Кавалергардский вальс. Книга вторая

– И что Оленина? – опешили дамы.

– Готовит свадьбу дочери с Полторацким, – ответила Салтыкова, – Кто же станет спорить с императором.

– Вы меня напугали, Наталья Владимировна! – всплеснула руками Репнина, – А я-то, как раз собиралась заняться сватовством своей Варвары. Так, глядишь, ему вздумается подглядывать за нами в уборной?! А что, с него станется!

Дарья Михайловна Шаховская толкнула её локтем:

– Ну, в уборную пока мы сами, а вот когда нам трапезничать, он уже указывает. Анна Даниловна, расскажи смешную историю о том, как ты теперь обедаешь по часам вместе с императором.

– В самом деле?! Что это за история? – загалдели гостьи, – Анна Даниловна, голубушка! Расскажите!

– Наиглупейшая ситуация, – вздохнула Анна Даниловна, – Сами видите, что дом мой находится в непосредственной близости с Зимним дворцом. А у моего повара заведено правило – он звонит в колокол в то время, как я сажусь обедать. И столько лет уже всё это происходило абсолютно безобидно и никого не раздражало. До недавнего времени.

– Ах, Анна Даниловна! Вы нас интригуете. Что же произошло?

– А произошло вот что. Император, отдыхая после собственного обеда, вышел подышать морозным воздухом на балкон Зимнего Дворца, вдруг услыхал звук моего колокола и взбеленился: «Как? Репнина смеет обедать в то время, когда во мне уже происходит процесс пищеварения?! Она сбивает мне его своим колокольным звоном!» Ко мне вмиг явился полицмейстер и передал приказание императора садиться отныне обедать двумя часами раньше!

– Где это видано, чтобы император занимался такой чушью? – зашумели гости, – Эдак ему вздумается назначить нам определенное число блюд, допустимое за обедом и ужином. Или расписать нам меню на неделю вперед!

Зимний дворец,

Покои императора Павла

А тем временем, пока столица в преддверии нового года судачила наперебой о выходках нового императора, в Зимнем дворце, озадаченный страшным предсказанием инока Авеля, Павел стоял у окна рабочего кабинета и мрачно глядел в тёмное ночное небо.

Подходил к исходу год 1796-ой. За плечами уже были два месяца власти. Сколько же ему отписала судьба? Что он успеет сделать? «Надо срочно готовить коронацию, чтобы не случилось так, как с отцом! Надо действовать быстро и решительно. У меня мало времени. Нельзя никому доверять. Только себе…»

Тяжелые хлопья снега прилипали к стеклу. Через лоб государя пролегла глубокая складка; он напряженно думал. Он строил планы. Он непременно желал обмануть судьбу. Наконец, глаза его прояснели:

– Замок, – прошептал Павел, – мне нужен надежный замок. Он станет мне крепостью и защитой от моих врагов. Я спроектирую и выстрою его сам.

И он поспешно схватился за перо, что-то лихорадочно принялся чертить на листах.

1797 год январь

Санкт – Петербург

После того, как старый Кавалергардский корпус был расформирован, граф Мусин-Пушкин, по приказу императора, взялся за набор гвардейцев в новый полк кавалергардов Его императорского величества. И так в этом преуспел, что собрал эскадрон, численностью двести человек, за десять дней.

Это было не удивительно, так как Павел отменил главное требование – дворянское происхождение новобранцев. И в кандидатурах не было отбою!

Уже к крещенью «новые кавалергарды» удостоились чести принять участие в праздничном параде. Их шествием через Дворцовую площадь Павел остался доволен.

На следующий день он вызвал Мусина-Пушкина к себе и выразил желание, чтобы тот набрал ещё офицеров; императору вздумалось, чтобы его Кавалергардский полк состоял не из одного эскадрона, как у Екатерины, а минимум из трёх!

И, видя растерянность в лице Валентина Платоновича, подбодрил его:

– Не переживайте, граф. Чтоб облегчить Ваш труд, я нынче же отпишу приказ всем командирам отослать из полков в Ваше распоряжение по нескольку унтер-офицеров, общей численностью пятьсот человек! А Вы из них сформируете ещё два эскадрона. И выделю Вам в помощники полковника Фроловского, чтоб проводить отбор кандидатов, пока Вы, любезный Валентин Платонович, вместе с полковником Давыдовым будете заняты подготовкой с первым эскадроном к церемонии коронации. Я намерен для этого отправить Вас с моими новыми кавалергардами в Москву в первых числах февраля.

Павел лично занялся проектированием всего, что касалось его нового полка охраны.

Он утвердил численность штата, новое название полка – «Кавалергардские эскадроны», а так же эскизы их нового обмундирования и штандартов.

Форму новых кавалергардов Павел определил белого цвета с красным и с серебром. Кавалергарды должны были носить треугольные шляпы, но в торжественные дни надевать серебряные кирасы и серебряные шишаки (каски) со страусовыми перьями. Горжеты отличия чинов он отменил.

Заботы государя о внешнем виде его личной охраны – было частью грандиозной подготовки к предстоящей коронации, провести которую он торопился как можно скорее. Павел назначил церемонию на апрель. Но уже с февраля начал торопить двор к выезду из столицы.

9 февраля в Москву был отправлен первый (единственно сформированный тогда) Кавалергардский эскадрон под командою Давыдова. Остальные, пока формировавшиеся эскадроны, оставлены в Петербурге под командою полковника Фроловского.

С первых же дней службы, и особенно в пути следования из Петербурга в Москву генерал Давыдов столкнулся со всеми «прелестями» наличия у него в полку представителей низшего сословия. Гвардейцы были безграмотны. Уставные наказы не читали и заучивали с трудом. Частенько нарушали дисциплину. Затевали драки. Распутничали. Картёжничали. Продавали или проигрывали в карты местному населению серебряные причиндалы обмундирования. И даже подворовывали!

В деревнях и городах, где они останавливались на постой, полковнику Давыдову то и дело приходилось разбираться с представителями местной власти и гражданского населения в непотребных выходках своих подчинённых.

Шеф полка Мусин-Пушкин, регулярно получая донесения Давыдова о том, что его кавалергарды вытворяли по дороге, понял, что проект императора о наборе в элитный военный корпус всех, без разбора, невзирая на сословия, решительно провалился.

Дабы избежать впредь подобных недоразумений, он велел Фроловскому собрать рекомендации обо всех унтер-офицерах, присланных под его начало командирами разных полков. И, ознакомившись с оными, схватился руками за голову! Выполняя приказ императора о том, чтобы отдать из своего полка некоторое количество офицеров в Кавалергардские эскадроны, командиры поспешили, таким образом, избавиться от полковых нарушителей дисциплины, гуляк, пьяниц и воришек.

И все они теперь оказались собраны в одном месте – в составе личной охраны императора!

Вознесенская улица,

Доходный дом купца К. Гейдемана

Сашка примчался возбуждённый и с порога заявил:

– Петька! Вообрази, государь затеял коронацию и на днях весь двор выезжает в Москву. Наш Конногвардейский полк сопровождает в дороге императора и всю его свиту. Мы с Иваном едем в Москву! Завтра! – он стянул мундир и закатал рукава рубашки, – Копыло-ов! У нас есть чем отобедать? Я голоден, как волк!

– Вчерашняя лапша, – подал голос денщик.

– Чёрт с ней, давай! Петька, будешь?

Барятинский отрицательно сморщил нос.

Сашка уселся за стол и принялся с аппетитом уплетать лапшу:

– Слушай, Петьк! А чего императору понадобилось короноваться ехать непременно в Москву-то? Разве тут, в столице, для этих дел церквей и соборов мало?

– Темнота-а, – усмехнулся Барятинский, – Ещё Петром Первым была заведена такая традиция, что церемония коронования императоров проходит в Успенском соборе города Москвы. И для того туда выезжают весь императорский двор и столичные вельможи с семьями. Когда, говоришь, вы отбываете?

– Завтра.

Петька в задумчивости почесал нос и выдал:

– Тогда дай мне свой мундир до вечера?

– Зачем? – опешил Чернышёв.

– Съездить на урок к Елене Павловне.