Темь. В поисках истины

– Ну, вот что, хухрон, – сказал Митромир, трогая поблескивающий кинжал Марцеуса. – Ты тут свои шуточки брось. Не верим мы в кающихся шмунделей, да еще с приветом от Сардориуса. Ты нам тут не бомбу, случаем, приволок?

– Террорист хренов, – пробурчал Леха, отодвигаясь на всякий случай от шишиги. – Ты не из мигрантов, однако?

– Не хухрон я теперь боевой! – булькнула сквозь рыдания шишига, размазывая грязным коготком слезы по бугристым зеленым щекам. – А Хухрик, честное имя которого присушили мне образом отверзого демонишки, коий и чендово напялили на меня, побазлав мне шмунделя, а Сардориус нынче хехел в присухе у Велеса…

– Так! – заключил Митромир. – Вот с этого места поподробнее, раз уж появился тот, кто примкнул к Темным богам… И без жаргона, на нормальном межмировом лингве.

– Языке то есть, – деловито уточнила Весняна, а ее полыхающие зеленью глаза вонзились в понурого Хухрика. – И прекрати давиться соплями, не подобает мужчине… – и смущенно кашлянула. – Или женщине…

Слезы у Хухрика мгновенно высохли, словно их обдало струей промышленного термовентилятора.

– А вот о личном не надо, – гордо заявил он. – Если мы размножаемся икрой, то это еще не значит, что я не могу считать себя отцом и мужчиной! Являюсь боевым шишигом и неплохим шмунделем, между прочим! Шишиг я, а не шишига, как чондорят иные неразумные!

– Хо-хо-ху-ху… – Леха взялся за голову, отошел в сторону и сел на лавку, понурившись. – Лягушки разумные! Кусты и икра… Это ж куда я попал-то…

Митромир искоса глянул на него:

– Это тебе не глупыми несмышленышами на Невском командовать, да инородцев темных русской культуре учить… И то, и другое – бесполезное занятие. Давай-ка, перебежчик Велесов, докладывай все по порядку и объясни, что за штуку с собой притащил.

И Хухрик, периодически пошмыгивая длинным бугристым носом, поведал грустную историю о том, как его угораздило ввязаться в мировую политику.

Был он из почтенного семейства шишиг, издавна проживавших в одной из теней Северо-Запада нынешней России. Семейство облюбовало себе болото, сделав его непроходимым для чужих, что экономило силы, нужные для охранных заклятий. Славилось это племя шишиг изготовлением различных устройств, в том числе тем самым сучком для дальней связи, который сделал сам великий Мокрохвост.

– Это был настоящий мастер, – оловянные пуговицы Хухрика, долженствующие изображать глаза, вдохновенно светились. – Держал он в присухе все секреты мастерства нашего. За то и погиб. Нашли его след Темные. Да не в самой тени, а в истинном мире, куда он вышел поторговаться. На беду взял с собой на прогулку деток моих, – Хухрик непроизвольно всхлипнул, – чтобы могли они полюбоваться на мир сухой… Здесь его Темные и захехрили… Захватили то есть. И деток моих – тоже, а Мокрохвосту велели сделать магическую вещь, чтобы могла перекрывать всякую магию вокруг…

– Глушилку то есть, – резюмировал Антон.

– Иначе грозились деток во французский ресторан продать, – Хухрик из зеленого стал от ужаса темно-бурым. – Вот мой великий родственник и сделал… Думал он, что отдадут Темные ему деток моих, и уйдет он в родные болота. А они, хрюнди отверженные, только хехлились над ним…

– Как же, Темные, – зеленые глаза Весняны полыхнули. – Когда это у них честь и совесть были…

– Встроил он в эту… глушилку самоуничтожитель, – повесил голову Хухрик. – Думал, что, когда уйдет с детками, сработает это, чтобы в лапы Темным не попасть… Не получилось.

Шишиг долго молчал, ни слова не произносили и остальные.

– Они заставили его пробовать эту вещь, как она работает, – наконец, сказал бывший шмундель. – И не один раз. И он понял, что больше не может сдерживать самоуничтожитель, а они не отпустят ни его, ни деток. И тогда, как я думаю, он уничтожил эту штуку вместе с великим множеством Темных, которых собрал вокруг. И вместе с собой. Это я узнал уже после того, как пошел к ним служить ради деток.

– И получился мощный астральный взрыв… – медленно сказал Митромир.

Хухрик кивнул.

– Мощность примерно в миллион магиков, – с некоторой гордостью сказал он. – Мокрохвост отдал все, что у него было.

– И случилось это… В конце прошлого века? – так же медленно уточнил маг.

Шишиг опять кивнул. На этот раз покаянно.

– Я хрюндю, Митромир, – горестно сказал он. – То есть грущу. Мокрохвост сильно нарушил баланс. Но он сам не знал, какая у него мощь.

– Миллион магиков! – прошептал Никитич. – Это мощь полубога…

– Ну, не полубога, – сердито возразила Весняна, – но мага с неплохими задатками.

Митромир метнул на нее негодующий взгляд, но смолчал. Затем вздохнул и, отвечая на умоляющие взгляды Лехи и Антона, пояснил:

– Если бы этот взрыв произошел в физическом, грубом мире – вашем мире, то выжгло бы немалый кусок этой страны. Но изделие Мокрохвоста взорвалось в астрале. В итоге образовалась большая астральная пустота, которую немедленно стали заполнять Темные, поскольку баланс был нарушен в их пользу. Как раз на это время приходится распад вашего бывшего государства… А эпицентр взрыва был в Беловежской пуще, так? – спросил он у Хухрика.

Тот печально кивнул.

– Выходит, какой-то шишиг повернул ход мировой истории? – негодующе спросил Леха. – Вы хотите сказать, что из-за какого-то Мокрохвоста развалился Советский Союз?

– Не все так просто, – покачал головой Митромир. – Темные лишь воспользовались случаем. Да и разобраться еще надо, случай то был или чей-то план… Но пришелся он для них очень кстати.

– Да уж, – проворчал Антон. – Как падение башен-близнецов в Нью-Йорке или взрывы домов в Москве… И что еще будет?

Митромир пытливо посмотрел на него, но промолчал.

– А откуда же ты знаешь, что детки твои живы? – тихо спросила Весняна.

– Видел я их, – повесил голову Хухрик. – В плохих условиях живут, в бочонке с чистой, холодной водой… А кормят рыбьим кормом из супермаркета! – глазки его гневно засветились. – Сухим кормом, заметьте, а не живыми мальками или мотылями! И вот тогда я согласился, чтобы на меня присушили образ отверзого демонишки, дабы учинить вам бой в том доме домовьем в граде Питере… И кинжал Марцеуса дали, а сам Сардориус присутствовал на носе моем в качестве бородавки для оперативного контроля и управления… Образ тот демонишки героически уничтожен вами был, – шишиг с почтением покосился на Леху, – нам с Сардориусом пришлось совершить… ээээ… тактическое отступление… А деткам моим так и не дали полакомиться живыми сочными червячками! – и Хухрик всхлипнул.

Леха громко сглотнул.

– Почтенный Варс, а пива у тебя не водится? – хрипло спросил он.

Молчавший до того Варс засуетился и помчался в недра своей пещеры.

– Выходит, благое дело – уничтожение Темных, да еще с самопожертвованием – породило распространение Тьмы? – спросил, не обращаясь ни к кому, Антон. – Той, которая сейчас захватила Россию?

Митромир отвернулся, а Весняна промолчала.

– Не лезь в это, отрок, – сумрачно прокряхтел Никитич, гладя поникшую бороду. – Наше дело – бить эту Темь, а там уж как получится… Как-то ты все эдак поворачиваешь, что неверно выходит.

– Он – просветленный, потому и задает вопросы, – неожиданно сказал Хухрик. – Слышал я о нем у Темных. Знают они его и хотят ухехрить. И еще знают, что ищете вы что-то. А их план – ухехрить вас после того, как вы это найдете. Сил у них много, да глупые они, эти силы. Существ толковых мало. Поэтому и переманивают к себе Серых.

– Много Серых им служат? – спросил Антон.

– Хватает, – хмуро ответил Хухрик. – Кому не хочется жить в болоте с подогревом и жирной, откормленной мошкой на завтрак. Вот, – пихнул он зеленой лапкой помятый аппарат, – даже иномирные штуки используют.

Тут вернулся Варс с бочонком и кружками. Леха, узрев первый вал пивного океана, заметно взбодрился.

– И что это за хрень? – осведомился он и примерился ткнуть пальцем в одну из кнопок ящика.

– Не трожь трандель! – возопил Хухрик, перехватывая Лехину руку. – Хропс будет!

– Какой еще хропс… – упорствовал Леха, порываясь к ящику.

– Так! – Митромир бесцеремонно приподнял отставного скинхеда за шиворот и легко переставил в сторону. – Чую что-то знакомое… Это не ты, Хухрик, эту штуку против нас использовал? И кем же ты у них служил, а?