Изгнанник

– Ну что, мочим? – обратился главарь к остальным.

– Россия для русских! – хором заорала толпа – Слава России!

Пассажиры испуганно смотрели на происходящее. Никто не проронил ни слова. Многие, наоборот, отворачивались и делали вид, что это их не касается.

В руках безумной толпы появились цепи и солдатские ремни с тяжелыми металлическими пряжками.

Старик согнулся и тут же на него посыпались удары.

Вадим с ужасом наблюдал за событием. Но тут в дело вмешался Капитан. Он неожиданно подошел к толпе и оказался возле главаря.

– Стоп! – громко прозвучала его команда.

Скинхеды остановились, прервав свое дело, и с удивлением посмотрели на «афганца».

– Ты себя русским считаешь? – с негодованием спросил он у главаря.

– Да! – гордо ответил тот, с вызовом глядя в глаза Капитану – Слава России!

Чернов несколько секунд, молча, с обидой смотрел ему в глаза. Видно было даже издалека, как дрожал его подбородок. Затем, резкий удар в челюсть сбил скинхеда с ног. Главарь грохнулся на пол. Толпа растерялась от неожиданности, глядя на своего поверженного вожака.

Пассажиры с любопытством и страхом, молча наблюдали за происходящим.

– А ты что сидишь? – Капитан обернулся к кавказцу – Я за тебя один драться должен?

Старик быстро поднялся. Он был еще достаточно крепок и широкоплеч. Вадим поспешил им на помощь. И не один. Рядом оказались три панка, которых разглядывал изгнанник. Вшестером они накинулись на струсивших скинхедов, которые попятились назад, защищаясь ремнями и цепями. Но Капитан смело лез вперед. Еще двое противников согнулись пополам, корчась от боли. Третьего сбил с ног старик, но тут же получил сильный удар по голове солдатской пряжкой. Его выручил Вадим, ударивший напавшего ногой в бок. Драться в узком проходе между сиденьями было тесно, но панки вскочили на лавки и напали с разных сторон на поредевшую толпу скинхедов. Последние, не выдержав натиска, обратились в бегство. Драка была окончена.

– Слава России, а сами даже друзей побросали – презрительно сказал Капитан, глядя на корчившихся на полу.

Потерпевшие медленно поднимались и, держась за ушибленные места, стыдливо покидали место своего поражения. Их больше никто не бил.

Старик кавказец, глядя с уважением на Капитана, сердечно пожал ему руку.

– Спасыбо! – сказал он – Ты настоящий чэловэк, каких сэйчас мало.

На его лбу сияла огромная шишка.

– Болит лоб то? – спросил внимательный к людям Капитан.

– Да, эрунда! До свадбы зажэвет! – отшутился кавказец.

Он также поблагодарил и Вадима с панками.

Панки тоже с уважением пожали Капитану руку.

– Спасибо, отец! Приятно таких, как ты людей встречать, не то, что эти уроды! – громко сказал один из них, показав кивком на, сидящих в вагоне, пассажиров – Эти только и могут, что сериалы смотреть, да бабки зарабатывать, а то, что они подлецы, даже не задумываются.

– Ладно, нам выходить – сказал другой – Удачи вам!

Электричка остановилась. Панки, попрощавшись, вышли из вагона. За окном мелькнули их «ирокезы».

Вадим, Капитан и старик уселись вместе на лавке. Они познакомились.

Старик оказался азербайджанцем. Он был высокого роста, крупного телосложения, смуглый, широкоплечий, с выпуклыми карими глазами, черноволосый. На нем были одеты синие джинсы и серого цвета рубашка. Звали его Ахмед. В молодости, отслужив в армии в Москве, он женился на молодой русской девушке, студентке медицинского института, и всю жизнь прожил в московской области, работая шофером и автослесарем. Ахмеду было шестьдесят пять лет. Он был добродушный и простой, веселый и немного туповатый. Даже прожив в России почти всю свою жизнь, он так и не избавился от сильного кавказского акцента. Быстро узнав, что его новым друзьям негде жить, он ничуть не смутился, имея дело с бомжами, и пригласил их к себе домой.

– Живитэ у мэня, раз люды харошие – сказал он – пока моя карга с внюками на юге отдыхает.

Жил Ахмед в деревне Перхушково недалеко от города Одинцово рядом со станцией в деревенском доме.

В этот же день отмечали знакомство. Старик, угощая Вадима и Капитана, сам пил и ел не меньше их. Новые друзья Ахмеда совершенно отвыкли от полноценной домашней пищи и были несказанно рады этому угощению.

Изгнанник после рабства у Рашида недолюбливал лиц кавказской национальности, но, видя гостеприимство и добродушие старика, постепенно проникся к нему симпатией.

Благородство Капитана поразило Вадима – вместо того, чтобы озлобиться на всех темнокожих, понаехавших в Россию, Чернов полез защищать азербайджанца, да еще не побоялся полезть в драку на целую толпу совершенно бездушных, тупых и жестоких подростков.

Вадим с уважением смотрел на своего друга, пока тот весело вспоминал вместе с Ахмедом, как они били скинхедов, приукрашивая рассказ веселыми шутками и небылицами.

– Какой же все-таки человек этот Капитан! – мысленно восхищался им изгнанник – Последнее отдаст, в беде выручит, мимо незнакомого человека, попавшего в беду, не пройдет. И всегда смеется, шутит, а у самого ни кола, ни двора и вечно на душе «кошки скребут». Жену с дочкой перед смертью мечтает увидеть, а по ночам ему война снится. Скольким людям он помог, скольких выручил! А после рабства ему теперь всегда героина хочется, но он про это почти не говорит. Все молча переносит. Не были бы мы бомжами, может и дозу он себе нашел бы, да где бомж денег возьмет!? И за погибшую роту всегда себя винит, хотя виноваты комбат, да разведчики.

За последние полгода Вадим не раз был свидетелем многочисленных поступков своего товарища, за которые тот пользовался огромным уважением среди встреченных на их жизненном пути людей.

Капитан рассказал Ахмеду про их с Вадимом злоключения, рабство.

– Нэ связывайтэсь с этими чэрножопыми – весело сказал Ахмед, вызвав этими словами взрыв хохота у своих новых друзей – гнать их надо из России и мэня вмэстэ с ными.

– А тебя за что? – сквозь смех, спросил изгнанник.

– А за компанию.

На славу попарившись в бане, постирав одежду, Вадим и Капитан легли спать на кроватях, на чистых белых простынях. От таких условий они давно отвыкли, и все происходящее казалось им каким-то хорошим, добрым и несбыточным сном.

Глава 7

Сидеть на шее у Ахмеда друзьям не хотелось, но с непрерывными пьянками найти работу не получалось. К тому же документы друзей остались в воронежской области у Рашида. Зато в деревне был большой мусорный бункер, и жило немало алкашей, которые в ближайшее время стали собутыльниками изгнанника и его друга. Правда, их интеллект и уровень культуры были значительно ниже Вадимовых и изгнанник в последнее время (особенно после работы на свалке) чувствовал усталость от общения с подобными людьми. Они были ему не интересны, но деваться от них было попросту некуда.

Вадим и Капитан проходили мимо монастыря, расположенного рядом с деревней.

– Давай зайдем туда? – предложил Капитан – в монастырях можно поесть попросить.

Они зашли через ворота, прошли по длинной аллейке, огороженной с двух сторон железным решетчатым забором и, обойдя небольшую белую церковь, в нерешительности остановились возле красивого деревянного домика.

Из, стоящего рядом с ним, большого трехэтажного корпуса вышла красивая лицом монашка в белом платке и одетом поверх подрясника синем в белый горошек фартуке. Она несла в деревянный домик поднос с разными яствами.

Друзья с жадностью уставились на эту пищу.

– Здравствуйте! – сказал Капитан – Скажите, пожалуйста, а где можно поесть попросить?

– Вон там – красавица кивком указала на черную боковую дверь корпуса.