Дракон и Феникс

– 21 сентября на рассвете у подножия горы Цзыцзиньшань, запомни. Надеюсь, ты поступишь правильно и не повторишь моей судьбы, – сказал он, подводя итог нашей беседе.

Развернувшись, Пан сделал пару шагов вперед, но я его остановила вопросом:

– Так кто же ты?

Некоторое время он молчал, а потом повернул голову и ухмыльнулся:

– Никто, сказал же.

***

Ребенок уснул, когда небо начало темнеть. Измученная Цюань вытерла рукавом своего темно-красного ханьфу взмокший от напряжения лоб и тихо вздохнула. Быть матерью не так-то просто.

Конечно, она могла бы полностью поручить заботу о ребенке придворной даме и слугам, но Цюань не решилась на это. Юнан считался наследным принцем, а значит, что как только он встанет на ноги, его отберут у Цюань. Переселят в отдельный дворец, окружат личными слугами и будут день и ночь обучать. Сейчас же, полностью зависимый от матери, Юнан всецело принадлежал только ей одной.

– Какой же ты капризный, – тихо прошептала Цюань, разглядывая мирно спящего сына. – Красивый и капризный. Весь в отца.

Юнан сладко причмокнул во сне и мило пошевелил носиком. Постояв еще немного над кроваткой сына, Цюань кликнула придворную даму и поспешила в купальню.

Горячая вода, цитрусовое масло и лепестки роз вернули императрице энергию и хорошее настроение. Она вышла из купальни полностью обновленной и жаждущей встречи с Ланьлином.

Из-за комендантского часа и усиленной охраны они перестали встречаться на территории Запретного города, благоразумно предпочитая не рисковать. Их убежищем стал «Алый пион», куда Цюань приходила несколько раз в неделю, переодевшись мужчиной.

Вот и сейчас, надев одеяния знатного господина и взяв поддельную именную табличку, Цюань бесшумно покинула свой дворец и направилась к южному выходу.

Чтобы лишний раз не попадаться на глаза стражникам, императрица шла обходными путями, один из которых пролегал через гарем. Там-то она и услышала странный разговор Мей и императорского евнуха.

Поначалу, заприметив вдалеке этих двоих, Цюань хотела невозмутимо пройти мимо, но потом решила, что лишние вопросы ей ни к чему, и поэтому, зайдя за низкий заборчик у гарема, пригнулась и медленно пошла дальше.

–…его участь – сгореть в пожаре вместе со своей семьей, – донеслись до Цюань странные слова евнуха.

Императрица невольно остановилась и вслушалась в разговор.

– Это несправедливо, – тихо сказала Мей. По ее голосу казалось, что она вот-вот заплачет.

– Не ходи, – евнух Пан говорил с гуйфэй иначе: жестко, холодно и неуважительно.

– Почему предупреждаешь меня? Кто ты вообще такой?

От любопытства Цюань даже замедлила дыхание. Стояла, не шевелясь, и впитывала все, что говорил евнух Пан, который, как оказалось позже, вовсе не был евнухом Паном. Да и Мей была не той, за кого себя выдавала.

– Что за сказки они тут друг другу рассказывали? – удивленно произнесла Цюань, когда Мей и евнух Пан разошлись в разные стороны. – Будущее? 2123 год?

Размышляя над услышанным, Цюань добралась до южный ворот, показала страже свою табличку и благополучно покинула Запретный город.

До «Алого пиона» она добралась, когда на улице уже полностью стемнело. Девушка, которая заранее была предупреждена о приходе Цюань, встретила ее ласковой улыбкой и проводила в свободные покои.

Ланьлин не заставил себя долго ждать. Видимо, сегодня он освободился пораньше, так как успел сменить фиолетовую форму летающих драконов на нежно-бежевый халат, который как всегда сидел на нем небрежно и изящно одновременно.

– Я страшно скучал, – промурлыкал он, с ходу накидываясь на Цюань и прижимаясь губами к ее шее.

– Я тоже, – шепнула императрица, с наслаждением вдыхая сладкий запах, исходящий от кожи любимого.

Почувствовав, как губы Ланьлина изогнулись в улыбке, Цюань впилась пальцами в его сильные плечи и сдернула с них халат. Ей не нравилось, когда на любимом было слишком много одежды.

Ланьлин полностью разделял ее вкусы, поэтому тоже потянулся к ее одежде. Пока он раздевал ее, Цюань хихикала как маленькая девочка. Пальцы Ланьлина походили на стайку паучков, которые бегали по всему ее телу и приятно щекотали чувствительную кожу. Интересно, как долго продлится это счастье?..

Когда час Крысы сменил час Свиньи, Цюань решила заговорить.

– Сегодня я невольно подслушала разговор Мей и императорского евнуха, – начала она, рисуя невидимые узоры на груди Ланьлина.

– Невольно ли? – ухмыльнулся дракон.

– Ты сомневаешься в своей императрице?! – шутливо возмутилась Цюань.

– Ни капли, – заверил ее Ланьлин.– Продолжай.

– Они говорили о будущем. Так, словно оба пришли оттуда. Говорили о пожаре, о гибели чьей-то семьи и о побеге Мей.

– Мей хочет сбежать? – изогнул одну бровь Ланьлин. – Это странно. Какой смысл убегать, когда пользуешься столькими привилегиями?

– Я тоже об этом подумала. Странный разговор я услышала. Очень странный.

Ланьлин повернулся на бок и прижал Цюань к себе. Его тонкие музыкальные пальцы забегали по ее позвоночнику так, словно он играл на своей лунной лютне.

– Не думай об этом всерьез, – шепнул он ей в волосы. – Возможно, они были пьяны.

– Евнух Пан и Мей? Да быть не может, – фыркнула императрица. – Эта девица странная, конечно, но не настолько, чтобы пить с евнухом.

– Ну, с драконами она очень даже выпивает.

Цюань задумалась. Мей была очень и очень странной. Собственно, именно поэтому императрица всерьез начала было задумываться, что эта девушка пришла из будущего. Иначе как еще объяснить все ее странности? Однако теперь чутье подсказывало ей, что все куда проще. Возможно, Мей и правда напилась так, что начала нести бред, а евнух Пан вторил ей, потому что боялся разозлить ее и императора. Либо тоже был под пагубным влиянием выпитого вина.

– Да, пустое все… – сказала себе под нос императрица.

– Ммм? – не расслышал ее Ланьлин.

– Ты сделал то, что я просила? – резко сменила тему Цюань.

– Ключ?

– Да.

– Сделал.

Ланьлин нехотя поднялся, пошарил по своему халату и выудил из рукава маленький шелковый мешочек синего цвета.

– Забрал у мастера прямо перед нашей встречей.