Восточный ковер

– Я не знаю, откуда вы черпаете свою информацию, но я никогда не сталкивался с подобными терминами, так же, как с директивами советского руководства.

– Тогда как вы объясните наличие портретов Сталина на ваших митингах? – Беседа записывалась Портманом, но, помимо этого, американец делал для себя дополнительные заметки.

– Не исключаю, что многие наши товарищи относятся к Советскому Союзу и его лидеру генералиссимусу Сталину с большой долей симпатии. Это великое государство, которое, между прочим, является союзником вашей страны по борьбе с фашизмом, и в дань уважения люди несли в руках портреты Сталина наряду с портретами Саттархана.

– Почему на митингах отсутствовали портреты руководителей других стран антигитлеровской коалиции? Неужели они не достойны уважения, равного уважению к Сталину?.

– Дорогой Томас Портман, на территории США нет штата Азербайджан, а в СССР есть республика с таким названием, где живут наши братья по крови. Это же так просто.

– Тогда вы косвенно подтверждаете, что слухи о перспективе отторжения территории Северного Ирана и ее дальнейшего включения в состав СССР, являются правдой?

– Разве вы услышали от меня такие слова? – рассердился Пишевари. – Ваша манера задавать вопросы очень схожа с манерами задавать вопросы американских дипломатов, историков и политологов. Вы словно сговорились, после каждого моего слова делать далеко идущие выводы, не имеющие под собой достаточно крепкой почвы, – Пишевари глотнул из своего стакана сладкого чая. – Лучше выпейте чаю, господин Портман, пока он не остыл. Холодный чай, как горячее масло, не приносит большой пользы.

Портман отложил блокнот в сторону и стал размешивать крошечной ложкой сахар в стакане, обдумывая по ходу новые каверзные вопросы, способные поставить в тупик лидера Демократической партии Южного Азербайджана.

– При въезде в город я столкнулся с любопытной картиной, – Портман продолжал размешивать сахар, изредка дотрагиваясь губами до горячего напитка. – Меня остановил солдат, который не разговаривал ни на тюркском, ни на фарси. Даже по внешнему виду он не напоминал ваших братьев по крови из Советского Азербайджана. Тем не менее, он спокойно мог остановить дипломатическую машину и учинить форменный допрос на понятном ему языке. При всем вашем старании обрести для Иранского Азербайджана автономию, включая языковую, как вы можете объяснить ситуацию, что на блокпостах Южного Азербайджана, стремящегося к независимости, стоят люди, не владеющие тюркским языком? Может, ваша цель заключается только в выдавливании из провинции фарсов, а не в обретении прав тюрками?

– Я не могу подтвердить этот случай и слышу об этом впервые. Если такое безобразие имеет место, я сделаю все возможное, чтобы его искоренить.

– Поверьте мне, что это чистая правда, – Портман знал, что Пишевари лукавит, говоря о том, что не обладает необходимой информацией. Советская агентура снабжала его всеми данными, нужными для его работы, включая количество блокпостов и дежуривших там солдат.

– Ну и вы тоже не будете отрицать посты иранской армии, которые, в свою очередь, чинят препоны нашим людям.

– Юридически это территория Ирана, а не СССР. Иранская армия имеет больше прав хозяйничать на своей земле, чем русские.

– Этим они пользовались веками, чтобы притеснять тюркское население.

– Даже народные ополченцы, которым из непонятных источников раздается оружие и обмундирование, одеваются, как советские солдаты. Мне кажется, вы ведете страну к краху, – хладнокровно заметил Портман.

– Краху? – возмутился Пишевари. – Я веду борьбу против безответственной политики шахского режима в отношении Азербайджана. Я много лет отсидел за это в зинданах Пехлеви, где меня пытали и могли запросто уничтожить, так что и не осталось бы и следа от Сеида Джафара Пишевари. Вот это был крах национальной идеи, когда человек не мог выражать свои мысли и чувства на родном языке, говорить о том, к какому народу он принадлежит. Возможно, мы опираемся в этом на положительный опыт Советского Союза, но это ни в коем случае не означает русификацию всего Южного Азербайджана.

– Вы хотите выкрасить Азербайджан в красный цвет.

– Что в этом плохого?

– Цвет крови и коммунистов.

– Вы забываете, что я тоже коммунист, – на повышенных тонах заговорил Пишевари.

– Вы же в свою очередь забыли, что вытворяли коммунисты на территории Советского Азербайджана.

– Они строили справедливое общество.

– Путем уничтожения национальной элиты. Достаточно вспомнить Гусейна Джавида, Микаила Мушвига, Ахмеда Джавада. – Портман четко произносил нехарактерные для американца имена. – Я изучал историю ваших собратьев.

– Видно, что вы пришли подготовленным, – насупился Сеид Джафар Пишевари. Его удивила осведомленность американца. И, по понятным причинам, он не мог знать, что еще в сороковом году, когда СССР на основании пакта Риббентропа-Молотова был, по сути дела, союзником гитлеровской Германии и обеспечивал ее многим, и прежде всего нефтью, власти Великобритании всерьез рассчитывали лишить Гитлера этой, как говорил лорд Керзон, «крови войны», подняв восстания среди «мусульманских народов Кавказа», то есть азербайджанцев и чеченцев. И Портман, как журналист, знал об этих переговорах чуть больше, чем простые обыватели. Однако Пишевари слишком хотелось верить, что судьба даровала его родине уникальный шанс, и он ведет народ в рай, а не в смертельную ловушку. Тем более что у лидера национального движения были свои аргументы. – Но, посмотрите, насколько люди в Советском Азербайджане продвинулись вперед в сфере науки, культуры, образования! Пока наши крестьяне обрабатывают землю плугом и сохой, на полях Северного Азербайджана работают трактора. Не это ли прогресс?

– Сначала им поменяли алфавит, – как бы не слушая, продолжал Портман. – Все источники, написанные арабской вязью, стали недоступны для широкой массы людей. Потом алфавит поменяли снова, теперь с латиницы на кириллицу, этим не ограничились и поменяли название самой нации. Тюрки превратились в азербайджанцев, народ переименовали по названию территории проживания.

– Тем самым коммунисты хотели сблизить все народы, проживающие на территории Советского Азербайджана.

– Путем забвения собственных корней.

– Вы преувеличиваете, господин журналист.

– Нисколько. Более того, вам должно быть известно, что советское политбюро готовило указ о переселении азербайджанцев со своей территории.

– Да, я слышал об этом, – признался лидер освободительного движения.

– И как же вас не беспокоила судьба ваших собратьев? Ведь с ними могли обойтись точно так же, как с гражданами Ирана в 1938 году.

– Но этого не произошло.

– По счастливой случайности. Вы хотите, чтобы судьбою иранских азербайджанцев тоже играла фортуна? Она не всегда улыбается в лицо, особенно людям, не делающим выводов из грубых, исторических ошибок.

– Вы пришли меня поучать, господин Портман?, – усмехнулся глава Демократической партии. – Может, вы хотите сказать, что правительства США и Великобритании больше беспокоятся за успехи Азербайджана, чем Советский Союз?

– Скажу вам честно, господин Пишевари, как гражданин США, – не моргнув глазом, ответил Портман. – Моей стране, так же, как и Англии, плевать на всех, кроме своих интересов. Я только удивлен тем, что вы не так хорошо осведомлены о недавней истории Советского Союза, к которому вы тяготеете всей душой. Это ваше право – выбирать страну для подражания. У каждого в душе есть своя Утопия и Город Солнца, но она, к сожалению, в реальности оказывается не всегда такой, какой она представлялась в нежных грезах.

– То, что мы делаем – это не грезы. Вы сами могли убедиться, сколько народа собирается на наши митинги.

– Действительно – это не нежные грезы. Вы правы. Это намного страшнее. Это самообман, который скоро превратится в кошмар.

– Мне не нужны политические астрологи, господин журналист, – отмахнулся Пишевари. – Каждый, кому не лень, делает прогнозы относительно будущего Азербайджана, не прожив здесь и дня.

– Я пятнадцать лет занимаюсь проблемами Ближнего Востока, включая Азербайджан, – парировал американец. – Столь немалый опыт позволяет мне утверждать, что вы, господин Пишевари, весьма ответственный и мужественный человек, охваченный благородной идеей, стали заложником чужих интересов, и, вооружившись святыми мотивами, ведете тысячи своих сторонников на верную гибель.

– Бескровное обретение свободы невозможно, дорогой друг.

– Большевистская идеология замешана на крови. Но то, что произойдет здесь, будет намного страшней. Погибнут тысячи невинных людей, но они не достигнут той цели, которую проповедуете вы. Против вас настроены могущественные силы. Силы, которые раздавили непобедимую армию Гитлера и заставили подписать унизительный договор Японию. Неужели вы думаете, что сможете противостоять этому мощному союзу?

– Это субъективное мнение газетчика, – сморщился Пишевари.

– Тогда позвольте мне и дальше развить свое субъективное видение будущих драматических событий вокруг Иранского Азербайджана, – внешне спокойный Портман стал нервно постукивать грифелем карандаша по листку блокнота, покрывая его мелкими, черными точками. – При положительном для вашего освободительного движения исходе вы обретаете автономию, как первый шаг к полной независимости от Тегерана. Москва при этом будет жадно потирать руки и глотать слюни от предвкушения вкусной добычи. Ее дальнейшие действия вполне предсказуемы и укладываются в общую логическую цепь. Советы рано или поздно доведут положение дел до такой степени, при которой дальнейшее пребывание провинции Азербайджан в составе Ирана будет немыслимым. Это тем самым приведет к автоматическому присоединению Южного Азербайджана к Северному, известному как Советский, другими словами, к территории СССР. С первого взгляда все выглядит замечательно для приверженцев свободы и независимости Азербайджана, но на практике все обстоит куда сложней и драматичней. Недавние статьи ряда советских газет относительно территориальных притязаний некоторых советских республик к Турции и самому Ирану позволяют утверждать, что они тоже получат свою долю от отторгнутой от Ирана его северной части. На земли Южного Азербайджана уже нацелилась Армения, и Микоян, человек, весьма близкий к Сталину, ведет в Кремле свою игру. Южный Азербайджан – это слишком большой кусок для Советского Азербайджана, и вы думаете, что Москва позволит Азербайджану войти в первую пятерку советских республик по территории и населению?. И тогда начнется внутренний дележ, а если начнутся волнения, то будет дан отсчет «дню великого переселения» азербайджанцев, и их земли займут другие народы, как это неоднократно делалось. Вы будете протестовать, но знайте, что Сталин – это не Пехлеви. Он уничтожил миллионы людей, и сгубить еще десять миллионов в собственной стране ему никто не помешает.

– Это не ваше мнение, – недовольно вертел головой Пишевари.

– Разве?

– Аналитические выкладки ваших спецслужб. Вам подобные давно ведут такие разговоры в среде патриотически настроенных азербайджанцев.

– Нет, господин Пишевари. Очень часто спецслужбы США пользуются моими данными, а не я их.

– Зачем вы решили мне раскрыть все карты? – с подозрением спросил Пишевари.

– Это всего лишь мои рассуждения с мудрым собеседником, и не более того, и они вряд ли повлияют на исход событий, – ответил Портман. – Идет «большая игра», продолжаются политические столкновения, которые, в отличие от стихийных бедствий, можно предугадать, но точно так же невозможно предотвратить. Они, как разнородные пласты, движутся друг на друга, и чей пласт окажется сильней, тот и займет место вытесненного. Я не даю стопроцентную гарантию будущих событий, но схожесть будет однозначной. Однако, на мой взгляд, есть второй вариант, более реальный, чем первый.

– Любопытно узнать, в чем он состоит.