Лилианна. Судьбе вопреки

– Полчаса, – быстро сообразила девушка и тут же осеклась, – а как я узнаю что вы именно от Жозефа? Как вы меня нашли?

– Не больно-то вы хорошо прячетесь. Во всем доме только одно окно освещено светом и видно его за версту. Хоть бы шторы закрыли, – усмехнулся капитан.

Он вытащил из куртки записку. Верх ее был предусмотрительно оторван. Видна была лишь последняя строчка. «… дождаться. Донью Сальваро доставить до английского побережья». Подписи не было, но стояла печать Жозефа. Лилианна вернула записку, которую капитан тут же сжег. Уже через час девушка вошла на борт небольшого рыбацкой шхуны. Капитан Мигрэ, скрипя сердцем освободил для доньи Сальваро свою каюту. Обстановка там была крайне скудной, но чистой. Морское путешествие всегда пугало девушку, поэтому Лилианна найдя на полке маленькую статуэтку Девы Марии принялась молиться о благополучном прибытие в Англию. Но не через час, ни через три так и не подняли якорь. Капитан строго предупредил девушку об опасности «маячить перед матросами», но оставаться в неведении всю ночь было невыносимо и Лилианна осмелилась подняться на палубу. Однако не успела она сделать и несколько шагов, как получила строгий нагоняй от капитана и тут же пулей вернулась в каюту. Из потока нецензурной брани, вылившийся ей на голову, помимо нелестных характеристик о себе в частности и о женщинах вообще, девушка смогла понять что команда ожидает прибытие еще одного пассажира. Все таки какой неприятный был тип! Капитан Мигрэ даже внешне походил на генерала Викле, хотя пожалуй был еще более невоспитанным и грубым. Лилианна в общем-то редко сталкивающаяся с хамством, поклялась себе больше не покидать каюты. Там она и провела следующие два дня в ожидании таинственного пассажира. В конце концов капитан разрешил ей на несколько часов подняться на палубу и подышать свежим воздухом. Однако, не успела девушка сделать второй круг как услышала приближающейся топот лошадиных копыт и бряцанье упряжки.

К берегу освещенному светом луны подкатила запряженная парой взмыленных гнедых карета. Не успели лошади остановиться как из нее выскочил небольшого роста человек, с ног до головы закутанный в черный плащ и сильно хромая поспешил к ожидающей у воды лодке. Грубый оклик капитана заставил Лилианну, которая от любопытства почти перегнулась через поручни, бегом спуститься к себе. Девушка поджав под себя ноги сидела в темной каюте. Мигре приказал экономить свечи, поэтому вечерами Лилианна подолгу сидела вот так в темноте, не в силах уснуть, предаваясь то мечтам, то раздумьям, то унынию. Сейчас ее съедало любопытство: кто был тот человек, которого долго ждал капитан и что за сундучок он бережно нес в руках? Не успела девушка обдумать все это, как услышала требовательный стук в дверь.

– Дона Сальваро, откройте! – голос капитана был недовольным и злым. Лилианна поспешила отпереть защелку.

На пороге стоял Мигре и мужчина, которого в темноте невозможно было разглядеть. Капитан передал девушке свечку и без лишних слов стал вдруг что то вытаскивать из под ее кровати. Это оказалась узкая передвижная койка.

– Вы будете спать здесь, – кивнул Мигре и вышел прежде чем Лилианна успела начать возмущаться.

– Какая наглость! Только посмейте! – начала было девушка, но тут же замолчала услышав знакомый тихий смех. – Сеньор Лаццаро!

Суденышко, как только новый пассажир поднялся на палубу, снялось с якоря и старые друзья до самого утра рассказывали друг другу о своих приключениях. Сеньор Лаццаро, как оказалось был сильно избит в тот злополучный день. Пожилого мужчину, почти бездыханного подобрал на улице молодой художник и не без труда доставил в бывшую мастерскую Гайона. Туда и провели доктора Санчо, который несколько недель абсолютно безвозмездно выхаживал художника.

– Мне повезло, что меня нашли, – поведал сеньор Лаццаро своей молчаливой спутнице, – пролежи я на улице еще пару часов и даже золотые руки старого врача не смогли бы вернуть меня к жизни.

– Как вы себя чувствуете? – спросила девушка, она ощущала свою вину перед другом за тот день.

– Спасибо, уже лучше. Славу богу мои руки не пострадали, а сломанная нога срослась, пусть и не совсем правильно.

– Я так корила себя, за то что бросила вас! – воскликнула Лилианна, всхлипывая.

– Ну, что ты, девочка моя! Если бы ты осталась нас бы убили обоих. А так толпа ринулась за тобой, быстро потеряв интерес к старику.

– Вы в самом деле так думаете?

– Да.

– Но как вы попали сюда?

– Меня нашли по приказу Жозефа. Министерству необходимо было передать какие-то бумаги нашему капитану, а заодно, кое-что вам.

– Мне? – искренне удивилась Лилианна.

– Да. Это ваше, – кивнул сеньор Лаццаро и положил на колени девушки тот самый таинственный сундучок.

Лилианна трясущимися руками открыла потайной замок и ахнула. На бархатной обшивке лежали драгоценности. Какие-то ожерелья, бусы, браслеты, усыпанная камнями диадема, кольца. Внизу россыпью лежали деньги. Лилианна поднесла золотую монету к свечке. Английские фунты стерлинги. Как мило. Меньше всего девушка ожидала от Жозефа этой трогательной заботы о ее благополучии.

– Если мы удачно доберемся до Англии, нищими мы не будем, – с жаром проговорила девушка.

Их небольшое суденышко бросило якорь у какой-то богом забытой английской деревушки, расположенной недалеко от Примута. Плаванье было недолгим, но очень скучным так как пассажиры практически не покидали пределы каюты.

– Нам и в самом деле лучше не светиться на палубе, – подтвердил слова капитана сеньор Лаццаро, – чем меньше мы будем знать и чем меньше нас будут видеть, тем спокойнее нам будет.

Конечно, Лилианна не раз задумывалась о том, что французские моряки переодетые в английскую военную форму приплыли к берегам туманного Альбиона не для того что бы высадить дамочку и старика. Но благодарность к команде, сильно из-за них рискующей, брала верх над патриотическими чувствами англичанки. Еще не рассвело, когда девушка и ее спутник наскоро попрощавшись с капитаном побрели в сторону маленькой деревушки. Их окутывал влажный прохладный туман. Лилианна зябко поежилась. Для Англии погода стояла достаточно теплой, но привыкшая к жаркому испанскому климату девушка продрогла до костей. Она с легким сердцем перелистывала еще одну страничку в своей жизни.

Ее не очень-то здесь ждали, но с подарком Жозефа и наследством отца двери салонов для донны Сальваро скорее всего откроются. Лилианна с благоговением потрогала пояс, к нему с обратной стороны стяжками были пришиты драгоценности. Деньги же аккуратно подшили в подкладку плащей надетых на девушку и ее спутника. Еще загодя они придумали свою историю и вот сейчас предстояло проверить насколько удачной она была.

Туманный Альбион

Лондон

Прошел месяц с тех пор как Лилианна вернулась в Лондон. За те года что девушка жила в Испании в нем мало что изменилось. Конечно война оставила свои отметины и на ассортименте магазинов и на настроении горожан, но в целом столица жила своей жизнью, сильно отличающейся от жизни провинции, мимо которой девушка совсем недавно проехала. Политическая жизнь в Англии мало интересовала уставшую от политики Лилианну, однако полностью отодвинуться от ее влияния не получилось. Проезжая мимо графства Нотингем девушка вместе со своим изумленным спутником стали свидетелями жестокой казни двух мужчин. На их вопросы возничий ответил что с тех пор как в марте палатой лордов был принят закон предусматривавший введение смертной казни рабочим, разрушавшим станки, луддистам, как их называли в народе, повешенные на деревьях трупы можно было лицезреть во всех уголках страны. Эта жуткая почти средневековая мера, принятая для устрашения народа, не укладывалась у девушке в голове. Для нее Англия всегда ассоциировалась с определенной свободой, с приоритетом человеческих ценностей. Новые станки, облегчающие людям жизнь с детства воспринимались как благо, новое чудо нового века. Девушка и представить не могла что эти нововведения довели до нищеты тысячи работников, оставшихся без работы, их семьи. А ведь это те самые люди, жизнь которым должны были облегчить новые машины. Казнь доведенных до отчаяния мужчин отложила очень неприятный отпечаток на долгожданное возвращение домой. Наверное впервые Лилианна поняла, что той Англии которая была во времена ее детства уже не будет никогда. Впрочем, сама столице практически не изменилась. Дом убирали те же старые слуги, с изумлением встречавшие хозяйку. Нотариус подтвердил что дом, и поместье принадлежит вдове дона Сальваро, однако произносить это имя оказалось небезопасным. Вести о том, что знатная англичанка, жена испанского гранда добровольно стала любовницей Жозефа Бонапарта быстро перелетела через океан, обрастая странными, нелицеприятными подробностями. В то время как вся страна прилагала последние силы на борьбу с Наполеоном, имя жадной, распутной доньи Сальваро стало нарицательным.

– Ну, почему так несправедлива жизнь! – в сердцах топнула ногой Лилианна, – У Наполеона тысяча любовниц, у Жозефа их было не меньше сотни, но на каждом углу вспоминают именно меня!

– Видимо из них было мало англичанок, – пожал плечами художник.

– Неужели всю свою жизнь мне придется прожить в какой-то вонючей деревушке, проклиная судьбу! И это именно сейчас, когда у меня есть деньги!

– Ты можешь уехать в любую часть света и безбедно там жить.

– Сейчас!? Война добралась даже до заснеженной России. Я так мечтала вернуться в Англию. Жить в Лондоне, ходить по гостям, завести салон.

– Ну так сделай все это.

– Как!?

– Жену дона Сальваро почти ни кто в Англии не знает в лицо. Тебя ведь не представляли свету перед свадьбой?

– Нет.

– Вот и чудненько. Назовись другим именем, придумай историю.

– А это хорошая идея. Но я же не могу взять чье-то имя. Нужны документы.

– Я происхожу из знатной итальянской семьи и пускай среди моих предков не было родственников королей, но в Венеции моя семья известна и состоятельна.

– Для чего вы все это говорите? Я знаю историю вашей семьи. Мне еще дон Айседор рассказывал.

– Помолчите, сударыня! – прервал ее сеньор Лаццаро, – В первые в жизни я предлагаю даме руку и сердце, а вы меня прерываете!

– Вы…что? – ошарашено спросила девушка.

– Это неплохое предложение.

– Да я знаю! Это великолепное предложение, но…

Лилианна вдруг подошла и крепко обняла пожилого человека за шею.

– Я так вас люблю! Но это другое. Я знаю, что вами движет благородство, но я не могу принять от вас подобную жертву. Меня не покидает надежда что в Англии меня ждет не только дом, но и дорогой моему сердцу мужчина.

– Вы все еще думаете что Себастьян…

– Надежда умирает последней. Я не могу передать словами как меня тронуло ваше предложение, но я вынуждена отказаться. Брак на многие годы свяжет нас. И возможно когда-нибудь будет тяготить нас обоих.