Дожить до рассвета

– Миссия провалена, Ваше величество.

Сердце ударилось о грудную клетку с такой силой, словно намеревалось вырваться и вылететь в окно, но вместо этого рухнуло в бездонную пропасть. Я отскочила от стены, оборачиваясь запнулась о собственную лодыжку, рухнула на пол и, не обращая внимания на боль, подняла голову, готовясь к худшему. Рядом стояла согнувшаяся то ли в поклоне, то ли от приступа неконтролируемого смеха по негласным заветам дружбы Катя. Она посмотрела на меня, истерически взвизгнула и повалилась на колени, продолжая хохотать, задыхаться и пищать:

– Тебя… в-в футбольную команду. Так эффектно падать… надо у-уметь.

Более-менее успокоившись, Катя помогла мне встать.

– А ты меня почему величеством назвала? – на всякий случай уточнила нервная часть меня.

– В смысле? Да по приколу. Нам сегодня, – поморщившись добавила Катя, поправляя волосы, – как-то несказанно не везет. Там блоки стоят, ну, стена такая из плюща и руна, прям на струнах нарисованная. Охраняют, придурки старые. Было бы что! Коллекцию новых земель с замками Ольшанским…

Она запнулась на полуслове, оглядываясь. Где-то неподалеку послышался тихий всхлип.

– Это ты ревешь или я реву?

Прежде чем последнее «ву» слетело с губ, снова раздалось хлюпанье. Катя мотнула головой в сторону коридора и схватила меня за локоть. То ли мрак сгустился сильнее скромных возможностей человеческого глаза, то ли одолел нашу психику и довел обеих до слуховых галлюцинаций, но рядом никого не было. Вернулись мыслишки о том, чтобы вернуться к пыткам упорного замка, но высвободить руку не удалось. Моя спутница будто окаменела и цеплялась за нее с силой железных щипцов для ковки оружия. На молчаливый протест она только шикнула и опять уставилась в темноту. Я уже открыла рот, чтобы возмутиться, когда наконец увидела причину паники.

В полуметре над землей мерцали два знакомых мутно-белых овала. Вглядевшись повнимательней, получилось различить очертания тела малыша. Он действительно стоял на четвереньках, широко расставив тонкие передние конечности, и, чуть наклонив непомерно большую голову набок, разглядывал незваных гостей. Я улыбнулась:

– Привет, дружок. Ты чего здесь совсем один? Мы тебя напугали, да?

– Ты двинутая?! – Катя дернула мою многострадальную рубашку. – Заткнись и не рыпайся, если жить хочешь.

– Ты из-за этого крошки?

– Этот крошка нас сейчас потреплет немножко. Вот, – подруга вручила мне нож, а сама потянулась в карман, приправляя голос драмой, достойной детективного сериала. – Надо сваливать сию же секунду.

– Так мне сваливать или не рыпаться? – я взяла нож двумя пальцами. – И что мне с этим делать?

– Тц! Ну, можешь в него кинуть. Так, сейчас медленно отступаем. Когда скажу «беги» – беги.

Существо внимательно наблюдало за нашей суетой и не двигалось до тех пор, пока мы не стали пятиться. Тут оно весело всхлипнуло и под глазами растеклась линия очаровательных жемчужин зубов. Еще шаг, ближе. Кажется, ему очень нравилась такая игра. Чем дальше, тем быстрее он полз вперед, неуклюже переставляя непропорционально длинные ручки и ножки. Катя продолжала рыться в кармане, не отрывая взгляд от «крошки». Наконец ей удалось вытащить горстку каких-то бусин, две из которых выскользнули из кулака и покатились в сторону. Вся наша троица остановилась.

– Отвлеки его, – пафосно прошептала неудавшаяся повелительница бисера и, согнув колени, но не оборачиваясь ни на секунду, потянулась за потерянным добром.

Я вспомнила про нож и, следуя инструкции, кинула его вперед. Железка, не пролетев и метра, с лязгом упала на пол. Судя по всему, что-то пошло не так – чуда не произошло. Лицо подруги не выразило ни сожаления, ни удивления.

– Не, ну, ты дура? – без какой-либо интонации спросила она.

Существо посмотрело на нож, подняло голову на нас и оскалилось веселее прежнего. Кате наконец удалось подобрать сбежавшие бусинки и выпрямиться во весь рост. Она перехватила мое запястье и швырнула в преследователя весь набор блестящих шариков. Те вспыхнули, взорвались на лету и коридор окутали плотные цветные облака какого-то порошка с едким запахом специй. Над ухом раздался крик «Бежим!», и мы рванули прочь от трижды проклятой библиотеки. Пришла моя пора цепляться за Катю. Она тащила меня вперед, а я старалась не споткнуться, считая и контролируя каждое движение.

Легкие сдали едва мы двинулись с места. Каждый шаг отдавался предательским эхом в коридоре и где-то внутри черепной коробки. Позади шлепали босые ноги. Всхлипы сменились на визгливый смех. Коридор и не планировал заканчиваться, только пару раз вильнул в сторону, ведя нас в тупик или узкие щели меж стенами. Топот за спиной сменился на звенящий скрежет, перемещаясь к потолку. Поднять глаза у меня не хватило духу, а вот Кате это не составило труда. Она затормозила как раз вовремя, чтобы не влететь прямиком в объятия спрыгнувшего с потолка «крошки». Видимо, тому надоело играть в догонялки, насколько мне известно, бегать по стене в этой игре не разрешается. Хотя улыбочка никуда не пропала, даже стала шире. Драться с таким жизнерадостным созданием совершенно не хотелось. Подруга тоже не хотела портить ему настроение, а потому прежде чем он бросился к нам, дернулась наискосок, влетела в ближайший кабинет, втянув меня следом, захлопнула дверь и прижалась к ней спиной. Дерево дрогнуло, будто в него кинули мяч для боулинга. Раздался скрип когтей с перерывами на хлюпанье и смешки.

– Чего встала? Тащи стул какой-нибудь, – Катя отчаянно сопротивлялась толчкам со стороны коридора.

Я огляделась. Стул —конечно, очень полезная вещь. Но хозяева этой комнаты считали иначе. Зал шел неровным полукругом, на полу выжжен замысловатый рисунок, потолок, исписанный непонятными символами, уходил высоко вверх, прерываясь на узкие окошки. Посреди комнаты без какой-либо опоры висела стеклянная столешница, в поверхности которой отражались синие огоньки, парившие по комнате. Стен практически не было видно из-за книжных шкафов и сервантов, заполненных всякой всячиной: от бумаг и колб с сушеными цветами, жидкостями и порошками, до резных шкатулок и костей различных габаритов и форм. Я принялась таскать книги и коробки к дверям, чтобы хоть чем-то забаррикадироваться от ошалевшего обитателя Братства. Скоро Катя смогла присоединиться ко мне. Параллельно мы решили искать телефон или что-то подобное чем можно было бы вызвать подмогу.

Около очередного шкафа в углу лежали то ли бесформенный мешок, то ли коробка. По пути к ним под ногой что-то чавкнуло, будто подошву окунули в лужу. Ночная мгла уже порядком надоела. Я высыпала содержимое ближайшей колбы на пол и отловила в нее один из огоньков. Импровизированный фонарь пролил свет на истинную сущность вещей. К горлу подступила рвотная масса.

На полу лежало тело сторожа. Конечности неестественно изогнуты, от живота осталось только неразборчивое месиво. Перед глазами мелькнула огненная вспышка. За спиной раздается истошный вопль. Сверкают и угасают чьи-то до слез знакомые пустые глаза. Кисть пронизывает острая боль. По белому мрамору течет алая струйка. И только пламя, пламя, пламя…

– Лили! Ну же! Давай, малая, подъем, – Катя сидела рядом и трясла меня за плечи. Голос ее дрожал. – Ну не дури! Нам выбираться отсюда надо.

– И как ты предлагаешь это сделать? – спросила я. Тошнота еще не отступила, но следовало хотя бы сесть для приличия, а то как раненая под небом Аустерлица. Тьфу!

– Очнулась! – воскликнула она и оставила мои плечи в покое. – Тебя из-за сторожа так шибануло? Я не разглядывала, конечно, но, по ходу, это ырка постарался.

Как бы в подтверждение ее слов, в дверь ударили, книжные баррикады слегка осыпались. Катя бросилась их поправлять, бормоча под нос что-то о лешем и прочих сказочных персонажах. Страх сменился раздражением. Шел уже невесть какой час ночи, а мне до сих пор не дали лечь в постель. Пора было заканчивать эти дурацкие шутки.

– Кот, ты вроде собиралась валить отсюда. План есть какой или придумать?

– Вообще-то, есть вариант, но тебе не понравится.

– Мне не понравится, если мы останемся тут до утра. Или навечно. В качестве изуродованных призраков.

– Не быть нам призраками. Мы ж вактаре. А вариант такой. Я сейчас выхожу на лист и зову мастера. А ты остаешься тут и ждешь нашего возвращения. План надежный как советы сиаре

. Вопрос в том, доверяешь ли ты мне.

Предаваться размышлениям моральных сил не оставалось. Я махнула рукой, мол, иди на все свои измерения. И она ушла. В другую реальность. Известную мне в той же степени, что и природа вышеупомянутых таинственных сиаре с их советами.

Монстр за дверями все еще уныло царапался и хихикал как припадочный. Я рассмеялась ему в ответ. Получилось не очень натурально, скорее карикатурно истерически. Сторож тоже никак не отреагировал на попытку в актерство. Ну и черт бы с ним, как здесь выражаются. Кстати о чертях и их коллегах. Я подтянула и прижала к себе колени, стараясь унять дрожь где-то под ребрами, родившуюся при мысли о том, что скажут Рафаэль и Азар, когда узнают, какой балаган был устроен моими стараниями этой ночью в Братстве.

В аккомпанемент невеселым мыслям где-то в стороне раздался всхлип. В следующий момент будто в романтической комедии наши взгляды встретились. Спрашивать, как этот гений пролез в кабинет, наверное, было невежливо. Однако я поинтересовалась. Весьма витиеватым выражением, украденным у Азара, за что можно было бы легко схлопотать, находясь в другой компании, но малыш ничего не понял, а потому не обиделся. Только моргнул и подполз ближе. И еще ближе. И еще.

Я подобрала внушительный учебник, лежащий поблизости, и попыталась заговорить с настойчивым поклонником, но в горле пересохло. Тот в свою очередь остановился, улыбнулся и протянул ко мне костлявую переднюю конечность. Стоило бы стукнуть по ней тяжелой книжкой, но страх сломать мелкому руку перевесил. А потому я не нашла ничего лучше, чем сунуть том ему в растопыренные пальцы и отъехать по паркету назад настолько далеко, насколько возможно.

Крошка слегка обалдел от неожиданного приступа щедрости и уставился на подарок. Потом поднял мутные кристаллы белков на дарительницу, скуксился. Ни в чем невиноватая книга полетела в стену и ударилась о шкаф. Мелкие безделушки с оглушительным звоном поскакали на пол блестящим водопадом. Вот так и делись увлечениями с другими. Несчастный получатель скорее всего не умел читать или не изголодался по новым знаниям так же, как по свежей крови. Он двинулся вперед. Я сжалась в комок.

Чья-то сильная рука обхватила меня за талию. В воздухе между нами точно огромный щит вспыхнула кружевная вязь огненных нитей. Тело нападавшего прилипло к ней, обмякло и с неприятным звуком шлепнулось на землю.

– Вы в порядке, фрекен? Он Вас не тронул? – прозвучал над ухом учтивый голос Хальпарена. Дождавшись пока я покачаю головой, магистр продолжил: – Погодите минутку. Стоит завершить дело.

С этими словами он потряс свободной рукой, освобождая кисть, на которой показался веревочный браслет с металлической подвеской в виде охотничьей стрелы. Мастер захватил ее в кулак, уколол палец и повернул наконечник.

Древко засияло, как если бы внутри него разожгли зеленый костер. Безжизненная масса останков дернулась, сверкнула, растеклась по полу и тут же испарилась, словно вода, вылитая на горячие угли. Хальпарен отпустил подвеску, встал и подал руку, помогая подняться. Затем окинул меня внимательным взглядом блестящих желтых глаз и, убедившись, что все в порядке, вывел из кабинета.

– М…Мастер? Там сторож… у-умер.

– Тонко подмечено. Правда, теперь он не сторож, а всего лишь куча плоти и блеклых воспоминаний. Думаю, труп не обидится, если мы предоставим ему пару минут на рефлексию.

Мы молча шли по опустевшему слегка потрепанному когтями и следами взрывов бисера коридору. Птицы все еще не желали петь. А может и чирикали временами, я этого не слышала. В ушах звенел какой-то невидимый, но очень назойливый комар. По щеке потекла крохотная капелька. Нет, никто, естественно, не плакал. Просто вода какая-то. Странные эти ваши трехмерные организмы.

Желтый свет фонарика преломился в глазах магистра, будто собираясь посоревноваться в яркости оттенка. К нам с гулким топотом спешили две фигуры.

– Ли! – воскликнула Катя. Секунда – и от крепких объятий едва не хрустнули кости. – Ты как? Живая?

– Все-все нормально. Мастер вовремя прибыл. Вы… Вы простите пожалуйста. Мне очень-очень жаль, честно. Я ключи забыла, а Катя помочь хотела, она не виновата. Мы не хотели, чтобы так получилось.