Ткачи

Пфейфер (сидя на стуле, дрожа всем телом, говорит жалобным голосом). Господин Дрейсигер. Дело принимает очень серьезный оборот!.. Серьезный оборот! Господин Дрейсигер!

Дрейсигер. Ну так какой же прок от полиции?

Пфейфер. Господин Дрейсигер, дело очень серьезно.

Дрейсигер. Да замолчите же вы, Пфейфер, черт вас возьми!

Фрау Дрейсигер (выходит из залы вместе с пасторшей). Ведь это наконец возмутительно, Вильгельм. Весь вечер нам испортили! Вот видишь, теперь фрау Киттельгаус говорит, что ей очень бы хотелось уйти домой!

Киттельгаус. Дорогая, почтеннейшая фрау Дрейсигер, сегодня, может быть, действительно было бы самое лучшее…

Фрау Дрейсигер. Послушай, Вильгельм, ведь должен же ты наконец вмешаться!

Дрейсигер. А не хочешь ли сама поговорить с ними? Ну-ка, попробуй, поговори! (Останавливается перед пастором и говорит в волнении.) Что я – тиран? Что я – живодер, что ли?

Кучер Иоган (входит). Барыня, пока что, а я лошадей заложил! Господин кандидат уже посадил в коляску ваших деток, Жоржиньку и Карлушу. Коли что случится неладное, мы сейчас же и тронемся.

Фрау Дрейсигер. А что же может случиться?

Иоган. Да я уж, право, не знаю… надо полагать, что-нибудь случится… ведь их все прибывает. Они ведь уж прогнали и исправника, и жандарма.

Пфейфер. Дело принимает серьезный оборот! Уверяю вас, господин Дрейсигер!

Фрау Дрейсигер (все больше и больше испуганно.) Да что же это такое будет? И чего только нужно этим людям? Ведь не могут же они на нас наброситься, Иоган?

Иоган. Среди них есть настоящие псы, барыня!

Пфейфер. Плохо дело, даже очень плохо!

Дрейсигер. Молчать, осел! Все ли двери на замках?

Киттельгаус. Позвольте мне, позвольте мне… Я принял одно решение… Позвольте же мне. (Обращается к Иогану.) Что же, собственно, требуют эти люди?

Иоган (в смущении). Да вот чтобы им увеличили плату за работу. Этакое ведь дурачье, право!

Киттельгаус. Хорошо, прекрасно. Я выйду к ним и исполню свой долг. Я серьезно поговорю с этими людьми.

Иоган. Господин пастор, господин пастор, не надо бы этого делать! Только слова напрасно тратить будете.

Киттельгаус. Дорогой господин Дрейсигер, еще одно словечко. Я бы вас просил, поставьте людей около дверей и пусть они запрут даери на замок, как только я выйду.

Фрау Киттельгаус. Ах, неужели ты правда хочешь, Иосиф?

Киттельгаус. Да, я хочу. Я решился. Я знаю, что я делаю. Не беспокойся: господь защитит меня.

Фрау Киттельгаус жмет ему руку, потом отходит и утирает глаза.

Киттельгаус. (В то время, как он говорит, снизу доносится беспрерывный гул большой толпы.) Я. сделаю вид… я сделаю вид, как будто я спокойно иду домой. Я посмотрю, насколько им мое звание… насколько эти люди меня еще уважают… Я хочу посмотреть… (Он берет шляпу и палку.) Ну, вперед, с богом. (Уходит, за ним Дрейсигер, Пфейфер и Иоган.)

Фрау Киттельгаус. Милая фрау Дрейсигер (она обнимает ее и плачет у нее на плече), только бы с ним не случилось несчастья…

Фрау Дрейсигер (поглощенная своей думой). Я и сама не знаю, фрау Киттельгаус, но мне кажется… Я сама не знаю, но со мной делается что-то странное. Все это мне кажется просто невероятным. Но если это действительно так… то ведь выходит, что богатство это вроде как преступление. Знаете ли, если бы кто-нибудь мне это сказал раньше… я не знаю, фрау Киттельгаус, но, пожалуй, я уж лучше бы осталась тем, чем была, – бедной по-прежнему…

Фрау Киттельгаус. Милая фрау Дрейсигер, во всех общественных положениях бывает достаточно всяких неприятностей и разочарований.

Фрау Дрейсигер. Ну, конечно, конечно. Я тоже так думаю. А если у нас больше, чем у других людей… Господи, да ведь мы это тоже не украли. Ведь все это собиралось по грошику и собиралось честным путем. Ведь невозможно же, чтобы эти люди на вас набросились? Разве мой муж виноват в том, что дела идут плохо?

Снизу доносится рев возбужденной толпы. Обе женщины, бледные и испуганные, смотрят друг на друга. Вбегает Дрейсигер.

Дрейсигер. Роза, накинь на себя что-нибудь и беги скорее в коляску, я сейчас же бегу за тобой! (Он подбегает к денежному шкафу, поспешно открывает его и вынимает из него разные ценные вещи.)

Иоган (входит). Все готово! Только надо торопиться, пока задние ворота еще свободны!

Фрау Дрейсигер (в паническом ужасе бросается кучеру на шею). Иоган, милый Иоган! Спаси нас, милый, хороший, славный Иоган! Спаси моих детей! Ах, ах!..

Дрейсигер. Образумься же ты! Оставь Иогана!

Иоган. Барыня, барыня. Успокоитесь же! Наши вороные нас вывезут. Их, небось, никто не догонит. А кто не посторонится, того мы с ног сшибем.

Фрау Киттельгаус (мечется в беспомощной тревоге). Но что же теперь с моим мужем?.. С моим мужем-то что?.. Ах, господин Дрейсигер, что с ним теперь?..

Дрейсигер. Фрау Киттельгаус, ведь муж ваш жив и невредим. Успокойтесь, ради бога!

Фрау Киттельгаус. Наверное, с ним случилось несчастье, а вы мне не говорите, вы от меня скрываете…

Дрейсигер. Да полноте, полноте! Тем плохо будет! Я отлично знаю, чьих рук это дело. Столь неслыханная, бесстыдная наглость не может остаться безнаказанной. Паства, оскорбляющая своего пастора, – что за черт! Эхо бешеные собаки, только и всего! Это взбесившиеся бестии, с ними в обращаться нужно, как с бестиями. (Обращаясь к своей жене, которая в это время стоит словно в оцепенении.) Да ну иди же! Пошевеливайся!

Слышны удары в дверь дома.

Слышишь, эта орда взбесилась окончательно.

Доносятся звон стекол, разбиваемых в нижнем этаже.

Словно табун лошадей! Нам надо бежать и больше ничего не остается делать!

Слышны голоса, кричащие: «Подать сюда приемщика Пфейфера!»

Фрау Дрейсигер. Пфейфер, Пфейфер! Они требуют Пфейфера!

В комнату врывается Пфейфер.

Пфейфер. Господин Дрейсигер, у задних ворот тоже стоит народ! Входная дверь не выдержит и трех минут… Кузнец Виттих дубасит в нее железным ведром, словно исступленный.

Внизу еще громче доносятся крики толпы: «Приемщика Пфейфера сюда! Подать сюда Фейфера!» Фрау Дрейсигер стремительно убегает, за ней бежит фрау Киттельгаус.

Пфейфер (прислушивается, меняясь в лице. На него нападает безумный ужас. Следующие слова он выкликивает со стоном, с плачем, жалобным, умоляющим голосом и чрезвычайно быстро. Он бросается к Дрейсигеру, начинает его обнимать, целует ему руки, хватается за него руками, словно утопающий, и таким образом мешает ему двигаться). Милый, милейший, прекраснейший… милостивейший господин! Ах, не оставляйте меня здесь! Я всегда служил вам верою и правдою… Я обращался с рабочими хорошо… не мог же я им давать плату выше того, что вы назначили. Не покидайте! Не покидайте! Они меня укокошат! Если они меня здесь найдут, то, наверное, мне не быть живым… Ах, господи боже ты мой! Ведь у меня жена, дети…

Дрейсигер (хочет уйти, но тщетно старается освободиться от Пфейфера). Да оставьте же меня, наконец, почтеннейший! Авось, все как-нибудь устроится! (Уходит вместе с Пфейфером.)