Во!

После принятия вчерашнего решения, Коньков, конечно, пытался внутренне подготовиться к этому неизбежному разговору, но после первого же вопроса в лоб совладать с собой не смог. От злости на беспардонное влезание к нему в душу, в глазах у него потемнело…

Твои слова, как селя смеси,

Что смыли замок на песке,

Над бездной жизнь мою подвесив

На тонком слабом волоске.

Так и в голове у Конькова прокатился, круша закоулки мозга, поток чёрных мыслей, но, прокатившись, как будто очистил его от всего земного, мелкого, незначительного до микроскопичности.

– А мне п-плевать! – смачно заявил он, пренебрежительно посмотрев в адрес своей коллеги. Этот взгляд должен был означать, что обвинять его в меркантильности верх цинизма.

– Ну, ты у меня попляшешь, – пригрозила Бэби напоследок, завела мотоцикл и стала так бешено наворачивать ручку газа, будто хотела задушить Саню выхлопным дымом.

Коньков вынужден был отвернуться в сторону Акулова и лицезреть тирады другого рода. На Мишу через противоположное окно автомобиля наседала Галя Черняева, одной рукой тыча ему в лицо какой-то писулькой, а другой, удерживая под мышкой свою четырехлапую подружку с таким же, как и у каскадёрши прозвищем Бэби. Им с несчастным Мишей впору желания загадывать, оказавшись между двух одноименных огней.

– Где ты шлялся всю ночь, Казанова! Вот я перехватила послание твоей стервы!

Миша тоже с трудом, но всё-таки поднял оконное стекло со своей стороны.

Галя только и успела, что забросить свою бумажную улику внутрь автомобиля, и теперь отчаянно барабанила своими маленькими кулачками по крыше.

Акулов же развернул бумажку и прочитал в полголоса, написанное там:

– Звезда моя, приди ко мне и сердце успокой.

Я у калитки буду ждать тебя в тиши ночной.

И стоит лишь тебе сказать, я вспыхну, как свеча!

Я не устану тебя ждать, прийти лишь обещай!

– И это обращено мне! – искренне возмутился Акулов. Опустив стекло обратно, он яростно бросился в свою защиту: – Да, это ж ты сама сочинила! Твои фортели! Узнаю почерк!

– Я нашла это в нашей комнате под дверью…

? Вот сама туда эту записку и положила! Да, тут даже имени моего не указано! С чего ты взяла, что она адресована мне?

– Что! – Галю от возмущения подбросило, как от взрыва. – Да, я же тебя морду бесстыжую застукала там у калитки. Твоё счастье, что вырваться от меня успел. И опять в отказ! Бэби тебя тоже видела! Бэби, подтверди!

Собачка покорно взвизгнула пару раз.

– Ой! Боже! – Миша в отчаянии схватился за голову. – Господи, пошли мне хорошего адвоката, ибо доказать мою чистоту под силу только всевышнему.

Конькова всевышний, впрочем, не подтолкнул ни к каким действиям, хотя именно он и мог бы быть этим самым адвокатом. Ведь он уже давно догадался, что это наивное романтическое послание дело рук влюблённой дурочки Светы, шептавшейся здесь ночью с хозяйской дочерью Олей. Если Галя застукала эту Свету у калитки, то шумит она не зря. А, лично ему Сане Конькову на всё это глубоко плевать. Для него сегодня, дай бог, всё решится раз и навсегда. Лишь бы съемку не отменили. И где эта Бэби взялась! Нет, не собачка! Около машины, кстати, ни каскадерши, ни её мотоцикла уже не было. Вместо неё появилась другая леди – Тося ассистент режиссёра.

– Вы каскадёр? – прокричала она через стекло. – Как ваша фамилия? Вас Сергей Сергеевич требует.

– Коньков моя фамилия. Ал-лександр Ан-ндревич, – Саня покинул своё пристанище на четырёх колёсах и направился в сторону режиссёра, которого уже заметил, вышедшего из дома в окружении своей кино свиты.

? Вот он, – подтолкнула его к своему начальству Тося, – Коньков Александр Андреевич.

Сергей Сергеич, прищурив глаз, внимательно посмотрел на каскадёра.

– Та-а-а-к, – протянул он многозначительно, не зная, что сказать. Последствия бурно проведённой ночи, видимо, давали о себе знать. – Негодяев! – обратился он к невзрачному человеку, стоящему рядом, фамилию которого Коньков узнал во время вчерашнего разговора, – ознакомьте товарища с задачей. И вот ещё, знакомьтесь Паша, – представил он Конькову худощавого человека в очках и с ноутбуком под мышкой. – Отныне ваш технический руководитель, так сказать, – и не совсем к месту добавил, – он наконец-то приехал! Мы его так ждали!

Кроме ноутбука в руках у Паши были ещё какие-то бумажки. По-видимому, сценарий или его часть необходимая на данный момент. Заглянув в одну из них, вновь представленный киношному народу Павел обратился к режиссёру:

– Здесь по сценарию необходимы ролики, они имеются в наличие?

– К Негодяеву, – отмахнулся Сергей Сергеич, – по всем техническим вопросам к нему. Он всё устроит, не сомневайтесь.

– И танк? – совсем уже выпучил зенки наивный Паша. – Здесь в сценарии указан танк?

– И танк? – режиссёр тоже на мгновение заколебался, обращаясь к Негодяеву.

– Здесь неподалёку воинская часть, – невозмутимо заговорил тот после секундной паузы, – у меня там брат зам командира части… Я уже договорился.

? Вот видите! – победно обернулся режиссёр к Паше. – У нас тут не хухры-мухры какие-то.… Кстати, а брата как фамилия? – ещё раз окликнул он Негодяева.

– Какого брата?

– Ну, да, конечно, у вас очень большая семья. Я спросил об этом военном.

– И зря спросили, – Негодяев многозначительно надел тёмные очки, – Часть секретная. Сами понимаете…

– А ладно, – махнул рукой Сергей Сергеич, уходя восвояси. – Встретимся на съёмочной площадке! И чтоб всё было готово.

– Так как же на счёт роликов? – напомнил Негодяеву Паша.

– Ролики, ролики… – стал повторять тот, задумавшись. – Оля! – вдруг он заметил хозяйскую дочь. – Иди сюда! Оля, у тебя ролики есть?

– Какие ролики? – захлопала та глазищами. – Для электропроводки?

– Нет, те, что на ноги одевают и по асфальту вж-ж-ж…

– В принципе, нету, – замялась Оля, – но они у брата моей подружки Светы есть. И у Кольки Жихарева тоже ролики есть, – радостно вспомнила она. – У него классные! Лучше Светкиных!

– Так, – тут же распорядился директор киноиндустрии, обратившись к Конькову, – бери в машину эту мадам и дуйте к этой её подруге Свете, и к Жихареву заодно, а потом к месту съёмок. Оля, покажешь ему, где развилка у дальней фермы. Там самый лучший асфальт в вашей местности. Кстати, – обратился он снова к Конькову, – у тебя был напарник? Где он?

– Мне, что за д-дело? – толи спросил, толи ответил каскадёр и поплёлся к своей машине. Оля робко пошла за ним.

Глава 2

После того, как они отыскали и получили требуемое для съёмок, в обратную дорогу вместе с ними увязались и Света, и тот самый Жихарев. Для них это была халявная возможность побывать на съёмочной площадке. Притом легальность их пребывания там была вполне основательна. Мол, следим за сохранностью собственного имущества, то есть роликов. Жихарев нёс новые ролики в руках, а на ноги водрузил другие, какие-то невообразимо примитивные. Как он вскоре пояснил: их он сконструировал сам и собрал из подручных материалов и демонстративно катался на них, рискуя жизнью, пока сломленные родители не купили ему новые. С этими несуразицами на ногах он и впёрся прямо в машину Конькова. Тому было всё равно, пусть бы этот пацан присобачил к ногам хоть шагающий экскаватор. Света выглядела совсем иначе. Она водрузила на ноги туфли на огромной тонюсенькой шпильке, и одета была в платье типа «вечернее». Впрочем, Коньков и на эту смазливую девицу обратил минимальное количество внимания.

По началу ехали молча, но в присутствии своих приятелей Оля осмелела.