Детоубийцы

Между домами Салера н?сколько ловкихъ д?вушекъ изъ города разм?стили свои столы съ жаренымъ горохомъ и миндальными пирожными, осв?щая свои товары св?чами, защищенными отъ в?тра бумажными колпаками. У дверiей хаты женщины м?стечка кипятили свои кофейники, предлагая охотникамъ чашки кофе съ ликеромъ, въ которыхъ было меньше всего кофе. Необычная толпа народа киш?ла въ м?стечк?, увеличиваясь каждую минуту съ прибытiемъ изъ города тел?гъ и тартанъ.

Это были Валенсiанскiе граждане въ высокихъ гетрахъ и громадныхъ фетровыхъ шляпахъ, словно трансваальскiе воины, расхаживавшiе въ своихъ блузахъ съ безчисленными карманами, подзывая свистомъ своихъ собакъ и хвастаясь ружьями новой системы, вис?вшими въ желтыхъ чехлахъ черезъ плечо. Богатые крестьяне провинцiи въ великол?пныхъ плащахъ съ патронташами у пояса, въ платкахъ, которые у однихъ были свернуты митрами, у другихъ им?ли форму чалмы, а у третьихъ разв?вались длиннымъ концомъ на ше?. По головному убору каждаго можно было узнать, изъ какого онъ уголка валенсiанской провинцiи.

Оружiе равняло охотниковъ. Они по – братски обращались другъ съ другомъ, какъ товарищи по оружiю, предвкушая прелести предстоящей завтра охоты. Говорили объ англiйскомъ порох?, о бельгiйскихъ ружьяхъ, о преимуществахъ центральнаго боя, съ трепетной страстью истыхъ арабовъ, словно уже вдыхая запахъ пороха. Молчаливыя, громадныя съ живыми глазами собаки, переходили отъ одной группы къ другой, обнюхивая руки охотниковъ и наконецъ ложились неподвижныя у ногъ своихъ хозяевъ.

Во вс?хъ хатахъ, превращенныхъ въ гостинницы, женщины д?ятельно хлопотали, готовя ужинъ, въ лихорадочномъ возбужденiи по случаю праздниковъ, позволявшихъ имъ потомъ существовать почти ц?лый годъ.

Тонетъ увид?лъ такъ называемый домъ «Инфантовъ»: низкое каменное зданiе ув?нчаное высокой черепичной крышей, пестр?вшей многочисленными слуховыми окнами. Это было большое зданiе 18–го в?ка, которое постепенно разрушалось съ т?хъ поръ, какъ охотники королевской крови перестали пос?щать Альбуферу. Теперь оно было занято трактиромъ. Напротивъ стоялъ домъ Демана, двухъ – этажное зданiе, гигантомъ возвышавшееся посреди хатъ, съ кривыми р?шетками на облупившихся ст?нахъ и колоколомъ на крыш?, которымъ сзывали охотниковъ при распред?ленiи м?стъ.

Тонетъ вошелъ въ этотъ домъ, бросивъ взглядъ въ залу нижняго этажа, гд? происходила церемонiя. Громадный фонарь бросалъ тусклый св?тъ на столъ и кресла арендаторовъ Альбуферы. Эстрада была отд?лена отъ остальной части залы жел?знымъ барьеромъ.

Дядюшка Голубь былъ зд?сь въ качеств? достопочтеннаго лодочника, и шутилъ съ знаменитыми охотниками, страстными любителями озера, которыхъ онъ зналъ уже полв?ка. Это была охотничья аристократiя. Зд?сь были богатые и б?дные: крупные пом?щики и мясники изъ города и просто скромные рабочiе изъ окрестныхъ м?стечекъ. Они не вид?лись въ остальное время года, но встр?чаясь на Альбуфер? каждую субботу на малыхъ охотахъ или собираясь на большiя, они братски сближались, предлагая другъ другу табакъ, патроны и слушая, не моргая глазами, удивительные разсказы о подвигахъ на охот? л?томъ въ горахъ. Общность вкусовъ и охотничья хвастливость братски соединяла ихъ. Почти вс? им?ли шрамы отъ ранъ, причиненныхъ главной страстью ихъ жизни. Одни, горячо жестикулируя во время разсказа, показывали пальцы, оторванные всл?дствiе разрыва ружья, другiе им?ли обожженыя взрывомъ пороха щеки. Старикив – етераны страдали ревматизмомъ, полученнымъ еще въ юности въ сырую погоду; т?мъ не мен?е они не могли пропустить большой охоты и оставаться спокойно въ домахъ; они являлись, больные, и жаловались на изм?нчивость и отсутствiе пыла въ молодыхъ охотникахъ.

Собранiе кончилось. Лодочники возв?стили, что ужинъ готовъ и охотники группами стали расходиться, направляясь къ осв?щеннымъ хатамъ, двери которыхъ красными пятнами отражались на илистой почв?. Кр?пкiй запахъ алкоголя носился въ воздух?. Охотники боялись воды Альбуферы, они не дов?ряли вод? изъ озера, которую пили м?стные жители опасаясь лихорадки и привозили съ собой порядочное количество абсенту и рому, кр?пкiй ароматъ которыхъ разливался въ воздух? при раскупориванiи бутылокъ.

Тонетъ видя такое оживленiе въ Салер?, словно армiя разбиласъ лагеремъ – вспомнилъ разсказы своего д?да: объ оргiяхъ, устраиваемыхъ въ былыя времена богатыми городскими охотниками, съ совершенно голыми женщинами, которыхъ травили собаками; о громадныхъ суммахъ денегъ, проигрывавшихся въ жалкихъ хатахъ по ночамъ въ промежутокъ между двумя охотами: о вс?хъ нел?пыхъ забавахъ буржуа, взлел?янныхъ быстролетнымъ счастьемъ, которые, вдали отъ взоровъ семьи, въ этомъ почти дикомъ угл?, возбужденные видомъ крови и запахомъ пороха, давали полный просторъ своимъ животнымъ инстинктамъ.

Дядюшка Голубь отыскалъ внука, чтобы его представить охотнику. Это былъ довольно жирный госдодинъ, съ добродушнымъ и миролюбивымъ лицомъ; промышленникъ изъ города, р?шившiй, что посл? долгой трудовой жизни настала пора и для него поразвлечься вм?ст? съ богатыми людьми и пожить удовольствiями своихъ новыхъ друзей: его, повидимому, ст?сняли его страшные досп?хи: охотничья сумка, ружье и высокiе сапоги – все съ иголочки, только что купленное. Т?мъ не мен?е, любуясь своимъ патронташемъ, вис?вшимъ черезъ плечо, въ громадной фетровой шляп?, онъ считалъ себя похожимъ на одного изъ т?хъ героевъ – буровъ, изображенiями которыхъ онъ восхищался въ газетахъ. Онъ охотился въ первый разъ на озер?, всец?ло дов?ряясь опытности лодочника, который долженъ былъ достатъ для него м?сто, когда очередь дойдетъ до него.

Вс? трое поужинали въ хат? съ другими охотниками. Ужинъ прошелъ шумно, какъ обычно въ такихъ случаяхъ. Ромъ лился р?кой, а вокругъ стола, какъ голодныя собаки, толпились сос?днiе крестьяне, подобострастно см?ясь шуткамъ гостей, хватая все, что имъ предлагали, способные выпить сразу столько, сколько, по мн?нiю охотниковъ, хватило бы на вс?хъ.

Тонетъ почти ничего не ?лъ, слушая какъ сквозь сонъ, крики и см?хъ этихъ людей, шутливые протесты, съ которыми они принимали вымышленныя исторiи хвастливыхъ охотниковъ. Онъ думалъ о Нелет?. Ему рисовалось, какъ она изнемогая отъ страданiй, въ верхнемъ этаж? катается по полу, душа въ себ? крики, которые могли бы облегчить ее.

Въ хату донеслись звуки колокола съ дома Демана, дрожащiе, какъ колоколъ отшельника.

«Онъ прозвонилъ уже два раза», сказалъ дядюшка Голубь, считая съ глубочайшимъ вниманiемъ удары, бол?е боясь опоздать въ домъ Демана, ч?мъ пропустить мессу.

Когда колокодъ прозвонилъ въ третiй разъ охотники и лодочники встали изъ?за стола и посп?шили къ м?сту раздачи постовъ.

Св?тъ фонаря увеличился двумя лампами на стол? эстрады. За р?шеткой пом?стились арендаторы Альбуферы, а за ними до самой задней ст?ны охотники, им?вшiе постоянный абониментъ, по праву занявшiе эти м?ста. По ту сторону р?шетки, загромождая дверь и толпясь снаружи, стояли лодочники, б?дные охотники, весь мелкiй людъ, пришедшiй поглаз?ть на охоту. Ужасный запахъ мокрой одежды, водки, дешеваго табаку, штановъ, запачканныхъ иломъ, стоялъ надъ толпой, т?снившейся къ р?шетк?. Непромокаемые охотничьи костюмы, прикасаясь другъ къ друту, издавали, пронизывающiй до мозга костей, звукъ. На громадной темной т?ни отъ открытой двери неопред?ленными пятнами отражались б?лые фронтоны сос?днихъ хатъ.

Несмотря на такое скопленiе людей, царило молчанiе: какъ только они переступали порогъ, вс? невольно ему подчинялись. Зам?тно было только то н?мое безпокойство, которое водворяется около трибунала, когда р?шается участь челов?ка или при жеребьевк?, когда р?чь идетъ о богатств? семья. И когда кто?нибудь открывалъ ротъ, то говорилъ понизивъ голосъ, чуть слышнымъ шопотомъ, какъ у постели больного.

Главный арендаторъ всталъ.

«Кавальеросъ!»

Молчанiе стало еще глубже. Приступили къ вопросу о распред?ленiи м?стъ.

По об?имъ сторонамъ стола, словно олицетворенiе власти, стояли два сторожа, самые старые въ Альбуфер?; два тощихъ челов?ка съ мрачнымъ видомъ, съ волнообразными движенiями и острымъ лицомъ, два угря, наряженные въ блузы, которые точно ради великаго охотничьяго праздника вышли со дна озера.

Сторожъ началъ перекличку, чтобы узнать вс? ли посты будутъ заняты на предстоящей завтра охот?.

«Первый!.. Второй!..»

Они шли по очереди, сообразно съ ц?ной и давностью абонимента. Лодочники, слыша номера своихъ хозяевъ, отв?чали за нихъ:

«Зд?сь! Зд?сь!»

Посл? переклички наступилъ торжественный моментъ: выборъ м?стъ для охоты каждымъ лодочникомъ по соглашенiю съ охотникомъ, или по собственной иницiатив?, какъ челов?ка бол?е опытнаго.

«Третiй!» говорилъ одинъ изъ сторожей.

И тотчасъ же им?вшiй этотъ номеръ выкрикивалъ названiе м?ста, о которомъ думалъ: «Заводь Господа Бога!..» «Гнилая лодка». «Уголъ Антипы». Такимъ образомъ выкрикивались фантастическiя географическiя названiя Альбуферы: м?ста, окрещенныя по вкусу лодочниковъ, названiя, которыя могли бы заставить покрасн?ть женщинъ или вызвать тошноту, если бы они произносились за столомъ. Но теперь они звучали торжественно, не вызывая улыбки.

Второй сторожъ съ зычнымъ, какъ труба голосомъ, посл? каждаго номера выкрикиваемаго лодочникомъ, поднявъ голову и закрывъ глаза, положивъ руку на р?шетку, вс?ми силами своихъ легкихъ испускалъ пронзительный крикъ, далеко оглашавшiй ночную тишину.

«Третiй: Заводь Господа Бога!.. Четвертый: Уголъ Св. Рочъ… Пятый: …. цирюльника».

Разд?ленiе м?стъ продолжалось около часа и въ то время, какъ сторожа медленно выкрикивали номера, молодой челов?къ записывалъ ихъ въ громадную книгу, лежавшую на стол?.

По окончанiи распред?ленiя м?стъ, выдавалось разр?шенiе на охоту мелкому люду: билеты, стоившiе только два дуро, съ которыми рабочiе могли исколесить всю Альбуферу на своихъ лодчонкахъ, въ н?которомъ разстоянiи отъ охотничьихъ постовъ и убивать всю дичь, ускользавшую отъ выстр?ловъ богачей.

Охотники посп?шно расходились, пожимая другъ другу руки. Н?которые оставались ночевать въ Салер?, въ разсчет? занять свои м?ста на разсв?т?; другiе, бол?е ръяные, тотчасъ же отправлялись на озеро, желая руководить лично установленiемъ бочки, въ которой они должны были провести ц?лый день. «Всякой удачи! Желаемъ веселиться!» И каждый охотникъ звалъ своего лодочника, чтобы удостов?риться, все ли въ добромъ порядк?.

Тонета уже не было въ Салер?. Когда наступила тишина во время распред?ленiя м?стъ, его охватила смертельная тоска. Предъ его глазами всталъ скорбный образъ Нелеты, которая, извиваясь въ мукахъ страданiй, лежала на полу одна, безъ близкаго челов?ка, угрожаемая бдительностью враговъ, тамъ въ Пальмар?.

Будучи не въ силахъ совладать съ собой, онъ вышелъ изъ дома Демана, р?шивъ тотчасъ же вернуться въ Пальмаръ, не останавливаясь даже предъ разрывомъ съ д?домъ. Около дома «Инфантовъ», гд? находился трактиръ, его кто?то окликнулъ. Это былъ Пiавка. Ему хот?лось пить и ?сть. Онъ ходилъ вокругъ столовъ богатыхъ охотниковъ въ надежд? ч?мъ?нибудь поживиться, но не получилъ ровно ничего, такъ какъ лодочники по?ли все.

Тонету пришла въ голову мысль зам?нить себя бродягой: но предложенiе погнать лодку возмутило сына озера больше, ч?мъ, если бы вдругъ священникъ Пальмара предложилъ ему произнести праздничную пропов?дь.

Не для него такая работа: онъ не нам?ренъ тыкать шестомъ. Тонетъ долженъ былъ знать его образъ мыслей: трудъ – созданiе рукъ дiавола.

Но Тонетъ, сгорая отъ нетерiп?нiя и тоски, совершенно не былъ расположенъ слушать глупыя теорiи Пiавки. Онъ не хочетъ и слышать объ отказ?, иначе онъ навсегда отобьетъ ему аппетитъ, сбросивъ его въ озеро. Друзья должны помогать другъ другу въ затрудненiи. Онъ прекрасно ум?лъ управлять лодкой, когда запускалъ свои лапы въ чужiя с?ти, воруя угрей. А если онъ голоденъ, онъ можетъ поживиться провизiей, привезенной этимъ сеньоромъ изъ Валенсiи. И зам?тивъ, что Пiавка колеблется при мысли о пиршеств?, онъ попробовалъ вызвать его р?шимость ударами кулаковъ, толкая его къ лодк? охотника, объясняя какъ все приготовить. Когда его хозяинъ явится, онъ можетъ объяснить, что де Тонетъ боленъ и ему поручено зам?нитъ его.

И прежде, ч?мъ Пiавка оправился отъ своего изумленiя и пришелъ къ какому?нибудь р?шенiю, Тонетъ бросился въ свою легкую лодку и двинулся въ путъ, отчаянно гребя шестомъ.

Путь былъ дологъ. Ему нужно было про?хать всю Альбуферу, чтобы достичь Пальмара, и не было ни мал?йшаго в?тра. Но Тонета пришпоривалъ страхъ и неизв?стность и его лодочка прыгала, какъ ткацкiй челнокъ, по темной основ? воды, испещренной св?томъ зв?здъ.

Было уже за полночь, когда онъ достигъ Пальмара. Онъ былъ въ изнеможенiи, руки отнимались посл? отчаяннаго путешествiя и у него было одно только желанiе, чтобы въ трактир? было все спокойно и онъ могъ бы мертвымъ чурбаномъ броситься на свою кровать. Онъ причалилъ свою маленькую лодку предъ домомъ, который молчаливо стоялъ запертымъ, какъ и вс? дома въ деревн?, и лишь щели двери св?тились линiями краснаго св?та.

Ему открыла тетка Нелеты и, узнавъ его, глазами показала на людей, сид?вшихъ у очага. Это были крестьяне изъ Суеки, прибывшiе на охоту, им?вшiе поля въ Салер?, завсегдатаи, которымъ нельзя было отказать, не возбудивъ подозр?нiй. Они, поужинавъ въ трактир?, собирались спать у очага, р?шивъ за часъ до разсв?та вы?хать въ своей лодк? и разс?яться по озеру въ разсчет? на дичь, которая ускользнетъ изъ рукъ охотниковъ, занявшихъ лучшiя м?ста.

Тонетъ поздоровался со вс?ми и, обм?нявшись съ ними н?сколькими словами, по поводу завтрашняго праздника, поднялся въ спальню Нелеты.

Онъ увид?лъ ее въ одной рубашк?, бл?дную съ искаженнынъ лицомъ, об?ими руками кр?пко державшуюся за животъ, съ безумными глазами. Страданiя заставили ее забыть все благоразумiе и она испускала ревъ, приводившiй въ ужасъ ея тетку.

«Они тебя услышатъ!» восклицала старуха. Нелета, подавивъ свои страданiя, зажимала ротъ руками и кусала подушки, чтобы задушить свои крики.

По ея сов?ту, Тонетъ сошелъ внизъ въ трактиръ. Онъ не могъ оказать никакой помощи, оставаясь наверху. Присоединившись къ компанiи, развлекая гостей своей бес?дой, онъ, можетъ быть, сум?етъ отвлечь ихъ вниманiе, и они не услышатъ ничего, что могло бы возбудить подозр?нiе.

Тонетъ больше часа гр?лся у золы очага, бес?дуя съ крестьянами о минувшемъ урожа?, о великол?пiи предстоящей завтра охоты. На одинъ моментъ бес?да прервалась. Вс? услышали страшный дикiй крикъ, словно р?зали челов?ка. Хладнокровiе Тонета успокоило вс?хъ.

«Хозяйка немного больна», сказалъ онъ. И они продолжали болтать, не обращая вниманiя на шумъ шаговъ тетки, быстро проходившей съ м?ста на м?сто, такъ что дрожалъ весь потолокъ. Черезъ полчаса, Тонетъ, полагая, что инцидентъ уже забытъ, поднялся въ спальню. Большинство крестьянъ дремали, св?сивъ голову на грудь.

Поднявшись наверхъ, онъ увид?лъ Нелету на постели бл?дную, безъ движенiя. Только блестящiе глаза свид?тельствовали о томъ, что она жива.

«Тонетъ… Тонетъ…» слабо прошептала она. Любовникъ, по ея голосу и взгляду, угадалъ все, что она хот?ла сказать. Это было приказанiе, непреклонное вел?нiе. Жестокая р?шимость, такъ часто пугавшая Тонета, ц?ликомъ вернулась вновь, несмотря на слабость посл?родового кризиса. Нелета говорила тихимъ голосомъ, казавшимся вздохомъ, доносившимся издалека. Самое трудное прошло: теперь очередь за нимъ. Пусть онъ докажетъ, есть ли въ немъ см?лость.