Темь. В поисках истины

Послеобеденный покой был нарушен. Путешественники бестолково топтались в главной, пиршественной зале, присматривались к обретенному арсеналу и с беспокойством поглядывали на входную дверь, возле которой мелькали серые силуэты домовых-овинников, что-то там делавшие.

– И-эх, – вздыхал Митромир, глядя, как опасливо машут холодным оружием Антон с Лехой. – Не пораньтесь, граждане. И уроков-то я вам не успел дать… А лучше держитесь позади где-нибудь. Главное, чтобы своих не зацепили.

– Ничего, – пыхтел Антон, наскакивая на Леху. – На своих учатся… Чтоб чужие боялись…

– Вы там полегче, – сердилась Весняна. – У нас тут только один лекарь, да и тот – зубодер!

– А к слову говоря, где он? – спросил Никитич, оглядывая зал. – Хоть и зубодер, но может пользу оказать, кровь остановить или там повязку спроворить.

– Гаваз в дальней комнате свою подготовку ладит, – бросил появившийся ниоткуда Варс. – Железяки лекарские раскладывает, которые мне еще дед оставил на всякий случай… – и опять исчез.

– Обнадеживающе… – проворчал Митромир. – А где этот шишиг со своим хропсом или как его там?

– Тут я, – зеленая личность, пыхтя, появилась в зале, таща за собой помятый агрегат. – Готов принять участие в сражении небывалом и отмстить за деток моих…

– Тока с кнопкой осторожнее, – заметил Никитич. – Чтой-то она у тебя строптивая больно.

– Чендово! – исчерпывающе ответил Хухрик и непочтительно пнул агрегат одним из отростков, похожим на ногу.

– А диспозиция? – вредно спросил Никитич у Митромира. – Мы так и будем сидеть тут в норе и дожидаться? Ты ж у нас боевой маг, вот и поведай, как мы будем биться. Диспозиция должна быть, эт мне одна кухарка поведала, а она слышала от поручика, коему прислуживала, – и дед важно приосанился.

– Кухарка, конечно, права, – кивнул Митромир. – Но обороной у нас заведует уважаемый Варс. Вот с него, Никитич, и спрашивай диспозицию. Может, у Варса тоже сведущая кухарка имелась?

– И не одна, – обидчиво заявил вновь возникший из ниоткуда Варс. – Чем мы хуже городских? А свои приготовления имеем, и потому хотел я держать с вами совет. Эй, дражайшие воины! – адресовался он к Лехе с Антоном. – Хватит землю топтать да пыль поднимать, сюда идите!

Таким образом, в зале «Веселой берлоги» за длинным обеденным столом состоялся военный совет, на котором присутствовали также сородичи Варса, которых набралось около двух десятков. Открыл совет важный, насупившийся Варс. Напротив него восседал не менее важный Никитич. Оба домовых глядели друг на друга и надувались все больше, пока, наконец, Варс не выдержал и не изрек:

– Ну, так… мня-а-а… Заклятия у порога положены, на стенах тож, ловушки насторожены, – и замолчал.

Молчание продолжилось некоторое время.

– И… что? – не выдержал Антон.

– И все.

Краткость Варса настораживала. Его сородичи преданно глядели на своего старшого и помалкивали. Ни они, ни сам хозяин «Веселой берлоги» ничем не вооружились.

– Позволено будет спросить мне, девушке слабой и беззащитной, – сказала Весняна. – Меня тут как оборонять собираются? С помощью ловушек? И пары десятков домовых – конечно, храбрых, но не вооруженных хотя бы половниками?

Взор Варса был чистым, незамутненным и непонимающим.

– А чего тут? – сказал он. – Сюда Темным не пробраться. Они – там, а мы – здеся, в безопасности. И пусть себе…

Похоже, хозяин «Веселой берлоги» и не помышлял о битве.

– И долго мы будем «здеся»? – наступала Весняна, и ее глазищи из зеленых все более становились синими. – Нам ведь к переходу надо идти, а ты, почтенный Варс, все еще не поведал, где он находится.

Вдумчивому кряхтенью Варса мог бы позавидовать любой философ как древности, так и современности. Его сородичи явно были полностью с ним согласны в смысле стратегии и тактики ведения боевых действий.

В ходе продолжительной дискуссии выяснилось, что команда «Веселой берлоги» намеревалась попросту пересидеть «бурю», как это водилось испокон веков у домовых. О чем Варс с гордостью и поведал.

– Так вот наш род и выжил, – поучительно изрекал он. – Миновал бури разные и громы, истребления народов, больших и малых. И процветаем мы отныне, и жителей лесных вкруг себя кормим немало. А у иных, – он недружелюбно покосился на Леху, – что беду себе кликали, и косточки рассыпались.

– Но-но! – грозно сказал престарелый скинхед. – Мой скелет еще в полном порядке! Если не считать пары переломов…

Новую свару пресек Митромир, произнеся свое знаменитое «так».

– Вообще-то наши подозрения по поводу врагов основываются только на отсутствии гостей в «Берлоге» и туманных предчувствиях Хухрика, – продолжил он. – А это означает, что нам надо выслать за пределы пещеры разведчика.

– А почему бы не использовать магию для разведки? – предложил Антон.

– Я уже пытался, – сумрачно ответствовал Митромир. – «Берлога» закрыта для магического зрения. Ясно только, что присутствует угроза.

– Правильно, – довольно кивнул Варс. – Прежде всего, это потому, что здеся тень. Да и защита нас прикрывает. Так что оттуда – никак, но и отсюда – тоже.

– А как же тогда узнать, что Темные отступили? – спросил Антон.

– А как первый посетитель придет, – ухмыльнулся довольный своей находчивостью Варс. – Темным сюда дороги нет, значит, остаются Светлые да серые. Помню, так-то мы единожды просидели тут годков этак с полста… Эх, и отдохнули тогда от трудов всяких! А что? Пищи вдоволь, пива тож… Русалочки не все ушли, я уж проверил. Они нюхом чуют, когда мужики голодные до этого дела будут. Что касаемо перехода в Раземелье, дак он пару верст отсюда, ежели топать на север, есть там увал приметный… – Варс лукаво глянул на Весняну. – На детородный орган очень похож… По чутью магическому найти можно. Это тоже вроде как тень, и ходу туда Темным нетути. Как и сюда, однако.

На багровой физиономии Лехи было ясно написано, что шанс провести полвека в этой берлоге в компании домовых и зеленоватых русалочек совсем не является пределом его мечтаний. Мрачный Антон был с ним целиком солидарен.

– Мои деточки! – всхлипнул Хухрик.

– А вот, – вкрадчиво сказал Никитич, по-особенному распушив бороду, – достоверно мне ведомо, почтенный Варс, что насчет пищи… Как бы это сказать… Вот у меня, к примеру, аппетит зверский просыпается, когда в заточении нахожусь. Насчет Алексея могу то же сказать, в особенности что касается пива. А уж маг, ежели он в бездействии пребывает, то впадает в задумчивость и может один ваши припасы употребить. По рассеянности. Про русалочек, – он покосился на Весняну, – из деликатности умолчу, но недолго они проживут, ох, недолго, – и горестно вздохнул.

Правда, в глазах деда сквозь зелень предательски проглядывала синева.

На челе Варса появилась тревожная задумчивость.

– Про пиво – это ты, почтенный Никитич, пожалуй, прав, – молвил он и поглядел на Леху.

– И еще я умолчал про того, коего просветленным кличут, – вбил последний гвоздь Никитич. – Видишь того детинушку? Богатырь он. А могутные богатыри – они знаешь, сколько потребить могут? Особливо, когда силушку девать некуда.

– Богатырь? – с сомнением посмотрел на Антона Варс.

– Ты не смотри, почтенный Варс, что он в тело еще не вошел, – заторопился Никитич. – В покое да на хороших харчах знаешь, как вымахает!

– Именно, – авторитетно подтвердил Митромир, глядя очень честными глазами на хозяина «Веселой берлоги». – Имел я знакомство с одним великаном, так он в отрочестве не больше мизинца был. А потом, как в рост вошел, горушку одну ненароком свернул. Медведя из пещеры доставал. Голоден уж очень был. И даже парочку гномов и домовых схарчил, задумавшись. На десерт.

Антон сделал строгое лицо и величаво уставился на задымленный потолок пещеры.

Варса раздирали противоречивые чувства. И одно из них все-таки победило – то самое, на которое рассчитывал проницательный Никитич, очевидно, лучше других знавший особенности психологии домовых. Буря в смятенной душе Варса улеглась, и он сказал елейным голоском:

– Совестно мне перед вами, гости дорогие, законы гостеприимства обязывают, знаете ли, защищать и привечать… А вот приходится отпускать вас на бой смертный из-под крыла моего надежного, потому как мир спасать надо, и мы, лесные домовые, понимаем это со всей почтительностью.

После этой тирады выяснилось, что «Веселая берлога», как и подобает почтенному жилищу домового, имеет всякие норы и отнорки помимо главного входа, из которых можно произвести разведку, а то и вовсе с честью уйти в мир внешний (Варс чуть было не сказал «иной», но вовремя спохватился). Последний вариант, судя по всему, Варса устраивал больше.

– А что? – с горячностью говорил он. – Все разом – и в атаку! А уж мы прикроем, не сумлевайтесь.