Во имя порядка: у истоков Союза

– Да. В дом алхимиков. Представь себе, их Гильдмастер стал отпускать Подгороду зелья от мора за полцены. Нифар, я слышала там, что апотекарии открыли бесплатные лазареты.

– Это так. Хоть кто-то о нас позаботиться. У Циенны сын полгода тому назад умер от лихорадки, а всего-то нужен был апотекарий. А сейчас дочь спасли… за какие-то пару минут.

С другой стороны, доносится:

– Наконец-то купил новую рубашку… семь лет в старой проходил. Семь лет…

– А я в смоловарню устроился. Платят немного, но это хоть что-то. Всяко лучше собирать бутылки.

Шаг вперёд и новая порция разговоров:

– Ты когда-нибудь ела хлеб без плесени? Раньше только эти камни и грызли… ими только гвозди забивать.

– Да. А вода? Чистая вода, без привкуса металла или шлака.

– Представь себе этот мягкий вкус… это… превосходно.

Джаэль и Элия свернули под арочное массивное строение из камня, с окнами, ушли в небольшой тоннель. Дальше начинялся большой двор и всюду высятся жилые дома, возле которых разбились немногие мастерские. Справа и слева вчерашние нищие, и убогие, ныне призванные изменить мир к лучшему. Обративший очи в самую яму континента, Эндеральский Союз принёс сюда работу на общее благо. Недавно созданная Ост-Эндеральская торговая компания пришла в Подгород крепко и надолго. Джаэлю уже попадались на глаза новые литейные, ткацкие, только построенные пункты добычи глины, каменоломни, а открытые месяц назад залежи угля стало для компании настоящей удачей, а дешёвая рабочая сила под руками вообще из того дня сделала праздник. Гильдия Алхимиков и Орден Апотекариев быстро прибрали к рукам все сады с экзотическими подземными растениями. И для создания мощной производственно-добывающей машины нужен был народ, которого тут предостаточно. Подгород медленно стал заполняться перезвоном молотов и кирок, криками строителей, звуком пил и шумом работы.

Джаэль помнил свой путь сюда… по гнилым настилам и доскам, которые стали менять на камень и брусчатку, видел протянутые за милостыней руки нищих и как мозолистые ладони работяг отстраивают Подгород, зрел на море убогих до слёз лачуг, на месте которых скоро будут поставлены новые дома, шагал по кривым улицам, ожидая нападения бандитов и удивился, что их ровняют, облагораживают, ставят фонари и их приветствуют стражники. Он был готов увидеть анархию, преступность, беззаконие, а встретил здание ратуши и суда, откуда Сход Подгорода[16 - Сход Подгорода – представительный, совещательно-законодательный орган власти Подгорода. Он состоит из сотни знатных и сильных людей и аэтерна, которые занимают свои места в Сходе при выборе людьми, назначении Ралатой и покупкой мест. Сход Подгорода принимает законы, собирает и перераспределяет налоги, отвечает за содержание и управление ополчением и армией Подгорода. Многие действия политического и экономического характера согласовываются с ралаимами, которые контролируют этот орган власти.] и Суд праведности[17 - Суд Праведности – судебный орган власти, состоящий из пяти ралаимов-законников, которые рассматривают самые различные дела, опираясь за законы и Раласу. Мелкие споры и административные дела малого характера рассматривают поместные суды, рассеянные по всему Подгороду. Суд Праведности избирается Отцом при совещании со Сходом Подгорода.] держат город в ежовых рукавицах. За долгое время измученные лица, покрытые пылью и грязью, засветились блеском надежды и слабыми улыбками, дети не искали паклю и клей, с крысами, чтобы съесть, а собирались у котлов с едой на кострищах, где старые жители рассказывали легенды. Не валялись в канавах умирающие от кишечных плотоядных червей или погибая от передозировки наркотиками, ибо апотекарионы и дома алхимиков стали оплотом борьбы за жизни, а Союзный закон «Об ограничении оборота светопыли» лишил Ралату права торговать ядом.

Но есть и обратная сторона. За роскошь Союз расплачивался половиной собранных денег, а запрет продавать светопыль вылился Союзу в право Ралате сохранять большую часть собранных налогов на своей территории. Впрочем, Джаэля и Элию мало интересуют вопросы политики и экономики, ибо их думы заняты иной целью, лежащей за пределами управления и развития страны.

– Ты помнишь… тот пакет? – спросила Элия. – Это же сколько они насобирали за месяц? И как?

– От этого мало проку, – отмахнулся парень. – Данные… куча ненужной информации о Шепчущем лесу, о силах, что там собираются. Это всё нужно легионерам Союза, разведчикам, а нам нет…

– Джа, неужто для нас только одно имеет цену?

– Да. Единственная зацепка – это то, что предположительно некие личности из Тёмной долины пытались установить контакт с Ралатой.

После недолгого молчания, прозвучала слабым голосом реплика:

– Сигизмунд и Вилдас… жалко, что их с нами нет.

– У них свои задачи… им по вкусу. Вон, Сигизмунд только рад будет начать искать скверну в жителях Арка, а Вилдасу только дай покопаться в древних манускриптах.

– Бараки, – назвала строение впереди девушка.

– Были когда-то ими, судя по виду, – Джаэль осмотрел новую облицовку здания, в которое им предстоит зайти – простое дерево, покрашенное в синий, вблизи которого разбит маленький сад с низкими уродливыми кустами; большая медная труба возле него покрыта деревянным настилом и прижата скамьёй.

Отворив со скрипом дверь, Джаэль и Элия прошли в бледно освещённое помещение, слабо задымлённое от трубок и пропитанное запахом пота, вина и пива. Всё вокруг также создано из сердцеземского кедра и дуба – и полы, и стены коридора с помещениями. Справа и слева паре попадались люди, косо смотрящие на их одежду… они ещё не привыкли к народу с поверхности. От беззубой, обезумевшей от нищеты и голода бедноты, что жила тут раньше здешних жителей отличала чистота лица, грубая, но добротная одежда и свет надежды глазах; на столах в комнатах нет чёрствого плесневелого хлеба с сухарями да объедками на пару с сивухой, что по чистому недоразумению называли вином… вместо этого белый батон с сыром, водой и аркским полусладким. Да само слово «Бараки», было заменено на «Двор для рабочих».

При виде картины стремительных изменений мнение Джаэля не могло не поколебаться. Он слышал рассказы о Подгороде, слышал, что это было ранее и вид того, что Союз не жалеет денег на его возрождение, поколебал мнение парня о новой стране.

«Интересно, а хватит ли денег у Союза на всё? Ну что ж, хоть какой-то прок от него», – подумал Джаэль и столкнулся с кратким диалогом:

– Говорят, что смоляную закроют или хотя бы начнут платить за работу в ней… театр собираются открыть.

– Да ну!

Спустившись по полутёмным коридорам, Элия и Джаэль вышли в комнатку, где по бокам стеллажи с рабочим инструментом. Впереди, в самом краю, резная дверь, с гравировкой новой эмблемы Ралаты – два крыла, между ними жезл, возле него символы, а рядом с ней два воина в масках, с капюшонами поверх, тела стянуты кожаными кирасами, под которыми кольчуга, ноги прикрыты свободными штанами под низкий сапог.

– Ралата себе не изменяет…, – прошептал Джаэль. – Я слышал, что она любит неприметность, но, чтобы сама суть Подгорода скрывалась за неприметной дверкой? Это кажется… интересным.

– Стойте, – Джаэлю слова ралаима показались скорее шепотом, нежели полноценным голосом. – Вы не ралаимы и не жители Подгорода. У вас нет права входить сюда.

– У нас есть разрешение Консула Союза, – Джаэль протянул бумагу, на которой печати двуглавого орла и затейливая подпись. – Важное дело.

Ралаим взял бумажку и стал долго рассматривать, вникать в суть написанного и повелений союзной власти. Он не мог так просто отмахнуться от этого, сам Консул предписывает им пройти на священную территорию.

– Вы с официальным визитом, – вспомнил что-то ралаим. – Да, нам сообщали, что должны будут двое прийти, – он оторвался от бумаги и обдал пару взглядом полным пустоты. – Хорошо, проходите. Только соблюдайте молчание, не общайтесь пока с вами не заговорят. Исключение составляет только Первый наследник.

Джаэль и Элия кивнули, перед ними распахнулись двери, и они шагнули на встречу неизведанному. Там, за порогом их встретила неприятная полутьма. По звуку капель, эху и сырости, оба поняли, что оказались в пещере… а затем свет пролился, и они узрели каменные ступени, ведущие к массиву строений. Неимоверный огромный монолит, выложенный из камней цвета свинца, с множеством настилов и перекрытий, окон и различных надстроек. Уходящее вглубь пещеры, оно высится до самого его потолка, больше напоминая огромный дворец внутри скалы, наполненный фанатиками веры.

– Ого, – у Элии перехватило дух. – Это же… целый, – в глазах отразилось огромное количество огоньков насыщенно-фиолетового и тускло-жёлтого цвета.

Они ступили на каменную лестницу, по бокам которой бронзово-медные перила, слегка скрипучие. Оба быстро спустились и оказались в просторном округлом помещении, где у стен расставлены жаровни, пылающие насыщенным ярко-фиолетовым пламенем. Света много не источают, отчего ралаимы тут бродят подобно тени.

– Вы в притворе чистоты, – раздался глас из полусумрака. – Освободите мысли и идеи от страстей, что оскверняют ваш сосуд разум содержащий.

Элия быстро зачитала про себя литанию защиты от скверны чужих учений, а Джаэль просто обругался. Они как можно скорее миновали его, повернули направо и спустившись по каменной лестнице оказались в продолговатом помещении. Шёпоты молитв и тихие разговоры о вере, аколиты в одеяниях в цвет здешнего огня, чьи лица скрыты за капюшонами, стеллажи с книгами и холод от самих стен, свечки, расставленные на тонюсеньких подсвечниках и безмолвные стражи-ралаимы, следившие за порядком – эта атмосфера прохладой сковывала душу обоих, но подавив лёгкий страх, они шли вперёд. Нет тут человека или аэтерна, облачённого не в тёмные одежды Ралаты. Тут и там развешаны знамёна первой власти в Подгороде.

Храм Ралаты не отличался особой живостью… аметистовые тона, тихие молитвы, загруженность древними фолиантами, тренировки в борьбе со страстями делают его образом, сошедших из историй тёмных сказок. Джаэлю трудно выносит то, как блестящими тёмными зенками на него таращатся. Скользящей походкой, желая схватить Элию за руку он чуть ли не бежит, ища среди серых стен, полок и коридоров путь, и находит его. Свернув на витиеватую лестницу, ведущую вниз, они попали в цилиндрическое помещение, на деревянном полу которого громоздились полки, доверху забитые книгами и свитками. На ковре стоит высокая фигура, голова сверкает лысиной, перед ним два стола между которыми аналой. Мужчина облачён в мрачную фиолетовую роскошную мантию, обтянутую орарем с цитатами из раласы. Как только двое прошли он обернулся и обдал пугающей бессодержательностью взора.

– Здравствуйте, – поклонился человек в мантии, – Я – Первый наследник, Арриво. Мне рассказали о том, что два эмиссара Союза ищут ответы на вопросы. Но дайте ваши имена, чтобы мы могли общаться.

– Джаэль и Элия, уполномоченные Сенатом, – представил мужчина.

– Скажите, что вас привело к нам?

– У нас деликатное дело…, – Джаэль сколько бы не обдумывал этот диалог, ничего путного не мог придумать, мысли просто не лезли в голову, а как сказать, что к ним с севера пришёл на общение посол врага и не обвинить в предательстве, он не знал.

– Такие разговоры мы любим, особенно если они о политике, – Первый наследник перелистнул страницу книги, – вы ведь пришли сюда ради неё?

– Скорее из-за последних событий на севере.

– Не понял вас…

На этот раз раздался голос девушки:

– Пару недель назад, с севера, к вам приезжал посланник… он мог представлять какой-то культ или движение. Мы бы хотели узнать, как с ними можно наладить контакт и что они вообще хотели?

«Вот так вот в лоб… девочка, да ты мастер переговоров», – подумал Джаэль и покачал головой.

– Зачем вам это? – спросил Первый наследник, не отвлекаясь от своей книги. – Ралата просто так не может рассказать вам это.

– Дело в том, что они повинны в преступлениях против Эндерала, – Джаэль остановился, поняв, что официозная речь тут не нужна и прокашлявшись, продолжил. – Тот культ решил пустить корни в Златоброде. Из-за этого погибли люди, культисты хотели утопить в крови королевство и захватить власть. Не думаю, что после этого мы можем позволить им гулять на свободе. Не доброе они замышляют.