Тень изначальных

Лис хмыкнул.

– Не спорю. Что касается этих людей… Я не чувствую опасности. Обычное недоверие к незнакомцам, придавленное вежливостью и деревенским радушием. Но если тот парень сказал правду… Очень мало людей для такого поселения.

– Я подумал о том же. В Шепчущих дубах при меньших размерах живет раза в три больше народу. Ты сам видел, когда Бернал согнал всех на площадь.

От упоминания генерала Сэт поморщился, но ровно ответил:

– Все так. Но если прикинуть… Люди уезжают? За лучшей долей в ближайшие города? Болезнь? Деревня вымерла еще раньше, а эти люди просто заняли дома?

– А во что веришь ты?

– Ни во что из этого. Они выглядят здоровыми, насколько могут блистать здоровьем живущие в глуши люди. Одежда на них своя, да и выглядит вся толпа так, словно эти люди нашли свое место в Мире. И осели в нем уже давно. Я бы почувствовал фальшь, особенно после твоих слов.

Лис наконец затянул завязки мешка, поднялся на ноги, взвалил поклажу на плечо. Эдвин повторил за ним, закусил губу. Тит через весь двор призывно помахал им рукой.

– Просто держим ухо востро. Я ужинал и в куда худшем обществе, не всегда стоит судить по первому впечатлению, – Сэт хмыкнул, – но ты молодец, парень. Надеюсь, что это зачатки осмотрительности, а не паранойи.

Первый этаж таверны пропитался жаром. Грелся средних размеров котел в пылающем очаге, на скамьях гомонили люди. Отто не соврал, в комнату и правда набились все, кто был на площади, плюс-минус пара человек. Воодушевленные избавлением от рутины, жители деревни суетились, сновали туда-сюда, вокруг стоял ровный гул. Но за рамки приличий никто не выходил и шумели не то чтобы сильно, Эдвин словно попал не на трактирное застолье, а на уютный семейный ужин.

Для гостей выделили отдельную скамью, Отто уселся напротив. Местную иерархию юноша так до конца и не понял, но жители явно доверяли мужчине и позволяли держать слово от лица всего поселения. Зажатый между Ани и Гаазом, он вяло ковырялся в тарелке, аппетит не шел. Слушал, как Сэт, с чувством и толком, перечисляет новости из соседних земель, горсть подобных россказней он уже успел рассыпать перед людьми в Берегах, прежде чем усыпить все местное население. Эдвин горячо надеялся, что в этот раз обойдется без подобных трюков. Повинуясь внезапному порыву, покосился влево, опасаясь, что вновь упрется взором в разноцветные глаза. Но нет, на периферии зрения замерла торговка. Почесывая затылок, Ани смотрела прямо перед собой, переводя взгляд с Отто на его дочку и обратно.

Старший по деревне, в своей голове юноша решил называть его именно так, скупо обмолвился, что дочку звать Мальеной, но по имени ее ни разу никто не позвал, величали не иначе как Младшенькой. Резон этого прозвища наконец открылся Эдвину, в помещении и правда не было никого, кто по возрасту был хотя бы близок к юной девушке, вряд ли она успела шагнуть даже за второй десяток. Перекатывая в голове эти мысли, он машинально вперился глазами в ее портупею, туго подпоясывающую платье. Заметив это, Мальена повела плечами, но тут же оказалась прижата к соседке по скамье. Это Отто, развернувшись в тесноте, склонился к Парацельсу и по-деловому завел разговор о припасах, которые путники хотели бы приобрести в дорогу.

Время тянулось, свет за окном постепенно алел, солнце готовилось укатиться за горизонт. Сэт взял на себя все бремя чесания языком, притянув большинство взглядов. Эдвин справедливо полагал, что если уж кто-то и должен вещать новости перед местными, то у Лиса было меньше всего шансов сказануть что-то лишнее. Гааз увяз в болтовне со Старшим, разговор мужчин то и дело сбивался на отвлеченные темы. Ани, до этого сидевшая с несвойственным ей хмурым лицом, все же включилась в беседу, нет-нет, а пытаясь вернуть диалог в торговое русло. Не стоило забывать, что под красивой внешностью скрывалась бывшая владелица лавки…

Не успел он увязнуть в приятных мыслях о торговке, как Младшенькая внезапно обратилась прямо к нему.

– Вы грустите?

– Нет, – он быстро вытер капли пота со лба, – совсем нет. И я польщен, но говорить со мной на «вы» – это перебор.

Каре-зеленые глаза моргнули, девушка покосилась на отца. Мужчина что-то воодушевленно объяснял Ани, та замерла, скрестив руки на груди. Девушка явно немного расслабилась.

– Просто к нам совсем не часто заезжают гости.

– Еще бы. Главный тракт проходит гораздо дальше к востоку. – Сам юноша его в глаза не видел, все его знания о местной географии происходили от Сэта.

– Почему ты тогда здесь? И куда вы с друзьями держите путь?

Эдвин прокрутил в голове услышанное от Лиса за этим столом, повторил полуправду:

– В Столичные земли. Мы все с запада, то был кратчайший путь. Хотим дойти до Аргента, своими глазами взглянуть на главный собор. А после… В таком городе точно будет куча вариантов, чтобы осесть.

Звучало донельзя наивно, но Младшенькая лишь медленно кивнула в ответ. Юноша не мог винить ее, еще недавно его собственные представления о Мире ограничивались десятком соседних домой и речным берегом.

– Столица… Какая она?

– Не могу сказать, – он покачал головой, – никогда не бывал.

– А запад? – Она внезапно потупилась. – Можешь не отвечать, если не хочешь.

– Все нормально. – Он попытался ободряюще улыбнуться.

Удивительно, неужели Сэт видел его именно таким? Юным существом, ничего не знающим о том, что происходит вокруг. Робеющим просто от осознания, как далеко за пределы его родной деревни простираются местные земли?

За последние недели он повидал и пережил всякое. Помощник каменщика остался где-то позади, как шкура, ставшая слишком тесной. Раньше он стоял на пятачке света, окруженный конусом тьмы, а затем, по воле радушного толчка судьбы, светлое пятно начало стремительно расширяться. Проблема лишь в том, что новые открытия и полученный опыт приносили лишь боль. Чаще всего.

Судя по взглядам девушки, Отто явно держал дочку в строгости. Эдвин не мог и не хотел судить его за это, но в глазах Младшенькой блестел интерес, пусть и скрытый под пеленой робости. Он пожевал губы, не зная, как ответить на ее вопрос. На западе он пробыл совсем недолго, а пережитого там хватило бы на пару жизней. Коротких жизней, ведь не было ни дня, чтобы кто-то из них не стоял одной ногой в могиле. А Эдвин покинул город и вовсе находясь в деревянном ящике, по крышке которого стучали комья земли.

– На западе… Жарко. И суше, чем тут. Они… Мы кутаемся в балахоны, чтобы солнце не жгло кожу слишком сильно. А в остальном – привычный быт. Торговцы кричат на площадях, дети носятся по широким улицам…

Рассказчик из него был так себе. Робость в глазах Младшенькой отступила, но вместо этого их заволокло тоской. Юноша прикусил щеку. Толку от такой болтовни перед человеком, который никогда не покидал отчий дом, а может, и никогда не покинет? Спасая ситуацию, он спешно добавил:

– Знаешь, я-то сам родом из мелкой деревни. Примерно как ваша. И там… Там было куда лучше, чем среди толп. – Тут он не покривил душой.

– Тогда почему ты ушел?

– Я… – Он осекся. – Сложно объяснить. Настал момент, когда сидеть на месте было уже нельзя. Одно я точно понял – что порой некоторые решения принимаются за тебя. И можно либо бороться, либо плыть по течению. Но знаешь, скажу по секрету, плаваю я довольно паршиво.

Младшенькая внезапно улыбнулась.

– Правда?

– Правда. Стоит отойти чуть от берега, так сразу иду ко дну.

– Ну, значит, не стоит ходить на берег в одиночку. – Мальена улыбнулась еще шире.

Эдвин поперхнулся. Девушка явно имела в виду нечто иное, но слова были слишком знакомы. Последний раз он слышал их на такой же протертой скамье, в другой части Мира. В этот момент Отто хлопнул ладонью по столу, подводя итог своим прениям с Парацельсом. Ани замерла с миной удовлетворения на лице. Старший же, наоборот, чуть сведя брови, оглядел стол, Эдвин вежливо кивнул ему. Мужчина рассеянно ответил на кивок, после чего посмотрел на дочку.

– Помоги убрать со стола. Уже темень на дворе. – Он повернулся к спутникам. – Утром тогда соберем все, что обсудили.

– Конечно, – Гааз склонил голову, – благодарю вас.

Пусть Отто говорил негромко, его слова послужили сигналом для всех. Люди засобирались, начали вежливо откланиваться. Народ потянулся к выходу, Старший кивал в ответ на пожелания доброй ночи.

– …и вам. Что касается ночлега, – он оглядел гостей, – домик у нас небольшой, но место найдется. Одно лишь скажу, внутри всех не уложить. Комнатка есть на втором этаже, справедливо будет девушку туда, да вас. – Он посмотрел на Гааза.

Доктор поднял было руки, чтобы воспротивиться, однако Сэт опередил его:

– Хорошая идея. А мы с парнем можем поспать в амбаре, если место найдется. Вспомню молодость. – Старый вор обезоруживающе улыбнулся.

Эдвин знал вора уже достаточно, чтобы понять: даже если бы для каждого приготовили собственную комнату, Лис не хотел ночевать поодиночке. Предложение Старшего было как нельзя кстати. Услышав одобрение, Отто воодушевленно добавил:

– Да, конечно. Не будем беспокоить остальных. Мальена, отведи гостей на этаж, после закончишь здесь. А вас, – он махнул, – я провожу, пойдемте.

Младшенькая напоследок посмотрела на Эдвина, но лишь кивнула в ответ на слова отца. Юноша подхватил сумки со скамьи, пошагал вслед за Сэтом. Они миновали крыльцо; не дойдя до конюшен, свернули за дом. Амбар действительно имелся, пара этажей под косой крышей. Мужчина сдвинул тугую дверь в сторону, пахнуло сеном. Внутри было на удивление чисто, но Старший замер на пороге, переминаясь.

– Вы точно не против? А то я подумал, гостей на стог класть, как-то…