Молодость Спартака

Спартак смутился: Ноэрена твердила, что Загрей требует от супругов воздержания, ибо всё плотское препятствует духовному совершенствованию , и во всю дорогу до Коман, оставшись наедине с женой, он смирял себя. Принявшая посвящение в орфические таинства, она обязана была соблюдать многие запреты; да и встречи урывками, когда надо было успеть наговориться, не оставляли времен и для супружеских ласк. Неужто Ма в гневе на него именно за это?

Взгляды спутников постепенно обратились к нему: остальные воины не числили за собой подобных провинностей. Опустив голову, Спартак выступил вперёд. Тотчас жрицы окружили его, окуривая ароматами. Одна протянула руку с кисточкой и нарисовала ему на лбу знак Диндимены; две другие подхватили под руки, увлекая за собой. В его памяти возник храм Диониса на горе Когеон, посвящение в воины, жрица в звериной шкуре, – но тут было совсем другое, неясное, томительное, заставляющее потерять волю, и, сам того е желая, он покорился ласковой настойчивости женских рук. Велика и непреоборима власть ужасной Диндимены.

Когда Спартак пришёл в себя, было раннее утро. Они, несколько фракийцев, лежали на земле у ступеней храма Ма; кое-кто спал, кое-кто стонал, потирая голову. Невдалеке, сидя на корточках, за ними наблюдал обритый жрец.

– Вы приобщились к великой тайне, – торжественно объявил он. – Приняв посвящение Ма, вы должны заплатить храму. Деньги пойдут на содержание бедных девушек, в которых воплотилась для вас богиня. Ни о чём не беспокойтесь: ваши начальники знают, где вы и почему задержались.

Значит, не приснилось. У неё была тысяча рук, тысяча ног, тысяча грудей; её тело было скользким, горячим и влажным. Земное воплощение Ма, она приобщила его к великой богине, дала наслаждение и запачкала оранжевой охрой. Каппадокийка, дочь бедного селянина, служанка Великой Ма, лица которой он никогда не увидит, а имени не узнает.

П О Б Е Г

Ограбив Команы и чувствуя полную безнаказанность, римский полководец решил переправить своих воинов через реку Галис – границу между Понтом и Каппадокией, и таким образом вторгнуться во владения Митридата Евпатора. Полноводная река вследствие весенних дней широко разлилась, и переправа оказалась делом непростым. Однако римляне навели наплавной мост и вторглись на понтийскую сторону, тут же принявшись за грабёж селений.

Наконец от царя прибыло к границе войско под начальством стратега Гордия. Разведчики донесли Мурене , что оно невелико и готовится не к бою, но строит крепостные укрепления, поскольку царь до сих пор не получил ответа из Рима на свою жалобу на Мурену и не решается нарушить мирный договор с Суллой.

Разница между жизнью в Пергаме и разбоем в чужой стране, которым его заставляли заниматься римляне, была так велика, что возмущённый Спартак решил больше не откладывать побег. Ноэрена его намерение полностью разделяла. Они задумали, удалившись в горы, пробираться на земли, не подвластные Риму. Кое-кто из сослуживцев думал о том же. Услыхав о расположившемся невдалеке понтийском войске, Спартак решил, что лучшего случая не представится.

– Мы должны бежать к Гордию, – сказал он друзьям.

Фракийцы призадумались: у Амфилоха в обозе была собственная повозка и новая подружка; узлы с имуществом Ребуласа также были немалым грузом.

– Выбирайте, – сказал Спартак. – Свобода или вещи. Твоя каппадокийка, Амфилох, может последовать за тобой. А ты, Ребулас, надорвёшься пожалуй, если потащишь с собой узлы.

– Военная добыча не позор, – обиделся Ребулас.

– Каппадокийка у Гордия мне ни к чему, а вот повозка пригодилась бы, – задумался Амфилох.

– Вспомните, нам предстоит переправляться через реку.

Ребулас неожиданно спросил:

– А твоя жена тоже отправится с нами?

– Конечно, – удивился Спартак. – Она продаст повозку и лошадей, а на вырученные деньги купит лодку.

– Попробую и я продать своё имущество, – вздохнул Ребулас.

– Учил же я тебя, простофиля, – укорил приятеля Амфилох,– что надо брать только золото.

Спартак больше не уговаривал: как хотят. Жене он сказал кратко:

– Готовься.

Вскоре удобный для бегства случай представился: фракийцев отправили на работы за лагерный вал. Все трое знали, где спрятана купленная Ноэреной лодка: заросли в полуимле от лагеря. Было решено добираться до неё порознь. Спартак оказался на месте первым и был удивлён, когда Ноэрена появилась не со служанкой, как было условлено, а в сопровождении Ребуласа. Тот недовольно пояснил, что он вынужден был охранять жрицу, раз её супруг не озаботился этим. Ноэрена со слабой улыбкой сделала Спатаку знак не спорить. Амфилоха пришлось ждать довольно долго. Наконец он явился потрёпанный, но довольный, объяснив, что имел объяснение с каппадокийкой, которую решил не брать с собой.

– Гляди, как бы она не подняла тревоги, – обеспокоился Спартак.

– У меня не поднимет, – самодовольно успокоил беглецов Амфилох. – Я подарил ей свою повозку и заодно крепко привязал к ней.

Переезд оказался довольно труден, но трое крепких мужчин сумели преодолеть течение и, изо всех сил работая вёслами, подвели небольшую лодку к противоположному берегу. Их никто не задержал; возможно, в лагере пропажа трёх воинов уже была обнаружена, однако центурион не пошлёт ночью погоню. Представив, как взбешён будет Феликс , и сколько неприятностей от начальства его ожидает, беглецы почувствовали удовлетворение.

В ночи фракийцев задержали понтийские караулы. Перебежчиков заперли, а наутро привели к самому Гордию. Спартака, привыкшего к скудости римских военных палаток, поразила пышность шатра понтийского военачальника, дорогая утварь, наполнявшая его. Стратег Митридата был немолод; бритое лицо его отличалось македонской суровостью. Выступив вперёд и приветствовав полководца, Амфилох объявил:

– Я старший у них и привёл под твоё знамя смелых воинов. Они жаждут сразиться с римлянами. Мы все фракийцы, и ни за что не хотим служить Риму. Пнрими нас на царскую службу…

Гордий остановил его нетерпеливым жестом:

– Ты слишком многословен. Нам не нужны перебежчики. У нас достаточно воинов. Пожилой стратег с недоверием рассматривал фракийцев, нежданно явившихся к нему : кто знает, уж не римские ли это шпионы? Его особое внимание привлёк мальчик, прятавший лицо под полями шапки.

– Между вами женщина! – внезапно ткнул он пальцем в сторону Ноэрены.– Кто она?

Сняв шапку, отчего её длинные волосы рассыпались по плечам, Ноэрена смело подняла голову:

– Перед тобой жрица Диониса Загрея. Амфилох, переведи полководцу мои слова. Эти воины – мои слуги. Я привела их сюда и отдаю тебе, чтобы они послужили великому царю.

И с этими словами она показала священный символ Диониса Загрея, висевший у неё на груди, и знаки на своём теле. Гордий был просвещённым человеком и сразу понял, что она говорит правду: можно , конечно, нечестиво повесить на себя священный символ, не боясь гнева божества, но несводимые знаки быстро на кожу не нанесёшь. В Понте Дионис, какое бы дополнительное имя к нему ни прилагалось, был самым почитаемым из божеств: вторым Дионисом называли царя Митридата. Отряд римских перебежчиков, которым предводительствовала жрица Диониса, – это меняло всё дело.

И Гордий тут же велел отправить новоприбывших во фракийский отряд своего войска. Правда, из осторожности поместив их в разные подразделения.

Спартак еле успел благодарно сжать руку жены.

– Не беспокойся обо мне, – сказала Ноэрена. – Великое божество, которому я служу, не оставит меня.

Ч а с т ь 3. П О Н Т

У ГОРДИЯ

Мурена продолжал грабить понтийские владения. Наблюдая за бесчинствами римлян, Гордий бездействовал, не смея дать врагу отпор : от царя не поступало никаких распоряжений. Близилась осень с её дождями и ветрами. Наконец насытившись, с обозом богатой добычи, римляне ушли прочь, во Фригию и Галатию. Понтийское войско осталось зимовать у реки Галис.

Фракийцев в войске Гордия было очень много. Узнав, что Ноэрена служила богу на священной горе Когеон, они попросили жрицу блюсти отрядную святыню. Она торжествующе согласилась и тут же принялась устраивать всё по-своему. Велев возвести особое строение для жертвоприношений , она устроила алтарь и ввела в обычай обязательные ежеутренние и ежевечерние моления. Фракийские воины, давно оторванные от родины, стали охотно приносить жертвы Дионису, а она принялась толковать им сны и приметы. Иногда приходило так много народу, что выстраивалась очередь. Занимаясь привычным делом и видя, что в ней здесь нуждаются, Ноэрена воспрянула и обрела уверенность; уныние больше не посещало её.

Она родилась жрицей и с детства страстно любила своего бога. Вся жизнь девочки была до краёв полна Дионисом. Он обитал совсем недалеко и часто посещал святилище, в котом она любила бывать. Её охватывала сладкая дрожь, когда из глубины расщелины, возле которой восседала прорицательница, рокотал его голос. Иногда она чувствовала, как по храму проносится его дыхание, касаясь её щёк.

Однажды, на пороге юности, она получила от него указание испить священную чашу, приготовленную в храме для прорицательницы , – и, полная священного ужаса, дерзко опорожнила её. Осмелев, она принялась кружиться по храму и петь высоким, звонким голосом, славя величие Диониса. Происшествие сочли знамением, и вскоре её посвятили в жрицы. Дочь вождя бессов, своим происхождением она была предназначена со временем сделаться главной жрицей; войдя в лета, она стала ею.

Закончив обряды и сбросив священные одежды, Ноэрена уходила в другую жизнь, полную земных радостей. Её ждали завидное супружество, почёт, дети, довольство. Но случилось так, что Дионис указал ей на безвестного юношу-горца, повелев следовать за тем, кому уготовано царское величие. Могла ли она ослушаться?

Дионис-Солнце был древним и грозным божеством. Эллины ославили его богом вина и веселья, рассказывали о нём всякую чепуху, изображали нежным отроком в виноградном венке, снабжали непристойными символами. Однако истинным его образом был солнечный диск, истинная сущность столь глубока, что приоткрылась верной служанке не сразу, но лишь после приобщения к тайным мистериям Загрея.

В святилище на реке Гебр ей открыли, что она не знает истинного Диониса. Нет, он не Солнце и не плодородие, хотя имеет соответствующие символы. Дионис больше: он – конечный плод развития мира. Единственный бог. Бог, вобравший в себя все прочие божества, – поэтому у него так много имён. Бог- страдалец. Бог, научающий жить, Бог, обещающий каждому человеку воздаяние по смерти и вечную жизнь. Познать его можно не сразу, но лишь пройдя несколько ступеней посвящения. Так что может не хватить и всей жизни. Жрицы Загрея открыли ей имя учителя.

– Приходилось ли слышать тебе, сестра, про фракийского певца Орфея? Нет, не те небылицы, что передают про него эллины! Настоящий Орфей жил в старину и был святым человеком. Сам Дионис являлся ему и сладостными устами рассказывал про устройство мира и смысл человеческой жизни. Он оставил после себя много сочинений, которые мы почитаем священными. Орфей – наш учитель. Лишь тот, кто постигнет его учение, может называться подлинным служителем Диониса Загрея.

Её пребывание в святилище на реке Гебр было кратковременным: пришлось отправиться за море, в чужую, незнакомую страну, следом за мужем . С тех пор она не находила покоя, чувствуя себя ненужной в Пергаме, тем более что муж не очень охотно слушал её рассказы о боге. В понтийском лагере она неожиданно обрела благодарных слушателей, вновь сделавшись наставницей, путеводительницей, жрицей.

Обычных молений ей показалось мало. Она стала собирать воинов для бесед, где толковала им о Загрее и о многом другом, ещё до конца неясном ей самой.

– Откуда появился этот мир? – говорила она, стараясь выбирать самые простые слова, понятные неискушённым воинам. – Мир появился из космического яйца. Из этого яйца произошло всё сущее, но прежде всего Небо и Земля. Именно они породили однажды Великого Отца и Великую Мать, у которых появилось множество детей, заселивших землю и небо, назвавшихся богами . Красотой и умом превосходил всех самый младший сын. У него много имён. Эллины называют его Зевсом, фракийцы – Сабазием. По совету матери-Земли он поглотил всех прочих божеств, приобретя таким образом их могущество. Заключив в себе семена всех вещей, он породил новых, более совершенных богов, и в том числе божественного младенца, которому суждено было стать Загреем. Ему, превосходившему мудростью и милосердием всех прочих богов, Зевс назначил управлять миром. Дионис-Загрей, бог-Солнце, податель жизни, начало всех начал, любимый сын Зевса Сабазия. К сожалению, у божественного младенца с первых мгновений появились враги. Гера, супруга Зевса, возненавидела его и стала преследовать, задумав уничтожить. Тогда на земле обитало буйное племя титанов, не признававшее богов, разрушавшего всемирный порядок. Подстрекаемые Герой, титаны напали а Загрея, растерзали прекрасное тело и сожрали его. Узнав о гибели любимого сына, Зевс пришёл в страшный гнев. Он обрушил на титанов ливень молний, который испепелил их. Горюя о сыне, Зевс собрал пепел титанов, бывший одновременно и пеплом Загрея. Стремясь утешиться, он стал лепить из пепла подобие утраченного сына, но как он ни старался, второго Загрея не получалось. Зевс всё-таки оживил фигурки. Так возникли люди, природа коих изначально двойственна: плоть титанов соединилась в них с духом Загрея. Руки Зевса Сабазия создали людей из мёртвого пепла титанов и живого пепла Загрея. Зевс оставался безутешным, пока к нему не явилась мудрая Афина, его дочь, родившаяся из головы отца. Она открыла родителю, что спасла от гибели и сохранила живое сердце Загрея. Обрадованный Зевс поглотил сердце сына и вновь породил своего любимого Загрея, повелев всему живому, и людям в том числе, почитать его, а ему – заботиться о человеческом роде. Это такая же правда, как и то, что небо днём голубое, а ночью чёрное Об этом записано в священных книгах Орфея. Вы всё поняли, как надо?