Друзья и недруги. Том 1

– Да, можете, – внезапно охрипшим голосом ответил Эдрик. – Собственно, я к вам и пришел, госпожа Элизабет. Вижу, вы заняты, но, может быть, найдете время показать мне могилу вашей свекрови?

Не спрашивая, зачем ему это понадобилось, Элизабет кивнула и, вытерев руки, сняла фартук.

– Сейчас, только попрошу соседку приглядеть за Эйслинн.

Не упустивший ни одного слова Дэнис мгновенно забыл об игрушках и, вскочив на ноги, подергал мать за подол:

– Можно и мне с вами?

Элизабет вопросительно посмотрела на Эдрика, и тот пожал плечами, безмолвно отвечая, что ему все равно. Элизабет убежала и очень быстро вернулась вместе с Кэтрин, которая тут же заворковала над колыбелью.

– Что ж, идем, проведаем бабушку, – сказала Элизабет, взяв Дэниса за руку.

Едва выйдя за порог, Дэнис увидел коня Эдрика и впился в него возбужденно заблестевшими глазами.

– Сэр Эдрик, разрешите мне ехать верхом! – попросил он, запрокинув голову и со страстной мольбой глядя в лицо Эдрика.

– А ты не упадешь? Сумеешь удержаться в седле? – недоверчиво хмыкнул Эдрик.

Дэнис закивал головой.

– Он обожает ездить верхом, – пояснила Элизабет. – Вилл впервые посадил его на коня в день, когда ему исполнилось три года. С тех пор его не оттащишь от лошади.

– В три года? – повторил Эдрик и одобрительно кивнул: – Лорд Уильям – хороший отец.

– Мой отец – самый лучший! – заявил Дэнис.

Рассмеявшись, Эдрик подхватил Дэниса на руки, посадил в седло и подал ему поводья.

– Как откажешь такому молодцу, как ты, лорд Дэнис! – сказал он и строго предупредил: – Но коня я поведу сам. Даже не пытайся им править. Твое дело – правильно сидеть в седле, не заваливаясь ни в сторону, ни вперед, ни назад.

– С этим я справлюсь! – заверил Дэнис, сияя от восторга.

Взяв коня за повод, Эдрик бросил взгляд на Элизабет, и они пошли в сторону церкви, за которой находилось сельское кладбище. Дойдя до кладбища, Эдрик привязал коня к дереву, взял Дэниса на руки и пошел следом за Элизабет. Она остановилась возле одного из надгробных камней, и Эдрик, бережно поставив Дэниса на землю, долго смотрел на имя Барбары, выбитое на сером камне. Вынув из-за ворота куртки примятый букетик полевых цветов, он положил его к надгробию. Элизабет даже не заметила, когда он успел сорвать цветы по дороге.

– Что свело ее в могилу? Ведь она была крепкой, здоровой женщиной, еще отнюдь не старой! – спросил Эдрик, не сводя глаз с надгробного камня.

Элизабет рассказала, не забыв о переданном ей Виллом предположении Робина, что явилось причиной смертельной болезни Барбары.

– Она так радовалась рождению Дэниса, так любила внука! Никто из нас не мог и представить, что все это время… – не договорив, вздохнула Элизабет.

Эдрик угрюмо смотрел на имя Барбары и думал, что именно он приложил руку к ее угасанию, сам того не желая. Она любила графа Альрика редкой любовью, когда довольно того, что возлюбленный есть, пусть даже не рядом, а далеко. Если же он погиб, утешаешься тем, что он был и когда-то – долго ли, нет ли, неважно! – ответно любил тебя. Он, Эдрик, отнял у Барбары веру в то, что она была любима. Отнял, не дав себе труда подумать, что Барбара жила этой верой. Не стало ее – не стало и Барбары.

«Выходит, я убил тебя!» – с отчаянием подумал Эдрик.

Ветви тополя, росшего рядом с могилой, всколыхнул порыв теплого ветра, и в шелесте потревоженной листвы Эдрику почудился голос Барбары: «Глупости, Эдрик! Каждому Бог судил свой час. Мой всего лишь пробил. При чем здесь ты?»

Эдрик едва ли не с детской надеждой посмотрел на тополь, надеясь услышать что-нибудь еще, но тишину нарушало только мерное гудение пчел. Элизабет и Дэнис тоже не проронили ни слова.

– Она легко умерла? – прервал молчание Эдрик.

– Да, – ответила Элизабет и грустно улыбнулась: – Она даже была счастливой в свой последний час.

– Счастливой? – нахмурился Эдрик. – Отчего бы?

– Ей привиделся граф Альрик, – сказала Элизабет, не вдаваясь в подробности. – Она разговаривала с ним, и ее лицо было таким светлым до самого последнего вздоха!

– Вот оно что! – вздохнул Эдрик и печально усмехнулся: – Самая упрямая женщина, какую я только знал за всю свою жизнь!

– Бабушка была доброй и хорошей! – возмутился Дэнис.

Вторя сыну, Элизабет возразила:

– Госпожа Барбара была доброй, разумной и очень достойной женщиной, сэр Эдрик. Она не заслужила от вас подобного отзыва.

Дэнис притопнул ногой, выражая негодование, и Эдрик поспешил взять его на руки. Только уважение к ратному наставнику отца и крестного не позволило Дэнису вырваться.

– Ты прав, лорд Дэнис, как и твоя матушка, – сказал Эдрик, коснувшись губами лба мальчика. – Она именно такой и была, как вы сказали. И вместе с тем мой упрек ей остается справедливым.

Элизабет неожиданно заметила, что в уголках его глаз сверкнули слезы. Она слегка опешила и подумала, не почудилось ли это ей, принявшей игру солнечного света за влажный блеск в глазах сурового Эдрика. Но звонкий голос сына развеял ее сомнения.

– Сэр Эдрик, почему вы плачете? – спросил Дэнис и провел ладошкой по его щеке, собирая скатившуюся слезинку. – Вы любили мою бабушку, а она любила не вас, а моего деда, и вы за это назвали ее упрямой?

– Ты чересчур наблюдателен для своих лет, маленький лорд! – не слишком довольным тоном ответил Эдрик, но, встретившись глазами с Элизабет, признался со всей откровенностью: – Да, я влюбился в нее, едва она появилась в Веардруне. Любил, даже зная о том, что она делит ложе с графом Альриком. Их связь не могла длиться долго, и, когда ей пришлось закончиться, я попросил у графа отдать Барбару мне в жены. Она отказалась, предпочтя покинуть Веардрун. Но я все равно на что-то надеялся и долго тянул с женитьбой. Судьба свела нас с ней через много лет. Казалось бы, больше нет препятствий. Граф Альрик погиб, Барбара все годы после Веардруна оставалась одна, я овдовел. Но она снова отказала мне, и не просто отказала, а выставила из дома. Последнее, впрочем, я заслужил. От обиды на ее отказ я обидел Барбару в ответ. Пусть в том, что я ей сказал, каждое слово было правдой, но говорил-то я, желая уязвить ее, чего и добился. Недостойное желание, жестокие слова! Все порывался попросить у нее прощения, но останавливал себя. А потом узнал, что ее больше нет.

Удерживая Дэниса одной рукой, Эдрик провел ладонью по надгробному камню, безмолвно попросив прощения у той, что теперь не нуждалась в словах, чтобы услышать его просьбу.

– Вот такая история, леди Элизабет, – тихо сказал Эдрик, когда они медленным шагом пошли обратно, и, рассердившись на себя, резко добавил: – Понять не могу, отчего я вдруг разоткровенничался перед вами?!

– Сэр Эдрик, почему ты называешь мою матушку леди? – осведомился Дэнис. – Ведь мой отец в отличие от крестного не удостаивался рыцарского звания!

– Пока не удостаивался, – строго поправил мальчика Эдрик, – но, когда граф вместе с твоим отцом вернут все, что принадлежало Рочестерам, лорд Уильям, несомненно, будет посвящен в рыцари и твою матушку все станут называть не иначе, как леди Элизабет. После супруги графа она станет второй дамой в Веардруне.

– Но отец вовсе не собирается возвращаться в Веардрун! – живо возразил Дэнис, не обращая внимания на предостерегающий взгляд матери. – Крестный вернется, а мы останемся жить здесь.

– Это что за новая блажь?! – сердито удивился Эдрик, мгновенно забыв о собственных печалях.

– Не блажь, а намерение моего отца, – не менее сердито ответил Дэнис. – Я слышал, как он, разговаривая с матушкой, сказал, что здесь он хорош такой, какой есть, а от косых взглядов и перешептываний, будь то в Веардруне или в ином любом замке Рочестеров, устал еще в юные годы. Это потому, что мой отец – незаконнорожденный сын графа Альрика?

Эдрик едва не поперхнулся. Вскинув Дэниса повыше, чтобы смотреть ему прямо в глаза, он наставительно произнес:

– В том нет ничего зазорного, лорд Дэнис. Такие случаи были и есть сплошь и рядом. Граф Альрик любил твоего отца ничуть не меньше, чем лорда Робина, и всегда называл его сыном в любом, самом знатном обществе. Твой отец – достойный человек. А взгляды и пересуды… Люди подчас чересчур любопытны, особенно в делах, которые их не касаются. Я провожу вас до дома. Посадить тебя на коня?

– Да! Спасибо, сэр Эдрик! – воскликнул Дэнис и радостно захлопал в ладоши.

Провожая Элизабет и Дэниса, Эдрик, пользуясь тем, что мальчик не слышит их разговора, но все равно понизив голос, сказал:

– Госпожа Элизабет, вам с лордом Уильямом надо поостеречься привольно вести беседы при лорде Дэнисе. У него чуткий слух, и он очень смышленый, но некоторые вещи ему рано знать в силу малого возраста.