Мост Серафина. Хроники отвергнутых территорий

Слышишь! ПЕй воду! Пей, кому сказано, а то оболью.

– Все! – ответила она хлебнув несколько глотков.– Все, спасибпоехали… Уууууух, да что ж такое…

Она пальцами вытирала глаза, улыбалась сквозь слезы и говорила.

– Да чего тут обьяснять.. Монк сказал подобрать этот vagon c этим дураком, довезти до Лифта и взорвать.

– Меня?

– Кому ты нужен, тебя взрывать! Просто, что б ты там был.

– Зачем?

– Да я не знаю, что он задумал! Не знаю…

– Нас посадят. Заранее надо было сказать.

– Нет. Тебя он отправит назад, а со мной не знаю, что будет…

– Что?

– Да как обычно. Все нормально со мной будет, слушай… Как обычно.

– Отдай ему эту штуку, что он просит, и уедем.

– Он не выпустит. Он меня никогда не отпустит… Я уже поняла.

– Спокойно говоришь об этом.

– Я устала. У меня сил больше нет ни на что. Проклятый город, время проклятое. Смотри, серафинова трава. Видишь?

Маленькие цветы в траве трепетали под ветром, волны проходили по степи и шумела стена тростника вдоль канала.

– Я так надеялась, – сказала Охра и прижалась лбом к моему плечу.– Я так надеялась. А когда, увидела могилу Луиса, будто у меня все… оторвалось. Все, стой! Приехали.

Она показала мне россыпь желтых цветков в траве.

– Отродясь такого не было, чтоб серафинова трава отбрасывала желтые цветки. Какой цвет …тревожный!

Она задрала голову и застыла, глядя в раскаленное небо. Облака ворочались, от горизонта их накачивало яростным багровыми потоками, маркеры начали смещаться ближе к нам. Я вдруг неожиданно сказал:

– В этом случае положение центра планеты совпадает с центром системы координат, положение светила определяется единственным параметром- текущей датой…»

Охра покосилась на меня, но ничего не сказала.

Я охнул, вспомнил и полез в портфель, вытащил «Шнейдер» и стал вводить параметры с листа. и стал бубнить вслух:

– Координаты центра светила… тааак- известны.

Ну нас получается экваториальная Система координат? Угу, исходный вектор…

– Что ты делаешь?

– Мы пришли? – поинтересовался я.

– Да, сказала она. – Смотри, что есть. – и она вытащила флягу. Почему ты шел сюда? Здесь, от этой изгороди и начинается Круг Волопаса… – она заглянула в мои листы, придирчиво осмотрела «Шнейдер». Я работал, не поднимая головы. Краем глаза мне только показалось, что ветром пронесся белый обрывок ткани между низкорослыми кривыми деревцами, потом еще, и еще. Птицы! Белые лохматые птицы проскальзывали и исчезали в зарослях, их была целая стая. Перья оседали на земле, их было все больше, я старался не обращать внимания. Я дал ей монитор спектометра.

– Возьми вот эту штуку, иди вперед. Она пошла вперед, спотыкаясь на каждом шагу к темной рощице кривых низкорослых деревьев.

– Все, стой. Подними над головой, правей…

– « Исходный вектор», – бубнил я, – поглядывая на экран своего спектометра, так xc равно (1.5 е11, 0, 0, 0…ноооль) соответсвующей положению светила в день равноденствия, подвергается преобразованию..– повороту вокруг координатных осей… на углы Эйлера.

Охра крикнула мне, в ее руке поблескивал монитор спектометра, а за ней как по золотым нитям стали опускаться и пропадать в траве сияющие искорки и по прежнему кружились перья.

– Ты используешь Эйлеровские углы?

– Да, немодно конечно, старье. Но при тангаже …крен и наклон не имеют отличия.. Версоры мне не подходят, и вообще кватернионовое семейство …выясняли уже. Левей пару шагов! Видишь там показатели, на мониторе..

– Углы?

– Да! Говори!

– Углы, равные..as=360* (KI-K,365 – ГРАДУСЫ, bc = 23,452…

– Что за буквы ты диктуешь?

– Это же число число дней от начала года до текущей даты, к- число дней от начала года до дня равноденствия…

– А-а-а, сказал я. – Ну понял. А что это за дом?

Я увидел пустую поляну, ровную степь, за спиной Агнессы, неровные беленые стены, крашеные столбы веранды, глухие деревянные двери и закрытые ставни. Она оглянулась не опуская руки с монитором, умехнулась и вошла на веранду. Села на одинокую табуретку.

– Можно я повешу твою штуку, у меня руки горят?

Монитор повис на древнем гвозде, и я пригляделся. У Агнессы горела кайма ногтей. Будто под ногтями были спрятаны лампочки, но раньше я их не замечал.

– У тебя тоже, кстати, – сказала она и засмеялась.

– Параметры для положения осей визирования, и КАН на круговой орбите сможешь мне сказать? Буквы?

– Ай, да ну, – закапризначала она, болтая ногами. – Прямое восхождение восходящего узла КАН… АВУ… Наклонение КАН..ОН. Понял? Как называется? – она наклонила влажную ветку с густой фиолетовой гроздью цветов.

– Это сирень. Радиус орбиты КАН: я забыл формулу?

Охра отпустила ветку и на нее посыпался алмазный дождь брызг.

– RH=RH плюс НН… Вспомнил? Сирень… так пахнет! Бооже, какой запах… Да у тебя тут очень хорошо. Так спокойно!