Пленники белых ночей

– Charmant! – воскликнул Костик, увидев фотографию Лизы. – А почему бы тебе с ней не познакомиться? Княжна ведь не только дома и в институте бывает. Гостиные, балы… В конце концов, вы ведь люди одного круга.

– В том-то и дело, что нигде она не бывает! Практически заперта в своем институте! – с досадой воскликнул Митя, которому, конечно, тоже приходила заманчивая мысль о полезном знакомстве с хорошенькой девушкой. – Этот Смольный – натуральный монастырь, как при Екатерине! Девиц отпускают домой только на рождественские и летние каникулы – они в августе, пара недель. В остальное время свидания с родными раз в неделю, в присутствии классной дамы. Сотовые и компьютер запрещены. Как тебе такое?

– Waouh, qui aurait pensе![4 - Waouh, qui aurait pensе! (фр.) – ух ты, кто бы мог подумать!]– удивился Костик. – И к чему такие строгости?

– Ну, типа блюдут изначальную концепцию Бецкого. Идейного основателя Смольного института, то есть, – объяснил Митя, бросив взгляд на монитор.

– Концепция? И в чем же она состоит?

– Воспитать достойных жен и матерей. Путем максимальной изоляции от нехороших соблазнов реальной жизни, – отбарабанил Митя. И. не удержавшись, ехидно добавил: – Эдакая фабрика по искусственному созданию идеальных невест.

– Бедные девицы, – вздохнул Костик.

– Хотя сайт же у этой благообразной деревни есть! – Митя наугад ткнул в монитор. – Вот, например. Сегодня в Зимнем дворце состоится традиционный майский бал учениц «белого» класса Смольного института благородных девиц Воспитанниц будет принимать сам государь. Бал начнется в семь часов пополудни, – прочитал он по инерции и тут же прикинул: кстати, на этом балу и Лиза, наверное, будет. Белый класс – старший, там учатся три года. Лизе на фото лет шестнадцать. Значит, точно будет!

– Вот! – оживился Костик. Если, конечно, по отношению к скелету можно применить слово «оживился». – Почему бы тебе, ваше сиятельство, не сходить на бал?

– Отличная идея! – с фальшивым энтузиазмом воскликнул Митя и бросил якобы озабоченный взгляд на часы. – Я как раз успеваю! Где мой фрак? – Но тут же криво усмехнулся: – Ладно, пошутили – и хватит. Кто ж меня в Зимний просто так пустит?

– Как это – кто пустит?! Как это – кто пустит?! – закипятился Костик. – А…А…

– Ой, всё! – махнул рукой парень – И вообще, у меня завтра экзамен по философии. Заболтался тут с тобой, а мне учить надо.

– У тебя же друг в Зимнем служит! – не вникая в Митины отнекивания, воскликнул Костик. – Стива, кажется. Позвони ему. Вдруг поможет?

Ну как – друг. Старший приятель скорее. Хотя Митя не отказался бы назвать Стиву Оболонского своим другом.

Стива был старше Мити на пять лет. Их знакомство началось с дачного детства в Куоккале и продолжилось учёбой в Александровском лицее. Затем Стива закончил тот же факультет университета, на котором сейчас учился Митя – Психология мистических объектов – но отделение Защиты.

И как лучший выпускник сразу же был направлен на службу в Зимний дворец, в Парадный отряд кавалергардов. «Декоративный отряд», как называли его злые языки. Имея в виду, что лощеные лейб-гвардейцы – эффектный мыльный пузырь, всего лишь красивая витрина царской резиденции и на большее, дескать, не способны.

Считалось, что Стива действует под прикрытием. Хотя все, кто его знал, не сомневались, что настоящая работа юного кавалергарда – служба НН.

Впрочем, сейчас это обстоятельство не имело для Мити значения. Предложение Костика, конечно, выглядело авантюрно. Ну а вдруг? И вообще, Митя считал, что здоровый авантюризм должен присутствовать в работе профайлера.

Конечно, благоразумие студента аж задохнулось от негодования: «Ты в своем уме?! Какой бал?! У тебя завтра экзамен! А половина билетов ещё не выучена!» На что азарт возражал не менее темпераментно: «Зато вторую половину билетов я знаю на ять! И вообще много чего в течении года читал. Что-нибудь да отвечу на каждый вопрос!»

Недолго думая, вернее, боясь раздумать, он набрал номер Стивы.

Телефон откликнулся длинными унылыми гудками и сообщением, что абонент находится вне зоны доступа.

Митя испытал сразу два взаимоисключающих чувства – облегчение и досаду. Облегчение от того, что ему не пришлось делать попытки вовлечь серьезного человека в сомнительную шалость, выставляя при этом себя полным идиотом. Досаду же – от того, что приключение закончилось, даже не начавшись. И что Стива, возможно, его просто проигнорировал.

Митя пожал плечами, стараясь делать это как можно небрежнее, и отложил телефон. Демонстративно зевнул и потянулся, изо всех сил изображая равнодушие к случившемуся афронту.

– Ну тогда – всё! Я – учить, – объявил он Костику. – И попрошу не отвлекать! У меня завтра экзамен!

Скелет обиженно завозился на своей шубе.

Митя открыл страницу учебника на ноутбуке и собрался было переместиться с ним на диван.

Но тут грянул телефон.

Стива.

Парень едва не уронил ноут, поторопившись схватить мобильник. Костик, собравшийся задремать, подскочил. Если бы у него были уши, он бы их непременно развесил.

– Привет! – прозвучало в трубке. – Извини, был занят, телефон отключил. Но сейчас есть полчаса. У тебя что-то срочное?

Митины чувства тем временем прокрутились в обратном порядке: облегчение, разочарование, азарт, боязнь, что Стива его не поймет. Неловкость от того, что отрывает приятеля от каких-то суперважных дел, о чём тот сразу же непрозрачно намекнул. Но отступать было поздно.

– Нет… То есть да… Срочное… – замямлил Митя, торопясь и глотая слова. – Тут такое… Сегодня в Зимнем бал «белого» класса… Ну, Смольного института…

– Да, – несколько удивленно подтвердил Стива. – Я в курсе.

Спасибо ещё, что прямо не сказал: «А ты-то здесь причём?».

– Так вот… Мне очень надо на него попасть! – храбро выпалил Митя. – Может ты… Это…Ну… Поспособствуешь, что ли…

– А зачем тебе на бал? – несмотря на изумление, собеседник был конкретен и лаконичен.

Митя, слегка в спешке путаясь и сбиваясь, постарался как можно короче изложить сегодняшнее происшествие на Фонтанке и свои наблюдения. Признаться в своем особом интересе к району двойников. И в желании самому взяться за расследование самоубийства Пелагеи.

Он чувствовал себя неразумным ребенком, который влез в судьбоносную беседу взрослых. Однако приятель оказался лоялен к затее будущего профайлера.

– Ну, молодец, – к Митиному огромному облегчению вынес благожелательный вердикт Стива. И дружески хохотнул: – Результатами хоть поделишься?

– Будет зависеть от результатов… – ушёл было в туман юный сыщик. Но спохватился, что это невежливо и торопливо пообещал: – Да! Да! Конечно!

– Договорились. А насчёт бала… Дай подумать.

Митя испугался, что изматывающая душу пауза затянется до конца какого-то таинственного перерыва. Но она длилась не больше минуты.

– Слушай, ну всё же отлично складывается! – воскликнул Стива. Почему-то довольно даже радостно. – Дело в том, что я как раз должен быть на этом бале. Но не могу. Так вот! Ты же можешь пойти вместо меня?

– Ээээ… Вместо тебя? – растерялся Митя.

– Ну конечно! В моем облике. И всем будет хорошо, – Стива довольно хохотнул, радуясь своей остроумной находке. – Надеюсь, ты там не натворишь ничего такого, за что мне пришлось бы потом краснеть?

Однако Митю для начала волновало совсем другое обстоятельство.

– Было бы здорово конечно… – кисло промямлил он. – Но… Эээммм… Боюсь, я не сумею принять твой облик… Я же только второкурсник… Почти… А перекинуться в человека – это ж только на пятом курсе…

– Ах да! – с досадой воскликнул Стива. – Я как-то не учёл…

Опять повисла безжалостно съедающая драгоценное время пауза. Митя отбивал нервную дробь по столешнице.

– Тогда сделаем вот что, – наконец подал голос Стива. Голос звучал весьма решительно. – Ты примешь мой облик под моим руководством!