Мост Серафина. Хроники отвергнутых территорий

Я забрал «Шнейдер» и опять спрятал его в баул.

– Дай воды, а?

Пока я хлебал остатки ледяной воды, скосив глаза, украдкой рассмотрел Охру. За ночь ее лицо стало темным, печальным, угловатым, глаза она спрятала за глухими» рефлекто», в уголках рта пряталась ночная печаль.

– Тебя привез Мартин- горняк на тачке, – хрипло сказала она, не дожидаясь моих

вопросов.-И рюкзак с» Россо» он тоже привез. Нормально ты его набрал, только не вздумай им похмеляться.

– Я видел Луиса ночью.

Охра сидела спиной ко мне, и я заметил только как поднялись ее плечи от моей фразы.

– Хорошо, – сказала она глухим голосом.-Хорошо… О чем вы договорились?

– Он сказал, что увидимся утром… в этом..Как его. Место называется. Овечий круг?

– Serafin veldt. Круг Волопаса.

– Где это?

Охра спрятала маленькое почерневшее личико в ладонях, подняв на лоб очки.

– Это здесь, – прогудела она сквозь пальцы.– Это здесь, Господи…

– Что с тобой? Будто ты всю ночь ревела, у тебя глаза опухшие…

– Так что сказал Луис?

– Сказал …чтобы я забирал тебя как можно скорее отсюда, потому что добра тут не будет.

– Ясно. Пошли.

Я выбрался наружу. Ветер задувал ледяными струями, я застегнулся, поднял воротник и Охра молча повела меня между холмов. Мы миновали пару каменных столбов, на которых каменные изящные ангелы с облезшей позолотой трубили в серебряные трубы.

Охра остановилась впереди, обняла себя руками и горестно вонзилась взглядом куда то за кучу свежей земли.

– Где Луис?, – чувствуя неладное крикнул я ей в спину, будто она стояла у горизонта, далеко от меня.– Где Луис?!

– Вот он.

Очень осторожно я выглянул из- за ее плеча, ветер швырнул мне в глаза клок травы, я проморгался и, наконец, увидел.

Редкая череда каменных надгробий обрывалась на свежей могиле, обрамленной ярко – жёлтым песком. Ветер звенел пластиковыми цветами на двух венках. Не веря своим глазам, я отодвинул траурную ленту с золотым позументом и прочитал.

Луис Никанор Санзанц

2734- 2939

«Sit terra levis»

– Это как? – изумленно спросил я, глядя на Охру. Она не глядя на меня, села на низкую длинную лавочку и закуталась в собственные руки, будто у нее болел живот.

– Он умер три дня назад. Я ничего об этом не знала, а ты попал на поминальный ужин, где собрались все его друзья.

– Какой ещё ужин…

– Обычные поминки, все как положено. Короче, не тяни, о чем вы говорили с ним?

– Да я его видел, как тебя! Мы с ним за руку поздоровались! Я ничего не понимаю… – и я сел рядом с Охрой.– Погоди, получается, мы с ним не говорили. Получается, мне все показалось!

– Ты пил Россомарш.

– Ну и что?

– Ладно… Он тебе сказал вот что. То послание, которое ты тогда получил было с его именем. Он сказал, что приказал мне отправить эти слова по Серафиновому мосту, через это облако. Но Луис не знал, что из-за этого сгорит эта твоя штука..твой локатор. И мы толком не знаем, как она работает Серафин, его услугами вообще опасно пользоваться, можно сгореть как бумажка в печи. Но у меня получилось тогда, как видишь..

– Погоди, а кто знает? У кого ещё получается?

– Наверное, никто… У меня просто получается, а у остальных нет.

– А у кого- у остальных?

– У Монкады, например. Он думает, что для этого нужен передатчик, «piloto». И поэтому он его хочет забрать. Но он глупенький, он не понимает, дело совсем не в передатчике… Una fur (короче) Луис хотел тебе показать, что Серафинов мост работает, по нему можно ходить. Правильно я говорю? Пока нему ходят наши слова, и мы сами тоже сможем..Только это надо уметь делать, чтобы не сгореть.

– Да откуда это знал все? – Он сказал тебе, что… погоди..он сказал на чакко, я вспомню. Наступают такие времена, что ветер невзгод унесет даже нашу тень. Да?

Я вздрогнул. Эта фраза поднялась в памяти, как перевёрнутая лодка в воде. Я опустил глаза и ответил :

Агнесса схватила меня за руку.

– Да. Откуда знаешь чакко?

Сзади послышались шаги и тяжёлый кашель.

– Пустите..

Наш пассажир Эурарио Пенумбра бесцеремонно уселся между нами и сплюнул.

– Дайте закурить.– он закурил и тяжелым спросонья взглядом уставился на могилу.

– Папка ваш?

– Ага.

– Есть еда?

– Там в сумке тразиты. Возьми себе пару.