Хроники Арли. Книга 3. Я – инквизитор

– Очень давно, – осторожно начал он и с подозрением оглядел нас с эльфом по очереди.

– Инквизитор, праздник закончится, а ты так и не перейдешь к сути, – усмехнулся Аридил.

– Любое сказание требует основательности, – возразил Оррик.

– Дома у нас был сказитель, по-вашему, бард, его звали Амандиль. Говорили, что ему больше лет, чем многим деревьям в Лесу. Когда он брался за чтение баллады, листва желтела и осыпалась, а его сказ едва добирался до половины.

– Пожалуй, стоит их познакомить, – хмыкнул я. – Аридил, организуешь?

– Он не желает ничего слышать про инквизицию. И не слишком хорошего мнения о людях вообще.

– Я с эльфами тоже не на короткой ноге, – фыркнул Оррик. – Не хотите слушать, не надо.

– Ладно, хорош разыгрывать из себя барышню, – оборвал я его. – Рассказывай, не томи.

Из слов инквизитора выяснилось, что традиции празднования дня святого защитника уже действительно прорва лет. Хроники, сами наполовину обратившиеся в пыль, утверждали, что он обязан своему появлению Университету, расположенному на окраине Алаты, и ставшему свидетелем многовековой истории возвышения города.

– Это не так, ваш университет мне ровесник, – заметил эльф. – Праздник защитника гораздо старше. Вы, люди, взяли свою традицию со дня нашего горя. Она приурочена к дате, когда был оглашен эдикт о назначении кардинала Эдзарда…

– Кровавый меч! – воскликнул Оррик. – Первый кардинал!

– Именно он возродил конгрегацию Чистоты.

– Конгрегацию Чистоты Веры? Инквизицию? – переспросил я.

– Инквизицию, – Аридил вздохнул. – Эдзард – ее основатель. Тысяча двести сорок три года назад мой народ в очередной раз убедился, что людям можно доверить только свою смерть.

– А я слышал, что это эльфы… – начал было Оррик, но не договорил.

– Ну, хватит! – взорвался я. – Вы ещё подеритесь, горячие финские парни. Как будто нам и без вашей исторической справки делать нечего.

Дальше мы шли молча, но это не значит, что в тишине. Вокруг, смеялись, пели, пили и плясали тысячи людей. Казалось, весь город высыпал на улицы, чтобы покричать что-нибудь, показать, как ему весело. С каждым шагом пробираться сквозь толпу становилось всё сложней и сложней. Какое счастье, что я уже разменял наш суперприз, и осталось раздать каждой сестрёнке по сережке.

Банк оставил у меня двоякое впечатление. С одной стороны, я ожидал увидеть там гномов – во многих книгах именно коротышки заведовали общемировыми финансовыми операциями. С другой, – фаллийцы полностью отвечали моим представлениям о банкирах: вкрадчивость, услужливость, железная хватка и желание сорвать куш при любой мало-мальски представившейся возможности. Нас безукоризненно встретили, на высшем уровне продемонстрировав, что голодранцам в их заведении не место, и даже наличие целого принца не произвело на них впечатления. Однако стоило мне вытащить из-за пазухи вексель, как все, словно по волшебству, изменилось.

Оррику торжественно поднесли его любимое пиво, Аридилу сунули в руку эльфийского, причём, судя по изумлению в его ауре, вино оказалось не из простых, мне же предложили холодного молока с медом! Ничего себе у них разведка работает! Выходит, они с самого начала знали, кто перед ними, и сколько у меня с собой денег. К чему тогда весь маскарад?

– Обычно мы в курсе движения крупных сумм, – с ослепительно белой улыбкой сообщил мне управляющий отделением – едва увидев мой вексель, рядовой клерк куда-то исчез, и на замену ему явился господин, одетый с иголочки. Мне он чем-то напомнил джентльмена из Лондона девятнадцатого века.

– К тому же я работаю только с теми клиентами, которые подтвердили свою финансовую состоятельность.

– Но вы ведь знали, что деньги у меня. Десяти тысяч недостаточно, чтобы стать вашим клиентом?

Мужчина удостоил меня снисходительным взглядом.

– Молодой человек, если бы я взял подержать необычное оружие вашего спутника, – он указал на эльфа, – это вовсе не означало бы, что оно стало моим. В таком случае я вряд ли удостоюсь внимания, как мастер, умеющий обращаться с глефой.

Я начал догадываться о его идее.

– То, что деньги у меня…

– Еще не означает, что они ваши, – подхватил он мою мысль.

– А как же тогда…

– Что заставило нас изменить мнение? – управляющий улыбнулся. – Вы попросили разделить сумму на три части, причем про пятьдесят процентов сказали с совершенно иной интонацией. Очевидно, что это ваша личная доля, тогда как остальные суммы вам придётся отдать.

Жесть! Вот это профи! Куда мне с моими куцыми сверхспособностями?! Да он положил меня на обе лопатки.

– Надеюсь, пяти тысяч достаточно, чтобы оставаться на хорошем счету? – поинтересовался я.

– Вам хватит и тысячи, главное, постарайтесь не опускаться ниже этой планки. – с улыбкой заметил управляющий.

– Уж как-нибудь, – заверил его я. – Кстати, а что вы посоветуете сделать с моей долей? С пятью тысячами.

– С вашего позволения, с четырьмя тысячами девятьюстами пятьюдесятью золотыми, – уточнил он.

– Куда же успели подеваться пятьдесят золотых?

– Комиссия банка, – вздохнул тот. – У нас есть издержки.

Я понимающе кивнул.

– Шампанское, пиво…

– Нет, что вы! – замахал он руками. – Все это совершенно бесплатно.

В итоге я вышел из банка обладателем двух векселей на тысячу и на четыре тысячи золотых, а мой личный счёт пополнился целой кучей золота. Друзья, поначалу вовсе отказывающиеся от доли, всё-таки согласились, что за всем стоит хорошая совместная работа, а значит, и прибыль от предприятия идет на троих. Однако уговорить открыть счета на имя каждого я так и не смог – Оррик едва не упал в обморок, услышав о размере комиссионных.

– Пусть эти пройдохи грабят тебя, а не меня, – заявил он.

Так что после некоторых размышлений, было принято решение, которое в принципе устраивало всех: все наши сбережения будут копиться у меня, а друзья просто получат к ним доступ.

– Отличный выбор, юный господин, – похвалил меня управляющий.

– Но вы ведь таким образом теряете деньги? – не поверил я в искренность собеседника.

Тот вежливо улыбнулся.

– Вы не совсем правы. Есть люди, которые кичатся счетом в банке, а есть те, кто умеет считать. Первых, вне всяких сомнений, мы очень любим, вторых – ещё и уважаем.

На этом мы и раскланялись. Меня до начала праздника ещё ждали дела. Во-первых, за своей тысячей прямо к банку заявился Фарид-одноглазый в компании трех угрюмых типов, а во-вторых, вексель на четыре тысячи следовало доставить нашему покровителю.

– Ты уверен, что он у себя? – ещё раз уточнил я у Оррика.

– А где ж ему ещё быть?!

– Так праздник же. Может, он уже давно в Университете попивает холодное пиво.