Невеста из Уайтчепела

– Выглядите восхитительно, – обычно сдержанный Роберт не смог на сей раз промолчать. Впрочем, еще больше говорили его глаза – они любовались Эмили.

– О, Боже, Эм, я даже не сразу узнал тебя! Не думал, что буду когда-нибудь обедать с такой шикарной леди! – веселился Филл, попутно жестом подзывая официанта. – И бьюсь об заклад, тебя доставил сюда собственный извозчик, или как там это правильно называется у богачей!

– Спасибо…– Эмили почему-то смутили добрые слова. Наверное, оттого что она по-прежнему ощущала себя лишней среди обрушившейся на нее роскоши. Возможно, если б она лично заработала хотя б на свой впечатляющий костюм…Скажем, сделавшись востребованным изобразителем или продав свои работы на выставке…То подобного чувства отчужденности у нее не возникало бы. Но богатство свалилось на нее внезапно и незаслуженно. Она не знала, что с ним делать, как следует вести себя. По сути, она оставалась все той же бережливой девушкой из маленькой деревеньки.

– А наш злодей все еще на свободе…– посетовал словоохотливый Филл, параллельно изучая меню. – Боюсь, ты успеешь пятнадцать раз сгонять в Париж и вернуться обратно прежде, чем мы его обнаружим…

– Я так и думала, – со стороны слова Эмили могли сойти за упрек. Еще бы! Полицейские сами признаются в собственном бессилии. Но нет, Эмили теперь не винила их. Она понимала, что задача действительно не так проста.

– Но мы не сидим, сложа руки: у нас уже составлен психологический портрет преступника! – воодушевленно заявил Филл. – Это самое занятное во всем деле…

– У мистера Уолдри портретов теперь больше, чем у любого другого преступника, – пошутила Эмили, вспомнив и о нарисованном портрете. – И что говорят ваши психологи?

– У них куча предположений! Давайте чего-нибудь закажем, иначе я не смогу все это выслушать снова! – неунывающий Филл уже подзывал к ним официанта.

– Роберт, какие, вообще, новости? Расскажите…– Эмили всегда нравилось слушать голос Роберта.

– Ну что ж…Новости плохие…– начал инспектор Кент.

Оказалось, что за последнее время в Лондоне обнаружили две новые жертвы. Интересной деталью явилось то, что женщин убивали, скорее всего, не в тех местах, где впоследствии были найдены их трупы. Горожане никогда не слышали криков или шума борьбы. Вероятно, Потрошитель действительно располагает экипажем, в котором может потом привезти тела жертв и оставить их там, где ему заблагорассудится.

– Я же сто раз говорила об экипаже! – вскипела эмоциональная Эмили. – Вы меня не слушаете!

– Мы слушаем. Я сейчас рассказываю о выводах экспертов, – спокойно пояснил Роберт.

– Которые подтверждаются твоими словами! – добавил Филл, солидарно глядя на Эмили.

– Я желаю только одного…– от известий о новых преступлениях Эмили была повергнута в бессильную ярость. – Чтоб этот поганый мистер Уолдри немедленно самоустранился! Попал под поезд, подавился маслинами, отравился вином! Почему он не может просто умереть, как обычный человек?!

На столе стали появляться аппетитные блюда. Но Эмили была неголодна. Ее так расстраивало все происходящее, что она даже не хотела есть. Да и потом, уже прошли те времена, когда она испытывала голод почти круглосуточно.

– Признаться, я поначалу надеялся, что, благодаря портрету, на котором вы изобразили убийцу, мы сможем признать его в ком-то из публичных людей…– продолжал Роберт. – Сейчас ведь все известные личности на виду…

– Он, несомненно, человек состоятельный и известный! – заверила Эмили с жаром.

– Но наши надежды не оправдались, – с сожалением заметил Роберт. – Либо он неместный, либо незнатный, либо ухитряется избегать огласки точно так, как это делает ваш Джеймс…

– Это все, что выяснило следствие? – вяло пошутила Эмили. За последнее время она успела отвыкнуть от своих переживаний, связанных с мистером Уолдри. Уверилась, что ей самой в данный момент ничто не угрожает. Но, с другой стороны, ей хотелось оградить от маньяка потенциальных жертв. Тех, кто может оказаться не так удачлив, как она.

– Из основополагающих фактов – да! – вмешался Филл, накладывающий в тарелку жареный картофель и форель под кисло-сладким соусом.

– Мы проанализировали, что объединяет всех жертв, – Роберт был не расположен потешаться. – Все они были приезжими девушками.

– Как это низко! Кто хватится этих бедняг, если они здесь совсем одни! – разозлилась Эмили. Прежнее рвение возрождалось в ней с новой силой.

– Дело не в этом, – отрицательно покачал головой Роберт. – Если б его занимало то, что этих женщин могут хватиться, он бы не стал столь скандально оставлять их тела посреди улицы.

– И что это тогда значит? – запуталась Эмили.

– Это значит, что он действительно маньяк! – отозвался Филл.

– Надо как-то всех предупредить! – взвилась Эмили. – Написать в газетах, чтоб женщины были начеку! Теперь мне ясно, почему этот негодяй спрашивал, откуда я!

– У всех убитых девушек не было ничего, кроме их очевидной красоты, – задумчиво произнес Роберт.

– И их инициативы! – вставил Филл, пережевывающий картофель. – Они не сидели по домам после заката. А все куда-то сновали.

– И все же почему именно приезжие? – не понимала Эмили.

– Наш психолог утверждает, что Потрошителю не нравится наплыв мигрантов. И, таким образом, он якобы пытается снизить их численность…

– Есть еще кое-что общее. Все девушки были проститутками! – заявил Филл, щеки которого были набиты яствами. – И все они, по совпадению или нет, приехали в Лондон.

– Но я-то не проститутка! – запротестовала Эмили. – Все не так! Критерий отбора только в том, что он выбирал гостий столицы! И делал это потому, что, скорее всего, его отвергла провинциалка! Что тут думать-то! – Эмили, как обычно, искала причины в несчастной любви, делающей из человека психопата.

– Возможно…– усмехнулся Роберт. – Но думаю, все менее драматично…

– А я думаю, психолог прав! – дожевывая картофель, высказался Филл. – Похоже, Потрошитель обосновывает свою деятельность стремлением к очищению Лондона от приезжих. Маньяки нередко мнят себя «санитарами леса»!

– Он мстит кому-то! Не конкретному человеку, а женщинам в целом! – настаивала Эмили.

– Все ясно! Он страхолюд, с которым никто не хотел поддерживать романтических отношений! – поддержал Филл. – Наверняка, в юности дамочки шарахались от него, как от бешеной собаки! А в довершение ко всему, любимая женщина с задворок Англии отвергла его чувства! – рассмеялся Филл, отхлебнув ледяного клубничного шейка.

– Наверняка, он сделал неудачную попытку сложить к ее ногам все свои сокровища, но даже это ему не помогло! – не унималась Эмили, развивая тему безответной любви. – Кстати…Я тут недавно прочитала произведение…О Синей Бороде…Вы наверное, слышали о нем…

– Так вот, чем вы занимаетесь в поместье. Читаете сказки, – улыбнулся вдруг Роберт.

– Я просто ищу информацию по нашей теме…– Эмили тоже улыбнулась. Она не могла не признаться хотя бы самой себе, что, читая о Синей Бороде, в тот момент размышляла о Джеймсе и его таинственной кладовой. Да, она много думает о Джеймсе. Однако…Однако она ведь и о Роберте думает! Но о нем не так-то просто думать. Он не выказывал ей знаков особого расположения. Не звал на свидание. И вот сейчас, когда они вместе посмеялись над ее словами о «произведении» о Синей Бороде, их взгляды встретились. Глаза Роберта показались ей не такими безразличными. Если только она не ошиблась. И вот инспектор уже и не смотрит на нее, а глядит куда-то в сторону. – Я пытаюсь угадать мотивы маньяка…– кашлянула Эмили, смутившись своим мыслям.

– Мотивы, безусловно, важны. Но еще важнее понять, где нам его искать, – продолжал Роберт. – Есть основания полагать, что он может быть доктором.

– Художник! Он, несомненно, живописец! – вдалбливала Эмили.

– Если он умеет рисовать, то это еще не значит, что он живописец, – скептически заметил Роберт. – Как вы выразились, это «обязательное условие» для художника, но его нельзя считать «достаточным», чтобы идентифицировать его профессию. Следствие склоняется к версии, что он хирург…Наш эксперт был потрясен его умелой работой.

– Вы можете обойти все госпитали с портретом, который я нарисовала! – предложила Эмили.

– Ну мы так и поступили, мисс, – задорно улыбнулся Роберт, словно отрицая, что вся полиция Лондона – идиоты, и лишь Эмили Блэйд умна и находчива.

– И что? – Эмили сжала салфетку в нетерпении.

– Ничего. Такого врача нет в больницах Лондона.

– Это потому, что он не врач, а живописец! – подчеркнула Эмили упрямо.

– Мисс Блэйд, мне крайне трудно противостоять вам и вашему мнению, – на губах Роберта вдруг вновь возникла игривая улыбка, свидетельствующая о большой симпатии к собеседнице. Раньше такая улыбка воодушевила бы Эмили. Но сейчас она отчего-то сконфузилась. Вероятно, причина в Джеймсе. Разве теперь она может кокетничать с кем-то за его спиной? – И все же наши эксперты склоняются к тому, что он врач…

– Ну и почему тогда его никто не узнал? Он что, иностранец?..– Эмили чуть нахмурилась. Может, он, как и Джеймс, прибыл из какой-то иной страны…Или, вообще, они прибыли из одной и той же страны!