Во имя порядка: у истоков Союза

– Не только… что вы знаете о секте Весов?

– Не так много. Только то, что они стоят за мясником из Арка и «ночью слепых дочерей». Но вы говорите так, как будто они игрушки в чьих-то руках.

– Я вам скажу так – все они связаны. Либра, Весы, это аккуратный инструмент точечного характера. Железное Королевство со своим Орденом ночи есть молот, который обрушится на страны Союза.

– Вы говорите так, как будто есть что-то третье. Я не могу понять… как Весы могут быть связаны с третьей стороной? Я слышал, что они служат лишь себе.

– Да. За ними обоими есть единая воля. Только Весы инструмент более древний, более сильный и ценный, – Отец поднял книгу, лежащую под рукой и распахнул её, тут же найдя нужное и стал монотонно читать. – «Слово хрониста и исследователя Эндеральского о культах тайных от года семитысячного. Без сомнений, если говорить о наиболее тайных и ужасающих культах, то первое о чём мы вспомним, будет Либра, известная ещё как Весы. Их происхождение покрыто тайной, однако первые упоминания о деятельности некой секте убийц в железных масках относятся ещё ко времени освоения Эндерала и постройки первых городов. В «Книге первых правителей Сердцеземья» и «Хрониках лесных друидов Мальфаса» описывается, что после побега сторонников Килры, через двести лет был совершён первый налёт «ассасинов с железными лицами на экспедицию Святого ордена». Как потом стало установлено, те убийцы расправились с теми, кто пытался попасть в руины, известные сейчас как Старый Дотульград», – Отец закрыл книгу и среди куч бумаг нашёл какой свиток, который развернул и огласил содержимое. – «Очерк краткий последователей Килры, предателей первых вассалов, составленный первым секретарём Святого ордена. Я был там, когда они восстали, со многими имел общение, и знавал лично их. Все мы до богов из плоти – Рождённых светом, ходили по путям огня, воды и хаоса. Но пришли светорождённые, собрали остатки нас воедино, и упразднили всякие различия. Килра же, чёрный магистр хаоса, желал иного пути, чем предлагали наши боги, но согласился им служить из страха. В Рождённых светом он видел угрозу, тиранию солнца, а посему после недолгого и ложного служения восстал вместе сторонниками, что раньше ходили с ним по путям чёрным. Они возжелали стать первыми и единственными из равных, поставить себя против Рождённых светом и воевать с хаосом силами хаоса. В итоге Килра был пленён и казнён, но десять сбежали и дали предостережение гнева – «и придут из чреды служителей ваших те, кто станут нашими соратниками и послужат нам. И наденут маски железа в знак отречения от вас». Без сомнения, эти предатели уже мертвы, и их история отличный пример, как поступать не следует», – Отец швырнул свиток и Джаэль увидел строки на древнеинальском.

– Интересная вырисовывается история, – стал рассуждать. – Наш враг – древняя организация, которая считает, что огнём можно погасить огонь. Как там его звали, первого последователя?

– Килра, – ответил Густав. – Он хоть и присоединился к Ордену, но придерживался того, что и его предки. Пути огня и воды встали под стяги нового единого ордена. Но его сердце принадлежало хаосу. Он умер, но его сторонники продолжили путь вечной войны и для этого изначально создали Либру. Несчастные глупцы.

– Я чувствую пренебрежение, – аккуратно произнесла Элия.

– Они забывают, что они всего лишь путь. Такой же как огонь и вода. Из-за испорченности они возомнили себя единственно верным путём, но забыли о гармонии друг друга.

– Десять сторонников Килры, которые до сих пор ведут свою игру, – Джаэль вновь бросил взгляд на свиток. – И как же им удавалось жить столько лет? Прошли тысячелетия, а они до сих пор живы. Или же их меняют наследники?

– Сие нам неведомо, – пожал плечами Густав. – Знаю из переписок с Либрой лишь то, что после их изгнания и уничтожения Килры, гнев хаоса стал ещё сильнее, наполнив ту десятку необычайными способностями. Они ведут древнюю борьбу с «высшими» и за её время пролилось много крови.

– Хаос, а что это такое? – поинтересовалась девушка, коснувшись взглядом Джаэля. – Они поклоняются ему и следуют его пути, как будто это какой-то бог.

– Он такая же стихия, что и огонь с водой. Только стихия эмоций, тёмных желаний, жестокости и всего, что мы ассоциируем со злом и тьмой.

– А откуда они знают про «высших»?

– Это вам смогут рассказать только они.

– Почему вы не согласились на их предложение? – вопросила Элия.

– Потому что это не наша цель. К тому же, единение с хаосом, с его путями, предполагает и впадение во всевозможные пороки и страсти, стать ими, чтобы им противостоять, – погладив мензурку, ответил Отец.

– Не совпали целями?

– Да, – прошептал Густав. – Отец, стоявший ранее до меня, желал отделить свою душу от тела и обрести бессмертие сейчас. Мы верим, что там, в древнем храме неведанной цивилизации, ему удалось это сделать. Комната картин стала апофеозом его жизни, её кульминацией и смыслом.

– Хорошо, – стал размышлять Джаэль и осторожно посматривать на ралаимов в тенях. – У нас есть два пути, чтобы выйти на сторонников Килры и покончить со всем этим. Это добраться до иерархов новоявленного Железного королевства или же действовать через Либру, – парень взглянул на Отца. – Я и не знаю, что хуже.

– С Железным королевством столкнётся Союз, – прохладно обозначил Густав и указал на карту. – Я слышал, что Союз направляет легион в Шепчущий лес, на юге Златолесья кочевникам приказано усилить оборону, а Ост-Эндеральская компания заявила свои права на Тальгаард, как на будущий центр промышленности.

– События начинают развиваться довольно скверно, – расстроилась девушка.

Джаэль выдохнул. Перед ним стоит единственный шанс добраться до древних предателей, возомнивших себя спасителями мира. Учитывая, что вот-вот разгорится пламя новой войны и его дочь может оказаться в гуще «пожара», то от скорость выполнения задачи зависит жизнь самого дорогого человека. Отцовское сердце вновь взвыло, так и просит в Дюнное.

– Вы можете сказать, как нам можно добраться до Либры? – едва подавленно спрашивает Джаэль. – Или хотя бы с их представителем?

– Единственный, кто сейчас знает о положении агента Весов, это… Тараэль, наш бывший брат, – и предвосхищая следующий вопрос, Густав зловеще молвит. – Если вы поспешите, может и успеете нас суд. Поговорите с ним до то того, как его приговорят к смерти, – Отец плавно махнул рукой. – А теперь вам пора, я вам сказал, всё, что знал сам. Меня ждёт встреча с представителями Компании. Их алчность стремится и в Подгород, где они желают разместить новые рудники и подчерпнуть новых людей. А теперь ступайте. Ралата’Шерам.

Пока двое в подземельях Подгорода вышли к ещё одной ниточке, наверху, в блеске солнца и славы, один тоже открывает истинную картину происходящего в Эндерале. Он стоит перед вытянутым и окрашенным в приятную белизну строением, увенчанным блещущим серебром конусообразным куполом. Позади него простирается море цветов и изумительных кустарников, сквозь которые прорезаются мощёные дорожки.

– Тебе придётся договорится с Штеппфаном Даль’Киром, чтобы он выдал последнюю информацию, – произнёс седоволосый мужчина, облачённый в цвет снега хитон, перебирая чётки. – Благослови Создатель, чтобы он нам рассказал о том, что знает разведка Республики. Очень важно знать, где обитают колеблющиеся, чтобы словом и делом обратить сердца их к свету.

– Отче Нафааиле, – с почтением обратился лысый мужчина, на котором колышется чёрный стихарь, подпоясанный скромным плетённым ремнём. – Мы можем что-то от себя сказать?

– Инквизиторы шли там. Их уберёг Единый и они нам принесли вести чёрные – зло собирается под стенами Фогвилля, огромная армия арпов и нежити стоит на севере Сердцеземья, – голос Нафааила стал глубже. – Нужно молиться, чтобы не случилось большой войны. С Неримом уже насражались и горя черпнули… надеюсь, что Единый исцелит раны многих – у кого дети, у кого родители были убиты. Да сам потерял… двух сыновей.

– Отче, – отвлёкся Сигизмунд и воззрел направо, где высится храм, перестроенной из прежнего… мужчина был удивлён от того, как бывшая церковь Мальфаса стала одним из оплотов веры в Единого. – Я слышал, что Исаил, советуясь с Кардосами[18 - Кардос – Кардос «Округа поклонения» (который совпадал с субъектом Союза) – духовные лица Церкви Творца. Они составляли «Совет Храма» при понтифике, управляли церквями и имели право возглавлять «священное ополчение». Кардос, как находящийся в священническом положении они имели право совершать все священнодействия: исключительно ему принадлежит право рукоположения, освящения и ведения служб в Соборах. Имя Кардоса возносится за богослужением во всех храмах его «Округа». Всякий священник может совершать богослужение только с благословения своего правящего Кардоса. Кардосу подчиняются также все монастыри, находящиеся на территории его «Округа» (кроме ставропигиальных, подчиняющихся непосредственно Понтифику).], решил разделить инквизицию?

– Ты прав. Инквизиция теперь – два суть одно. Будут те, кто займутся культами и еретиками, и будут те, кто станут противостоять духам злобы.

– Хорошо, что так, – инквизитор поклонился перед проходящими в ало-золотой одежде аристократами, а прильнувшие к Нафааилу они, получили благословение. – Скажите, зачем Кругу Кардосов отчёт?

– Нам нужно нести свет веры и надежды, любви и просвещения туда, где торжествует тьма, – вдохновлённо заговорил мужчина. – Отчёт разведки Республики о состоянии веры поможет нам узнать, куда направить проповедников и мессионеров, – священник наклонился к цветку, примятого другим растением и аккуратно расплетя, продолжил. – Смотри, сын, что творится в мире и какое наследие нам оставил Святой орден. Ты не представляешь, как он испортил народ жестокостью, фанатизмом и лицемерием, сделав его слугой этих качеств и всё под личиной света. И к чему это привело? Сам понимаешь, – Нафааил вынул пару кусков обычного хлеба и протянул их голубям у скамьи и те пернатой ватагой взметнули и упали возле него, припав к крошкам. – И теперь с этим придётся справляться. Если мы не хотим допустить гибели, то нам придётся хорошо поработать с людскими душами.

– Святой орден постановлял месть за отступничество, – продолжал мыслить Сигизмунд. – Он видел в любви слабость, а силу в непререкаемой вере и насаживал железное послушание… на грани жестокости.

– А Он говорил иначе, – твёрдо произнёс священник и потёр корешок книги, чуть выступающей из кармана. – Как говорится в Писании – «Не говори: «как он поступил со мною, так и я поступлю с ним, воздам человеку по делам его». И ещё – «Как в воде лицо к лицу, так и сердце человека к человеку».

– Святой орден, после открытия архивов будет опираться на древность своей истории, – воззрев на небо зарассуждал Сигизмунд. – Они попытаются оперировать историей – что мол так заповедовано их далёкими предками.

– Меня не волнует их история, а только наше. Наше Писание есть повествование о грехопадении, созданной в нашу эпоху общине завета и её общении с Единым. Зачем вписывать разные чёрные культы и ордена? Нам нужно знать, как Единый вёл свой народ в древнюю эпоху, как избрал им Азатарона в вожди через которого говорил и как он пал, – голос Нафааила стал мягче. – Пойми, мы же учим народ по нашей книге и слову Его, и только она правдива.

– Если она правдива, в чём я не сомневаюсь, то нужно отправиться на запад Нерима в поисках Храма Озор’Олмона и его священных реликвий. Меча «Азира», кинжала «Ахараша», Алтаря света и прочих.

– Ах, Этер-Матар, благословенная земля избранного народа. Но ты ведь должен помнить, что прежде Храма была «Пала завета», которую построил Бен-Азраим по воле Его, чтобы Творец мог пребывать со своим народом. А потом последовало завивание Этер-Матара, в ходе которого были покорены жестокие народы, практиковавшие кровавые жертвоприношения, беспорядочный блуд, мужеложство, любили золото больше денег и собственных детей.

– О чём вы хотите сказать?

– О том, что не оружием и великими реликвиями были покорены те народы Единому, а проповедью, словом, делами и делом великих Пророков. Когда умер Бен-Азраим, начался период правления тех, на кого падал перст Божий. Они судили народ избранный, решали дела его и вели армии на войну, обращаясь к Творцу, чтобы он помог и принести свет дикарям той земли. И они, с Его помощью, справились с непосильной миссией обратить сердца жестокие к свету. И тогда зажил народ Его хорошо, покорив все иные племена окрестные.

– Отче, я не могу понять помысел Его о звёздниках, – приметив низкорослого коренастого парня, в голубом камзоле с острыми ушами.

– Как говорит «Книга бытийности» – «и есть народ в поднебесье живущий, и сошёл он с неба материи, чтобы поразить Азатарона-предателя, дабы спасти народа от безумия его. Не до конца развращённые, не вкусившие того греха, они избежали действия закона проклятия. Творец их миловал до поры для дел Ему нужных», – священник ласково посмотрел на мимо проходящего звёздника. – Оставь Ему помыслы о народах. Нам он дал знать лишь малую часть.

Сигизмунд принял речь учителя. Слишком много тайного и неясного, слишком много того чему только предстоит открыться, не стоит пытаться постичь сущность явлений и вещей, которые слишком тяжелы для хрупкого смертного существа. И ещё не известно, какую роль зввёздники сыграли или сыграют в истории Вина.

– Отче, я слышал, что скоро будет судим полу-аэтерна Тараэль, – тихо заговорил Сигизмунд. – Проблема в том, что он много знает о тёмной долине и Шепчущем лесу. Точнее о том, какой враг там может собираться.

– От кого?

– От одной его подруги. Мы столкнулись на площади, где она с какой-то аэтерной общалась по этому поводу. Я спросил, откуда у них столько информации. Вот и разговорились.

– Тогда, если Церковь хочет преуспеть в деле спасения Эндерала, нам нужно спасти того паренька, – Нафааил коснулся плеча Сигизмунда. – Сын мой, поговори со Штеппфаном ещё и о нём. Уговори его не быть суровым.

– Хорошо, отче.

После недолгого молчания, Нафаил осторожно задаёт вопрос: