Дракон и Феникс

Фанг помотал головой.

– Он оказался мужеложцем.

Лунсин высунул язык и демонстративно скривился.

– Тогда все складывается. Тот слабоумный, Пён, говорил, что Змей его любил, – сказал Юн, глядя на меня.

Я кивнула ему и продолжила:

– И Пёна поймали стражники, когда он пытался перелезть через стену «к своему другу».

– Если верить слабоумному евнуху, то наш убийца действительно живет во дворце, – сделал вывод Юньвэнь.

– Верить слабоумному? – усмехнулся Фанг, скептически глядя на императора.

– Доверяй, но проверяй, как говорится, – ответила я за Юна. – И мы проверим. Очень хорошо проверим.

Юньвэнь согласно закивал в подтверждении моих слов. Несмотря на то, что ему пришлось пережить накануне, вид у императора был бодрым. Наверно, вдохновился новой информацией об убийце. Я вот тоже порадовалась этим сведениям, но бодрости во мне от этого не прибавилось ни на грамм.

На улице вместе с лошадьми нас ждали Ичиро и Донгэй. Вид у них был потрёпанный и жалкий – сразу видно, что оба были в гуще сражения. Однако, несмотря на это, оба не получили серьезных ран. В медицинской помощи нуждался только Фанг.

В монастырь заезжать мы не стали. Никто из солдат и слуг императора не уцелел. Мне это показалось странным – неужели прям никто? Фанг сказал, что если и есть те, кто выжил, то они просто укрылись в монастыре и ждут, когда мы уедем в столицу. Юньвэнь на это никак не отреагировал. Все, что его заботило сейчас – это рана друга.

Через несколько часов мы добрались до небольшого городка, который раскинулся вдоль берега реки Хунь. Местный лекарь – подозрительно молодой, но весьма умелый – долго возился с раной Фанга, а затем прописал полный покой на целую неделю. Пациент отказался от отдыха даже на сутки, но потом Юн сторговался с ним на ночь. В итоге из городка мы выехали на рассвете следующего дня, а в Запретный город прибыли через пять суток. Прибыли и прямо-таки офигели от главной новости.

Оказывается, пока мы бродили по необъятным китайским землям, вынюхивали секреты монахов, сражались с врагами и плавали в ледяной реке, здесь, в Нанкине, уже поймали полуночного убийцу.

Глава 12

Мы прибыли в Нанкин на рассвете шестого дня. Улицы города встретили нас несвойственной этому времени тишиной. Обычно на рассвете жизнь в столице уже кипела, но сейчас по пути к Запретному городу нам не встретился ни один житель.

– Как будто город умер, – прошептала Минчжу, оглядываясь по сторонам.

– От чумы, – добавил Донгэй.

Я поежилась и невольно прильнула к спине Юньвэня, с которым делила коня весь путь. Насколько я знала, эпидемий чумы в Китае не случалось с четырнадцатого века, не считая, конечно, той, что была в 1910-1911 годах. Однако расслабляться не стоило – историки вполне могли не занести в летопись информацию о вспышках в небольших поселениях, которые быстро удалось остановить.

Моя фантазия разбушевалась, и в момент, когда мы въезжали в восточные врата Запретного города, все мое тело чесалось от воображаемых язв.

– Ты чего там вся извозилась? – спросил Юн. – Конь тебя уже еле терпит.

– А ты? – поинтересовалась я, почесывая лопатку.

– А я тебя не терплю, я тебя люблю, – сказал он так просто, словно поздоровался.

Я сразу же перестала чесаться и замерла, проговаривая про себя его слова. Очень приятные слова. Настолько, что я даже заулыбалась, как дурочка, но вовремя спохватилась и спрятала улыбку за плечом Юньвэня.

Часовые на воротах приветствовали нас низким поклоном.

– Почему в столице так безлюдно? – спросил Юньвэнь у стражников.

– Полагаю, все собрались на площади перед северными вратами, Ваше величество, – не поднимая головы, ответил самый старший часовой, с проступающей сединой в волосах.

– И что там?

– Казнь, Ваше Величество. На днях поймали полнолунного убийцу.

– Что? Полнолунного убийцу?? – хором возопили мы с Юном.

– Быть не может, – заметил Фанг.

– Кто он? – с нетерпением спросил Юньвэнь.

– Не знаю, Ваше Величество. Я не видел его прежде, – все еще не поднимая головы, ответил стражник.

Душа неприятно заныла от нехорошего предчувствия. Мне очень хотелось верить, что поймали настоящего убийцу, но чутье подсказывало мне, что это не так.

– Как он выглядит? – не переставал расспрашивать стражника Юн.

Мужчина задумался, напрягая мозги и силясь вспомнить лицо преступника.

– Он странный. Взрослый, но ведет себя, как ребенок. И…

– Он пытался перелезть через стену Запретного города! – Второй стражник, который до этого молчал, решил подать голос. – Ваше Величество, – поспешно добавил он, склоняя голову.

– Черт! – выругался Юн.

Я и сообразить не успела, как он развернул коня и, пришпорив его, направил к северным воротам Запретного города. И только спустя несколько секунд меня осенило. Они поймали Пёна…

Крепко сжав талию императора, я прикрыла глаза и начала молить о том, чтобы мы успели до того, как свершится казнь. Пён хоть и выглядит как взрослый, но душа у него детская, невинная. Он не сделал ничего плохого. Он не должен умереть.

Однако судьба посчитала иначе…

На площади было полно людей, которые пришли посмотреть на казнь нашумевшего убийцы. Вот только на помосте стоял другой человек. Я сразу же узнала Пёна, и мое сердце сжалось от сожаления. Он стоял перед виселицей и трясся от страха. Испуганными глазами взирал на толпу, которая громко ругала его и обвиняла во всех грехах.

– Остановите казнь! – крикнул Юньвэнь, придерживая взволнованного шумом коня. – Остановите! Приказ императора!

Его громкие крики не доходили до помоста с виселицей. Смешиваясь с общим гвалтом, они исчезали где-то в середине толпы, так и не достигнув цели.

– Отрубить ему голову!

– Четвертовать!

– Закидать камнями!

Озлобленная толпа предлагала самые кровожадные казни, видимо считая, что повешение – это слишком гуманно.

Юн еще раз попытался докричаться до солдат на помосте, но безрезультатно. Тогда император решительно направил коня вперед, прямо в толпу. Животное сделало несколько неуверенных шагов и остановилось. Толпа даже не думала пропускать всадника.