Во имя порядка: у истоков Союза

– Спасибо, – утешился отец. – Щедрость Союза по истине… не может не радовать. Господин Велисарий, меня только одно удивляет… откуда взялись арпы? Легионы тварей оказались в Фогвилле совершенно неожиданно.

– А ответ на этот вопрос мы узнаем, когда туда придём, – грозно ответил Консул. – С огнём и мечом. С легионом и прогрессом!

Интерлюдия 2. Ревнители прошлого

Тем временем. Фогвилль.

Город, возрождаемый силами отверженных и проклятых, постепенно приводился в порядок, который только возможен если его творят сгорбленные монстры, под руководством людей и аэтерна, отдавших души хаосу. Место разрушенных руин растут новые здания – сколоченные из досок и обложенные камнями постройки, с кривыми оконцами, скошенными крышами и ужасающими тотемами у входа – пики с черепами, разбросанные кости и туши животных. Возле них могут ютится лачуги из веток и палок, настланных на ткань и образующих местами сеть шатров и палаток. Арпы окружали свои кварталы деревянными частоколами, а у участка каменной стены, окаймлявшей весь град, появлялась вырытые и укреплённые пещеры. Арпы не были искусными архитекторами и мастерами в строительстве, но созданный ими каскад громоздких монструозных построек полностью отвечал их потребностям. Места сбора воинов, стрельбища, капища с шаманами и заповедные «храмы» вместе с бойнями и парками грибов создавали им всё что нужно для жизни, а перенятые у людей таверны предлагали настойки из мухоморов и такие блюда, от которых многих бы стошнило.

Фогвилль в его людской части был намного цивильнее. Казармы и питейные, выложенные из отёсанного чёрного камня, обитые железами и украшенные шипами и хаотическими узорами, улочки из настила дерева и редкого камня, гротескные святилища хаоса – всё это имело жуткую и пугающую форму. Казалось, что эти кварталы сошли со страниц какого-то повествования, описывающего преисподнею, царство тьмы. У домов так же могут попасться леденящие душу артефакты, входившие ранее в состав чьего-нибудь тела. В тёмное небо возносились столбы дыма и пепла – литейные и кузни работали без продыху, из горячих цехов выходили доспехи и оружие для новой армии. Материалом служило всё металлическое, что можно было найти, украсть или добыть из грабежей и налётов.

Город окружён тем, что похоже на уродливое отражение ферм. Огромные угодья из мягкой болотистой земли, изрытые канавами, с пещерами и оврагами, на которых растут грибы и коренья, пасутся козы и овцы. Дома хозяев – это такие же уродские лачуги, стражу несут арпы-надзиратели с крюками и кнутами, гоняющие рабов. Побои, скудная еда и зверское обращение превратили заключение в растянутый на долгие дни смертный приговор. Провинившиеся арпы, пойманные люди или же – вот кто обязан по шестнадцать часов проводить на полях, возделывая пищу для господ.

Поистине, он становился тёмным отражением Эндерала, братом-близнецом, который предпочёл пути света стезю мрака, альтер-эго, вырвавшимся из тёмных закоулков сознания.

По мощёной улочке идёт Сарагон’Ашар, оставив позади площадь, которая теперь обнесена изогнутыми массивными колоннами, а в её центре камень с символом нового царства – железное око. Он прошёл возле дворца и свернул в сторону людского квартала, столь близкого к нему по духу. Обитель царя – высокий чернокаменный замок, с орнаментом и шипастой лепниной, построенный с помощью рабов и магии больше напоминал башню, великого надзирателя – ужасного и зловещего, под неустанным и несмываемым оком которого живёт Фогвилль.

Пройдя мимо толпы арпов, и людей, несущихся за новой партией доспехов, он ускорил шаг. Чуть дальше, сквозь прорези глаз маски он увидел, как аэтерна ругается со своей подругой из-за отношений, как какой-то арп разделывает рыбу и сушит грибы и человек со сгорбленным существом играют в карты. Сарагон’Ашар удивился, насколько сильно всё похоже на обычную городскую картину… только с одной поправкой – все они призваны к войне, все они идут, чтобы сокрушить Союз. Всего за месяц они стали второй властью в Эндерале о которой почти никто не знает. Они скрылись в сумраке, ставь тьмой.

Мужчина свернул в квартал людей, он спустился по узкой тропинке и проник к приземистое чёрное каменное строение, с рифлёной крышей. Его доспех покрыт тучной мантией с широким капюшоном, и поэтому местные постояльцы не признали своего царя, чего и добивался владыка.

В таверне, от стен которой исходит хлад, атмосфера томной расслабленности. За большими дубовыми столами мало людей, а те, которые есть – напиваются дешёвым элем и пивом. По углам ютится нерассеянная тусклыми светильниками тьма, свечи и пара канделябров вкупе с узкими тонкими окнами неспособны развеять темноту до конца. Внутри дым клубится – ему некуда уходить, и любители трубок достаточно тут навели вуаль смога. Из звуков – чавканье, рыганье, хлюпанье, пошлые анекдоты и треск камина. Интересно смотрится картина того, как большой рослый северянин пытается перепить арпа и возле них собралось порядочно бутылок и кружек.

Сарагон’Ашар внутри усмехнулся этой картине, она напомнила ему об обратной стороне дома – Подгороде. Мужчина подошёл к столику в самом углу и аккуратно сел на скамью. Спустя секунду к нему подошёл черноволосый парень, на котором как символ его положения блестит кираса хранителя Святого ордена, только алые одеяния под ней сменили тёмно-фиолетовые и лиловые.

– Король, – садясь, произнёс хранитель, склонив голову.

– Без титулов, – прошептал Сарагон’Ашар и посмотрел в тёмные очи на выточенном лице хранителя. – Прошу, Хашарим. Я не хочу приковывать к себе внимание.

– Как прикажите, – мужчина с трепетом посмотрел на своего повелителя, но «очнулся», когда к ним подошёл держатель таверны и спросил о томи, что они хотят; Хашарим вынул две медные монетки и протянул их. – Принесите два пива.

Пара секунд непринуждённого молчания, нарушаемого атмосферой таверны плавно перешли в диалог:

– Почему вы хотели со мной встретиться? – аккуратно спросил Хашарим. – Я всего лишь хранитель Ордена ночи. И почему именно здесь?

– Не говори так, – и его удивило, что перед войсками он готов карать и нести смерть, преисполненный власти и пафоса король, но как только он «снял» мантию, то стал немного проще. – Ты стал держателем второго сигила не просто так и сейчас мне нужно, чтобы сейчас ты встал во главе отдельной армии.

– Господин… я много польщён, – на губах промелькнула слабая улыбка. – Но почему в таверне?

– Нет… сейчас я хочу твоё свободное согласие. Если бы я это сказал при дворце, то тебя бы бремя долга не дало бы тебе отказаться. Мне нужен человек, который свободно станет генералом. Здесь, я даю тебе шанс отказаться.

– Господин, я выполню всё что вы скажете, – с подавляемым торжественным придыханием согласился парень, в тёмных глазах промелькнули огни радости. – Я принимаю долг генерала армии.

– Хорошо.

– Мы возродили Святой орден в его истинной ипостаси. Вы же слышали, что с ним сделал Союз? Он упразднил должность Великого Магистра и Тручессы, раздробил его на части… да он убил его душу, – возмутился Хашарим. – А у нас есть вы – Великий магистр, есть его Тураххес – Джафар-Каддим. Иерархи Ордена держат в гарнизоны в Тальгаарде и Золотом лесу. Ещё немного, и мы заявим Союзу наши законные права на страну.

– Страна… погруженная во мрак и холод, – прошептал король. – Но во спасение её от истинного зла. Едва ли это похоже на то, чем был Эндерал в эпоху расцвета Святого ордена.

– Господин, а что не так? – с рвением заявил Хашарим. – Рабы? Так это преступники и ублюдки, что убивали и насиловали беззащитных, и они несут заслуженное наказание на полях или обращаемые в арпов, дабы внешность их говорила о содержании души, – хранитель осмотрелся и указал на серокожих существ. – Чистокровные арпы и солнцерождённые на службе страны? Так они станут ревностными последователями истины. Война с Союзом? Так он извратил суть Эндерала и обратил в пыль наше славное прошлое. – Хашарим вспомнил проповеди и поведанное и решил использовать, как довод. – Ночь слепых дочерей? Так те девы должны были родить эмиссаров, что запустят очищение и погубят мир. Культ Коры? Зёрна мятежа и маньячества уже были посажены в их сердца и не прими какие-либо действия «Кузены», то «светоч» пришлось бы строить в поле, где его бы пришла мысль запустить без нуминоса куда быстрее, – Хашарим немного успокоился, и продолжил. – Господин, мы несём железный порядок и служим хаосу, чтобы не дать победить злу.

– Хорошие мысли, – тихо отметил король.

– Расскажите, как это было, – попросил хранитель и владыка сразу понял о чём речь.

– Меня предали… я желал спасение Эндералу, но был слеп. Меня убил мой же друг, тот, с кем я прошёл полжизни. А он ведь был прав… я был ничтожен, – если бы на короле не было маски, то без сомнения Хашарим увидел бы, как в глазах владыки сверкнула болезненная печаль.

– И он убил вас?

– Смертельно ранил. После того, как меня сразил меч, моё тело выкинули за стены города, у реки. Там же я лежал и медленно умирал. Но меня нашли они, – голос стал куда более глубже. – «Кузены», ведущие свой род и службу от момента первого предательства. «Дети Килры» могущественной магией лечили меня, а когда закончили, то дали в руки цель и силу. Они отправили вестников к вам, чтобы дать знать – грядёт возрождение старого порядка.

– «Кузены»… интересное название.

– Они прозвали себя так потому что считают родственниками Святому ордену. Если «дети Мальфаса» отражение истин благородства и закона, то «Кузены» не избирательны в методах наведения порядка… и более того, отдают предпочтение тому, что покажется злом. Они считают, что тьму можно победить только её оружием.

– Вы не желали бы войти в состав их?

– Нет, – резко отрезал король. – Я не вписываюсь в их методы. Они утончённые и плетущие интриги, делающие приглашение только избранным мастерам тайной борьбы. Я же… оружие, железный меч, который нужно направить, – голос Сарагон’Ашара стал тише. – Я просто доволен положением Великого магистра в Ордене ночи и возможностью всё вернуть.

Оба стихли и оглянулись, с лёгким удивлением посматривая на противоположный край таверны. Их привлекло торжественное верещание и срывистый крик. Так арп обрадовался победе, подняв когтистые лапы – крупный мужик свалился на стол, ушибленный в голову убойной дозой пива.

– Господин, прежде чем я пойду готовиться… к войне, дайте мудрость, – попросил Хашарим, склонив голову.

– Предательство – вот единственная награда за верность.

Глава 7. Тайны Ралаты

Спустя два дня. Арк. Подгород.

Тёмные улицы Подгорода приветствовали двух «детей солнца» со всем своим великолепием изменений и грядущих преобразований, которые уже давали о себе знать. Двое – мужчина в кожаной кирасе с рельефным изображением символов огня и девушка, в бело-алой одежде послушницы Святого ордена, взирают на убогие лачуги, вкупе с деревянными самостроями, утопающими в грязи, в кривых оконцах горит тусклый свет. Темень и неприятный синюшней полумрак, развеиваемый факелами и фонарями били по непривыкшим глазам, а крайне неприятное смешение запахов отходов и тухлятины изводили желудок жителя поверхности. Но есть и изменения, обещанные Велисарием.

Двое вышли на среднего размера площадь. Под ногами заскрипели полусгнившие доски и захлипала грязь, но по краям рабочие уже стали укладывать брусчатку и камень. Со всех сторон пространство сжимают сумбурные деревянные дома, над которыми громоздятся дощаные надстройки, кривые и потрёпанные, от которых исходит смрад гнили и сырости. Но и невооружённым глазом видно, что часть из них разбирается и из свежего дерева возводятся новые. Люди, что ранее просили подаяние, чумазые и грязные, в бесцветных лохмотьях, ныне в рабочей одежде за звонкую монету отстраивают свой город… свою страну.

– По поверью, оставив на этом дереве записку, Чёрный страж прочтёт её и выполнит, – поделилась огневолосая девушка знанием о сем месте, при этом указав на скрюченное порождение природы, к сухим ветвям коего примотаны десятки бумажек.

– Интересно, – отметил Джаэль. – Но мне куда более нравится бронзовая оградка, с аэтернским орнаментом. Не думаю, что она была тут изначально.

– Культурное облагораживание Подгорода, – объяснила девушка; в её глазах можно заметить восхищение, ведь Подгород медленно, но верно превращается из сточной канавы, позора Эндерала, в достойную древней славы державу. – Союз не жалеет денег на отстройку Подгорода, снабжая Ралату всем необходимым.

– Я это уже заметил, – Джаэль вспомнил, что им даже, чтобы пройти на территорию подземной страны пришлось встретиться с охраной, которая их и тщательно досмотрела, – когда мы миновали ворота, нас встретило не запустение, а стражники в железе и под стягом полумесяца на тёмно-лиловом фоне.

– Символ вечной ночи здесь, – пояснила Элия и хотела бы дальше продолжить, но её перебил вдохновенный голос:

– Услышьте слово Отца! Ралата призывает вас освободиться от пороков и страстей. Отрекитесь от себя и примите веру, – провозглашал у чёрного дерева высокий мужчина в цвета тёмной синевы мантии. – Идите по пути самоотречения, последуйте благородным правилам, чтобы стать бесстрастными.

Проповедники Ралаты, расставленные по всему Подгороду, возвещали учение, ставшим религией маленькой страны. Оно учило об отречении от всего страстного во имя чистого духа и поиска мира в душе. «Голоса веры» культа были рассеяны по разным регионам, создавая отлаженную систему управления от Ралаты, гармонично сочетающейся с набирающей силу гражданской властью Подгорода.

– Джаххан, – обратилась в разговоре какой-то мужчина к жительнице Подгорода и Джаэль не преминул возможностью послушать разговоры, – ты устроилась на работу и не просишь милостыню? За пять лет? О, чёрный страж, как же всё меняется.