Репликация. Книга вторая

– Он облетал площадь и завис ненадолго недалеко от того места, где ты стоял. Я сразу его узнал по мобилю.

– Это скверно, – сказал Хакес. – Вам нужно быть осторожнее, ребята. Вы сами рискуете и ставите генерала под удар. Лучше встречаться у меня.

– К вам далеко, сеньор Хакес, – заметил Хименос. – Пока до вас доберемся, всех агентов пересчитаем.

– Так о чем вы хотели поговорить? – спросил Сесар, для отвода глаз уткнувшись в планшет.

– О Зигфриде Бер, – тихо ответил Маурильо.

– Почему-то не удивлен, – Хакес в третий раз поднял и поставил рюмку с текилой, не притрагиваясь к ней. – Мало кто говорит сейчас о ком-то другом. Интересно выслушать ваше мнение.

– Мы считаем, что он черный Тескатлипока, – без предисловий выдал Хименос. – И его нужно нейтрализовать, чтобы вернуть Солерно законного правителя.

– Вы тоже повелись на россказни о призраке короля? – не поверил своим ушам Хакес. – Я считал вас серьезными людьми…

– Ни на какие россказни мы не ведемся, – с некоторой обидой в голосе ответил Маурильо. – Нет никакого призрака короля, но есть король, законный наследник Кристофа Идальго…

– Тише! – испугался Хакес. – Да за такие слова можно угодить на тот свет сразу, минуя Маунга Матэ. Откуда у вас столь дикие мысли?

– То, что все тогда приняли за призрак Кристофа Идальго, совсем не призрак. Это Вэл Лоу, властитель Небес, у него одно лицо с нашим королем. Думаю, он его сын, – на одном дыхании выдал Маурильо. – Я летел с ним из Шрилана… Он знает наш язык, владеет телепатией и всем на свете, мыслимым и немыслимым. Он наследник Кетцалькоатля, у него и орден золотого орла есть…

– Что ты такое говоришь, Маурильо? – глаза Хакеса заблестели. – Разве это возможно?

– Что именно? Чтобы у Кристофа Идальго был сын, о котором никто никогда ничего не знал? Или?

– Или…

Хименос и Маурильо испытующе уставились на Президента.

– А в существовании сына короля вы, значит, не сомневаетесь? Я вас правильно понимаю, сеньор Хакес?

– Да, – выдохнул Сесар. – Я всегда знал, что в тот день, когда король и королева погибли, у них родился сын… Вэли… Так они его назвали. Но я был уверен, что мальчик не выжил.

– Что?! Почему никто об этом не говорил?

– А никто и не знал. Только я, потому что Хавьер Дуранго, присутствовавший при рождении принца и отметивший его, был младшим братом моей матери.

– Так вы подтверждаете, сеньор, что принадлежите к клану Дуранго? – оживился Хименос. – Тому самому, который всегда был при королевском дворе?

– Да. Но не стоит об этом распространяться. Мои родственники, как бы это сказать… в общем, я не разделяю их методы, поэтому давно не имею с ними ничего общего. Я сам по себе.

– Но как же тогда вы узнали? – не успокаивался Маурильо.

– Тогда я еще был близок с Хавьером, моим дядей. Он и еще несколько жрецов уединились в храме Солнца на Уэхотитане, чтобы провести какой-то обряд. Когда от него несколько дней не было вестей, мать отправила меня узнать, что случилось…

– И что там случилось?

– Лучше вам не знать. Скажу лишь, что, когда я пришел к храму, в живых там оставался только один жрец. Умирая, он рассказал, что случилось, боясь унести в мир иной такую тайну. Если принц действительно выжил, мы легко выясним, он это или нет.

– Как?

– По черному солнцу. Хавьер поставил клеймо на его причинном месте.

– Клеймо на причинном месте? – испугался Маурильо. – Новорожденному что ли? И как, по-вашему, мы это проверим?

– Не знаю. Но вы же не за этим меня позвали. Что вы хотите?

– Чтобы вы совершили обряд жертвоприношения, – с трудом выговорил Маурильо. – Мы не знаем других жрецов, поэтому обращаемся к вам за помощью, сеньор Хакес.

– С ума сошли? – испугался Сесар. – Повторяю: я не имею ничего общего с кланом. И что за бредовая идея?

– Послушайте, сеньор, это только на первый взгляд…

– И на второй, и на третий, и на сто первый – идея бредовая! Стоило столько веков бороться с этой дикостью, чтобы сейчас снова к ней возвращаться! Забудьте!

– Нет, – упорствовал Маурильо. – Мы должны принести жертву Тескатлипоке.

– Какую жертву? Птичек не жалко?

– Птичек жалко, – с грустной улыбкой согласился Маурильо. – Их никто трогать не собирается… Меня принесем в жертву.

– Что?! – Хакес побледнел. – Вы спятили, молодые люди. Я в такие игры не играю. Оставьте свои идеи, ни к чему хорошему они вас не приведут.

Сесар Хакес хотел подняться, но Хименос его удержал.

– Послушайте, сеньор Хакес, – начал он вполголоса, приблизившись вплотную. – Это шанс ослабить силы тирана.

– С чего вы взяли, что канцлер имеет какое-то отношение к Тескатлипоке? Бер – древнейший род, но он, как бы сказать, совсем из другой оперы. Вы ничего не знаете, а жизнью рисковать собираетесь.

– Может, сам Зигфрид Бер и не имеет, но его появление в Солерно – козни черного Тескатлипоки, – уверенно заявил Хименос.

– Каким ветром надуло суеверий в ваши головы? Вы же образованные люди… – пытался остановить летчиков Хакес.

– Это не суеверия, – обиженно возразил Маурильо. – И вы сами прекрасно понимаете, что мы правы, вы просто боитесь…

– Конечно, боюсь! – воскликнул Сесар. – Каждый должен бояться сделаться убийцей. Вы же предлагаете мне убийство. Даже не знаю, чем заслужил такое о себе мнение.

– То есть, вы нам не поможете?

– Нет. В таком предприятии – никогда.

– Значит, придется самим. Пойдем, Маурильо.

– Что вы задумали? – испугался Хакес.

– Сами себя в жертву принесем. Обряд мы не знаем, но там, – Хименос поднял взгляд к потолку, – все знают и правильно примут.

– Это самоубийство, а не жертвоприношение! Соображаете, что удумали? Я сейчас генералу скажу, чтобы арестовал вас от греха подальше… Может, посидите под замком, поймете, что мертвые бесполезны, живые только могут бороться. А вы какую-то блажь в голову взяли! Лучше подумайте, как общему делу помочь. Умереть успеете.