Жена фокусника

– Куда мы поедем?

– Пусть это будет сюрприз.

Хочу побыстрее закончить этот разговор. Хочу понять, что твориться.

– Хорошо, – говорю я.

Он кивает, улыбка сверкает на его лице:

– Ты ведь знаешь, что у меня нет гражданства этой страны?

Я знаю. А он прекрасно знает, при каких обстоятельствах я получила это знание.

– Я в курсе, – говорю я. – Я была в полиции.

Говорю и я замираю. Жду, что же мне будет за эту невинную шалость?

Максим смеется. Максиму весело:

– Да, – говорит он, сквозь тихий смех. – Я тогда чуть не живот не надорвал от смеха. Это было забавно.

Забавно? Я сжимаю под столом кулак. Мне хочется взять первую попавшуюся тяжелую вещь и кинуть ему прямо в голову, глядя на то, как разлетаются по кухне его зубы. Но вместо этого я натянуто улыбаюсь. Он смотрит на мою улыбку, он закусывает губу и, наверное, думает о смирении, потому как похотливый язык жадно скользит по его губам.

– Мои юристы покопались, прикинули все за и против и решили, что гражданство по браку будет самым подходящим вариантом.

– Подходящим кому? Тебе? – произносят мои губы – осознание того, что я говорю, приходит с запозданием.

– Вообще. Подходящим по всем параметрам. Не слишком скоропалительно, но и не слишком долго, дает некоторые поблажки в вопросах выезда из страны и…

– Погоди, погоди… – говорю я (на этот раз осознанно и четко). Он замолкает и внимательно смотрит на меня. – Так весь твой брак – фальшивка?

– Я бы так не сказал.

– То есть жена все-таки существует?

– Конечно.

– И давно ты женат?

– Де-юре, почти год.

Я чувствую себя так, словно кто-то больно пнул мне под дых. Я никак не могу закрыть рот, потому что там столько слов – беззвучных, невысказанных. Почему мне так больно?

– А де-факто? – спрашиваю я, и мой голос пугает меня своей бесцветностью.

– А де-факто, как видишь, её еще нет. Но скоро появиться. Я активно над этим работаю.

– Но зачем? – мой голос не то шепот, не то молитва. – Ты же можешь делать все, что в голову взбредет? Купить кого угодно, запугать, замучить? Ты же…

– Да, да, конечно могу. И всех, кто был мне нужен, я уже купил. Но есть определенные обстоятельства, которые заставляют меня, хотя бы отчасти соблюдать букву закона. Кроме того, чем меньше в моем настоящем поддельных документов, тем лучше. Зачем лишний раз покупать и запугивать, когда многое можно сделать абсолютно легально? Но знаешь, большая часть тех, кто помогают мне, гонится не за деньгами.

– А за чем?

– За властью, разумеется! Ты что не помнишь? Оруэлл – власть ради власти. Но не суть. Видишь ли, начинается довольно интересная игра…

– Интереснее, чем в «Сказке»?

– Гораздо! – он улыбается, его глаза горят, руки поставили банку с «Колой» на стол и уже летаю по воздуху в порыве страсти. – Мне сейчас позарез необходимо иметь кристально-чистое досье на бумаге с точки зрения общественности…

Он говорит мне что-то, но я его не слышу. Слова – пустые оболочки чьих-то мыслей. Мне от них нет никакой пользы. Мне больно. Все, о чем я думала – как же сильно бьется сердце, как оно больно отдается в висках, как грохочет в ушах пульс. Какая же я дура. Я поверила сопляку, которому вот-вот стукнет девятнадцать. Поверила мальчишке.

«Ты будешь любить меня…»

Господи, какая я идиотка.

И тут я со всей отчетливостью понимаю, что же так сильно болит.

Это она. Жрет меня, горит во мне, выворачивает меня наизнанку. Мне больно! Но мой крик звучит лишь в моей голове. Оставь меня, тварь! Отпусти! Отпусти!!!

Невидящими глазами я окидываю кухню и его, машущего руками и самозабвенно рассказывающего что-то, смысл чего я не понимаю. Словно я оказалась здесь только что, материализовалась секунду назад. Звук включается в моей голове, потому что среди кучи пустых слов он произносит мое имя.

– Марина, – говорит он, внимательно глядя на меня. – Марина!

Он обходит барную стойку, проходит мимо стола и подходит ко мне. Он разворачивает мой стул, поворачивая меня лицом к нему, опускается на колени передо мной. Его глаза – расплавленная сталь, мрачное грозовее небо над головой – смотрят на меня внимательно, цепко, остро. Его руки – горячие, ласковые – обвивают мои запястья. Он заслоняет собой весь мир. Я чувствую, как по щеке бежит слеза, до того горячая, что жжет кожу. Я слышу свой собственный голос:

– А зачем тебе я?

Он смотрит не меня, гладит мои руки:

– Я отдам тебе на хранение очень важную вещь. Не сейчас, позже. Если я все сделаю правильно, ты поможешь мне завершить начатое…

Так вот кто я – личный помощник, доверенное лицо. Я секретарь.

Во мне детонирует ярость.

Я всего лишь секретарь.

Я взрываюсь и пинаю его в грудь.

…поможешь мне завершить начатое…

Он падает на спину. Его глаза ошалело смотрят на меня.

Я кукла.

Я подскакиваю и лечу к выходу, коридору, лестнице на второй этаж. Позади меня черный мат и топот ног.

Но я быстрее, потому что во мне огонь. Огонь ненависти.