Химера

Он не чувствовал раскаяния, даже когда все закончилось.

Глава 22

Редколесная саванна была обширным пространством, которое поросло высокими травами и деревьями, стоявшими отдельно или небольшими рощицами. В основном здесь росли похожий на кактус молочай, пальмы и различные виды акаций. Но все они казались ничтожными в сравнении с обезьяньим деревом.

Баобаб, к которому их привел Ннамди, был очень велик, намного больше всех других баобабов, которые Фергюс встречал раньше. Он казался великаном, который ненароком забрел в страну, населенную карликами. Путь до него занял намного больше времени, чем предполагал Фергюс. Расстояние, которое эльф определил на глаз, было обманчивым. Они шли, а баобаб как будто отходил от них вглубь саванны, оставаясь все таким же далеким. Можно было подумать, что это мираж.

А затем баобаб неожиданно начал увеличиваться в размерах, как будто до этого он был недостаточно впечатляющим. И когда они подошли к нему, то некоторое время стояли молча, пораженные его величием. Он возвышался над ними метров на сорок, его скрученный в жгут ствол имел двадцать пять метров в окружности, а крона – не менее 60 метров в диаметре.

Это была достойная гробница даже для божества, которым туземцы считали Адетоканбо. Она превосходила высотой многие египетские пирамиды. Но те были каменными, мертвыми, а баобаб казался, да и был, живым. Ветер шумел в его густой кроне.

Когда они обошли его, то увидели дупло. Оно, как и само дерево, было огромным и жутким на вид, напоминая одну из таинственных пещер, о которых так много говорится в восточных сказках, и где живут чудовища, пожирающие храбрецов и безумцев, рискнувших войти внутрь. Да и сам баобаб мог показаться таким чудовищем, разинувшим беззубую от возраста, но не ставшую от этого менее ужасной пасть.

Вырубленные в стволе баобаба ступеньки поднимались к дуплу. Фергюс, переместившись в пространстве, мог сразу оказаться внутри дерева. Но это было опасно, все равно, что с закрытыми глазами пытаться пройти зыбучие пески. Эльф не хотел напрасно рисковать, когда цель была уже так близка.

Фергюс оглянулся. Альф стоял рядом с ним, задрав голову и с восхищением глядя на баобаб. Абангу и Абрафо остановились поодаль, не решаясь подойти ближе. Но когда эльф сделал знак, они приблизились.

– Мне придется подняться наверх, – сказал Фергюс. – То, что меня интересует, может находиться в дупле. Должно быть там.

– Я пойду с тобой, – дрогнувшим голосом предложил Абрафо.

– Нет, ты мне нужен здесь, а не там, – возразил Фергюс. – Я обвяжусь веревкой, перед тем как спуститься в дупло, а ты будешь держать ее. Я не знаю, какой глубины полость внутри дерева и на сколько метров мне придется спускаться.

– Я могу пойти с тобой, – сказала Абангу. Она была бледна, но ее глаза смотрели неустрашимо.

– Ты, Абангу, присмотришь за моим внуком, пока я буду в дупле, – не согласился Фергюс. И тихо, чтобы не слышал Альф, добавил: – А если со мной что-нибудь случится, ты отведешь его к Джелани. Об остальном он позаботится.

– Он может стать моим сыном, – так же тихо сказала Абангу. – У нас с Абрафо нет детей. А мальчик пришелся ему по душе. И мне тоже.

– Благодарю тебя, Абангу, – ответил Фергюс. – Но об этом тебе придется разговаривать с Джелани. Он будет опекуном мальчика. Мы так решили.

– Как скажешь, – не стала противоречить Абангу. – Но тогда лучше возвращайся. Джелани хороший предводитель народа нгояма, но не думаю, что он будет таким же хорошим опекуном для твоего внука.

Фергюс ничего не ответил и обратился к внуку:

– Альф, пока меня не будет, во всем слушайся Абангу. Ты можешь мне это пообещать?

– Хорошо, дед, – с удивлением ответил мальчик. – А ты надолго? И почему мне нельзя с тобой в это дупло? Знаешь, это даже как-то обидно. Зачем тогда было вообще брать меня в Африку?

– Альф, если мне придется отвечать тебе на все вопросы, то наш разговор затянется до ночи, – с улыбкой ответил Фергюс. – А в темноте спускаться в дупло будет намного сложнее, чем сейчас. Независимо, с тобой или без тебя.

– Я понял, – хмыкнул Альф. – Слушаться Абангу и не путаться под ногами. Я ничего не перепутал?

– Все точно, – подтвердил Фергюс.

Неожиданно он обнял мальчика и поцеловал его. Это проявление нежности было настолько необычно для Фергюса, что Альф притих. И не сказал ни слова, когда Фергюс подтолкнул его в спину по направлению к Абангу. Альф подошел к ней и встал рядом, не сводя затуманенных влагой глаз с деда.

Фергюс с помощью Абрафо обвязался веревкой и поставил ногу на первую ступеньку.

Свиста стрелы никто не услышал. Но все увидели, как стрела вонзилась в плечо Фергюса. Еще две или три вонзились в ствол баобаба, рядом с эльфом. Эльф вскрикнул от боли и упал.

Пигмеи появились сразу со всех сторон и неизвестно откуда. Они казались крошечными, словно черные муравьи, но их было очень много.

Абрафо удалось стряхнуть с себя туземцев. Нгояма перепрыгнул через копошащуюся у его ног груду тел и бросился на помощь жене. Абангу держали за руки и за ноги, не давая защищаться, а пигмей, забравшийся ей на спину, пытался ее задушить. Абрафо, оказавшись рядом, протянул руку и острым ногтем рассек ему горло. Пигмей упал на землю, захлебываясь кровью, а Абангу смогла вздохнуть. Абрафо опять взмахнул рукой, и еще один пигмей окрасился кровью, остальные в страхе отпрянули. Абангу оказалась свободной.

– Спасайся! – крикнул Абрафо. – Я задержу их!

Абангу беспрекословно выполнила приказ мужа. Она пробежала несколько шагов, а затем как будто растаяла в воздухе. Пигмеи взвыли от злости и набросились на Абрафо. На этот раз он не устоял под тяжестью тел и рухнул на землю. Пигмеи мгновенно опутали нгояма крепкими лианами, и он уже не мог ни применить свое грозное оружие, ни спастись бегством, как Абангу.

Альфа держали за руки два пигмея, а третий приставил к его груди копье. При малейшем движении острие впивалось в тело мальчика.

Наконечник стрелы, поразившей эльфа, был пропитан ядом черной змеи мамба, который проник в кровь эльфа. Человеком умер бы мгновенно. Но Фергюс был еще жив и даже попытался встать, чтобы защитить внука. Однако, как только он приподнялся, сознание покинуло его, и он рухнул на землю.

Из кромешной тьмы, которая обрушилась на Фергюса, выскользнула огромная, метра три в длину, Black Mamba. Змея оливкового цвета передвигалась зигзагообразно и очень быстро, Фергюс, ноги которого стали мягкими, словно желе, не имел ни единого шанса убежать от нее. Вокруг простиралась безжизненная и обугленная, словно по ней прокатился испепеляющий огненный смерч, саванна. Змея настигла его и, приподняв свою крошечную плоскую головку, замерла. Она не сводила своих выпуклых мертвенных глазок с лица Фергюса, как будто пыталась загипнотизировать его, чтобы он потерял волю к жизни и перестал сопротивляться. Black Mamba могла нанести своей жертве до двенадцати ударов в минуту, и каждый ее укус был смертелен. Никто не смог бы противостоять такому натиску. Даже эльф был обречен. Однако Фергюс не собирался сдаваться. Он настороженно следил за змеей, рассчитывая уловить момент броска.

Внезапно саванну заполнили мириады ярко-оранжевых бабочек. Они пролетали над змеей и били ее своими крыльями, вынуждая опустить голову. Пыльца сыпалась с их крыльев на Black Mamba, окрашивая ее в оранжевый цвет. Змея приникла к земле и, извиваясь, уползла опять во тьму, из которой появилась. Исчезли и бабочки. Только одна продолжала кружиться над Фергюсом, то снижаясь, то снова взлетая. Бабочка словно хотела, чтобы он встал и пошел за ней. И Фергюс понял это. Он поднялся и пошел.

Эльф шел целую вечность, изнемогая от усталости, жажды и голода, пока не увидел перед собой огромный баобаб с вырубленными в его стволе ступенями. Бабочка, трепеща крыльями, влетела в дупло.

И тогда Фергюс начал подниматься по ступеням. Это заняло много времени, но все-таки он поднялся. Из дупла пахло гнилью и веяло холодом. Когда его глаза привыкли к темноте, он увидел, что внутри баобаба вырублены такие же ступени, как и снаружи. И он начал спускаться.

Спуск оказался намного короче, чем подъем. Вскоре он увидел подобие небольшой пещеры, в центре которой со скрещенными на груди руками лежал скелет человека в истлевшей от времени одежде. На его груди тускло блестел золотой диск, испещренный непонятными иероглифами.

Ярко-оранжевая бабочка кружилась над золотым диском. Эльф протянул руку, и бабочка опустилась к нему на ладонь. Она была невесомой, но Фергюс почувствовал тепло, идущее от нее. Неожиданно яркая окраска бабочки начала меркнуть. Потемнело и в пещере. Уже не было видно скелета. И только золотой диск по-прежнему сиял, и даже становился ярче. Внезапно он вспыхнул, как солнце, и ослепил Фергюса. Эльф оказался опять во мраке…

Вздрогнув, Фергюс открыл глаза и увидел, что над ним склонился пигмей. Он был очень старый и морщинистый, мочки ушей касались плеч, а нос с вывороченными ноздрями расплылся почти на все крошечное личико. В руках он держал глиняную чашку, из которой вливал в рот Фергюса какой-то напиток. Эльф поперхнулся и закашлялся. Он попытался отвести руку старика. Но тот сердито прошамкал беззубым ртом:

– Пей! Иначе умрешь.

Эльф лежал на траве под баобабом, в тени его кроны. Он чувствовал непреодолимую слабость, и в глазах все еще было темно, как будто наступил вечер. Но солнце по-прежнему стояло высоко над саванной.

Фергюс глотнул из чашки. Это было отвратительное на вкус пойло, но сумерки посветлели. Он уже мог рассмотреть, что в некотором отдалении сидит, прислонившись спиной к пальме, связанный Абрафо, а вокруг него стоят пигмеи с копьями в руках. Затем он увидел Альфа. Мальчик неподвижно лежал на большой куче листьев.

Проследив взгляд Фергюса, старик сказал:

– Не беспокойся за внука. Он спит. Ему не следует видеть то, что здесь будет происходить.

Старик не обманывал. Мальчик дышал ровно и спокойно, как будто спал в собственной кровати. Ему было мягко лежать на свежесорванных листьях. Фергюс приподнялся и сел. Встать он пока не мог. Но он чувствовал, что силы постепенно возвращаются к нему.

Эльф вспомнил, что ему в плечо вонзилась отравленная стрела, после чего он потерял сознание. Но стрелы уже не было, остались только следы крови на рубашке, она пролилась, вероятно, когда наконечник вытаскивали из раны. А отвар, которым его поил старик, был противоядием. Пигмеи по какой-то причине решили спасти ему жизнь. Фергюс насторожился. Ему не нравились глаза старика. Казалось, что тот проникает взглядом в мозг эльфа, и ему известны все мысли Фергюса.

– А что здесь будет происходить? – спросил Фергюс.

– Казнь нгояма, – спокойно ответил старик. – Он убил пигмея. Древний закон гласит – жизнь за жизнь.

– Но это я привел его сюда, – вырвалось у Фергюса.

– Но ты не принуждал его убивать, – невозмутимо сказал старик.