Полное собрание сочинений. Том 20. Варианты к «Анне Карениной»

– О да, – сказалъ онъ, – ч?мъ самостоятельнее женщина, т?мъ лучше.

Онъ понялъ все, что ему доказывалъ Юрковъ только т?мъ, что вид?лъ въ сердц? Кити страхъ д?вства и униженья, и, любя это сердце, онъ почувствовалъ этотъ страхъ и униженье и былъ согласенъ.

Въ это самое посл?об?да это взаимное пониманiе ихъ другъ друга получило еще странное и поразившее ихъ обоихъ подтвержденiе. Они сид?ли у стола, она все играла м?лкомъ, глаза ея блест?ли страннымъ и тихимъ блескомъ. Онъ, подчиненный ея настроенiю, чувствовалъ во всемъ существ? своемъ счастливое напряженiе.

– Я давно хот?ла спросить у васъ, – сказала она, – чертя м?ломъ.

– Пожалуйста, спросите.

Она взглянула на него вопросительно и долго.

– Вотъ, – сказала она и написала начальныя буквы французской фразы.

Онъ посмотр?лъ пристально, съ т?мъ видомъ, что жизнь его зависитъ отъ того, пойметъ ли онъ эти слова. Изр?дка онъ взглядывалъ на нее. «То ли это, что я думаю? Если да, то лицо ее должно им?ть серьезное выраженiе». Но лицо ее, прелестное, улыбающееся лицо, говоритъ, что минута эта важная и торжественная, но вм?ст? съ т?мъ и скрываетъ что-то.

Долли ут?шилась совс?мъ отъ горя, произведеннаго ея разговоромъ съ Алекс?емъ Александровичемъ, когда она увидала эти дв? фигуры – Кити съ мелкомъ въ рукахъ и съ улыбкой какой то счастливой до см?лости, глядящей на него, и его красивую фигуру, нагнувшуюся надъ столомъ, съ[1282 - Зачеркнуто: блестящими] горящими глазами, устремленными то на столъ, то на нее. Онъ вдругъ просiялъ, онъ понялъ. Онъ понялъ, что она спрашивала его: «когда вы посл?днiй разъ были у насъ, отчего вы не сказали, что хот?ли?» Онъ взглянулъ на нее вопросительно робко. «Такъ ли?» «Да», отв?чала ея улыбка. Онъ схватилъ м?лъ напряженными, дрожащими пальцами и написалъ, сломавъ м?лъ, начальныя буквы сл?дующаго: «Хорошо ли я сд?лалъ, что тогда не сказалъ то, что хот?лъ». Она облокотилась на руку, взглянула на него.

– Хорошо, – сказала она. – Но постойте, – и она написала длинную фразу.

Онъ сталъ читать и долго не могъ понять, но такъ часто взглядывалъ въ ея глаза, что въ глазахъ онъ понялъ все, что ему нужно было знать. И онъ написалъ три буквы. Но это было слишкомъ понятно. Онъ стеръ их и написалъ другую фразу. Но онъ еще не кончилъ писать, какъ она читала за его рукой и сама докончила и написала вопросъ.

– Въ Секретаря играете, – сказалъ Князь, – подходя. – Ну, по?демъ однако, если ты хочешь посп?ть въ театръ.

Левинъ всталъ и проводилъ Кити до дверей.[1283 - Зачеркнуто: Онъ былъ счастливъ, но]

* № 103 (рук. № 43).

«Дать пощечину и убить, – повторялъ себ? Алекс?й Александровичъ слова Туровцина, – потому что больше д?лать нечего». И странно, какъ ни твердо онъ былъ уб?жденъ, что это глупо, эта мысль пресл?довала, и онъ одинъ, самъ съ собой, красн?лъ, и ему было стыдно, что онъ не сд?лалъ того, что было глупо.

Слова же Дарьи Александровны о прощенiи онъ вспоминалъ съ отвращенiемъ и злобой. «Нужно д?лать что сл?дуетъ», сказалъ онъ себ?.

Адвоката еще не было, и лакей Алекс?я Александровича, ушедшiй со двора, еще не возвращался.

Алекс?й Александровичъ прошелъ къ себ? и, взявшись за бумаги, приготовилъ все, что нужно было передать адвокату. Когда адвокатъ явился, Алекс?й Александровичъ[1284 - Зач.: подробно объяснилъ ему свои обстоятельства и спросилъ его мн?нiе.] сообщилъ ему, что онъ окончательно р?шился на начатiе д?ла и проситъ его приступить къ исполненiю необходимыхъ формальностей. Онъ с?лъ къ столу и взялъ свои выписки. Но тутъ лакей Алекс?я Александровича вошелъ въ комнату.

– Что ты?

– Дв? телеграмы. Извините, Ваше Превосходительство, я только вышелъ.

– Извините, – обратился Алекс?й Александровичъ къ адвокату и взялъ телеграмы: одну – это было изв?стiе о назначенiи Е. въ Польшу. Алекс?й Александровичъ открылъ другую. Телеграма карандашемъ синимъ, перевранная, какъ всегда, говорила: «Москва, Дюсо, Алекс?ю Алабину».[1285 - Так в подлиннике.] Подпись была. Анна. «Умираю. Прошу, умоляю прi?хать. Умру съ прощенiемъ спокойн?е».[1286 - Зачеркнуто: «Не намъ, а имени твоему, спасенiе мое», думалъ Алекс?й Александровичъ]

– Извините меня, – сказалъ онъ адвокату, – я долженъ ?хать въ Петербургъ.

Адвокатъ вышелъ. Алекс?й Александровичъ взглянулъ въ газету о времени отхода по?здовъ и сталъ ходить по комнат?. «Но правда ли?[1287 - Зач.: Что правда?] Н?тъ обмана теперь, передъ которымъ она бы остановилась.[1288 - Зач.: И потомъ онъ в?рилъ, что она умираетъ. Онъ теперь вспомнилъ, что] Да, она должна родить.[1289 - Зач.: Прежде онъ отгонялъ отъ себя эту мысль.] Да, роды.[1290 - Зач.: Боже мой, если ты взялъ меня въ свою руку, руководи мной», подумалъ Алекс?й Александровичъ.] Отъ него должна родить. Дать пощечину и убить, но надо ?хать».

– Петръ, я ?ду въ Петербургъ.

На другое утро онъ уже въ раннемъ туман? Петербурга съ чувствомъ нечистоты, усталости и раздраженiя дороги, уже про?хавъ пустынный Невскiй, подъ?зжалъ къ своему дому на Владимирской. На мостовой лежала солома, у подъ?зда стояла извощичья карета.

Какъ вс? люди р?шительные и спокойные, Алекс?й Александровичъ, обдумавъ разъ свое положенiе и предстоящую ему д?ятельность, уже не думалъ о томъ, что будетъ. Во всякомъ случа?, онъ р?шилъ, что увидитъ ее. Если это обманъ, онъ промолчитъ и у?детъ навсегда изъ дома. Если она д?йствительно желаетъ его вид?ть передъ смертью, онъ[1291 - Зачеркнуто: проститъ и] ут?шитъ ее.

<Но во 2-мъ случа? опять могло быть два случая. Она умираетъ и раскаивается и умретъ,[1292 - Зач.: все хорошо,] тогда онъ возьметъ ея ребенка и воспитаетъ его съ своимъ и[1293 - Зач.: никогда]ему скажетъ и, если нужно, угрозой добьется того, чтобы онъ не попадался ему на глаза. Но если она раскаивается, онъ проститъ ее и она не умретъ? Тогда онъ, простивъ ее, возьметъ ее и постарается, по сов?ту Долли, спасти отъ погибели и увезетъ изъ Петербурга. Этаго предложенiя онъ не разр?шилъ, этаго не могло быть.>[1294 - На полях написано: [1] Ордынцевъ д?лаетъ предложенiе, сборы сватьбы. [2] Она лежитъ ужасна, глаза закатились, и страхъ. [3] Раздраженiе нервное. Скоро говоритъ. Его. [4] Онъ подъ?зжаетъ и думаетъ: обманъ. «Родила?» «Родила». Она говоритъ.]

* № 104 (рук. № 43).

<Съ этой поры кротость, спокойствiе, заботливость о больной, о д?тяхъ и ясность отношенiй со вс?ми были таковы, что никого не удивляла роль Алекс?я Александровича: ни доктора ни Акушерку, ни людей, ни друзей и знакомыхъ. Съ точки зр?нiя св?та.

Любовникъ былъ тутъ всегда, и мужъ былъ зд?сь, и мужъ заботился о томъ, чтобы любовнику была постель, когда онъ оставался ночевать.[1295 - Зачеркнуто: Вы?зжая изъ дома,] Вид?вшiе это, удивлялись и ужасались тому положенiю, въ которое поставилъ себя Алекс?й Александровичъ, но, видя его, находили это простымъ и естественнымъ.

Анна Аркадьевна стала поправляться. Она тоже какъ бы забыла о томъ положенiи, въ которомъ были мужъ и любовникъ. Она вид?ла того и другого порознь и вм?ст? у своей пост?ли. Разговоровъ не было никакихъ, кром? общихъ.

Но за день благополучнаго кризиса она, увидавъ Алекс?я Александровича и Удашева вм?ст?, вдругъ,[1296 - Зачеркнуто: вспомнила] вел?въ подать ребенка, покрасн?ла и заплакала.

Въ этотъ вечеръ Алекс?й Александровичъ пришелъ къ ней и спросилъ, не хочетъ ли она, чтобы онъ у?халъ?

– Н?тъ, ради Бога не оставляйте меня.

– Такъ я скажу, чтобы Удашевъ у?халъ.

– Да, да, какъ ты понялъ меня. Позови, я сама скажу ему.

Алекс?й Александровичъ сказалъ Удашеву, что онъ сов?туетъ ему не прi?зжать больше, съ м?сяцъ, до совершеннаго поправленiя.

– Неужели все кончено, – сказалъ онъ прощаясь.

– [1297 - Зач.: – Н?тъ,]Да, лучше. Но прi?зжай черезъ м?сяцъ, когда я буду въ силахъ, я тогда скажу все.

Онъ у?халъ. Черезъ м?сяцъ онъ прi?халъ. Она поц?ловала его руку, онъ поц?ловалъ ее. Она закричала:

– Уйди! уйди! Н?тъ, поздно. Ахъ, Боже мой, зач?мъ я не умерла!

Алекс?й Александровичъ ходилъ по зал?. Когда онъ вышелъ, онъ пошелъ къ жен?. По взгляду на ея стыдъ онъ понялъ и ничего не сказалъ. Весь вечеръ Удашевъ пробылъ; прi?халъ на другой день. Алекс?й Александровичъ перешелъ въ кабинетъ. Удашевъ ц?лые дни проводилъ у нее. Алекс?й Александровичъ опять сталъ ?здить на службу. Часто, приходя на ея половину, онъ д?лалъ распоряженiя объ удобствахъ для д?тей, для нее и любовника.>

* № 105 (рук. № 44).

«Вы можете затоптать въ грязь», слышалъ онъ слова Алекс?я Александровича и вид?лъ его предъ собой и вид?лъ прелестное съ горячечнымъ румянцемъ и блескомъ глазъ лицо Анны, съ н?жностью и любовью смотрящее не на него, а на Алекс?я Александровича. Онъ опять вытянулъ ноги и бросился на диванъ въ прежней поз?. Но и съ закрытыми глазами онъ вид?лъ лицо Анны, такимъ, какое оно было въ одинъ памятный вечеръ до скачекъ. Она была покрыта платкомъ и, сд?лавъ ширмы съ об?ихъ боковъ лица, смотр?ла на него изъ этой глубины.

И одна за другой вспомнились, съ чрезвычайной быстротой см?няясь одно другимъ, воспоминанiя о счастлив?йшихъ минутахъ, перем?шиваясь съ воспоминанiемъ своего униженiя передъ простотой мужа. Онъ все лежалъ, стараясь заснуть, хотя чувствовалъ, что не было ни мал?йшей надежды. Но онъ боялся встать.[1298 - Зач.: боялся думать,]

«Это кончено для меня», оказалъ онъ себ? и невольно спросилъ: «что же осталось?» Мысль его быстро об?жала[1299 - Зачеркнуто: явленiя] жизнь вн? его любви. Честолюбiе – Серпуховской – св?тъ,[1300 - Зач.: деньги] лошади, дворъ. И безъ нея, съ сознанiемъ своего униженiя и безъ руководства въ жизни – все это показалось такъ ужасно, что онъ не могъ больше лежать. Онъ вскочилъ,[1301 - Зач.: быстро] снялъ сертукъ, помочи, открылъ грудь, чтобы дышать свободн?е. Испуганно оглянулся, затворилъ дверь и, ни секунду не задумываясь, взялъ револьверъ, лежавшiй на стол?,[1302 - Зач.: и выстр?лилъ] оглянулъ его, перевернулъ на разряженный стволъ и выстр?лилъ себ? въ л?вую сторону груди. Онъ почувствовалъ ударъ какъ бы палкой въ бокъ, бросилъ револьверъ и, закрывъ глаза, хот?лъ упасть, но удержался за край стола и с?лъ на землю.

– Не попалъ, – проговорилъ онъ, шаря руками, открывая глаза и отъискивая револьверъ. Револьверъ былъ подл? него. Онъ искалъ дальше. Ощупавъ его ногой, онъ потянулся къ нему и упалъ. Слуга шелъ по гостиной. Онъ услыхалъ его шаги и, торопливо ухвативъ револьверъ, перекатился на бокъ и выстр?лилъ въ себя еще разъ.

***

Вронскiй не убилъ себя, об? раны были не только не смертельны, но легки. Покушенiе его на самоубiйство было скрыто настолько, что мать его узнала про это только уже тогда, когда онъ совершенно оправился, и въ Петербург? говорили про это, какъ про слухъ, который подтверждался одними и опровергался другими. Во время его бол?зни и выздоровленiя его вид?ли только Яшвинъ, братъ его и Лиза, жена брата, которая[1303 - Зач.: проводила у него ц?лые дни съ своей работой и много помогала его нравственному выздоровленiю. Въ первый же день она прi?хала къ нему и вм?ст? съ докторомъ устроила его на постели, выслушала отъ доктора вс? наставленiя, и, разложивъ корпiю, бинты и примочки, с?ла съ работой подл? него.] прi?зжала каждый день нав?щать его, и Серпуховской. Первые дни онъ ничего не говорилъ и только, напряженно сжавъ свои сильныя скулы, вопросительно и строго смотр?лъ на т?хъ, которые перевязывали его.[1304 - Зач.: и на Лизу, жену [в подлиннике описка: сестру] брата, которую онъ всегда любилъ.Лиза была одна изъ т?хъ св?тскихъ женщинъ, которыя] Ни съ к?мъ онъ не говорилъ про то, что было причиною его раны, и упорно съ такимъ выраженiемъ молчалъ, когда начинали говорить про это, что скоро перестали его спрашивать, и онъ ни разу никому не высказалъ своихъ чувствъ.

* № 106 (рук. № 45).