Пленники белых ночей

Он уже начал озираться в поисках относительно укромного уголка для превращения. И вдруг осознал, что чувствует непонятный, но довольно острый дискомфорт. Что-то ему неуловимо, но определенно мешает. Напрягает и предостерегает от совершения, задуманного.

Может быть, кто-то наблюдает за ним из-за шторы? Митя пробежал взглядом по рядам высоких окон. Все они по-прежнему были плотно задрапированы пышными шёлковыми волнами. Ни одна складка не дрогнула.

Нет, не то. Помеха как будто существовала в собственной Митиной голове. И в то же время он не мог понять, в чем она конкретно заключается.

Парень завернул за угол здания, чтобы перестать светиться под окнами, и вышел на набережную Фонтанки. Спасатели и водолазы, так и не нашедшие утопленницу, завершили работу и собирали оборудование.

Митя принялся вышагивать по граниту, анализируя свои ощущения.

Ээээммм… Версия вырисовывалась только одна: похоже, на дворец наложено мастерски исполненное заклятие-оберег. Заклятие, настолько виртуозно сработанное, что распознать его невозможно. Его как бы и нет. В результате охота соваться во дворец у непрошенного гостя исчезает как бы сама собой. Добровольно.

Ну ладно, добровольно – это не Митин случай. Однако волей-неволей придётся признать: с мастером, способным наложить такое филигранное заклятие-оберег Митя соперничать не может. Силы слишком не равны. Во всяком случае, пока.

Придя к такому грустному выводу, Митя сокрушенно вздохнул и, не удержавшись, скорчил в сторону дворца многообещающе ехидную рожу. А для верности ещё погрозил кулаком. По-детсадовски, конечно, получилось. Но это всё, на что он был в этот момент способен. Надо же было как-то выпустить пар.

Казалось, бородатые атланты ответили ему злорадными усмешками.

Митя скрежетнул зубами и направился к метро. Несолоно хлебавши, как говорится.

Район двойников

(Продолжение рассказа)

За 8 часов 30 мин до бала

В вагоне электрички было немноголюдно и слегка пахло сыростью. Кажется, запах некоторой затхлости в этом сезоне становился уже привычен и неистребим во всех общественных местах.

Митя устроился в углу и, как все, уткнулся в телефон. Зловредный дворец Белосельских-Белозерских не давал покоя. Информации о нем в интернете вроде обнаружилось много, хотя она и не отличалась разнообразием.

Прежде всего, конечно, отмечалось, что дворец находится в так называемом «районе двойников».

Причём сам дворец как бы и задает тон этой музыке бинарности. А двоится он как по архитектуре, так и по своему названию.

Например, два почти одинаковых фасада. Один обращен на Невский проспект –сухопутную артерию города, другой на Фонтанку – его водную артерию.

А главное – двойная фамилия владельцев! Причём носить именно такую фамилию хозяевам дворца приказал самый мистический русский император Павел I.

Что касается собственно двойников, то, согласно преданиям и мемуарам, они здесь появлялись тоже дважды.

В первый раз это случилось в XVIII веке, в царствование Анны Иоанновны. Двойник явился во дворец, который располагался на участке, примыкающим к дому Белосельских-Белозерских. Там нынче находится Троицкое подворье.

Однажды за полночь, когда государыня уже удалилась в опочивальню, караульные гвардейцы и фаворит императрицы Бирон вдруг увидели, что она собственной персоной в парадном облачении разгуливает по тронному залу. Меж тем как Анна Иоанновна из спальни не выходила!

Бирон заглянул в опочивальню и убедился, что императрица спокойно спит. Рискнул разбудить – уж очень случай, вопиющий! – чтобы показать самозванку.

Увидев своего двойника, Анна Иоанновна спросила: «Кто ты? Зачем пришла?» Призрак что-то тихо отвечал – так, что его слова услышала только государыня. «Это смерть моя!» – сказала она и удалилась к себе.

А через сутки, ни слова больше не сказав, скончалась.

Второй подобный случай приключился с другом Пушкина – поэтом князем Петром Вяземским, который жил неподалёку на Невском.

Вернувшись однажды домой поздно, князь увидел, что в окнах его запертого кабинета горит свет. Он отпер кабинет, вошёл и увидел сидящего спиной к нему и что-то пишущего человека. Вяземский заглянул неизвестному через плечо, прочел написанное и лишился чувств.

Потом он говорил, что увидел самого себя, но никому никогда не признался, что же такое прочёл в мистической рукописи.

А главное, после явления двойника Вяземский, бравировавший раньше своим атеизмом, стал верующим.

Так что дворец с двойной фамилией хозяев был более чем уместен в районе нашествия двойников.

Хотя его хозяевами не всегда были Белосельские-Белозерские.

Они построили его в 40-х годах XIX века. А в конце столетия утратили свой главный источник доходов – горные заводы на Урале. И вынуждены были продать дворец в казну.

В результате в конце XIX века он стал свадебным подарком великому князю Сергею Александровичу на его бракосочетание с Елизаветой Федоровной Гессен-Дармштадской, родной сестрой императрицы. В этот период времени дворец стали называть Сергиевским.

Судьба его новых хозяев сложилась трагически.

Сергей Александрович, назначенный генерал-губернатором Москвы, погиб от бомбы террориста Ивана Каляева. Елизавета Федоровна вместе с другими членами дома Романовых в 1918 году была убита и сброшена в шахту в Алапаевске.

Поскольку пара была бездетной, дворец унаследовал племянник хозяина, великий князь Дмитрий Павлович. Тот самый, что участвовал в убийстве Распутина вместе со своим сердечным другом Феликсом Юсуповым. Кстати, чем не ещё одна мистическая линия в истории дворца?

Тем более, что после убийства заговорщики находились под домашним арестом именно в этом здании. Причём одни соотечественники считали их спасителями России и ставили свечки за здравие. Другие рвались расплатиться с убийцами. Для этого распутинцы пытались попасть внутрь под предлогом посещения раненых. Ведь во втором этаже дворца в то время находился русско-английский госпиталь – шла Первая мировая война.

Отгремели революция и Гражданская война. После победы Белой гвардии все конфискованные большевиками дворцы были возвращены прежним владельцам. Тут-то одной из ветвей потомков князей Белосельских-Белозерских, сумевшей сохранить за границей банковские счета, удалось выкупить дворец в собственное владение. Так он обрел свое прежнее название.

После всех этих потрясений в жизни хозяев дворца произошло только одно знаменательное и трагическое событие, связанное со Второй мировой войной. Молодой князь Эспер Александрович, будучи морским офицером, участвовал в боевых действиях.

Корабль, которым он командовал, подорвался на немецкой мине и затонул вместе с экипажем. Князь пропал без вести. Правда, существует и другая версия, по которой он всё-таки вернулся домой и через год умер от полученных ран.

А в целом после нового обретения дворца Белосельскими-Белозерскими владение апартаментами благополучно и без особых происшествий переходило от отца к сыну. Причём по традиции мужские имена через поколение повторялись: наследника называли либо Александром, либо Эспером. В память о славных предках, первый из которых (Александр, екатерининский вельможа) был приятелем самого Руссо, а второй (Эспер) построил этот самый дворец на набережной Фонтанки. Цепочка Эсперов Александровичей и Александров Эсперовичей тянулась до начала XXI.

Здесь мужская линия Белосельских-Белозерских обрывалась. Потому что у нынешнего хозяина дворца, князя Эспера Александровича, появилась на свет единственная дочь Лиза, ныне ученица Смольного института благородных девиц.

Кстати, фотография Лизы нашлась только одна, да и та скверного качества. Явно случайная. В отличие от щедро представленных изображений самого князя Белосельского-Белозерского – как постановочных фото, так и портретов кисти модных живописцев – в основном, разумеется, на фоне интерьеров дворца.

Кстати, дородная фигура князя никак не ассоциировалась у Мити с роковым силуэтом в окне – тот, кажется, выглядел куда как стройнее.

Но вот именно, что кажется. В полуденном мареве и ослепительном блеске оконных стекол силуэт рисовался довольно невнятно. Поэтому Митя не спешил снимать с князя подозрения.

Что касается единственной и явно случайной Лизиной фотографии, то, может быть, считалось что благородной девице негоже демонстрировать себя на сомнительных просторах интернета?

Фотограф щелкнул Лизу почему-то сбоку и снизу. Из-за этого поспешного ракурса пропорции модели вышли искаженными. Гордо посаженная головка с большими глазами уплыла куда-то в дальнюю перспективу. На переднем же плане оказались длинные музыкальные пальцы, которые теребили белокурую косу. Казалось, что девушка играет на каком-то диковинном музыкальном инструменте.

Но даже это вывернутое сюрреалистичное изображение словно нехотя, но всё-таки признавало миловидность смолянки.

Смолянки и кавалергарды

За 2 часа до бала