Темь. В поисках истины

– Еще повоюем, – мило улыбнулась домовена, выступила вперед и, молниеносно натянув свой эльфийский лук, выпустила прямо в ромб стрелу, которая, тоненько свистнув, иголкой исчезла в тучах.

То ли дело было в композитном наконечнике, то ли в мастерстве домовены, но сомнительное дело – дотянуться до туч стрелой – неожиданно дало поразительный результат. Ромбовидный зрачок резко сузился, превратившись в узкую линию, хлопнули, зажмурившись, громадные кожистые веки…

– Щит! – рявкнул Митромир, поворачиваясь к домовым.

Впрочем, теперь уже к одному Никитичу. Как только из туч повеяло холодом, бравый Варс со своей ватагой испарился. Скорее всего, в сторону пещеры, поскольку откуда-то из скалы раздавались лязгающие звуки, похожие на срочно закрываемые замки. Очевидно, хозяин «Веселой берлоги» посчитал свой долг гостеприимства исчерпанным до конца.

Никитич горестно взмахнул бородой и воздел руки. Его жест повторил Митромир, а Весняна просто посмотрела в небо, сморщив носик. Над путешественниками бледно замерцал бледно-синий купол, воздух над ним задрожал и расплылся. И вовремя. Ромб в тучах раскрылся, и из него яростно полыхнуло темно-красное пламя. Зрачок был уже не темно-фиолетовым, он багрово пылал.

Язык пламени шириной в километр ринулся к земле. Антон с Лехой невольно закрыли глаза и присели, а Хухрик стал похож на съежившийся куст.

– Не дрейфь, Раземелье! – неожиданно с азартом заорал Никитич.

Оглушительно грохнуло. Раскатилось. Пламя окатило купол, опалило поваленный лес и с копотью увяло. В зрачке появилась неуверенность.

– Это тебе не хухры-мухры, – бодро заявил Митромир и ехидно ухмыльнулся стремительно мрачнеющему небу.

– Попрошу без намеков, – неожиданно произнес Хухрик, оживая.

– Хватит вам, – тревожно сказала Весняна. – Сейчас начнется… А ты бы, шишиг боевой, подумал, как помочь, а не обижался попусту.

– А я не хухры-мухры, – строптиво ответил Хухрик и посмотрел в сторону валяющегося неподалеку ящика, явно что-то соображая.

Наверху, среди уже почти черных облаков, не стали дожидаться конца этого диалога. Там что-то брямкнуло, булькнуло, словно в гигантском паровом котле, зашипело. А потом из туч к земле, к гранитному увалу потянулась черная воронка, стремительно вращаясь вокруг оси. Вокруг воронки закипело, тучи пришли в движение и начали нереальный хоровод, скрыв злорадно сверкнувший громадный зрачок…

– Отсекаем воронку! – бешено крикнул Митромир сквозь нарастающий рев ветра.

– Чем? – озадаченно спросил Антон, выволакивая из ножен бесполезный меч. – Хотя это грамотно: у смерча хвост обрубить…

– Нифигасе, – проворчал Никитич. – Тут не по интернетию лазить, в реале все, понимаешь… Эх, Мавруши здесь нет, да с ее помелом бы…

– Справимся! – бодро сказала Весняна, доставая из колчана стрелу. – Выше хвост!

И блестящая черточка, вырвавшись из лука, исчезла в приближающемся черном круговороте.

Мощный порыв ветра взметнул вверх ветки, листья, окружив стоящую у пещеры группу темным ореолом. Митромир что-то выкрикнул, из его рук вылетел зеленый шар и устремился в черноту туч, увеличиваясь в размерах. Басовито рявкнул Никитич, швыряя туда же нечто невидимое. Воздух загудел и завибрировал, наполнившись энергией.

В черных тучах бледно полыхнуло, донесся мощный раскат грома. Несколько ветвистых зеленых молний, расходясь из центра, распороли небо.

– Поправка прицела – по воронке, – провозгласил Митромир, перекрывая вой ветра.

Еще один зеленый шар полетел к основанию воронки, туда же послала стрелу Весняна и бросил свой невидимый снаряд Никитич.

Черный вращающийся хобот замедлил свое движение к земле, словно уперся в зеленое сияние, щитом вставшее на его пути. В небесах недовольно заурчало, точно в голодном желудке громадного чудовища.

– Давай! – заорал Никитич, его растрепанную бороду рвал усилившийся ветер. – Лупи по хоботу!

Митромир что-то выкрикнул, вскинув руки, от него оторвалась зеленая волна и, на ходу превращаясь в сияющий полумесяц, серпом врезалась в основание воронки, отсекая ее от приближающейся земли. По хоботу пробежала явственная дрожь, его вращение замедлилось.

Антон с Лехой, забыв о страхе, во все глаза смотрели на это сюрреалистичное представление. Черный, нереально быстрый хоровод туч в небе, громадная воронка, тянущаяся к ним, усиливающийся рев ветра, летающие в воздухе листья и прочий мусор поваленного леса, багровые отсверки в центре мрачного небосвода вперемежку с зелеными бликами создавали, несмотря на масштабность происходящего, иллюзию компьютерной игры. Вот-вот она кончится, вас пригласят на следующий уровень, и на экране монитора вместо всей этой неправдоподобной феерии появится нарисованный торжествующий герой…

Однако откинуться в кресле, блаженно отдыхая после прохождения очередного уровня игры, никому не довелось.

Земля вздрогнула, откуда-то снизу послышался глухой гул, перешедший в громовые раскаты. С утеса покатились камни. Поваленные деревья, меж стволами которых топтались путешественники, зашевелились, расправляя ветки.

– Яхайдойя! – взвизгнула Весняна, подскочив чуть ли не на метр, и под ее ногами глухо стукнулись друг о друга, словно челюсти крокодила, два ствола.

Ей вторил вопль Лехи, который едва выдрал пятку из такой же челюсти. Однако, в отличие от его вопля, высказывание и заклинание Весняны имело вполне конкретный смысл: в центре поляны глухо хлопнуло, во все стороны полетели стволы, щепки, ветки, и образовался чистый круг, в центре которого очутилась вся воюющая группа.

Глубоко внизу что-то сердито и гулко кашлянуло, земля снова вздрогнула, по ней пошла рябь, переходящая в волны. По всей поляне стали подниматься стволы поваленных деревьев и двинулись к центру, сжимаясь вокруг светящегося кольца, окружающего путешественников. Вверху, в черном небосклоне, взвыло, вращение воронки ускорилось, словно она пыталась просверлить сдерживающее ее зеленое сияние. Гул под землей усилился, по ней пошли трещины, сначала мелкие, потом – все более широкие.

– Они хотят взломать тень и сверху, и снизу! – крикнула Митромиру Весняна.

Тот кивнул, сосредоточенно производя руками какие-то пассы. Видно было, что это дается ему нелегко: по лбу боевого мага катились капли пота, вены на висках вздулись. Примолк и Никитич, выставив руки, словно сдеривая чей-то напор, ветер рвал полы его любимой шубы. К нему жались Леха с Антоном, а вот Хухрик…

– А где шишиг-то? – возопил бывший скинхед, оглядывая смыкающуюся вокруг стену из восставшего леса. – Смылся, гад, куст драный!

– Как он мог смыться? – спросил Антон, сжимая в руках бесполезный меч. – Тут теперь не вырвешься…

Словно в подтверждение его слов, кольцо деревьев вокруг них сомкнулось, донесся явственный треск, стволы вдавливались друг в друга, образуя сплошную стену.

– Держи… землю… – с усилием крикнул Весняне Никитич.

Домовена кивнула, взлетела и зависла в воздухе, обратив ладони к покрытой трещинами и уже проваливающейся куда-то вниз земле в центре круга. Над трещинами зазмеился серый туман, уплотнился, потом накрыл плотной пеленой почву и стал напоминать цементную плиту.

Никитич обменялся с Митромиром быстрыми взглядами, значение которых Антон понял: Весняна не могла больше метать стрелы, сдерживая натиск из-под земли.

Путешественники оказались зажатыми между давящей сверху воронкой, сжимающейся стеной деревьев и обрушивающейся вниз землей…