Во имя порядка: у истоков Союза

Мужчина мягко открыл книгу, погладил её листы и жадно втянул аромат краски. После этого все услышали дрожащую речь, преисполненную трепета перед идеями:

– Протокол первый – о том, что пришла пора мир менять. В нашу эпоху, эру нового времени пришло время менять всю формацию общества. Старое со старичьём должно уйти, а новое и молодое придёт ему на смену и создаст новый порядок. Совершенный и великий. Мы протоколируем, что эта необходимость вытекает из неприемлемости подчинения тем властям, которые не утоляют наши требования всякого рода, ибо власть такая есть обслуга мерзкой диктатуры, а ей не место в новом мире.

Народ поднялся, поклонился в ноги и снова сел. Так он высказывает своё почтение перед словами чёрного писания. Ими он готов дышать и нести. А глава культа стал будоражено продолжать чтение текста:

– Протокол второй – о новой власти и учениях о либере, власти народа и правителе новом. Мы протоколируем, что для того, чтобы удались мистерии бога свободы, мы должны дать людям все возможные права, а все институты их ограничивающие должны пасть. Мы протоколируем, что прежде всего надобно разрушить то, где взращиваются дети, где находят утешения супруги. Всякая семья, где есть один отец и одна мать должны быть низвергнуты, ибо они суть насаждения диктатуры – моральной или политической, из них произрастает то, что плохо богу свободы. В этом преуспели жители Киры, воспитывающими детей семейными общинами, а поэтому наше особое благоволение с ними, но им далеко до истинных ревнителей свободы. Потом мы дадим людям столько свободы, сколько они смогут унести. Коли возжелают предаваться пирам – должны, если их прельщает сон-трава или светопыль, то никаких ограничений, захотят жить, посвящая себя службе телами для удовольствия и бесконечных соитиях – пускай. А всякий, кто посмеет поднять Государствам же должно строится по принципу народной власти – никаких царей, королей и прочей шушеры, что сдерживает наше право править. Всяк власть должна происходить от народа свободного. Пусть народные ставленники, пребывающие в раскрепощении, обслуживают похоти ваши. Ставьте тех, кто исполнит ваши желание и снимайте их в одночасье. Ибо уничтожив всех царей, перебив их и разбив о камни, вы получите доступ к устранению любого выше стоящего. Никто не будет выше вас и так вы удовлетворите своё чувство зависти, ибо некому завидовать, когда нет того, кто выше над вами.

Народ поднялся и вновь отдал земные поклоны, снова отдавая почтения учению новому. «Киранийские мудрецы» долго искали подобного знания. Они взрастили в себе такую ненависть к Рождённым Светом, что готовы их голыми руками удавить.

– Чтение протокола третьего – о том, какая должна быть новая религия, плюрализм, и идеи. Мы протоколируем для вас, что для того, чтобы новые идеи у вас были крепки, чтобы вы становились в свободе, вы должны разрушить все старые веры. Поскольку нет более почитания Бога Единого, то ваша цель не давать ему рождаться. Запомните, от чтения Его произойдёт всякая духовность, а она есть предтеча борьбы с учением нашим. Есть культ творца, в Остиане – он не о Том Богу гласит и скорее станет союзником вашим. Всяких последователей Божества Единого гоните и бейте, ибо они свободу вашу сдерживают, и без их упразднения не будет для вас того, что выше описано. Далее, мы протоколируем для вас, что если хотите верить, то найдите себе силы безликие, лишённые ума и приземлённые. В чтении природы уподобляйтесь скотам, будьте как животные, не знающие границ. Если чтите силы безличные, то и будьте как они – «живыми трупами», лишёнными тяги к развитию и участию в жизни. Если же вы отрицаетесь чтения природных сил, не желаете строить святилища, то отдавайтесь богам свободы и возводите капища в уме. Дабы смещать власти слабые, вы должны быть горды, себялюбивы, чтить только своё, рваться к накоплению богатств и возвышаться над ближними. Торгуйте на рынках свободных. Покупатели, старайтесь обыграть торговцев, а купцы – берите сверх своего, цены увеличивая. Мстите и воздавайте за обиды, ибо всякий, кто против вас злое сделает, уже обречён на кару. Не сдерживайте гнева порывов, ибо он есть продолжение нашего желания правды земной, а также служит фундаментом для капища гордости в умах ваших.

Девушка, принёсшая эту книгу, со вниманием слушает каждую строчку. С одной стороны, столь резкими стиль, агрессия, ведущая к творению правды своей, настораживает. Отец её учил быть совершенно другой. Но… месть взывает и это чувство как нить приведёт её к остальным повелениям и постановлениям этой книги. Она чувствует, что если начнёт мстить – пойдёт не только на проповедь чёрной вести из Нерима, а даже возьмёт в руки оружие, чтобы свергнуть Золотую Королеву, чтобы привести народных избранников, то вскоре на её руках окажется кровь, она захлебнётся ненавистью, после этого её выплеснет на невинных и станет искать утешение в выпивке, наркотиках или бесконечных блудных связях.

«– Что это за учение, что ведёт человека к таком образу жизни?» – спросила сама себя девушка и не могла найти ответа.

Её чувство ненависти к Рождённым Светом и самой власти Киры никуда не исчезло, но пошатнулось, когда её сердце, где прибывал слабый отблеск чистоты в виде любви к нищим и раздачи им милостыни вроде своего хлеба, сопротивлением отозвалось на слова из «протоколов»:

– Бедным ничего не давайте. Они есть плод невежества, который нужно устранить. Пускай их ждёт гибель в голоде, жажде и на морозе, нежели им подадут хоть одну медную монетку, ибо вы отрываете ваше личное, ваши деньги.

«Но как же так можно?» – запротестовала душа девушки, – «не все же являются нахлебниками. Кто-то не может работать из-за увечий».

– Сие учение есть для вашего становление в правде, которую мы несём из Нерима. Поймите, что только люди, впитавшие в себя аспекты учения сего, могут так дерзко покуситься на Рождённых Светом, на порядки их и установления, что свергнут их, даже если мир зальётся огнём, кровью и слезами! – ревностно окончил учитель, взирая на учеников своих, которых дико веселит каждое слово из этой книги, ибо собрались здесь люди, которые от культа ждут своего – что он приведёт их к власти, что даст им богатства знати, когда начнётся общая делёжка, что позволит напиться крови богатых, в момент «революционного террора и восстановления справедливости» или откроет дорогу в мир сладострастия. Поэтому никто из них не смутился, услышав сие, ибо каждый сам жаждет хоть одной вещи из реченного учителем.

Нежданно-негаданно за дверью раздался лязг, шум брони и звон клинков, а затем стук с грозной просьбой:

– Открывайте! Это хранители Святого ордена!

Девушка, чьими стараниями сюда принесено учение, являющееся вестником темнейшего зла, развращающего сердца и очерняющего души, стоит ближе всех к двери. Конечно, она может сейчас броситься со всеми в тайный лаз и избежать наказания. Но её сердце потрясено строками и на мгновение ей показался мир, который будет идеален с точки зрения этого писания. И он оказался настолько ужасен и омерзителен, что неистовым усилием воли образ был развеян.

– Нет! – прокричал учитель, в тот момент, когда девушка сделала шаг к двери.

«Лучше смерть, чем дать уйти и дальше отравлять Киру своим присутствием. Отравой тьмы яд Рождённых Светом не победишь, но лучше их мракобесие, чем гибель мира от сего чёрного учения», – с этой мыслью дама подбежала к двери и решила судьбу «киранийских мудрецов».

Видение прекратилось, дым одним дуновением вестника развеялся дым, вместо этого Джеспар созерцал кристально-ясные очи странного существа. Он раскрыл рот и зазвучали его слова, подобные музыкальному трезвону:

– Ты всё видел, ты всё, что нужно – знаешь. Культ существует и в Эндерале, имея иную форму и насаждённый века назад. Он готовился к войне столетия и готов атаковать. Он уже сделал первый шаг в Златоброде.

– И что ты хочешь? – робко спросил Джеспар.

– Иди и действуй, сделай так, как я сказал – приказал незнакомец, взмахнул руками и растворился в пространстве, укутавшись в пелену белого дыма.

Странник исчез и Джеспар вановь смог двигаться… и он побежал. Быстро миновав все комнаты, он наконец-то выходит на воздух и с удивлением заметил, что наступила звёздная тёплая ночь. Втянув полной грудью свежий воздух он пошёл прочь от склепа, наслаждаясь пением сверчков. Но что до сих пор его томит, став напоминаем о том, что стремление удовлетворить «эго», это не есть смысл жизни, что есть нечто дороже золота в этом мире.

Его размышления развеялась, когда он сначала услышал топот копыт, а потом к нему издали подскочили два всадника. Во тьме ночи терялись их образы и элементы одежды, но он смог разглядеть капюшоны и лёгкие одежды поверх кожаного панциря.

– Господин Джеспар Даль’Варек?

– Да, – усмехнулся парень, вспоминая что звание «мессир» медленно уходит из сих земель, только в Арке оно ещё распространено и недавно образованном маркизате.

– Вы сильно задержались. Наш король послал проверить нас. Вы как?

– Всё в порядке, – Джеспар вспомнил всё, что с ним случилось и подняв свёрнутое знамя, спокойно вымолвил. – Я нашёл символ верности неримлян. И знаете? Кажется, в этом всём что-то есть, – с улыбкой на устах сказал Джеспар, переживая в душе появление новых крохотных ощущений, слабо воспевающих долг и честь посреди всё сильного и бушующего моря эгоистичности в наёмнике; а страх от странной встречи выдавил из него голосом лихорадочным. – И нам нужно к Велисарию. Как можно скорее!

Глава 5. Место для откровений

Вечер этого же дня.

В маленькой комнатке, достаточной для комфортного ночлега, мерно горит камин в углу, навивает холодный ветер-из-за окна, просачивается дождевая влага. Приятный томный вечер, освещённый парой канделябров и свечей, стал достойным завершением дня. В полуночном сумраке, на который уставился Джаэль, парень находит успокоение, отрешение от картин побоища. Дух, возмущённый багряно-мерзкими мазками на полотне бойни, всё ещё не может успокоится и перед глазами так и стоят картины ристалища, а уши не покидает леденящий крик и агония погибающих.

В желании как можно быстрее отогнать душевные расстройства Джаэль схватил на подоконнике кружку и осушил её до дна. Креплёное вино волной тепла разлилось по телу, и ощущение грядущего покоя усладили разум и тело.

– Не беспокойся, – сзади послышался мягкий приятный женский голос. – Ты найдёшь свою дочь. Поверь, за пять золотых тебе в Арке достанут свиток телепортации хоть до Нерима.

Джаэль обернулся и от вида новой знакомой у него запело сердце… то ли вино взыграло в нём, то ли дивного рода чувства проснулись. На одеяле из шкуры медведя сидит молодая девушка. Распущенные огненно-рыжие волосы откинуты назад и аккуратно ложатся на алую ткань. Слегка порозовевшая гладкая нежная кожа в тон рубиновому халату. Из-под нижнего края ткани выглядывают оголённые изящного вида голени, но всё внимание бывшего лейтенанта приковано к её лицу. Оно имеет чуть треугольные формы, выверено и слегка обелено. Глаза – чистые сапфиры, полные кристальной ясности.

– Так что тебя гложет, Джа? – мягко спросила Элия.

– Эли, да не об этом я думаю… пойми, я давно не поднимал меч против людей. В последний раз, – парень набрал полную грудь воздуха и исторг его тут же. – И то это были отморозки на трактах, которые могли спокойно ограбить, изнасиловать или убить. А здесь… не то.

– Ты ведь поднял оружие против еретиков и отступников, – с мягкостью и поучением, светом в глазах и не унимая взгляда от Джаэля, заговорила девушка. – Как учил нас Святой орден – «Тот, кто обратит клинок свой во имя Мальфаса в защиту обижаемых верных, против отступников от закона, тот великое благо сделал», – Элия приподнялась и заметив вздрагивающие от стресса мышцы Джаэля подступила к нему и ласково погладила по ладони, шепча на ухо. – Всё в порядке, ничего страшного не произошло.

Джаэль ощутил её тепло и приятный цветочный аромат от мыла после помывки. Он не понимал, зачем она так сильно стремится его успокоить и зачем так прильнула к нему. В глазах девушки лёгкое смущение, дыхание чуть сбивчивое. Железной хваткой беды прошлого и боль утраты настоящего держат его за горло, и он отстраняется, словно выскальзывает из неловких объятий.

– Эли, пойми… в моей жизни… проклятье… был уже случай, когда я проливал кровь невинного человека. Точнее не проливал, а помог дойти до такого, – Джаэль подошёл к маленькому столику, где его ждёт целый кувшин пенистого вина; в кружке опять заплескалась алая жидкость, а потом она плеснулась по его горлу, дабы нести облегчение.

– Расскажи, – села она напротив него, бросив поленье в камин.

– Я был послан… чтобы убедить одного рыбака молчать. Он увидел то, чего не следовало, – воин поднялся и сблизился к окну, пальцы надавили на стекло и с деревянным скрипом оно поддалось; воздух прохладный и свежащий «поцеловал» парня в лицо, развеивая нахлынувший поток воспоминаний. – Пентас, паренька звали так. Этот бедняга оказался случайным свидетелем того, как брат мэра забавляется с его женой. И неверная супруга с любовником послали меня и одного громилу просто запугать его, убедить в том, что он и его жена держали языки за зубами.

– Но? – с придыханием спросила Элия.

– Я помог пройти в дом, убедил, что мы Стража Арка и желаем лишь добра. Пойми… если бы не я, Пентас не открыл бы. И тот громила… он убил его, прирезал как свинью. Без угрызений, без сомнений. За золото пустил кровь бедному парню. А потом убил и его жену, – если бы не крепкое вино, непременно от стыда и осознания произошедшего Джаэля бы бросило на кровать от головокружения.

Он убивал бандитов Крокко, сражался с еретиками Нового святого ордена[10 - Еретики Нового святого ордена – группа отколовшихся хранителей, которые провозгласили, что Рождённые светом не боги, а Эндерал волен выбирать любую форму правления, а не находится под жесточайшим гнётом ордена. Они были изгнаны из Храма солнца, и рассеялись по лесным лагерям на севере Солнечного берега. Вскоре их проповеди по сёлам и деревням привели к тому, что под знамёнами Нового ордена собралось не менее трёх тысяч сторонников, которые стали молиться «Лесным богам», их постулатами стали свобода выбора, слова, религиозного исповедания, вкупе с традиционными ценностями и резким отвержением распутного образа жизни. Впрочем, мирная жизнь Нового ордена не помешала Натаре объявить их предателями, осквернёнными общением с лесными духами, и объявить против них компанию. В итоге за полгода они были сметены полком Аркской стражи, стоявшим в Речном, при поддержке сотни хранителей. Их штандарт – Всевидящее око на зелёном полотне.] и участвовал в операциях до полного истребления против магов-людоедов, но среди всего «послужного» списка именно Пентас со своей женой стали бельмом, занозой, оставившей гноящуюся рану.

Элия увидела скорбь, то, как его разум сжигает вина за дела прошлого. А если ещё прибавить к этому потерю дочери, то вырисовывается страшная картина – ещё немного и его опрокинет отчаяние. Без поддержки, без верного приятеля и крепкого плеча, пусть оно и будет женское, ему долго не протянуть. Хандра, переходящая в пьянство рано или поздно его убьёт.

«Интересно, сколько может перенести человек, прежде чем одолеет уныние?» – стала рассуждать Элия, сама внимательно смотря на лицо Джаэля. – «Мне хватило одной сестры, чтобы оказаться сломленной на время. От чего? От близких. Кто-то должен быть рядом, чтобы это не превратилось в катастрофу».

– Оливия… мы её найдём, я обещаю тебе, – ласково и мягко, даже успокаивающе заговорила дама. – В конце концов Конан сказал, что пошлёт по её душу письмо, чтобы обращались обходительно. Неужто слово целого короля будет проигнорировано?

– Понимаю, но я всё равно не доверяю Конану. Каким бы хорошим он не был, как сильно не переменился, не забывай, что он вчерашний бандит.

– Хорошо. Но не беспокойся. В Дюнном сейчас хотя бы присмотрят за ней после этого письма. Кстати, прости… это может тебе тяжело… а кто её мать? – с трепещущим сердцем, и неведомым волнением для себя спросила послушница. – Ты с ней общаешься?

– Да ладно, Эли, если начали, так продолжим, – махнул парень и присел напротив камина; в полуостекленевших от моральной усталости глазах отразился огонь, пламя, вторящее пожару в его душе, углям обиды, стыда и ненависти, медленно испепеляющие его душу. – Эсса. Моя жена… бывшая жена была, как и я из Речного. Мы познакомились на плясках. Весело было, что тут вспоминать. Я её тогда пригласил на танец, красноречиво убедив, что не нужно плясать с нашим капитаном. Мы заобщались, познакомились и поняли, что между нами много общего.

Джаэль умолк, против своей воли больше предавшись воспоминаниям, и на миг остановив речь.