Репликация. Книга вторая

    Томас Гексли

Махинда с семейством, Ева, сенатор Мэнси и Кир неспешно прогуливались вдоль колоннады второго источника, ожидая появления Нины и Вэла. К полудню, утомившись променадом, Махинда пожелал где-нибудь присесть и отведать мороженого, славившегося натуральным молочным вкусом по всему курорту. Выбрали открытую веранду кафе, с которой просматривались подходы к источнику. Махинда по-королевски оккупировал помещение и заказал мороженое и чай.

– Делаем вид, что мы здесь случайно оказались, – произнес он, оценив пломбир покачиванием головы и поднятием взгляда к небу. – Действительно, замечательное мороженое. Мне здесь нравится. А вам, ваше величество?

– Чудесное место, – тихо согласилась Мина.

Арна бросила на родителей снисходительный взгляд и демонстративно отодвинула креманку с мороженым.

– Вам не по вкусу? – Махинда заметил недовольство дочери.

– Не хочу портить аппетит перед обедом, – назидательно произнесла Арна, задирая нос. – Нас ведь будут кормить?

– Разумеется, – ответил король строго.

– Простите, ваше величество, – демонстративно учтиво произнесла Арна. – Если позволите, я прогуляюсь у водоема.

– Не позволю, – не без удовольствия отказал Махинда, и Арна осталась сидеть с еще более недовольным выражением лица. – Кого это Гопал к нам ведет? С ним дама и молодой человек.

Все повернулись в сторону, куда король показал рукой, и Ева сразу узнала Марка и мадам Амели.

– Это ваша жена, сенатор, и Марк, – сказала она негромко, бросив осторожный взгляд на Айша.

– А там кто? – показал рукой в сторону озера сенатор Мэнси, подаваясь навстречу жене. – Не Кербер ли с военным министром?

– Они самые, – улыбнулся Махинда. – Мне кажется, если мы еще немного здесь посидим… А туда посмотрите, – Махинда показал движением головы на тропинку, спускающуюся к источнику с холма. – Там, по-моему, министр времени…

– Виду, – улыбнулся Айш, услышав за спиной шаги.

– Так, – Махинда потер руки. – Что-то затевается.

Марк подвел мать и представил ее королю и королеве.

– Здравствуйте, мадам Мэнси, – любезно протягивая ей руку, произнес Махинда, любуясь красотой Амели. – Сенатор, не знал, что у вас такая обворожительная жена. Почему от меня всегда скрывают красивых женщин?

– Благодарю, ваше величество, – смущенно проговорила Амели, склоняя перед королевской четой голову. – Ева, рада тебя видеть.

– И я рада, Амели.

– А где же виновники нашей радости? – непосредственно спросила мадам Мэнси, оборачиваясь и словно ища взглядом находящихся где-нибудь поблизости новобрачных.

– Папа с утра в саду общался, а мама… – Ева смутилась, непроизвольно назвав Нину мамой и дальше говорить не смогла.

– Она теперь твоя мама… с двух сторон. Разве не помнишь? – произнес Марк, подходя и обнимая ее за плечи.

Ева подняла на Марка благодарственный взгляд и положила свою руку на его.

– Помню… Хорошо, что вы прилетели, – произнесла она совсем тихо, когда мадам Мэнси села рядом с ней. – Папа с Ниной будут рады.

– Правда? – оживился Марк.

Ева кивнула ему и улыбнулась Махинде, смотревшему в их сторону. Он внимательно прислушивался к их разговору. Айш ел мороженое с видом человека, которому происходящее если не совсем безразлично, то малоинтересно. Ни одной мысли Еве он не транслировал, на присутствие Марка видимого внимания не обращал.

День был жарким, жарче вчерашнего. Солнце потешалось в высоком безоблачном небе, падая отвесно на головы людей, предусмотрительно покрытые шляпами, панамами и платками. В руках дам мелькали белые зонтики – иллюзия безмятежного существования в Златогорской долине была полной.

Кай Загория, сидя с Кербером и Кронсом в стороне от остальных, потягивал через трубочку имбирный чай, размышляя о кажущейся беззаботности жизни. Если не знаешь, насколько хрупок мир, в котором живешь, как все в нем взаимосвязано и зависимо от мелочи, случайности… Мы сейчас отдыхаем, болтаем о разных глупостях, строим планы, собираемся рожать детей, а в эту самую минуту какому-нибудь выжившему из ума Зиги возьми да и прилети в голову пальнуть из изотропной пушки. И чего тогда будут стоить наши планы? Кто нас спасет и защитит от таких вот маньяков? Сколько погибло людей за последнее время? Страшно представить. Нас осталось меньше одного процента от того количества, которое населяло землю двести лет назад. Если собрать всех, рассеянных по планете, сумевших выжить небольшими общинами, крошечными государствами, подобно Шрилану, точечными селениями, как Есеник, то даже с Небесами и Солерно едва ли наберется шесть миллионов человек. Это все, что осталось от почти девяти миллиардов… Это ли не конец человечества? Или мы таким страшным образом спаслись по другую сторону гибели цивилизации? Может быть, мы уже начали жить с чистого листа? Начали строить новый миропорядок для новых людей? Тогда почему все еще Зиги, Паччоли, Никеров… мой отец, готовый предать интересы страны ради… ради чего? Неужели ничего не изменилось после той мясорубки, которую устроили человечеству психопаты, возомнившие себя властелинами мира? Людей уничтожали много лет, пока не уничтожили практически всех. Но и оставшаяся горстка «счастливчиков» умудрилась ввязаться в гражданскую войну и сократиться вдвое. Сто пятьдесят лет мы живем в мире… Так говорил Вэл в апреле, но я его не слышал, потому что отец отправил меня к Паччоли искать от него защиты. Он ведь был уверен, что главная угроза небожителям – Вэл Лоу… Кто вводит нас в такие фатальные заблуждения? Почему мы не видим очевидного, не верим тому, кто рядом, но готовы слепо довериться кому-то, кто далеко, кто, по нашему мнению, лучше, милосерднее, надежнее? С чего бы? Не Вэл отравил всех в замке и бежал из страны, это Зиги сделал. А отец поверил именно ему, Зиги, убийце и предателю. Глуп человек! Меня отправили в Солерно первого апреля… Но… первого апреля я же был в Небесах и второго, и пятого, и десятого… Но и в Солерно был… Господи! Я чокнулся?!

– Где вы, министр? – негромко спросил Кербер. – У вас отсутствующий взгляд. Куда унесло на этот раз?

– Да так, задумался немного.

– Интересно было бы узнать, о чем.

– О нас, о людях вообще, о том, что мы делаем и что нас ждет.

– Это вам к господину Кронсу надо, – с улыбкой заметил Кербер. – По части философствования ему равных нет.

– А что? – оживился Кронс. – Вы что-то имеете против философии, господин Кербер?

– Боже упаси! – начбез изобразил подобие улыбки. – Ничего против не имею, просто сам в этом деле не силен, но послушать других всегда рад.

– Так давайте организуем философский вечер и поговорим о проблемах бытия, – с блеском в глазах предложил Кронс. – Я с удовольствием поделюсь своими соображениями.

– Я – за, – отозвался Кай. – Интересно вас послушать, министр.

– Как насчет сегодняшнего вечера? Посмотрите, какая у нас представительная компания! Думаю, его королевское величество может много интересного рассказать… Да и господин Вэл…

– Господин Вэл! – Кронс и Кербер обернулись на идущего к ним Вэла. Его слегка покачивало, он шел, запинаясь и останавливаясь.

– Что с ним? – не понял Загория.

Ева быстро поднялась из-за стола и побежала отцу навстречу, а оказавшись с ним рядом, подставила ему спину. Он сразу обмяк, повисая на ней.

– Что-то не то, – Кербер бросился к Еве, застывшей под тяжестью отца. – Что с вами, господин Вэл? – начбез переваливал его на себя.

Прибежали Марк и Кай Загория, военный министр подхватил Вэла с другой стороны, и вместе с Кербером они практически дотащили его до веранды, где усадили в большое кресло, подложив под голову подушку.

– Позовите Ашуру! – крикнул Марк.

– Не подпускайте его ко мне. Найдите Ловацки. Нине не говорите, – тяжело произнес Вэл.

– Кто Ловацки знает?! – нервно выкрикнул Марк.

– Я знаю. Он моего отца наблюдает. Сейчас приведу его. Марк, там Нина, – Кай показал рукой в сторону колоннады. – Отвлеките ее.

Кир, Роберт и Амели Мэнси, Мина с Марком поспешили к Нине, Махинда распорядился перенести Вэла внутрь, где было прохладнее. Ева осталась с отцом, держа холод на его голове.

– Папа, что с тобой? Ты долго был на солнце без платка?