Химера

– Не заговаривай мне зубы, – рыкнула Алва. – Я видела, как ты улыбался ей!

– Я обеспечивал твой tete-a-tete с ее начальником, – улыбнулся Филипп. – Скажешь, что я плохо справился с этим?

– Ну, ты и наглец! – со злобным восхищением произнесла Алва.

– Благодарю, – сказал Филипп. – Так ты мне дашь пять тысяч?

– Ты еще и альфонс, – презрительно произнесла эльфийка.

– Это кто? – озадаченно уставился на нее рарог.

Алва невольно рассмеялась.

– Все время забываю, с кем говорю, – сказала она. Но уже не таким резким тоном. – Бравый вояка без страха и упрека!

– Во всяком случае, не дурак, – спокойно ответил Филипп. – Так что насчет пяти тысяч долларов? Или мы возвращаемся в Берлин?

Алва, не говоря ни слова, расстегнула свою сумочку и достала из нее пачку долларов. Отсчитала нужную сумму и протянула ее рарогу.

– Ни в чем себе не отказывай, – сказала она, с нескрываемым сожалением глядя, как деньги исчезают в кармане рарога.

Филипп ничего не ответил и ушел, бросив через плечо:

– Жди меня в гостинице.

Алве пришлось возвращаться в гостиницу одной на такси. Всю дорогу она подавленно молчала. Удар, нанесенный ей крошкой Вуком Чоем, был болезненным. Действительно, мужчины еще ни разу ей ни в чем не отказывали, когда взамен она предлагала им себя. Алва подумала, что она стареет. Эта мысль почти парализовала ее волю. Она вошла в номер и упала на кровать, не раздеваясь и не сняв туфелек. Но не заплакала. Глаза ее были сухими и пылали от ненависти, как и сердце. Она ненавидела Фергюса, но еще больше – мальчишку, которого она видела рядом с ним в московском аэропорту. Незаконнорожденного сына Лахлана.

Когда Алва в своих размышлениях дошла до мужа, то скрипнула зубами от ярости.

– Берегись, неверный муженек, – прорычала она в тихом бешенстве. – Ты за все расплатишься со мной. И за всех.

Филипп пришел через два часа. Он был весел и насвистывал мелодию какого-то гимна.

– Все в порядке, – ответил он на вопрошающий взгляд Алвы, которая уже умыла лицо и снова наложила косметический грим. – Не все сотрудники местного аэропорта настолько бескорыстны, как малыш Вук Чой.

– Нельзя ли без предисловия? – зло скривила губы Алва.

– Можно, – кивнул Филипп. – В общем, мы проверили все списки пассажиров на совпадение имен. Трое из тех, кто был зарегистрирован на рейс до Сиднея, улетели почти в то же самое время в Перу. Это город в Южной Америке.

– Мне все равно, где это, – заявила Алва. – Пусть даже на краю света. Или на Луне. Кто это?

– Мужчина, мальчик и женщина.

– Их имена, болван? – не сдержалась Алва.

Рарог бросил на нее угрожающий взгляд, но все-таки ответил:

– Мужчину зовут Федор Иванович Борисов, мальчика – Альфред Иванович Борисов. Надо полагать, что это дед и внук, а их сына и отца звали Иваном. Самое распространенное русское имя. Они из России.

– А женщина?

– Она тоже русская. Евгения Леонидовна Тихонова. Возможно, любовница деда. Или гувернантка мальчика. С теми же функциями.

Филипп задумался, потом сказал:

– Но едва ли это Фергюс. Насколько мне помнится, у него не было ни жены, ни детей. Да и любовниц он тоже не заводил. Не мог же он так измениться за столь короткое время. Впрочем, возможно, это еще один его хитрый трюк, с помощью которого он хочет сбить со следа своих преследователей. Он заметил тебя в московском аэропорту?

– Откуда мне знать? – раздраженно буркнула Алва. – Он нес на руках какую-то дамочку, которая едва не попала под автобус.

– Тогда присутствие женщины объяснимо, – сказал Филипп. – Женщины обычно именно так благодарят своих спасителей – ложатся с ними в постель, пока тем не надоест. Но откуда ребенок?

Однако Алва не собиралась открывать рарогу свою тайну. До поры до времени. Да и потом тоже. Рарог должен был стать слепым орудием ее мести. И убить мальчишку, не зная, кто он такой. Иначе ему будет трудно удержать язык за зубами. И Лахлан может узнать обо всем.

А еще Алва опасалась, что рарог начнет ее шантажировать. Как она поняла сегодня, Филипп мог без зазрения совести брать деньги у женщин. После того, как Алва дала рарогу пять тысяч долларов, а он их взял, она перестала ему доверять.

– Мы летим в Перу, – сказала она. И, заметив недовольную гримасу рарога, добавила: – Это приказ!

Глава 18

В аэропорту Мериды Фергюс сразу направился к стойке проката машин. Он собирался арендовать автомобиль на все время их пребывания в Мексике. Евгения заверила его, что лихо водит машину, поскольку выросла во Владивостоке, городе, где автомобилей едва ли не больше, чем самих жителей. Арендованный автомобиль был намного удобнее такси и прилагаемого к нему водителя. Постоянное присутствие постороннего человека для эльфа было бы настоящей пыткой. Он еще раз мысленно возблагодарил Великую Эльфийку за то, что она послала ему встречу с этой женщиной в московском аэропорту.

Евгения заявила, что она всегда мечтала оказаться за рулем кабриолета, но Фергюс благоразумно выбрал внедорожник Jeep Cherokee. До храма Кукулькана им предстояло проехать сто двадцать километров по мексиканским дорогам, которые мало чем отличались от российских, и главными достоинствами автомобиля в этом случае были его проходимость, выносливость и неприхотливость. Jeep Cherokee, несомненно, обладал всеми этими качествами.

Пока Фергюс оформлял документы на машину, раздосадованная Евгения успела осмотреть с Альфом скудные достопримечательности аэропорта.

Вскоре от аэропорта по направлению к городу Мерида, который находился километрах в пяти, отъехал малоприметный внедорожник. Евгении он казался невзрачным из-за своей темно-синей окраски, она бы предпочла красный или бирюзовый цвет. Фергюс же считал его слишком броским для мексиканских дорог, по которым в основном передвигались старенькие дребезжащие автобусы и машины. Но после того, как каждый из них высказал свое мнение, а Альф мудро заметил, что о вкусах не спорят, обоим пришлось смириться и продолжить путешествие на Jeep Cherokee.

Летний зной уже спал, но все равно температура превышала двадцать пять градусов в тени, а в ярко-голубом небе не было видно ни одного облачка. Автомобиль быстро накалился. Пришлось поднять стекла и включить кондиционер. Стало прохладнее, но воздух приобрел привкус затхлости.

– Это вам не кабриолет, – ворчала Евгения себе под нос, но так, что ее было слышно пассажирам на заднем сидении.

Фергюс благоразумно помалкивал. Альф отвернулся, делая вид, что увлечен пейзажем за окном, чтобы скрыть от деда насмешливую улыбку.

В Мериде проживало около миллиона человек, основным занятием которых считалась торговля кожами, оленьими шкурами, кампешевым деревом и волокном агавы. Город напоминал пчелиные соты своим делением на районы, каждый из которых имел личную маленькую площадь и церквушку. Главную площадь Мериды, Plaza Grande, которая являлась центром города со времен индейцев майя, украшали пальмы, отбрасывающие жидкую тень на плавящийся от солнца асфальт. Улицы переполняли ошалевшие от жары туристы, конечной целью которых, по словам Фергюса, был город Чичен-Ица.

– Ничего подобного, – раздраженно возразила Евгения. – Они явно задались целью оказаться под колесами нашего Jeep Cherokee, чтобы избавить себя от тягот дальнейшего путешествия. И я их понимаю! Такой пылищи и смога я не видела даже в июле во Владивостоке, а это значит – дальше тишина…

– Дед, держись, – шепнул Альф на ухо Фергюсу. – Она уже Шекспира цитирует. А это значит…

– Я все слышу, – предупредила Евгения. – Но ты напрасно беспокоишься, мой мальчик. Твой дед – не король Лир, и с ним не случится ничего плохого по вине собственного безрассудства. Если, конечно, мы не задержимся в этом колониальном городишке дольше тех пяти минут, которые требуются, чтобы выпить чашку кофе.

Они наскоро перекусили в кафе El Trapiche, расположенном неподалеку от Plaza Grande. Юкатанская кухня, несмотря на зной и мух, пришлась Евгении и Альфу по вкусу. Фергюс с отвращением отодвинул тарелку, выпив только стакан воды.

– Chichen Itza? – спросил их по-испански старик-официант, который принес Фергюсу воду.

Вместо ответа эльф дал ему несколько песо. Старик заулыбался от нежданной радости, он надеялся на пару-другую сентаво. Его потемневшее от солнца и изборожденное глубокими морщинами лицо неприятно напомнило Фергюсу древесного человека, с которым он встречался в Сеуле. Эльф поспешно встал и вышел из кафе на улицу.

То, что Фергюс послал древесного человека на смерть, спасая жизнь внука и свою, было естественно для эльфа. Духи эгоистичны по природе своей. Но, часто думал в эти дни Фергюс, видимо, он слишком долго прожил среди людей, потому что чувствовал некое беспокойство в душе. Он догадывался, что это угрызения совести. И все-таки, доведись ему делать выбор снова, он все равно пожертвовал бы не своим внуком, а сыном древесного человека.