Человэльф

– Это как раз тот самый случай, – заявил эльбст. – Поверь мне. Ты ошиблась.

– Это доказывает, что и ты ошибался во мне, – мило улыбнулась девушка. – И я не само совершенство.

Эльбст озадаченно уставился на нее. По природе своей он был тугодум, как все эльбсты, воином, а не мыслителем. И, несмотря на свой благоприобретенный внешний лоск и царственные замашки, все еще оставался провинциальным и недалеким эльбстом. Но когда он понимал это, то сразу же становился грубым и напористым, как будто пытаясь что-то доказать самому себе, а потом уже всем окружающим. И горе было тому, кто тогда вставал на его пути.

Но Катриона не походила на того, кто мог бы или даже захотел посмеяться над ним. На вид это была слабая, беззащитная и очень милая эльфийка, которая пыталась произвести на него, всемогущего главу Совета ХIII, благоприятное впечатление, иногда при этом переигрывая. Подумав так, эльбст плотоядно ухмыльнулся. Он знал один способ, которым эта красивая эльфийка могла бы произвести на него впечатление. При условии, разумеется, что она такой же знаток в искусстве любви, как и во всем остальном. Но пока еще было не время, чтобы прибегнуть к нему. Эльбст призвал ее вовсе не для того, чтобы приятно провести эту ночь. Для этого у него было много других, более доступных и непритязательных ундин, гномих, юд, гамадриад и прочих представительниц их мира. Эльфийка Катриона была нужна ему совсем для другой цели. А он никогда не смешивал дело и удовольствие. Из такого коктейля не могло выйти ничего удобоваримого, это он знал по опыту долгой жизни.

И эльбст Роналд, придя к такому решению, отбросил все игривые мысли, а заодно и церемонии, и перешел напрямую к делу.

– Хорошо, мое предложение остается в силе. Но пока поговорим о другом. Меня беспокоит остров Эйлин Мор. То, что там происходит. Но еще больше то, что там может произойти. На мой взгляд, который поддерживает Совет тринадцати, Эйлин Мор – это пороховая бочка, которая может взорваться в любой момент и доставить нам всем большие неприятности.

– Но, повелитель Роналд, – ответила Катриона. – О ситуации на острове вам было бы лучше расспросить премьер-министра Лахлана. Или члена Совета тринадцати Фергюса. Кто я такая, чтобы давать тебе совет?!

– А я желаю расспросить тебя, – отрезал эльбст. – И будь искренней со мной. Почему-то мне всегда кажется, что и Лахлан, и Фергюс лгут, когда речь заходит об Эйлин Море. У каждого из них свои интересы, и они, преследуя их, искажают истину.

– И повелитель Лахлан, и повелитель Фергюс, при всей их непохожести, прежде всего, преследуют интересы народа эльфов, – твердо сказала Катриона. – У меня в этом нет ни малейшего сомнения.

– Но у каждого из них свое представление, что было бы лучше для эльфов, – возразил эльбст. – Причем очень однобокое. Я бы сказал, плоское, как геометрия Эвклида. Фергюс видит ситуацию только изнутри, Лахлан – только снаружи. Нет гармонии. Я уверен, что только ты сумеешь ее достичь.

Катриона подумала и ответила:

– Остров Эйлин Мор – боль и незаживающая рана национальной гордости эльфов. Это наша родина, которую попрали захватчики. По-другому к этой ситуации не может относиться ни один истинный эльф.

Эльбст Роналд поморщился.

– Каменистый клочок суши, который не имеет никакой материальной ценности ни для кого, кроме эльфов.

– Не хлебом единым, как говорят люди.

– Люди! Признаюсь тебе, я устал от них еще больше, чем от эльфов, – пожаловался эльбст, горестно вздохнув. – От их напористой наглости, бездумности, нежелания проникать мысленным взором в будущее. Они живут только настоящим.

– Их жизнь слишком коротка, чтобы жить будущим, – пытаясь быть беспристрастной, заметила Катриона. – Их можно понять.

– Но не простить! – разъярился эльбст. – Не сегодня, так завтра они уничтожат всю землю. Но еще раньше они доберутся до нас, духов, и сведут с нами счеты за все свои многовековые страхи и обиды. Поэтому мы должны быть очень осторожными и предусмотрительными, если хотим пережить их. Именно поэтому мы были вынуждены заплатить за Эйлин Мор огромные деньги и, кроме того, принять на себя определенные обязательства. И сейчас мы должны постоянно держать на острове человека, который присматривает за маяком, потому что не доверяем эльфам. И ради чего все это? Люди – пена на гребне волны эволюции. Они пришли – и ушли, исчезли с лица земли, как динозавры и многие из тех, кто были до и после них. Мы, духи природы, вечны. Поэтому нам нет смысла воевать с людьми из-за острова Эйлин Мор. Придет время, и он снова станет безраздельной собственностью эльфов. Надо только подождать.

– Ты прав, повелитель Роналд, – гневно сверкая глазами, однако не повышая голоса, сказала Катриона. – Но ты рассуждаешь, как эльбст. Тебе не дано понять чувств эльфов.

Говоря так, Катриона понимала, что сильно рискует. Она ждала вспышки, которая могла уничтожить ее. Но неожиданно ее смелый ответ понравился эльбсту Роналду.

– Именно поэтому ты мне и нужна, Катриона, – заявил он. – Ты-то, несомненно, хорошо понимаешь эльфов. И ты не поднаторела в политических интригах, как Лахлан и Фергюс. Ты представляешь то новое поколение, которое должно прийти им на смену. Ты – тот росток, который пробивается весной из старого трухлявого пня, предвещая будущее молодое дерево.

– Едва ли можно назвать повелителя Лахлана и повелителя Фергюса пнями, – улыбнулась Катриона. – Это могучие дубы, которыми гордится народ эльфов.

– Сегодня – дуб, завтра – пень, – философски заметил эльбст. – Кому из нас дано предугадать свое будущее? Даже я могу предугадывать только чужое.

– Какой совет тебе нужен от меня, повелитель Роланд? – не став развивать опасную тему, сменила ее Катриона.

– Как поступить с маяком Эйлин Мор. Что же тут непонятного?

– Это слишком большая ответственность и честь, повелитель Роланд, решать судьбу своего народа. Не мог бы ты возложить их не на мои хрупкие плечи?

– Я сам решаю, что и на чьи плечи возлагать, – сухо ответил эльбст. – Не злоупотребляй моим терпением, эльфийка.

– Тогда вот мой совет – оставь все, как есть. Сейчас, что бы Совет тринадцати ни предпринял, это болезненно отразится если не на одной, то на другой противоборствующей стороне. И может иметь самые непредсказуемые последствия. И не только для эльфов, а для всех духов земли.

– Это я и сам знаю, – разочарованно заметил эльбст. – Но что предприняла бы ты лично, Катриона, если бы оказалась на моем месте?

– Молилась бы, как это принято у людей, когда они чувствуют свое бессилие, – ответила Катриона.

Эльбст хмуро посмотрел на нее.

– Так ты отказываешься и от второго моего дара?

– Я по-прежнему больше ценю твое духовное расположение, повелитель Роналд, чем материальные дары, – ответила Катриона, подтверждая свою покорность наклоном головы. Но в ее взгляде не было страха. – Надеюсь, ты простишь меня за это.

– Может быть, – ответил тот. – А может быть, и нет. Я еще не решил. О своем решении я извещу тебя позже.

Небрежным жестом он дал понять, что аудиенция закончена. Катриона встала и поклонилась, чувствуя свое бессилие что-либо изменить.

– Да, я слышал о твоем горе, – небрежным тоном заметил эльбст, но глаза его смотрели пытливо. – Прими мои соболезнования.

– Благодарю тебя, повелитель Роналд.

– Это тяжкая утрата для тебя?

– Не знаю, переживу ли я ее, – ответила Катриона. Слезы неожиданно навернулись на ее глаза. Она смахнула их ладонью. – Прошу меня простить. Мы, эльфы, очень впечатлительный и эмоциональный народ. Маяк Эйлин Мор тому наглядный пример. К тому же все произошло так неожиданно и загадочно…

– А если я разгадаю твою загадку, ты переменишь свое решение?

Эльбст явно играл с Катрионой, как сытая кошка с попавшей ей в лапы мышкой, которую она пока не хотела съедать. Девушка понимала это. Но была готова на все, чтобы получить ответ на мучивший ее вопрос.

– Да, повелитель Роналд, – не раздумывая, ответила она. – Я умею быть благодарной.

– Я запомню это, – милостиво улыбнулся эльбст. – А теперь иди.

Катриона разочарованно опустила голову. Но не проронила ни слова, чувствуя, что может разрыдаться или забиться в истерике, если заговорит. Она пошла к выходу. Но у порога эльбст опять остановил ее.

– Постой, Катриона! И все-таки я подарю тебе кое-что на память о нашем разговоре. Уверен, ты не откажешься это принять

Она вопрошающе смотрела на эльбста.

– У меня есть предчувствие, что на острове Эйлин Мор должно случиться что-то ужасное для людей, – сказал эльбст равнодушно. – И очень скоро. Может быть, даже завтра.

– Для людей?

– Или с одним из людей, точно не знаю. Предчувствия, как и видения, имеют очень смутные очертания.

– Но на острове всего один человек. Новый главный смотритель маяка.