Хроники Арли. Книга 3. Я – инквизитор

Я до того увлекся светской беседой, что поневоле перешёл на «современный» язык, так что количество земных слов в моей речи резко выросло. Но если я думал, что вследствие этого леди Кэртин окажется не в своей тарелке, то напрасно – она прекрасно уловила общий смысл моей фразы.

– Будьте уверены, если у дяди в доме вдруг случится нечто подобное, он разберётся без помощи кого-то, вроде вас.

– Вроде меня?! – воскликнул я. – Если ему не нужны мои услуги, зачем же мы премся неизвестно куда? Кстати, – я выглянул в окно, – леди Кэртин, а почему мы до сих пор никуда не премся?

Вот теперь я ее «уел» – лицо девушки залила краска.

– Жаск, бестолочь! Почему мы стоим?! Плетей захотел, бездельник?

– Но ведь… – жалобно протянул слуга, однако договорить ему не дали.

– Если опоздаем, отправишься на конюшню!

Видимо, угроза оказалась весьма существенной, потому что сверху донесся свирепый свист, щелкнул кнут, и карету слегка тряхнуло – мы, наконец, тронулись. Впрочем, без визга шин и скрипа тормозов – народ на улицах прибывал, и просто так проехать даже на герцогской карете нечего было и думать. Мы то и дело останавливались, с козел слышалась отчаянная ругань возницы.

– Так зачем нас все-таки пригласили? – напомнил я о себе.

– Всего лишь очередное лекарство от скуки, – вздохнула леди Кэртин, пожирая глазами эльфа. – Герцогу недостает развлечений.

Лекарство от скуки, значит. Мой зубовный скрежет, наверное, был слышен даже на складе купца Саводея.

– А вас каким образом занесло в нашу степь? На гонца вы не очень-то похожи.

– Мне интересно составлять собственное мнение о гостях дяди.

– Хм, похоже, насчет моей особы вы уже для себя все решили, – заметил я.

– Обычно мне хватает минуты, – небрежно кивнула девушка.

– А что вы скажете об этом конкретном случае?

– Я справилась гораздо быстрее.

Она насмешливо посмотрела мне в глаза, как бы говоря: «Ну и что ты теперь скажешь?» Девица на язычок походила на красный перец – с виду ничего особенного, а если раскусить, то прожжёт до костей.

Ее настроение читалось, как открытая книга: ко мне она испытывала лишь брезгливость, раздражение и досаду, – похоже, горбуны ее особо не трогали. Аридил же, напротив, вызывал жгучее любопытство – в ауре присутствовали также живой интерес и надежда, адресованные, несомненно, моему соседу по дивану.

– А давайте-ка я слегка, как говорят, приоткрою тайну.

– Тайну? – вежливо поинтересовалась леди Кэртин. – О ком же?

– Как это о ком? – разыграл удивление я, в очередной раз отрывая ее внимание от созерцания эльфа. – О вас, конечно!

– Обо мне? – девушка даже растерялась.

Аридил благоразумно помалкивал и ждал продолжения.

– О вас, о вас! – обрадовано закивал я.

На мгновение над головой леди Кэртин пронеслась буря: страх, любопытство, надежда, удивление, гнев – столько разных цветов, что у меня зарябило в глазах. Впрочем, я оказался прав насчёт ее характера – ей потребовалась минута, чтобы изготовиться к бою.

– Что ж, извольте, – преувеличенно вежливо произнесла она, но от меня не укрылось ее нетерпение. Впрочем, несмотря на колкий характер, девушка мне понравилась, и, хотя в жены такую колючку я бы не взял, в качестве собеседника она была бы великолепна. – И что же это за тайна? Мне начинать бояться?

– Напротив, я бы на вашем месте сгорал от любопытства, – ответил я.

– Но вы же не на моем, – слегка раздражённо заметила леди Кэртин.

– Согласен, но давайте на секунду представим, что я очутился на вашем. Что бы я чувствовал? Пожалуй, поначалу мной бы двигало лёгкое любопытство: что это за фокусник объявился в городе? Взгляну-ка одним глазком. За любопытством последовало разочарование, ибо девушки вашего возраста обычно не любят глазеть на уродцев. Время потеряно зря! Но тут на горизонте появляется его высокий спутник, он статен, красив, его манеры вызывают лишь восхищение. Он – эльф, наконец! Эх, если бы можно было избавиться от второго…

Я замолчал, с удовольствием разглядывая пунцовую от смущения девушку.

– Вы несносны! – выпалила она и отвернулась.

Аридил укоризненно на меня посмотрел.

– А чё? – повернулся я к нему. – Я же всего лишь лекарство! Где ты видел, чтобы снадобье было сладким?

Дальнейший наш путь протекал в благостной тишине. Хозяйка кареты дулась и смотрела в окно, забранное плотной шторой. Экипаж двигался рывками, отчего, если закрыть глаза, создавалось ощущение, что мы на Земле, и машина еле-еле ползет в пробке. По моим внутренним часам дорога заняла минут сорок, прежде чем городская суета перестала врываться с ветром в не забранную стеклом дверь. Вместе с тем прибавилась скорость. Видимо, в этой части города движение организовано не в пример лучше, и отсутствовала необходимость сбавлять ход.

Прошло ещё минут десять, и перестук колес по мостовой прекратился вовсе. По потолку прогрохотали ботинки Жаска, послышались голоса, но смысл слов ускользал. Грянул смех, тут же оборвавшийся характерным звуком затрещины, и дверца наконец распахнулась.

– Леди Кэртин?

– Я тут, Батис, но давай сначала позаботимся о гостях.

Ловкий ход! Девушке все равно не выбраться первой, разве что она вздумает перелезать через эльфа. Аридил же едва не простонал от облегчения, когда выскользнул из тесного для его роста салона. Как только он показался снаружи весь, а не только ноги, кто-то немедленно ахнул.

– Эльф!

А говорят, дворянству свойственен такт, небось в Аридила ещё и пальцем ткнули для целостности картины. В ответ он что-то пробормотал, и лезвие глефы со звуком, напоминающим треск, когда рвутся джинсы, располовинило тяжёлую штору.

За стенкой ахнуло во второй раз, и эльф принялся бормотать слова извинений. Мы же с Кэртин уставились на то место, где секунду назад лезвие пропороло воздух в нескольких сантиметрах от моего носа. Стоило кому-то из нас сделать попытку выйти, как его могла ждать незавидная судьба занавески.

– Косяк, товарищ эльф, – выдавил я, осторожно выглядывая наружу. – Но теперь уже можно выходить, миледи, бомба дважды в одну воронку не падает.

Через секунду что-то с глухим стуком упало на камни, и внизу я увидел отделанную тканью подножку. Леди Кэртин выпорхнула по ней, словно бабочка, я и глазом не успел моргнуть. Спустя мгновение дерево заскребло по камням, и ступеньки исчезли также быстро, как и появились. «Ага, – подумал я, – а виконтесса вреднее, чем я думал».

Откинув занавеску, я убедился, что так оно и есть: вон они ступеньки – их волокут к конюшне, а мне в итоге придётся слезать самому. Что ж, дело привычное, сколько раз я сползал с лошади под взглядами толпы? До земли сантиметров восемьдесят, не больше.

Спрыгивать я побоялся: завалиться в пыли на виду у всех – не лучший способ держать марку. Аридила милая хозяйка увела подальше от кареты и держала за руку, чтобы он гарантировано не мог прийти мне на помощь. Поэтому я встал на колени и, пятясь задом, выполз наружу, пытаясь ногами нащупать камни. Это что принцип такой – чем благороднее, тем больше, выше, сильнее? Ну ладно особняки – тут все понятно, но зачем переносить его на все остальное? С моими причиндалами на спине без посторонней помощи процесс превратился в спуск с Эвереста.

Настроение упало ниже плинтуса. Унижаться перед дворней – это последнее, чем я предпочел заниматься сегодня. Ко всему прочему мне до смерти надоели эти витиеватые выражения, светские разговоры и словоблудие – все то, что отличает высшее общество от простого народа. Чем значимее уровень собеседника, тем больше приходится ломать голову над его красноречием. Куда как проще в узком кругу, и по-моему, даже Аридил уже привык, что я частенько использую слова «хрень» и «фигня». На местном языке таких понятий, конечно же, нет, поэтому мне пришлось их напрогрессорствовать.

– Мастер Иан? – окликнули меня, когда я всё-таки осилил спуск.

Ну вот я и докатился до дворца. Точнее, до его заднего прохода. А что вы ждали, что нас подбросят до парадной? Красная дорожка и лакеи, выкрикивающие имена, – это не наши методы. Через черный пустили и то хлеб. Зато теперь я проникся к чувствам Оррика, и его нежелание прикасаться к миру аристократии даже мизинцем показалось вполне оправданным.

Несомненно, слуги – это зеркало хозяина с увеличительным стеклом в придачу. Если для господина мы являлись простым развлечением, то все, кто трется поблизости, ничуть не ограничен условностями и выливает на тебя те самые помои, которые приготовили «этажом выше». Нет, вслух никто ничего говорить не осмеливался – как-никак мы приехали на господской карете, но вот выказывать отношение любым другим способом этим людям никто запретить не мог, да и не стал бы. Я изо всех сил терпел виртуальные помои в свой адрес, и мне до последнего не хотелось закрываться щитом, ибо тогда я наполовину ослепну и оглохну, а мне требовалось хоть какое-то преимущество перед этими снобами и лицемерами.