На шипах

– Не приплетай сюда мою семью!

– Да ладно, успокойся! Я правда за ними присматриваю. И у них все хорошо. И у тебя все будет хорошо. Если ты меня не подведешь.

– Не подведу! – Ответил я.

– Не сомневаюсь. Тем более в октябре мы с тобой увидимся. Нам будет, что обсудить.

– С чего ты взял?

– Сердце нашептало. Шутка! Я же сказал. Что бы ты обо мне не думал, я всегда знаю чуточку больше. Бывай, спортсмен.

В одних трусах, я стоял посреди пустого вестибюля с прижатой к груди трубкой. Короткие гудки доносились в унисон бьющемуся сердцу. От разговора с Марселем меня постоянно трясло. Особенно сейчас, когда проявленная осведомленность и предсказание загадочной встречи, таили скрытую угрозу. Как же он любит плести интриги.

Ведь действительно, пару дней назад я снова оказался в кабинете президента, где поставил подпись под новым контрактом.

Все как всегда. Роскошный кабинет. Фикусы, кактусы. Улыбчивая секретарша. Иконостас. Висящие на стене головы зверей и казачья сабля. И, конечно же компьютер, за которым сидит президент и неистово бомбит по клавиатуре. Полностью погруженный в игру, он ни на кого не обращает внимания. Чего не скажешь о Пегасе. Младший брат вальяжно расхаживает из стороны в сторону. Всем видом, а самое главное, поступками, он окончательно расставляет акценты. Главный в команде теперь он. Отец Тихон сидит в кресле. Покрытые лицевой растительностью уста, хранят обет молчания.

Я сижу рядом на мягком диване. Устремленный взгляд, в припрыжку бежит по строчкам толстенного договора, составленного каким-нибудь ушлым юристом, любящим прописывать каждый пук и вздох. В глазах рябит от юридической нудоты. В отличии от прошлого, составленного на коленке Козлова контракта, в этом трактате более двадцати страниц. С умным видом я перелистываю их, испытывая тяжесть терпения начальства. Хочется сдаться, взять ручку и махнуть не глядя, завершив юридическую проволочку. Но жизнь приучила меня сначала читать, а потом уже подписывать бумажку. Мало ли с каким дьяволом заключаешь сделку.

Галопом я скакал от пункта к пункту, пока глаза не выкатились на разделе «заработная плата». Я чуть не подавился слюной. На плотном глянцевом листе черным по белому жирным шрифтом написано: «10 000 $ в месяц». Это в десять раз больше прежнего оклада, при этом договор сохранил все бонусы за победу. Вот это уровень!

– Ты еще долго? – Поторопил меня Пегас. Он держал слово, вызывая мое уважение. Может и обещание на счет машин на случай выхода в четвертьфинал кубка тоже не пустой звук? Тем более, что один матч мы уже выиграли. Осталось выиграть еще лишь раз.

Пришлось постараться, чтобы оторвать очарованный взгляд от зарплатной строки и поскакать дальше. Витиеватый договор соткан из бесчисленного множества правил, нюансов и запретов. Будто его текст диктовал сам дьявол, покупающий людские души. Но жирная цифра зарплаты и тяжесть моего положения делали меня сговорчивым.

Срок контракта очень мал:всего до конца текущего года, с правом продления еще на один сезон. Строгие правила четко регламентировали многие аспекты нашей жизни, исполнять которые требовалось на протяжении действия контракта. Теперь уже вполне официально запрещали пить, курить, посещать ночные клубы, участвовать в азартных играх, делать ставки, играть договорные матчи. Более того, под запрет попадало участие в любых спортивных мероприятиях без письменного разрешения начальства, нельзя заниматься экстремальными видами спорта и что особенно интересно – применять физическую грубость по отношению к игрокам и тренерам команды Пегас (привет Руфус). Запрещали даже покидать территорию спортивной базы без специального разрешения. Помимо запретов устанавливались и обязанности. Отныне договор предписывал осуществлять дежурство по стирке вещей, еженедельно исповедоваться (проводить сеанс психологической адаптации), беспрекословно выполнять любые официальные поручения начальства и тренерского штаба и так далее.

За нарушение любого из пунктов предусмотрены суровые штрафы и «специальное наказание».

– Что за наказание? – Спросил я.

– Суровое и справедливое. – Кратко ответил младший Сафонов.

– А кто будет наказывать?

Пегас ехидно посмотрел на Тихона и сказал: «Бог». Ответ был исчерпывающим. Я не решился ерничать или уточнять. Пальцы плотно сжали ручку и синими чернилами вывели четкую каракулю на последней странице. Дело сделано. Пегас не скрывал улыбки и в подтверждение слов передал мне толстую пачку купюр. Деньги согревали руку, но даже на ощупь, там не было и половины обещанной суммы.

– Аванс? – растерянно спросил я.

– Нет. Оплата за сентябрь. – Однозначно ответил он.

– Но тут всего три тысячи.

– А тебе мало?

Риторический вопрос разумно остался без ответа. Мне сразу вспомнилось щекастое лицо моего друга Валеры, который вечно говорил: «Дают – бери, бьют – беги». Вот я и взял. Спешно вышел из кабинета и закрыл дверь, дабы не испытывать судьбу на вторую часть его крылатой фразы. Подписанный договор остался в кабинете директора. Второго экземпляра мне не дали, в руках я держал лишь стопку купюр. Да и тем был доволен. Можно подумать у меня был выбор. Ох уж эти игры в наперстки.

Вернувшись в номер после подписания договора, я просидел некоторое время, задумчиво тасуя полученные купюры. Грех жаловаться, но провернутая махинация не оставляла меня в покое.

– Чего приуныл? – Спросил Суббота, возвращаясь в комнату. Я рассказал ему все что было. Он громко засмеялся, будто я наивный мальчишка и описал суть. Зарплаты подняли не просто так. Это часть большой финансовой игры, в которой на половину государственный ликероводочный завод выделяет дотации на поддержку частного футбольного клуба. В том числе и на высокие зарплаты. Большая часть которых обналичивается и возвращается в руки семьи Сафоновых. Ничего личного, просто бизнес.

– Да не грусти ты. – Вновь протянул Суббота. – Скоро все наладится. Домой поедешь.

– В смысле домой? – Удивился я.

– А ты что? Не в курсе? Жеребьевка состоялась. Наш следующий соперник щепкинский Текстильщик. Прикинь, они до одной восьмой финала сумели дойти? Игра на выезде. А Щепкино, вроде твой родной город.

Глава 9. Уроки вождения

Сезон плавно подходил к концу. Мы уныло барахтались между четвертым и шестым местами, практически растеряв все надежды на медали. И лишь робкие мечты в погоне за кубком России помогали не падать духом. Где, в отличии от чемпионата, все выглядело куда интереснее.

Кубок России – уникальный турнир, в рамках которого команды из всех лиг, не взирая на ранг, имеют право на равных бороться за единственный трофей. Олимпийская система и неспешный календарь гарантируют увлекательное путешествие. Ошибаться нельзя. Ведь в кубке каждая команда, подобно саперу, крадется вперед лишь до первого промаха. Кубок это не просто турнир, а витрина, дающая возможность заявить о себе и проверить силы в противостоянии с сильнейшими командами страны. Преодолев кризис, мы вошли в турнир на пике формы и легко расправились с омским Лучем. Это не было сенсацией, ведь соперник скромный представитель второй лиги. Победа вывела Пегас в 1/8 финала. Жребий и судьба сделали мне подарок, определив следующим соперником родной Текстильщик. Неожиданно выбивший из турнира Казбек, Текстильщик и так прыгнул выше головы и в матче с нами его расценивали в качестве аутсайдера даже его самые преданные фанаты. Разница в классе была настолько велика, что мы, порою, даже не верили, насколько легко нам могут достаться в подарок обещанные Пегасом автомобили. А то, что он сдержит, данное ранее, слово не сомневался практически никто. Такие люди «за базар отвечают».

Иван Семенович Макаров продолжал измываться над нами. И даже сырость октября не стала тому помехой. Он точил из нас настоящих Рэмбо. Вместе с Козловым, сидя за рулем его Месредеса, он гонял нас по серпантину. Обещал задавить каждого хлюпика, который посмеет бежать медленнее пятнадцати километров в час. И мы ему верили. Я чуял затылком, как шипы колес медленно шуршат по запачканному грязью асфальту. Казалось, что вот-вот и они обрушатся на пятки. Приходилось терпеть и, сквозь усталость и боль, плестись в гору. «Так закаляются чемпионы!» – Кричал следом в граммофон одиозный тренер. – «Естественный отбор никто не отменял!».

Двадцать километров – практически полумарафон приходилось бежать, чтобы не попасть под колеса. И мы бежали. Дружный табун футболистов наворачивал узорчатые маршруты по извилистому серпантину. Надо отдать должное тренеру, что никто, абсолютно никто не просил пощады. Руфус Занга убежал далеко вперед. Не сильно отставал от лидера и Николай Кандауров. Блатной футболист остался в команде и даже стал чаще попадать в основу, невзирая на скудный уровень мастерства. Остальные держались кучей. Кривоножко, Чича, Аршак. Все они шли то чуть спереди, то чуть сзади. И даже Суббота умудрялся держать темп, замыкая наше боевое построение. Я бежал посреди, стараясь не сильно выделяться. Тягаться в кондициях с молодыми дело не благодарное, но роль неформального лидера обязывала не падать в грязь лицом.

Плечом к плечу с Андреем Суворовым мы держали одинаковый темп. Молодой воспитанник уральского футбола стал главным открытием сезона. Несмотря на невзрачное выступление команды, лично он проявил себя во всей красе, оставаясь лучшим бомбардиром чемпионата. За двадцать четыре игры он наколотил пятнадцать мячей и сделал три голевые передачи. Я гордился этим парнем и ни на секунду не сомневался, что рано или поздно им заинтересуются лучшие клубы страны. Целеустремленный и застенчивый он во многом напоминал мне сына. Я продолжал оказывать ему всяческую поддержку, выполняя роль отца, которого у него никогда не было. Я искренне переживал за этого мальчишку и был рад стоять у истоков его профессиональной карьеры. В глубине души мне хотелось, чтобы он не повторял сделанных мною ошибок и стал настоящей звездой.

– Я водить не умею. – Вдруг застенчиво сказал он.

– Ты о чем? – Переспросил я, стараясь не сбавлять темп.

– Я про обещанные Виктором Александровичем автомобили. Не знаю как вы, а я не сомневаюсь, что мы пройдем Текстильщик. Как думаете, он сдержит слово?

– А! Ты об этом. Оснований не верить у меня нет. Он человек серьезный. Уважаемый. Обещание погасить долги и повысить зарплаты – сдержал. Думаю, и здесь слово сдержит.

– Здорово! – Его глаза мечтательно засияли. – Я всегда мечтал о машине. А как думаете? Это будет иномарка или жигули? А может москвич?

– Делишь шкуру не убитого медведя?

– Нет. Что вы. Я просто готовлюсь заранее. Вот и говорю, что не умею водить и хотел бы это исправить.

– Андрей! Уже месяц как тебе исполнилось девятнадцать лет. – Сказал я. – В твоем возрасте уже можно было и права получить.

– Права у меня есть. Я водить не умею.

Да уж. Вот тебе особенности местной коррупции. В наше время такого не было! Но что поделать. Не бросать же парня в беде. Надо помочь. Только вот как?

– Так это другое дело. – Воскликнул я, радуясь пришедшей в голову идее. – Здесь проще что-либо придумать. У Субботина есть фольцваген. Можно будет сегодня ночью втихоря удрать с базы и попрактиковать твое вождение. Как раз дороги будут пустыми.

– Это не опасно?

– Риск есть всегда. Тем более с учетом наших драконовских контрактов, по которым напрочь пришлось забыть про сигареты, покер и пиво. Даже Суббота ни капли в рот не берет, чтобы не сталкиваться с загадочным «специальным наказанием». По хорошему надо направить официальный запрос, но кто нам его удовлетворит? Да и как мы будем объяснять? Лучше выползем на улицу под покровом ночи и тихонечко, пока никто не видит, прокатимся до города и обратно. Я тебя всему научу, как родного сына! И будешь ты уверенно козырять перед друзьями на своей первой тачке.

– И перед подругами. –Поправил он меня, стремительно краснея. Как же он, черт возьми, похож на моего сына.

Суббота не сразу согласился на эту авантюру. Ведь нарушение, установленных контрактом жестких правил пугало даже его. Наслышанный про нрав Пегаса он явно не хотел знакомиться с подробностями предусмотренной договором «божьей кары». Пришлось постараться и привести максимум аргументов, чтобы убедить его дать нам автомобиль. Естественно он отказался. Но согласился поехать с нами, чтобы уж и бедокурить, то вместе.