Изгнанник

– Да, влипли! – сказал Капитан, потирая ушибы.

– Что теперь с нами будет? – спросил перепуганный Вадим.

– Ничего хорошего – усмехнулся «афганец» – побьют с недельку и отпустят. Главное – ничего не подписывай, терпи.

Изгнанник помрачнел.

– Зато кормить будут бесплатно целую неделю – рассмеялся Капитан, пытаясь развеселить друга – еще бы водки и бабу!

– И сигарету – добавил Вадим, невольно улыбнувшись.

Он был поражен стойкостью «афганца» и заметно повеселел, глядя на своего не унывающего товарища.

Развалившись на лавке, бывший боевой офицер спокойно напевал детскую песенку: «От улыбки станет всем светлей».

– Расскажи лучше, что у тебя в монастыре произошло – не вытерпел изгнанник, продолжая улыбаться.

– Дурак я, Вадим, понимаешь? – медленно произнес Капитан, переворачиваясь на бок – Прихожу в монастырь, нашел этого пастуха. Иваном зовут. Говорю ему: мы твоих коз нашли. Отдадим за две бутылки водки. Мы их, говорю, можем продать чуркам – их в деревне полно – или сами шашлык из них сделать. Подожди, говорит пастух и ушел. Приходит. Пошли, говорит, возле гаража посидим, подождем. Я старшей, говорит, позвонил – сейчас подойдет. Сидим. Долго так сидели. Я ему, козлу, все про свою жизнь рассказываю – про Афган, про зону, про Рашида.

Капитан горько вздохнул и, сделав небольшую паузу, продолжил:

– Он сидит, молча, слушает. А рядом с гаражом стройка, помнишь? Здание какое-то строят. Так вот: в ворота грузовик с прицепом заезжает и прямо возле нас останавливается. Ну, я не придал ему значения – подумаешь, грузовик на стройку приехал. Сидим дальше, ждем. Через минуту две монашки подходят. Одна из них, видимо, старшая, молодая, красивая улыбочку сладкую-пресладкую сделала – актриса еще та. Здравствуйте, говорит, Вы наших коз нашли? Спасибо Вам огромное! Мы Вам тут все приготовили. А сама пакет в руках целлофановый держит. Только, говорит, сначала коз нам верните. Хорошо, говорю, пойдемте. Мы с Иваном встаем, поворачиваемся спиной к грузовику, делаем несколько шагов. Из-за грузовика выходит мент. Пройдемте в машину, говорит. А машина, оказывается, рядом, за монастырскими воротами стояла. Сзади подъехала и за грузовиком встала, когда мы к нему спиной повернулись. Садимся в машину, едем. Я говорю: вот и делай добро людям! А Иван мне отвечает: какое же это добро, если вы за коз выкуп требовали? Привели бы, да отдали – вот это было бы – добро.

Капитан опять горько вздохнул.

– Ну, скажи, Вадим, как надо было поступить? Мы же этих коз, черт бы их побрал, вернуть хотели. А самих трясет с похмелья. Думал, должны же нам за них, что-нибудь дать?

– Должны – мрачно усмехнувшись, ответил Вадим – вот и получили.

Глава 9

Как и предполагал Капитан, избиения продолжались неделю. Опера били жестоко, мастерски и, что самое удивительное – на телах жертв не оставляя синяков.

– Больше я не выдержу – сказал Вадим, когда после очередного избиения друзья сидели в камере – Я лучше все подпишу и сяду в тюрьму, чем стану калекой.

«Афганец» сочувственно посмотрел на друга и промолчал. По его лицу было видно, что он о чем-то сосредоточенно думает. Разговор не клеился. Так в полном молчании прошло два часа. Затем друзей снова вывели на допрос.

– Я признаюсь – неожиданно объявил Капитан – не бейте только. Я все подпишу. Я один совершил все эти кражи. Парень тут не причем. Я с ним познакомился всего-то с неделю назад. Отпустите его. Я один во всем виноват.

Вадим был поражен. Потеряв дар речи, он ошеломленно уставился на товарища. За то представители власти были несказанно рады такому внезапному обороту дела.

Следующие несколько минут майор милиции писал новый протокол обо всех «преступлениях», «совершенных» Капитаном, а еще через несколько – изгнанника выпустили на волю, не имея за ним никакой вины.

На воле Вадима охватило сразу два чувства: чувство радости от освобождения и чувство боли – изгнанник глубоко переживал за своего единственного друга, благородство которого в очередной раз тронуло до глубины души.

Был полдень. Вадим в унылом расположении духа шел по знакомой дороге, усыпанной коровьими «лепешками».

– Теперь Капитан получит несколько лет тюрьмы – печально вздыхая, думал он – а я даже не узнаю, где он будет сидеть. И письма ему не смогу писать. И он мне не напишет, ведь у меня даже адреса нет. И все из-за этих проклятых коз. Какие же сволочи эти верующие!

Как раз в это время навстречу ему шагало стало коров. Две знакомые козы важно шли впереди. Позади стада пастух подгонял телят. Когда они поравнялись, он совершенно беззлобно посмотрел на Вадима.

За то изгнанник, смерив его гневным взглядом, гордо отвернул голову.

– Зря обижаешься – спокойно сказал пастух.

– Морду бы тебе разбить, козлу! – со злостью ответил Вадим – Из-за ваших коз человек теперь в тюрьму сядет и надолго.

– В тюрьму?! – удивленно спросил Иван.

– Да, пошел ты, ублюдок! Мы к вам по-человечески, а вы, как последние скоты – изгнанник ускорил шаг.

– Да, погоди ты! – закричал ему вслед Иван, совершенно не реагируя на оскорбления – Где он сейчас?

– В отделении – буркнул Вадим, не оборачиваясь, и ускорил шаг.

Вечером этого же дня в заброшенный домик в пионерском лагере, в котором в печали сидел изгнанник, веселый и довольный вошел Капитан.

– Вадим!

– Капитан!

Друзья обнялись, словно не виделись целую вечность.

– Ну, рассказывай, как тебя выпустили? – с нетерпением спросил Вадим.

– Иван помог – ответил Капитан.

– Пастух??

– Да. Сижу в камере, вдруг заходит мент. Выходи, говорит. Выхожу. В той самой комнате, где нас били, стоит Иван. С ним три монашки. Одна из них та самая начальница, которая на нас ментов вызвала. И с ними какая-то женщина в косынке с иконой в руках. Вот, говорит майор, скажи им спасибо. Хорошо дело твое в прокуратуру отправить не успели. Спасибо, говорю монашкам, а они мне в ответ – простите нас и такие кроткие стоят! – Капитан с умилением улыбнулся.

– Да, ты в рубашке родился! Только скажи, зачем ты все на себя взял?

– Молодой ты еще, Вадим. И в жизни у тебя может быть, еще все наладится. А я старый, жизнь свою прожил так – врагу не пожелаешь и помирать скоро. А тюрьма никому на пользу не идет. Мне-то терять нечего.

Телевизор так и стоял в развалине домика никем не тронутый. Друзья продали его на следующий день на «толкучке» за сто рублей. Вернувшись назад в деревню, они купили спирта, дешевой пищи, сигарет и собрались идти в заброшенный пионерский лагерь. В монастырь они решили больше не ходить и поэтому лишили себя возможности питаться в нем и лазать в «богатые» мусорные контейнеры. Вадим и Капитан проходили мимо знакомого поля, на котором паслись монастырские коровы. С ними были и злополучные козы. Друзья с улыбкой посмотрели на них, затем увидели пастуха. Он сидел рядом с домиком под широким вкопанным в землю тонарным зонтом и играл на гитаре.

– Знаешь, что – сказал Капитан – надо к нему подойти поблагодарить. Если бы не он, сидеть бы мне сейчас в тюрьме.

– Если бы не он – парировал Вадим – нас бы вообще не забрали.

– Что вышло, то вышло. А он все-таки молодец. Идем?

– Пошли – немного поразмыслив, ответил изгнанник.

– Иван, можно к тебе подойти? – вежливо спросил Капитан.

– Да, конечно – последовал короткий ответ.