Соцгород – 2 против секты

– Я – Зайцев Емельян, – представился Заяц и протянул лапу.

– А я…дед Гиппа.

– Можете не говорить, я знаю, кто вы! – перебил Гиппократа Заяц и отошёл в сторону. – Зачем стреляете в беззащитных существ? Вы – браконьер?

– Помилуй Господи! Я думал воры…

– Чего у вас воровать? Гниль? Опарышей?

– Так в хозяйстве всё пригодиться! Из гнили мы делаем натирания, а из опарышей наживку. Тут озеро недалеко.

– Значит, рыбку кушаете? Может, и зверей употребляете? – Заяц нахмурился.

– Да ну вас! Откуда вы взялись? Инспектор что ли?

– Ответьте на вопрос! – Заяц оскалился.

– Так мы ещё грибочки едим, ягоды по осени, да яйки утиные собираем на болоте. Жарим и под мховую настойку ужинаем.

– Я вас так твою растак! – Заяц схватил деда за шиворот. – Я сам тебя изжарю, будешь знать, как невинных есть!

– Так тёмные мы, разве в мгле-то разбёрёшь кого можно есть, а кого нельзя. У нас все друг дружку пожирают. Вот Клавка Мишку загрызла, а Борис Михея ещё с осени обглодал.

– Кто такой Мишка, кто такой Михей?

– Так Мишка – это козлёнок евоный, а Михей – петух. И нас позвали. Мы тоже ели…

– Чем пахнет? – Заяц пошевелил усами.

– Ой, каша горит! Айда в избу! – дед Гиппа вприпрыжку помчался к двери.

Заяц постоял во дворе, покумекал, поднял с земли шапку, сунул её подмышку и решил принять приглашение. Всё-таки не каждый день такое случается, чтобы в тебя, стрельнув, не попали! Дед Гиппа тоже, хоть никудышная, но компания!

– Чего ты там, входи! – скомандовал дед, открывая форточку, и тут же посетовал. – Чуть не сгорел из-за тебя!

– А я чуть не умер! – ухмыльнулся Заяц и вошёл в пахнущую гарью избу.

– Значит, квиты. Будем есть бисквиты! Садись к столу-то, двигайся. – В избе оказалось много народу. Сбоку сидели бабушки-соседки, на лавке дремал кот, а у стенки Белая деваха.

– Та самая! – ахнул Заяц и поздоровкался с гостями.

– Чё это он? – изумилась соседка Клавдия.

– Так здоровья тебе желает! – перевёл с русского на русский дед Гиппа.

– А на что оно мне? – засуетилась старуха. – Всё равно через десять дней всем конец вот уже явление инопланетное было…

– Тебе всё мерещится! – отмахнулся дед Гиппа, подавая на стол кашу в чугунке.

– Не смей спорить! Я войну предсказала? Предсказала. Демокрадов почуяла? Почуяла. Так вот знай, Яблочного Разговения не будет. Всё. Доигрались.

– А я летось тоже видения зрела! – подхватила Прасковья. – У меня в огороде в лопухах марсиане корчились. Сперва двое их было. А затем третий родился, четвёртый. Ох, расплодились. Все огурцы полопали.

– Так уж и марсиане? – спросила завистливая Клавдия.

– А как же! Носы – длинные, синие, как на картинке, что в сундуке моего племянника. И лопочут не по-нашему.

– Ешьте! – предложил дед Гиппа и наложил себе каши в капустный лист. Заяц огляделся по сторонам: перед каждым сидящим лежал такой же свежий, белый, кочанный листок. В углу дрались дети. Судачили соседки. Лишь один старый ленивый кот, растянувшись лежал, рыская глазами. Похоже, что он был здесь самым главным.

– Ты увечье ходил исправлять? – неожиданно спросил дед Гиппа у Зайца.

– Какое увечье? – удивился Заяц.

– У кого какое. Например, у Клавдии зренье плохое. У Бориса – ночное мочеиспускание. У меня склероз. А вон у этой, – дед кивнул на Белую деваху – амнезия, то есть полная потеря памяти. То ли замужем она, то ли нет, не помнит.

– Можа, целка ещё? – ухмыльнулась вновь завистливая Клавдия.

– А тебе завидно? – спросила её одна из товарок.

– А тебе нет?

– Вот был бы рекорд! Девяностолетняя старуха и целка ещё! Эх, марсиане бы похихикали!

– Так ходил или нет? – дёрнул за рукав Зайца дед Гиппа.

– А куда идти-то? – Заяц понял, что для сидящих этот вопрос составляет жизненную суть.

– Если не ходил, то не наш. Выходи из-за стола! – рыкнул Борис, мурлыча.

– А ты ходил? – Заяц пошёл ва-банк.

– А как же, меня кастрировали! – Борис показал, где и что ему отрезали. Гости одобрительно зааплодировали.

– Разве это увечье? – ухмыльнулся Заяц, подыгрывая собравшимся. – Вот у меня было настоящее!

Наступила тишина, стало слышно, как звенит муха за зеркалом.

– Мне ухи перешили. Которые маленькие были, их отпороли и собакам выбросили, а пришили вместо них локаторы. Теперь антенны не надо. Радио «Маяк» ловлю вибраторами и наслаждаюсь! – похвастался Заяц. Его занесло.

– А чего сейчас передают? – вновь позавидовала Клавдия и подсела поближе.

– Погоду! – выпалил Заяц и принялся есть. Каша была необычайно вкусной, с орехами, ягодами.

– А вот и врёшь! – чуть не разоблачил Зайца дед Гиппа, включив приёмник громче. – Вовсе и не погоду, а песню поют!

– А про чё поют-то? – спросила Клавдия.

– А я почём знаю. Не на русском! – ответил дед Гиппа, пытливо глядя на Зайца.