Тайна японской шкатулки

Сова продолжала кружиться в небе, словно поджидая мальчика. Но стоило только ему подняться на последнюю ступеньку, как птица, громко ухнув, вдруг стремительно понеслась к земле. Но не в Мишкину сторону, а по направлению к святилищу, которое виднелось за воротами вдали. Конечно, Миша собирался броситься туда же, но тут услышал какой-то звук позади себя. И обернулся.

К нему, легко переступая через ступеньки, приближался какой-то японец. Довольно пожилой, в длинном сером пальто и с непокрытой головой. В его чёрных с проседью волосах блестел снег.

Мишка отступил назад.

Старик мазнул по нему явно укоризненным взглядом и направился к воротам. Проходя под ними, он склонил голову, совершив небольшой поклон. Далее, выйдя на мощёную плоским белым камнем дорогу, японец направился к святилищу, но шёл не посередине дорожки, а почему-то слева.

Мишка двинулся следом за ним. Он тоже с поклоном прошёл под воротами тории и выбрал левую сторону пути.

Через несколько десятков метров справа от себя Мишка увидел ещё одно сооружение. Это был открытый павильон с двухскатной крышей, положенной на четыре толстых столба. Под крышей, на каменном постаменте, располагалось нечто вроде длинного умывальника. Пожилой японец уже был там и в руках он держал ковш с длинной ручкой. Мишка увидел ещё несколько таких ковшиков, лежащих на деревянной балке умывальника. Японец, по всей видимости, дожидался Мишкиного появления. Увидев, что мальчик смотрит на него, он зачерпнул воду из источника, ополоснул левую руку, потом правую. Затем в ладонь левой руки налил воду и прополоскал рот. Ещё раз омыл левую руку, а потом перевернул ковшик черпаком вверх, и вода стекла на ручку. После чего ковш был положен на место, и японец внимательно посмотрел на Мишку – мол, понял ли всё мальчик?

Мальчик кивнул.

Тогда японец слегка улыбнулся и, обойдя тэмидзуя – место для омовения рук, – направился к святилищу.

С сосредоточенностью Мишка проделал все действия в той же очерёдности, что и японский старик. Он вспомнил, как Хирото однажды обмолвился о чистоте как главном символе синтоизма. Похоже, эти действия с умыванием входят в некий обязательный ритуал. Ты как будто смываешь с себя всю грязь перед тем, как прикоснуться к святыне. Чистое тело и чистые помыслы! Прекрасная традиция.

Уже с совсем другим чувством он отправился дальше. Спешка словно покинула его, оставшись за пределами намоленного места. В голове было ясно и тихо. Мишка как будто даже позабыл, что привело его сюда. И зачем.

Однако Оно не позабыло. Пройдя вперёд некоторое количество шагов, мальчик вдруг остановился как вкопанный перед неким существом. Это была сова, но не живая, а каменная! Её лапы обхватывали большой белый шар, тоже каменный, который врос основанием ещё в несколько таких же шаров.

Птица смотрела прямо на Мишку белыми круглыми глазами. У неё были объёмные брови вразлёт, чёрный треугольник клюва и острые чёрные коготки. На круглом постаменте под лапами были вырезаны какие-то иероглифы. Хирото рядом не было, поэтому никто не мог помочь Мишке с переводом.

«Как же так?! – удивлённо пронеслось у него в голове. – Не та ли это сова, только что летающая в небе?»

Однако этот вопрос остался без ответа. Краем глаза Мишка заметил какое-то движение сбоку и повернул голову. Котёнок! Тот самый, который привёл его сюда! Увидев направленный на него взгляд, разноцветный шустрик кинулся куда-то в сторону, и Мишка без колебаний бросился за ним.

Котёнок достиг конца длинной дорожки, лихо взбежал по ступенькам наверх, промчался мимо деревянного дома с висящим толстым канатом под крышей, минул ещё один дом, поменьше, пробежал по узенькой снежной тропинке, ведущей к небольшому сооружению вдали, и вдруг исчез, сиганув куда-то в сторону.

Запыхавшийся Мишка резко затормозил, озадаченно крутя головой по сторонам. Котёнок пропал! И что удивительно – не оставив после себя ни одного следа на белой дорожке.

– Что за чертовщина? – вслух сказал Мишка и тут услышал какой-то звук. Что-то, похожее на лязг металла, сопровождаемое резким не то свистом, не то визгом, доносилось из дома, в который упиралась тропинка. Этот дом был совсем крохотным и напоминал скорее жилище какого-то сказочного гнома, чем человека. И кажется, это существо сейчас явно не радовалось появлению чужестранца. Лязг усилился, и Мишке захотелось закрыть ладонями уши, настолько этот звук был неприятным.

Однако он сдержался и даже сделал несколько шагов вперёд, понимая, что неспроста его привели в это глухое место.

В этот момент решётчатая дверь домика бесшумно отъехала в сторону. Мишка в страхе попятился назад, увидев того, кто предстал перед ним…

Глава 41

Пока Херта, выполняя задание хозяина, чёрной тенью следовала за двумя русскими, Альберт с Кларой изучали прибрежную часть города Саппоро. Впрочем, от действий Клары толку было маловато… Ещё только когда призрачная дама выскользнула из Гранд-Отеля вслед за своим родственником, нос её уловил потрясающий, невероятно вкусный, сшибающий с ног и дурманящий голову запах!

– Чем это пахнет? – в потрясении зависла она около прилавка небольшого уличного магазинчика.

– Рыбой какой-то, – буркнул Альберт, не сбавляя шага. Рыбный запах был неприятен ему с детства. Впрочем, так же, как и вкус. – Тут только этой гадостью и воняет. Идём скорее!

– Гадостью?.. – оскорбилась Клара. – Да это же самый лучший запах на свете!

Нет, не зря она неравнодушна ко всяким приманкам кошачьего свойства, в одной из прошлых жизней точно была кошкой! А здесь, в этом прекрасном японском городе, рыбьи запахи особенно прекрасны. Вот, например, этот, исходящий от розовато-красного гребешка, лежащего в окружении не менее аппетитных крабов. До чего же дивный аромат, так бы и нюхала без передышки!

– Ну, ты идёшь? – недовольно осведомился Альберт, оглядываясь на непутёвую родственницу.

Пришлось Кларе, нехотя отрываясь от прилавка, лететь следом. И дальнейшие её действия носили весьма хаотичный характер, потому что мысленно (а для привидения это значило – реально) она уносилась к местам скопления одуряющих ароматов, всё время отвлекаясь от главной цели.

Поэтому Альберту пришлось взять на себя основную часть работы и к вечеру он чувствовал себя дохлой рыбой, выброшенной на берег. Это чувство усиливалось оттого, что поиски оказались бесплодными. Разумеется, ни одной мало-мальски подходящей пещеры или ещё какого-нибудь потайного местечка на берегу он не обнаружил! Только горящие всевозможными огнями магазинчики, готовящиеся к встрече нового года, толпы громкоголосых туристов и рычащий на все лады морской порт. К тому же после полудня начал валить снег, мерзкий и колючий, и Альберт, не взявший с собой в поездку тёплого пальто, продрог до костей как уличный кот. Кстати, кот действительно существовал, точнее маленький разноцветный котёнок, который таскался за ними по пятам, сверкая своими огромными голубыми глазищами. Конечно, этот бродяга привязался за Кларой, почувствовав в ней родственную душу, но от этого факта Альберту, до отвращения не любившему кошек, легче не было.

– Вот прилипала! – с досадой отмахивался он, натыкаясь по пути на надоедливый взгляд котёнка. – Брысь отсюда!

Однако маленькое разноцветное существо, казалось, от этих слов становилось ещё более навязчивым и даже, как мерещилось Альберту, ехидно улыбалось ему в ответ. Мерзкая тварь!

В общем, вечером закоченевший и донельзя уставший колдун, с головой укутавшись в одеяло, отогревался горячим чаем в своём номере, проклиная тот день, когда прилетел в эту чужую и негостеприимную страну. И известие от Херты, которая доложила о встрече двух русских с японцами в небольшом ресторанчике в центре города, совсем не добавило оптимизма бедному Альберту. Ведь придётся вновь тащиться на улицу, а он только-только начал приходить в себя!

Однако назвался груздем – полезай в кузов. Выбора у него не было. Одно успокаивало: ведь сегодня он мог уцепиться за кончик нити, которая приведёт его к цели приезда. А ради этого стоило ещё немного потерпеть!

Как и сообщила Херта, Андрей и Юрик находились в ресторане, а напротив них за столом сидели двое японцев: сухощавый старик в светло-сером кимоно и круглолицый толстяк в строгом европейском костюме. Именно их лица и увидел Альберт первыми, едва только зашёл в большое и, к счастью, очень тёплое помещение. Русские пока Альберта не заметили, сидя ко входу и к нему спиной. И слава богу, значит, у него будет время для манёвров.

Он устроился через один стол от цели, найдя в этом большое преимущество – и голоса вполне можно разобрать, и в то же время остаться незамеченным самому. Ему повезло, за соседним столиком что-то громко праздновали пятеро японцев, которые заслоняли Альберта от нежелательного внимания. Впрочем, собеседники русских никак не отреагировали на нового посетителя, их лица были обращены на своих гостей. Лишь мимолётный взгляд одного из японцев, улыбающегося толстяка, скользнул по Альберту. Но длилось это всего секунду, не больше, и не вызвало у толстяка никакой заинтересованности.

Поэтому Альберт, внутренне вздохнув, позволил себе немного расслабиться и даже сделать заказ: лапшу с курицей и овощами и никакой рыбы! А пока это кушанье готовили, он откинулся на спинку стула, принял задумчивый вид и навострил уши. К счастью, разговор вёлся на английском, которым Альберт довольно сносно владел. К тому же японцы тщательно выговаривали слова, и это весьма облегчало понимание.

А вот сам разговор оказался ничем не примечательным, по крайней мере для Альберта. О камне, за которым приехал колдун, не говорилось ни слова. Весь разговор крутился вокруг сравнения японского быта с российским. Как понял Альберт, эти японцы впервые общались с русскими и жаждали знать всё о том, как устроена их жизнь в России. С огромным уважением и почтением они кивали на те или иные реплики собеседников, соглашаясь, что да, жизнь в огромной российской стране прекрасна и удивительна в своей непредсказуемости. Однако Альберту была видна хитрость в их взглядах, которыми они обменивались друг с другом. Мол, говорите, говорите, однако мы-то знаем, что наша Япония – лучшая страна в мире. В данном случае Альберт был на стороне своих соотечественников, успев за этот день устать и от местных жителей, и от их, как ему казалось, лицемерной вежливости, и от их мерзкого климата. А ещё говорят, что зимы в Японии не бывает! Бывает, да ещё какая! Альберт это на себе почувствовал сегодня всей своей кожей, каждой её клеточкой.

Он обратил внимание, что японцы, а за ними и Юрик с Андреем, много и обильно пили какую-то прозрачную жидкость. Видимо, саке, национальный японский напиток. От него щеки их краснели, а разговор становился всё громче и оживлённее. Это тоже добавило нотку неприязни в отношение Альберта к японцам. Сам он крепкие напитки не пил и не любил, когда это делали другие. Правда, сейчас это обстоятельство могло сыграть ему на руку. Ведь, как известно, у выпивших людей развязываются языки и они могут выболтать то, что в обычном состоянии привыкли держать за семью печатями и семью замками.

Однако надежда Альберта растаяла, стоило Юрику, который захотел покинуть ненадолго тёплую компанию, подняться с места и бросить взгляд назад.

– Артур! – вскричал он радостно и взмахнул рукой.

На его возглас обернулся Андрей и тоже расплылся в улыбке. А вот на лицах двоих японцев промелькнуло совсем другое выражение. Причём одинаковое. И это была далеко не радость, а явная настороженность. Они быстро переглянулись друг с другом совершенно трезвыми взглядами.

– Давай к нам! – крикнул Юрик и ещё раз махнул рукой, не обращая внимания на Андрея, у которого после этих слов улыбка приугасла. – У нас тут весело!

– Юрик… – прошипел Андрей, косясь глазами на японцев. Однако те уже дружно улыбались и согласно кивали головами – мол, да-да, пусть ваш товарищ идёт к нам, у нас тут действительно очень весело, то ли ещё будет!

В две секунды Юрик подскочил к Альберту и хлопнул его по плечу, вложив в этот удар всю мощь своего восторга. Колдуну стоило немало сил сдержаться, чтобы не взвыть от боли.

– Я тебе помогу всё перетащить! – модельер схватил одной рукой тарелку со стола, а другой потянул Альберта за рукав. – Идём скорее, эти японцы оказались клёвым пацанами!

– Нет-нет, это неудобно, – запротестовал Альберт, однако напору Юрика противостоять было невозможно. Один из «клёвых пацанов», круглолицый толстяк, тоже махнул приглашающе рукой, и Альберту пришлось подчиниться.

– Слушай, ну как вовремя ты всегда оказываешься в нужном месте! – напел Юрик Альберту в ухо, пока они двигались к цели. Их освободили от необходимости перетаскивать блюда с одного стола на другой. В мгновение ока рядом оказались двое официантов. Не производя ни единого шума, они быстро перенесли все тарелки и исчезли, совершив на прощание несколько поклонов.

Альберта усадили посередине между русскими и поставили перед ним чистую тарелку, которая тут же наполнилась щедрой Юрикиной рукой всевозможными яствами.

От саке Альберт категорически отказался, заметив при этом острый взгляд пожилого японца, брошенный на толстяка. Однако, даже в угоду делу, он не мог поступиться своими принципами.

– Это наш друг! – провозгласил по-английски Юрик, хлопая Альберта по плечу. – Артур э-э-э…

– Просто Артур, – просиял простодушной улыбкой Альберт, однако его напускная доброжелательность явно не смогла обмануть пожилого японца. Альберт почувствовал это всем своим колдовским нутром.