Репликация. Книга вторая

– Непременно. Буду рад это сделать.

Роберт Мэнси пошел дальше, а Эвелин взяла дочь под руку и, направляясь в сторону озера, негромко вещала, как хорошо они сделали, что поселились в «Моравии», где столько известных личностей им повезло встретить за последние два дня, и что эти новые знакомства обязательно принесут им новые возможности в ближайшее время. Зоя внимательно слушала мать, не до конца понимая, как знакомства с такими людьми для них, простых смертных, смогут не закончиться здесь же, в Есенике. Девушка была уверена, что по возвращении в Небеса никто из новых знакомых о них даже не вспомнит. Но Эвелин заметила, что дочь еще слишком наивна, если считает, что она, ее мать, не сделает все возможное и невозможное, чтобы извлечь по максимуму выгоду из этих связей. В том, что у нее теперь есть связи, Эвелин не сомневалась.

Кронс появился в клинике вместе с лингвистами. Остальные были уже здесь и, столпившись в приемном помещении, наводили ужас своим количеством на сотрудников клиники. Их попытались вежливо выпроводить на улицу, объявив, что в реанимацию никому кроме жены входить нельзя, а здесь стоять смысла нет, на что Кербер заявил прямо, что смысл того, кому где стоять и что делать, определять не им, и демонстративно уселся ближе к коридору, ведущему в кардиологическое отделение.

– Где господин Вэл? – крикнул вбежавший последним Ашура. Он был нервным настолько, что не мог стоять на месте и перебирал мелкими шажками по коридору. – Что с ним?

– Он почему-то не велел вам к нему приближаться, – произнес Марк с виноватым видом. – Сейчас он в реанимации, с ним Нина.

– В реанимации?! – закричал Ашура так громко, что к нему тут же подошли два медработника и несмотря на оказываемое доктором сопротивление, вывели его на улицу.

– Это недоразумение! Передайте господину Вэлу, что он должен был знать, я должен был сказать ему… – слышался его истеричный голос, пока двери приемного покоя не закрылись.

– Что здесь вообще происходит? – не понял сенатор Мэнси. – Ашура-то что такого вытворил, что властитель запретил ему приближаться?

– Не знаю, – ответил Марк. – Может, стоит выйти и поговорить с ним? Здесь нам в таком количестве явно не рады. Пойдемте на воздух, господа. Будем рядом. Если что-то изменится, нам сообщат. Так ведь? – последний вопрос Марк адресовал медбрату.

– Конечно, господин советник, – обрадовался тот здравой мысли Марка. – Посидите в саду, я распоряжусь, чтобы вам принесли напитки или обед, если пожелаете. Буду лично держать всех в курсе дела, сообщать о малейших изменениях состояния господина Вэла.

– Пойдемте, ваше величество, – обратился Марк к Махинде. – Как говорится, война – войной, а обед – по расписанию.

– Вы мне нравитесь, Марк Мэнси, – обронила Арна, проходя мимо.

«Осторожно, советник, лучше не попадать в сферу интересов моей сестры. Держитесь от нее подальше, это ради вашего блага», – передал Айш мысль.

«Он еще и креатор», – Марк бросил на Айша обреченный взгляд.

«Я вам не соперник, Марк Мэнси, что бы вы себе ни думали», – ответил на его терзания Айш и демонстративно прошел мимо, не удостоив советника даже взгляда.

– А вы, что встали? – Кронс попытался подтолкнуть своих подопечных к выходу. – Особое приглашение ждете?

– Мы должны быть рядом с господином Вэлом. Постарайтесь, господин министр, помочь нам попасть к нему, – сказал Макс.

Кронс задохнулся воздухом и зашелся в кашле от такой вызывающей наглости лингвиста.

– А больше вам ни в чем не надо помочь? – еле выговорил он, багровея от кашля и гнева.

– Больше ни в чем. С остальным мы сами справимся, – убийственно уверенным тоном ответил Ремер.

– Да что… – Кронс не смог завершить мысль, Ремер подошел к нему вплотную и вперил в него взгляд. И в это самое мгновение министр понял, что обязан помочь лингвистам оказаться в реанимации. Что, если он не сможет этого сделать, произойдет что-то на редкость неприятное, возможно, даже страшное. Он не совсем понимал, с ним это страшное случится или с кем-то другим, но в том, что случится, не сомневался. И, словно находясь в гипнотическом сне, Кронс решительным шагом направился по коридору кардиологического отделения, ведя за собой Макса и Ремера. Их дважды попытались остановить, но каждый раз Кронс прикрывал собой лингвистов, пускаясь в словесные перепалки с медицинским персоналом, а Макс и Ремер тем временем проходили вперед, пока в какой-то момент не увидели дверь реанимации и не скрылись за ней. Министр сразу очнулся и, не сумев понять, что он здесь делает, в растерянности поспешил к выходу.

– Где вы пропадаете, господин Кронс? – Кербер увидел блуждающий по сторонам взгляд министра.

– Я как будто сбился с пути… Вы заказали обед?

– Еще нет, ждем меню. Вы вовремя вернулись на праведный путь, – заметил Кербер, но лицо министра осталось безучастным, и начбез решил, что пошутить у него снова не получилось.

Когда обед наконец принесли, Махинда почувствовал, как сильно он устал за полдня, и решил, что после трапезы обязательно отправится отдохнуть.

– Мы сыты, – заметил сенатор, когда тарелки были убраны, а на столах появился чай. – А Нина ничего не ела. Надо бы ее сменить, чтобы она тоже могла пообедать. Может, совершим обмен: Нину заберем сюда, а я пойду вместо нее?

– Не надо никуда идти, – раздался голос появившегося в саду Вэла. Он шел, обнимая Нину или опираясь на нее. – Что? – спросил с улыбкой, видя вытянувшиеся от удивления лица. – Не говорите только, что успели меня похоронить. Осталось что-нибудь поесть или все запасы уничтожили?

– Господин Вэл! присаживайтесь сюда, – раздалось сразу несколько голосов.

– Но, как? Ты уже в порядке? – изумился Махинда, подходя к Вэлу и перекладывая его руку с плеч Нины на свои. – Ну и напугал же ты нас, друг! Садись со мной. Нина, садитесь с нами. Подвиньтесь, Айш, нам нужно еще два места.

– Не суетись, Махинда, – произнес Вэл довольным, но все еще слабым голосом. – Рад вас всех видеть. Иногда стоит прикинуться полумертвым, чтобы всех вместе собрать…

– Прикинуться полумертвым?! – воскликнули Ева и Марк в голос.

– Да все нормально, кризис миновал, – спокойно ответил Вэл, но, увидев Ашуру, сидящего в стороне, недовольно поморщился.

«Уйдите с глаз моих, – передал Вэл. – Уйдите от греха подальше».

Ашура ушел.

– Так о чем вы без меня говорили? – спросил Вэл, садясь рядом с Махиндой.

– Говорили о вас, господин Вэл, – ответил Кербер. – Ваше здоровье в последнее время нас все чаще беспокоит… Вот мы и подумали, хорошо бы вам с Ниной еще какое-то время побыть здесь, понаблюдаться у доктора Ловацки, водички попить…

– Водички, говорите, – улыбался Вэл. – Ну, что же… Нина, побудем еще?

– Побудем, родной, – согласилась Нина, глядя на мужа с нежной заботой. – Будем вместе ходить.

– Хорошая идея, – обрадовался Махинда. – Мы тоже, пожалуй, еще немного задержимся водички попить. Не возражаешь, друг?

– Буду счастлив, – отозвался Вэл. – Предлагаю всем еще немного задержаться, попить водички и обсудить наши дела…

– Давай завтра о делах, дорогой, – вмешалась в разговор Нина. – Не забывай, что доктор сказал.

– Я помню, – Вэл пожал Нине руку, потом поднес ее к губам и поцеловал. – Доктор запретил мне испытывать отрицательные эмоции, – объявил он всем с ироничной улыбкой. – Как вам такое предписание?

– Отлично, по-моему, – заметил Марк, осторожно глядя на Вэла, словно желая получить от него позволения присутствовать рядом. – Мы как раз собирались сегодня вечером устроить философские прения по вопросам бытия. Господин Кронс обещал взять на себя теоретическую подготовку участников.

– Как интересно! – оживился Вэл. – А нас с Ниной пригласите?

– А разве вас нужно приглашать? – в голосе Марка слышалось явное недоумение. – Мы гадали, захотите ли вы… и его королевское величество…

– Да мы за любой кипиш, Марк, какие могут быть сомнения? Так ведь, Махинда?

– Разумеется, с тобой хоть на слона, хоть в философский клуб, Вэл, – отозвался король. – Мина, вы с нами?

– Я? – королева не ожидала, что муж подумает о ней.

– Конечно, мы с вами, – подержала ее Нина. – Вам же интересно узнать, что женщины думают о вопросах бытия. Нас не так много, но мы вполне сможем облегчить ваши умные философские речи нашими житейскими представлениями. Не так ли, Амели?

– Я? – Амели вздрогнула. – Я с большим интересом, но…