Во имя порядка: у истоков Союза

– Лишари, я тебя люблю, но пойми… это страна, где я родился и вырос, и я не могу её оставить. Так же, как и ты не можешь оставить своего дела ради мира. К тому же нам нужны деньги.

– Я и без денег тебя люблю, дурак…

– Я тоже тебя люблю.

В ответ со стороны девушки молчание. Фриджидиэну кажется, что она поняла насколько ему важна миссия помощи страны. Настолько, насколько ей важно спасти мир от извечных врагов всякой жизни, с которыми они боролись ещё при Арантеале. Оба, ощутив глубину помыслов друг друга, оставили всякий гнев и уставились взглядами друг на друга. Она делает шаг к нему на встречу, парень же поддаётся чувствам и аккуратно берёт её за талию. Секундой позже рука скользила к шее, и они сливаются в горячем поцелуе, при виде которого сердце Джаэля тоской скрутило, и он язвительно вымолвил:

– Как же мило.

– И в правду, – с чистым помыслом согласилась Элия.

– Милые бранятся да только тешатся, – подметил Вилдас.

– Идемте дальше, – махнул Сигизмунд, сжав в кулак ладонь. – Здесь нечего смотреть. История их отношений, наверное, очень… интересна. Но нам нужно на место судилища.

Оставив сцену милования позади, четверо пошли быстрее, пока через полчаса ходьбы не оказались у громоздкого строения, выполненном в готическом возвышенном стиле и всем своим серым естеством, устремляющимся к небесам. Шпили и грандиозный лик с вытянутыми окнами, бесцветный камень и статуи ангелов с львами стали символом нового зала суда.

Джаэль испытал странное чувство подавленности при виде, но воспламенивший дух быстро отогнал уныние, и мужчина уверенно пошагал вперёд, к длинной гряде ступеней, к которым стекаются немногие люди.

– Мессиры! – были остановлены четверо воинами, на которых полный латный доспех, шлема украшают перья цвета снега и крови, а оружием служат молоты. – Вам не надлежит проходить в зал суда аристократической республики.

– Вот, прошу, – протянул пергаменты Вилдас и те аккуратно были взяты охранниками.

– Хм, разрешения аж от самого Магистрата Союза. А на них… печати Республики и подписи нашего дожэ, – латник поднял голову. – Удивительно, но вас даже нет в списках и судя по одежде вы далеко не вершители судеб страны. Как вам вообще попали эти листы?

– Парсилль, – обратился воин, которого красит белый плащ. – Нам доводили, что сюда придут четверо. Пропусти их.

– Хорошо, господин, – латная перчатка указала вглубь залов, за распахнутые ворота. – Добро пожаловать, только уважайте голубую кровь.

Все четверо вошли под своды залов суда, построенных так недавно, что всё ещё чувствуется запах побелки, а пол под ногами не покрыт царапинами и блестит, отражая свечки в зеркальной поверхности. Канделябры и крупные люстры, освещали пространство, заливая его массивами света, у стен слабо тлели жаровни с благовониями, гармонично сочетаясь с широкими полотнами ткани с написанными на них изречениями из законов Республики.

– Это больше похоже на…

– Храм, – завершил фразу Вилдаса инквизитор. – Во истину это храм закона, судьи его священники, а суды его церкви.

Вскоре, следуя по широкому коридору, они подошли к огромной круглой зале, где всё заполнено людьми и аэтерна. Джаэль видит здесь много кого – и хранители в разноцветных одеяниях, и священники в чёрных рясах, и инквизиторы в чёрных строгих костюмах и политики в дорогих кафтанах. У стен по краям расставлены воины в кольчугах и с щитами, в которых Джаэль узнал принципусов, грозно смотрящих за порядком. Тут и там виднеются стяги Республики, статуи львов и ангелов. Центр и большая часть зала забиты резными креслами, выставленных на алых коврах, вдалеке широкий стол за котором разместилось три фигуры в чёрных мантиях, а недалеко от них справой и с левой стороны выставлены столы, за которыми уже собирается народ.

Не стихающий гул повис в зале, став ореолом, среди которого можно выцепить самые свежие политические слухи. Но Джаэлю нет до этого дела. Он пришёл сюда, чтобы увидеть реальное состояние страны на высшем уровне, а пересуды и сплетни ему не важны.

– Джа, – коснулась локтя парня дама. – Как думаешь, они решат сегодня что-нибудь?

– Эли, это политики. Они не могут веками договорится. Знаешь, со временем я понимаю тот смысл, который был в правлении Рождённых светом.

– Если Творец просветит их светом истины, то судилище упразднится и все найдут согласие, – вмешался Сигизмунд.

– Джа… а если бы я там стояла? Если я говорила? Ты бы со мной согласился?

– Знаешь Эли, несмотря на то, что мы знакомы не столь долго, поверь, если бы ты была там, то без сомнений я поддержал бы тебя.

– Спасибо, – её глаза заметили, как в центр, между столами вышел мужчина-аэтерна в кожаной куртке и поднял руки, что стало призывом к молчанию. – Ой, похоже скоро начнётся суд.

– Тишина! – провозгласил протоколист. – Судебное заседания начинается!

Судьи за срединным столом переглянулись и кратким кивком дали знать протоколисту, чтобы он продолжал.

– Сегодня проводится суд по разбирательству – Высокий сенат Эндерала против Коалиции старого порядка. Полномочия делегированы Трибуналом Эндеральского Союза на основании Постановления Сената. Работу суда возглавит достопочтенный судья Штеппфан Даль’Кир, – черноволосый ревнитель закона с крупным лицом поднялся и отдал лёгкий поклон. – Его помощники – Алиэль Дари и Конт Даль’Бри, – поднялись двое – аэтерна с золотым волосом и мужчина и с пшеничного цвета шевелюрой. – Протоколист заседания – Этьен Гриа.

После обозначенного состава суда мужчина поспешил удалиться прочь, сел за отдельный малоприметный столик, капнул перо в чернила и стал наскрёбывать что-то на листах бумаги.

– Во имя Республики, её граждан и закона мы клянёмся судить честно и бесстрастно, опираясь лишь на закон! – дали клятву вставшие судьи.

– Во имя Республики, её граждан и закона мы клянёмся говорить правду, свидетельствовать честно и бесстрастно! – в один голос дали клятву, как истцы, так и ответчики.

– Хорошо, – Штеппфан погрузился в бумаги, которых перед ним немерено и посмотрел туда, где собрались хранители, купцы из Золотого серпа с характерным символом на груди, жрецы Культа семи в бежевых стихарях, и воины в броне стражи Арка былого образца. – Истец или как правильно в политическом деле… да, пускай будет истец, суд всё-таки. Так, вот, истец, представьтесь и обозначьте суть ваших требований.

Среди всей группы сторонников ушедшей эпохи поднялась чуть выше среднего роста девушка один вид которой вызывал ошеломительное чувство восторженности и вдохновения. Её лицо выражает филигранно-оточенные черты красоты, в глазах цвета насыщенного топаза горит сосредоточенность и веет свет глубокого разума. Стриженные волосы подобны литому чёрному золоту – чуть касаются плеч образуя каре. Осиная талия подчёркнута утянутым и сильно приталенным камзолом, на плече которого вышит символ Святого ордена. Её тонкие губы распахнулись и по зале разлился мелодичный шершавый голос:

– Я – Калия Закареш, хранительница Святого ордена и представительница Коалиции старых порядков, всех тех, кто не согласен с проводимой Советом политикой.

С другой стороны, поднялся высокий мужчина, поверх которого камзол цвета снега, его лицо, отличающееся вольными чертами, обрамлено чёрным едва кучерявым волосом. Голосом, полным могущества и силы он обратился к присутствующим:

– Я – Флав Велисарий, Консул Эндеральского союза представитель интересов новой страны.

– Хорошо, – чиркнул судья, задержав взгляд на Калии. – Перед тем, как перейти к рассмотрению дела по существу, у сторон есть заявления, ходатайства?

– Да, – поднялась Калия. – Я прошу достопочтенных судей принять во внимание тысячелетнее правление Святого ордена, его бесчисленные заслуги, а также тот факт, что он был низложен в ходе… переворота, – выдавила Закареш. – И я искренне уверенна, что суд будет беспристрастен и объективен.

– Всенепременно, – проскрипел судья и посмотрев по сторонам, не получив ответа, довольно обозначил. – Теперь мы переходим к рассмотрению дела по существу, – в руках судьи оказались пара листов. – В протоколе разногласий, составленных два дня назад, вы выдвинули ряд претензий друг к другу. Пройдёмся по каждой, а потом суд вынесет решение, – судья ещё раз кинул взгляд туда-сюда, привлекая внимание сторон, после чего продолжил. – Первый пункт ваших разногласий, это дипломатия. Калия Закареш, вы утверждаете, что внешняя политика Святого Ордена неправомерна, но не ссылаетесь на что-либо. Почему вы считаете, что Союз также должен придерживаться принципов «Торговой блокады», определённых в Законе «О торговле» от Святого ордена и Постановлении Тручессы «Об ограничении дел торговых»? Почему вы желаете оградить страну от политических контактов?

– Лучше меня в перепетии закона и торговли разбирается другой человек.

Закареш отступила в сторону, давая слово молвить другому человеку.

– Я – Лорран Даль’Сивир, наместник Мастера гильдии Золотого серпа, – с лёгким поклоном представился мужчина-сердцеземец, в дорогой одежде и с распущенным волосом. – Уважаемый суд, если вы ищете юридической опоры, то в торговле мы опираемся на Закон «О торговле», который был принят Высшим собранием Святого ордена[13 - Высшее собрание Святого ордена – орган власти времён расцвета Святого ордена, состоящий их Верховного Магистра, Архимагистра, Тручессы и представителей третьего сигила при председательстве Верховного Магистра. Оно имело право издавать законы, определять внешнюю и внутреннюю политику, решать дела экономики и обладало неограниченным спектром полномочий в сфере карательных операций. Фактически подчинялось главе Святого ордена, было не более чем совещательным органом при нём.], а именно на принципы сдержанности, осмотрительности, осторожности и следованию актам Святого ордена. Таким образом, мы опираемся на Постановление Тручессы, на пункт пятый, где говориться, что «торговцы эндеральские не имеют права покупать и продавать товару у иностранных купцов. Право торговли с иностранными купцами и объединениями онного типа передаётся Золотому серпу и торговцам, которым было выдано особое разрешение».

– Почему вы решили, что Эндеральский союз должен придерживаться нормативно-правовых актов Святого ордена? – спросил один из судей.

– Потому что согласно Корпусу «Святых предписаний», данных самим Мальфасом, указывается – «Все акты Ордена святого, на Эндерале правящего, могут быть отменены только лишь с моего святого произволения, либо лицами и властными органами, их принявшими или по народному предложению, если оно исполнено покорности и праведности».

– Хорошо, – чиркнул у себя на листе судья и махнул рукой. – Продолжайте.

– Если мы говорим о других основаниях, – человек сложил руки на груди. – То прошу вас понять, что мы не только говорим о торговле. Ведь тот же акт Тручессы содержит и ограничения на духовно-нравственные отношения. Уважаемые собравшиеся, спросите себя, готовы ли встретиться с агрессивным миром, который не просто не разделяет идеалы наши, а желает нашего уничтожения? Уважаемый суд, мы хотим отгородиться от остального мира потому что он нас не принимает, потому что Неримское Вольное Государство, Коалиция Свободных Аразеальцев, радикальные организации Киле и поднимающие знамя освободительной борьбы республиканцы Киры не несут ничего хорошего для нашей страны.

– Это всё? – спросил Штеппфан.

– Да.

– Почему они так против свободной торговли? – шёпотом спросила Элия у Джаэля, но ответил иной человек: