Ярослав Мудрый. Князь Ростовский, Новгородский и Киевский

Он должен им отплатить и отплатить, как подобает, сторицей.

Прежде он им только платил за услуги, как платят наемникам, по десять гривен каждому новгородцу и по гривне каждому смерду.

Теперь он награждает новгородцев по-царски.

Он дарует им грамоту, которой снимает с них дань в пользу Киева, три тысячи гривен, впредь на вечные времена.

Отныне Великий Новгород не зависим от Киева. Киев не вправе ставить князя Великому Новгороду, а если поставит, Великий Новгород вправе его не принять или принять.

Одно условие ставит грамота Ярослава господину Великому Новгороду: каждый год обязан он дать триста гривен дружине варягов, которая должна его защищать.

Свято хранят новгородцы грамоту Ярослава, своего избавителя. Они вставляют её на почетное место в первоначальную летопись. Они обязывают каждого князя, который приходит к ним по их зову или даже приходит насильно, поклясться на этой грамоте, что не посягнет на святые права господина великого Новгорода, которые дал им великий князь Ярослав.

Но монаху-летописцу из Киева эта грамота приходится не по вкусу, и он, составляя новую летопись по своему усмотрению, выбрасывает её и на её место вставляет другую.

По его милости грамота Ярослава пропала.

О её содержании ей потомкам приходится удить по догадкам.

4

В радости уходят от него новгородцы.

Сам же он остается хоть и на отчем столе, однако в положении бедственном.

Мало того, что нашествие соединенной Европы во главе с польским великим князем приносит разорение Русской земле от Берестья до Киева. Мало того, что польский великий князь увозит казну и уводит полон.

Польский великий князь отнимает червенские города, главный из них Перемышль.

В древнейшие времена Перемышль основан русским племенем на берегу Сана, правого притока Вислы, при впадении Вагры. Отсюда идет торговый путь через Краков и Прагу в немецкие города. Теперь, после нашествия польского великого князя, этот путь закрыт для киевских торговых людей.

Вместе с Перемышлем Киев теряет верхнее течение Днестра, где из небольшого поселения уже вырастает будущий Галич. Здесь добывается соль. Без соли в Киеве гибнут рыбные промыслы. Без соленой рыбы Киев ожидают скудные зимы.

А кто виноват?

Виноват новый князь.

И ещё это не всё.

Пока он отбивал нашествие польского великого князя, подкрепленного немцами, венграми и печенегами, дядя Василий взял Охрид и окончательно присоединил всю Болгарию к Восточной Римской империи.

Чем это грозит киевлянам?

Может быть, ещё большими бедствиями, чем потеря Перемышля и Галича. Отныне нижним течением Дуная владеют не дружественно расположенные болгары, а враждебно настроенные греки, которым очень не нравится возвышение Киева. Им ничего не стоит задушить киевскую торговлю, и они с удовольствием, он это знает, сделают это, как только одолеют немцев в Южной Италии.

Ещё и это не всё.

Ярослав смело нарушает старинное русское семейное право, в котором запутался несчастный Борис. Пять лет братоубийств и потоков пролитой крови учат его, что государство – не большая семья, что во главе государства должна стоять не семья, но один человек, что только единовластие принесет благоденствие Русской земле.

И он отказывается делить её с братьями, Мстиславом и Судиславом, из двенадцати сыновей Владимира к тому времени остается их только трое.

О Судиславе пока что ничего неизвестно.

Мстислав же, посаженный отцом в Тмутаракани, прямо противоположен во всем Ярославу, мирному книжнику, не склонному воевать, если к тому не принуждает необходимость. Это – князь-витязь, который смысл жизни видит в войне. Мужчина и женщина, люди, народ если и интересуют его, то интересуют как грабеж и полон. Все его заботы, все его мысли, чувств и страсти отданы только дружине. Свою дружину он лелеет, одаривает, свою дружину он бережет, как далеко не каждый лелеет и бережет свою жену и детей. Дружина – его гордость, опора, вся его жизнь.

Немудрено, что Мстислав воюет везде, где представляется возможность повоевать, воюет не столько за свои интересы, сколько за интересы тех, кто его позовет, а порой не надо и звать: сам придет и ввяжется в битву.

Обыкновенно его призывает на помощь греческий царь, и он воюет сам или отправляет в дальние страны отряд за отрядом, за интересы греческого царя воюет в Крыму, воюет в Сирии, воюет в Южной Италии, участвует в походе на Рим.

В те дни, когда Ярослав, напрягая все силы, сражается с объединенной Европой и принуждает Болеслава и Святополка очистить Русскую землю, Мстиславу приходит блажь повоевать землю касогов.

Касоги выходят против него. Ими предводительствует князь касожский Редедя, великан, сложения богатырского и, как видно, человек сердобольный и умный, истинный вождь, который, как и положено, дорожит жизнью каждого своего соплеменника.

Редедя, видимо, знает, что тмутараканская дружина сильна и что касогам её едва ли удастся разбить. И Редедя выходит из рядов своих плохо вооруженных, плохо организованных соплеменников и вызывает Мстислава на поединок, сказав:

– Чего ради погубим дружины? Сойдемся, чтобы побороться самим. Если ты одолеешь, возьмешь богатства мои, и жену мою, и детей моих, и землю мою. Если я одолею, то возьму всё твое.

Князю-витязю это по нраву, Мстислав соглашается:

– Да будет так.

Тогда могучий Редедя предупреждает:

– Не станем биться оружием. Станем биться борьбой.

Мстислав слабей, ниже ростом и, конечно, лучше владеет мечом и копьем, чем приемами вольной борьбы. Но он не был бы витязем, если бы ответил отказом. И он передает меч своему тысяцкому, сбрасывает кольчугу и шлем и с голыми руками выходит на поединок, чуть ли не первый в его скитальческой воинской жизни.

И схватываются они, и борются крепко, напрягая мышцы и волю к победе, и подается, изнемогает Мстислав.

Тогда Мстислав, не только витязь, жаждущий кровь, но и христианин, жаждущий спасенья души, обращается к небу:

– О, пречистая Богородица, помоги мне! Если одолею его, воздвигну церковь во имя Твое!

Тут силы его прибывают. Он бросает Редедю на землю, выхватывает из-за пояса нож и отсекает голову поверженного врага.

Узрев внезапную гибель своего предводителя, касоги бегут с поля боя, в надежде защитить свои семьи и свое достояние, и хотя этот подвиг им не по силам, Мстислав милует их, как подобает князю-витязю, а не князю-разбойнику, всего лишь забирает жену, детей и богатства Редеди, а на племя касогов всего лишь налагает обычную дань. Придя же в Тмутаракань, закладывает церковь во имя пресвятой Богородицы, исполнив обет.

И редкий поединок и ещё более редкое великодушие, довольно, впрочем, своеобразное, поражает его современников. В русскую историю и в память народную Мстислав так и входит с этим Редедей, и поседелые гусляры поют при княжеских дворах и по ярмаркам о Мстиславе, который зарезал Редедю перед полками касожскими.

Мстиславу, стало быть, некогда думать о наследстве отца. Беда обрушивается на Ярослава с неожиданной стороны. В Полоцке сидит племянник его Брячислав, сын Изяслава, долгое время сидит очень тихо. Это не книжник, не витязь. Это разбойник, трусливый, но завидущий. Очень ему хочется что-нибудь взять, да он не решается.

В грех его вводят варяги.

Отпущенные Ярославом после битвы на Альте, они возвращаются в далекую Швецию, где их, младших детей незначительных, скудно живущих вождей, ожидает прозябание и нищета.

Один из отрядов, во главе которого стоит Эймунд, сын конунга из Гейдамарка, делает в Полоцке короткую остановку для пополнения припасов и отдыха, однако Брячислав встречает предводителя варягов как брата. Они быстро находят общий язык. Для Брячислава это даровая военная сила, которая в виде подарка свалилась к нему чуть ли не с неба. Для Эймунда полоцкий князь – собрат по разбою, тоже нечто вроде подарка.

И Эймунд нашептывает, в благодарность за гостеприимство, хозяину, что обстоятельства нынче на их стороне, поскольку обессиленный Ярослав сидит в Киеве и едва ли тронется с места, а Великий Новгород стоит без защиты, многие новгородцы побиты, а дружины в нем нет, так что хоть голыми руками бери.