Мертвые повелевают

– Это были ваши, правда, донъ Хаиме? – продолжалъ мальчикъ. – Я ихъ сразу узналъ и сказалъ объ этомъ Маргалид?. Помню, какъ однажды вечеромъ вы стр?ляли изъ револьвера на берегу. У меня на этотъ счетъ хорошiй слухъ.

Зат?мъ онъ разсказалъ объ отчаянiи сестры. Она, молча, разыскивала платье, хот?ла од?ться и б?жать къ башн?. Пепетъ ее проводитъ. Но, вдругъ, къ ней вернулась робость, и она отказалась отъ мысли идти. Она ум?етъ только плакать, и воспротивилась плану юноши пробраться черезъ ограду двора.

Они слышали ауканье около хутора, много спустя посл? выстр?ловъ. И, вспоминая объ этомъ крик?, мальчикъ улыбался съ хитрымъ видомъ. Потомъ Маргалида, успокоенная словами брата, замолчала и оставалась неподвижной въ постели, но всю ночь Капельянетъ слышалъ тревожные вздохи и легкiй шопотъ, словно подъ покрываломъ тихiй голосъ неустанно и монотонно шепталъ безъ конца слова. Она также молилась.

Какъ только разлился св?тъ зари, вс? встали, кром? отца, продолжавшаго покоиться мирнымъ сномъ. Выглянувъ въ, с?ни, женщины, угнетаемыя самыми мрачными мыслями, думали увидать ужасающую картину; разрушенную башню и пов?шенный надъ ее развалинами трупъ сеньора. Но Капельяпетъ разсм?ялся при вид? открытой двери, а около нея, какъ всегда утромъ, дона Хаиме, съ обнаженнымъ бюстомъ, плескавшагося въ тазу, который онъ самъ принесъ съ берега, наполнивъ морской водой.

Онъ не обманывался, см?ясь надъ страхомъ женщинъ. He найдется челов?ка, который бы убилъ его дона Хаиме. И это говоритъ онъ, знатокъ людей.

Зат?мъ, посл? краткаго пов?ствованiя сеньора о событiяхъ минувшей ночи, онъ началъ разсматривать, прищуривъ глаза съ видомъ челов?ка, понимающаго толкъ, дв? дыры, пробитыя пулями въ ст?н?.

– И ваша голова была тутъ, гд? теперь моя?.. Чортъ возьми!..

Его взглядъ выражалъ восхищенiе, религiозный восторгъ передъ необыкновеннымъ челов?комъ, который только что спасся настоящимъ чудомъ.

Фебреръ спросилъ мальчика, кто нападалъ, – дов?ряя его знанiю м?стныхъ жителей. И Капельянетъ улыбнулся съ видомъ важной персоны. Онъ слышалъ ауканье. Такъ именно аукаетъ П?вецъ: многiе подумали бы, что это онъ. Такъ онъ аукалъ на серенадахъ, танцовальныхъ вечерахъ и посл? кортехо.

– Но это не онъ, донъ Хаиме: я ув?ренъ. Если спросятъ П?вца, онъ отв?титъ «да», чтобъ придать себ? в?су. Но это былъ другой, Кузнецъ: я узналъ его голосъ; и Маргалида думаетъ тоже самое.

Потомъ, съ серьезнымъ выраженiемъ лица, какъ будто хот?лъ испытать сеньора, сомн?ваясь въ его храбрости, онъ заговорилъ о презр?нномъ страх? женщинъ: он? доказывали необходимость предупредить гражданскую гвардiю Санъ Хосе.

– Вы этого не сд?лаете. Правда, донъ Хаиме, это – нел?пость? Гвардейцы существуютъ лишь для трусовъ.

Фебреръ въ отв?тъ презрительно улыбнулся и пожалъ плечами. Это вернуло мальчику его прежнiй веселый видъ.

– Я такъ и думалъ: это не въ обыча? у насъ на остров?. Но вы – чужеземецъ! Вы хорошо поступаете: каждый мужчина долженъ защищаться самъ; на то онъ и мужчина; а въ случа? нужды обращаются къ прiятелямъ.

И при этомъ онъ принялъ видъ инд?йскаго п?туха, воплотивъ въ своемъ лиц? всю могущественную помощь, на какую могъ расчитывать донъ Хаиме въ минуты опасности.

Капельянетъ хот?лъ извлечь для себя пользу изъ этого событiя и посов?товалъ сеньору взять его къ себ? въ башню. Если Хаиме попроситъ сеньора Пепа, посл?днiй не въ состоянiи будетъ отказать въ такой просьб?. Дону Хаиме сл?дуетъ им?ть его при себ?; вдвоемъ они постоянно будутъ готовы къ защит?. И, чтобъ подчеркнуть необходимость просьбы, юноша напомнилъ о недовольств? сеньо Пепа и о план? отвезти его въ начал? сл?дующей нед?ли въ Ибису и запереть въ семинарiи. Что станетъ д?лать сеньоръ, когда лишится лучшаго изъ своихъ друзей?…

Желая доказать пользу своего присутствiя онъ началъ высчитывать промахи, совершенные Фебреромъ минувшей ночью. Вздумаетъ ли кто-нибудь высунуть голову изъ двери, когда ему аукаютъ съ оружiемъ наготов?? Какимъ-то чудомъ его не убили. А наставленiя, которыя ему Пепетъ далъ? Разв? онъ не помнитъ его сов?та спускаться черезъ окно, сзади башни, чтобъ врасплохъ напасть на врага?…

– Правда! – произнесъ Хаиме, на самомъ д?л? устыдившись своей забывчивости.

Съ гордостыо предвкушая результаты своихъ сов?товъ, Капельянетъ вдругъ привскочилъ, погляд?въ въ отверстiе двери.

– Отецъ!..

Пепъ медленно шелъ по склону, заложивъ руки за спину, съ задумчивымъ видомъ. Мальчикъ всполошился. Несомн?нно, Пепъ не въ дух? изъ за посл?днихъ изв?стiй: лучше не встр?чаться съ нимъ. И повторивъ Фебреру еще разъ о необходимости им?ть его своимъ товарищемъ, онъ закинулъ ноги за окно, повернулся на живот?, опершись на подоконникъ, и исчезъ внизу.

Войдя въ башню, крестьянинъ безъ всякаго волненiя началъ говорить о ночномъ происшествiи, какъ будто о самомъ обыденномъ д?л? лишь слегка нарушавшемъ однообразiе деревенской жизни. Женщины ему разсказали… Онъ спалъ кр?пчайшимъ сномъ… Значитъ, ничего не случилось?..

Опустивъ глаза и соединивъ большiе пальцы, онъ выслушалъ короткiй разсказъ сеньора. Потомъ направился къ двери осмотр?ть сл?ды зарядовъ.

– Чудо, донъ Хаиме, истинное чудо.

Онъ вернулся на стулъ и долго сид?лъ въ неподвижной поз?, – какъ будто ему стоило громадныхъ усилiй заставлять работать свою медленную мысль.

– Дьяволъ ходитъ на свобод?, сеньоръ… Надо было ждать: я говорилъ вамъ… Когда хотятъ невозможнаго, все запутывается и конецъ покою.

Зат?мъ поднявъ голову, онъ устремилъ на дона Хаиме холодный, испытующiй взглядъ, Сл?дуетъ ув?домить алькальда: сл?дуетъ разсказать обо всемъ гражданской гвардiи.

Фебреръ сд?лалъ отрицательный жестъ. Н?тъ, это – д?ло мужчинъ между собою: онъ справится самъ.

Пепъ продолжалъ смотр?ть на сеньора, приг стально, н?сколько загадочно, какъ будто въ его мозгу боролись противоположныя мысли.

– Правильно поступаете, – произнесъ немного спустя хладнокровный крестьянинъ.

Чужеземцы думаютъ иначе, но, къ его радости, сеньоръ говоритъ то же самое, что говорилъ его б?дный отецъ (царство ему небесное!). На остров? вс? одинаково думаютъ: старое – в?рное.

И Пепъ, не спрашивая сов?та сеньора, изложилъ ему свой планъ зашиты. Долгъ дружбы помочь. У него есть дома ружье. Давненько не пускалъ его въ ходъ, но въ молодые годы, при жизни знаменитаго отца (царство ему небесное!). онъ былъ хорошiй стр?локъ. Онъ на ночь будетъ приходить въ башню къ дону Хаиме, чтобъ тотъ не нставался одинъ и не подвергалея неожиданному нападенiю во время сна.

Также мало удивился крестьянинъ р?шительному отказу сеньора, видимо оскорбившагося предложенiемъ. Онъ мужчина, а не ребенокъ, нуждающiйся въ защит?. Каждый остается пусть у себя и да совершится воля судьбы.

Пепъ кивками головы согласился и съ этими словами, Такъ именно говорилъ и его отецъ, a равнымъ образомъ вс? добрые люди, сл?дуюiпiе стариннымъ обычаямъ. Фебреръ истинный сынъ острова. Зат?мъ, въ восхищенiи отъ энергiи, проявленной дономъ Хаиме, онъ предложилъ другой планъ. Разъ сеньоръ не желаетъ его присутствiя въ башн?, онъ можетъ ходить на ночь въ Канъ Майорки. Ему соорудятъ постель, гд? угодно.

Фебреръ почувствовалъ искушенiе. Вид?ть Маргалиду!.. Но нер?шительный тонъ, съ которымъ отецъ приглашалъ его и безпокойство, съ которымъ тотъ ожидалъ отв?та, заставили его отказаться. Н?тъ, очень благодаренъ, Пепъ: онъ останется въ башн?. Могутъ подумать, что онъ м?нялъ свой ночлегь изъ-за страха.

Крестьянинъ снова покачалъ головой съ видимымъ одобренiемъ. Онъ понимаетъ его тактику; такъ именно поступилъ бы и онъ самъ въ его положенiи. Но это отнюдь не пом?шаетъ Пепу н?сколько меньше спать ночью и, заслышавъ крики или выстр?лы около башни, выдти на улицу со своимъ старымъ ружьемъ.

И такъ какъ эта обязанность спать тревожно и быть готовымъ подставить свою шкуру, защищая стараго хозяина, заставила его, наконец?, потерять спокойствiе, крестьянинъ возвелъ кверху глаза и скрестилъ руки:

– Ахъ, Господи! Господи!..

Дьяволъ свободно ходитъ: онъ снова повторяетъ это. He будетъ теперь покою. Все потому что не в?рятъ ему, идутъ противъ старинныхъ обычаевъ, установленныхъ мудрыми людьми, бол?е мудрыми, ч?мъ н?н?шнiе… Ч?мъ все это кончится!

Фебреръ пытался успокоить крестьянина и невольно высказалъ мысль, которую хот?лъ со хранить въ тайн?. Пепъ можетъ радоваться. Онъ у?зжаетъ навсегда, не желая смущать покоя Пепа и его семьи.

Ахъ! На самомъ д?л? сеньоръ у?зжаетъ!.. Радость крестьянина была такъ велика, такъ непосредственно было его удивленiе, что Хаиме сталъ колебаться. Онъ какъ бы прочелъ въ маленькихъ глазкахъ мужика, заблест?вшихъ отъ неожиданнаго прiятнаго изв?стiя, н?которое злорадство. Этотъ крестьянинъ воображаетъ, пожалуй, что его неожиданный отъ?здъ продиктованъ стремленiэмъ б?жать отъ враговъ?..

– Я у?зжаю, – произнесъ онъ, глядя непрiязненно на Пепа; – но не знаю когда. Потомъ… Когда сочту нужнымъ. А пока останусь зд?сь: пусть встр?тится со мной тотъ, кто меня ищетъ.

Лицо Пепа выражало разочарованiе: исчезла его радость; но онъ готовъ былъ одобрить и эти слова и прибавить: такъ именно поступилъ бы его отецъ, и такъ думалъ онъ самъ.

Когда крестьянинъ поднялся, нам?реваясь уйти, Фебреръ, стоя около двери, зам?тилъ у хутора Капельянета, и это напомнило ему о желанiи мальчика. Если не затруднитъ его просьба, пусть позволитъ атлоту остаться: мальчикъ будетъ съ нимъ въ башн?.

Но отецъ сурово отнеся къ этой просьб?. Н?тъ, донъ Хаиме. Если ему нуженъ товарищъ, то вотъ онъ, мужчина, взрослый мужчина. Мальчикъ долженъ учиться. Дьяволъ ходитъ свободно.

Пора уже воспользоваться своей властью, а то семья распадется. На сл?дующей нед?л? онъ нам?ренъ отвезти его въ семинарiю. Это его посл?днее слово.

Оставшись одинъ, Фебреръ спустился къ берегу. Дядя Вентолера конопатилъ и смолилъ пазы у своей лодки, вытащенной на сушу. Лежа въ ней, словно въ громадномъ гробу, онъ отыскивалъ своими слабыми глазами щели и когда находилъ какой-нибудь изъянъ въ кил?, его радость изливалась громкимъ латинскимъ п?сноп?нiемъ.

Зам?тивъ, что судно двигается, что въ бортъ уперся сеньоръ, старикъ лукаво усм?хнулся и пересталъ п?ть.

– Эге, донъ Чауме!

Онъ осв?домленъ обо всемъ. Ему разсказали женщины Кана Майорки, и теперь эта новость передается въ квартон? шепотомъ, какъ водится говорить о подобныхъ вещахъ, – чтобъ не услышали люди правосудiя, которые лишь способны все запутывать. Значитъ, къ нему приходили минувшей ночью и ауканьемъ вызывали изъ башни?.. Хи, хи! И, в?дь, его также… Его самаго, встарину, когда онъ ухаживалъ за своей покойницей въ промежутки между двумя по?здками, вызывалъ ауканьемъ одинъ товарищъ, превратившiйся въ соперника. Но, влад?я бол?е ловкой рукой, онъ отбилъ у него д?вушку: всего – одинъ глубокiй ударъ въ грудь прiятеля, заставившiй того долго бороться между жмзнью и смертью. Потомъ, онъ постоянно былъ на сторож?, выходя на сушу, опасаясь мести врага. Но годы идутъ, все забывается, и прiятели кончили т?мъ, что вм?ст? занялись контрабандой и плавали между Алжиромъ и Ибисой или испанскими берегами.