Во имя порядка: у истоков Союза

– Никто не подумал, что «Кузены», создавшие Весы и Железное Королевство – это объединение бессмертных слуг хаоса… да, как сказывал помощник Консула, они думали, что это могущественная секта с посменным составом. Идея, что они – проклятые адепты безумия, обречённый жить вечно, безрассудна. Они даже и не думали, что такое возможно.

– Но теперь это так и наш долг уничтожить их! – фанатично заявил Джаэль, удивившись тому, что при смене наряда он стал радикальнее.

– У них же долг уничтожить вас, – флегматично сказал Мирро, вглядываясь в узкую улицу, выводящую на верхний ярус.

Внизу их встретили бескрайние, залитые золотом поля пшеницы, среди которых высокие светловолосые мужчины в рубахах жнут пшеницу. Их одежда довольно проста – светлые рубища и широкие штаны, на голове тканевые оводы. Взгляд дальше и можно было применить поля с рядами сот у которых возились бортники. Первыми встретили их малые дома с резными аккуратным, плавным и мягким орнаментом, ярко и цветасто покрашенные. За ними же шли крепкие приземистые избы. От домов Златоброда они отличались цветастостью, крепостью и широтой размаха.

У высокого частокола их пятёрку встретили воины в конусных шлемах, широкобородые и с щитами-каплями. Кто-то держал изогнутый лук с зубчатыми стрелами. Неодобрительный взор Джаэля имел и толику восхищения, а ратники с бердышами вызвали у него слабый отклик страха.

В отличие от Королевства Золотого берега в княжестве спокойнее, тише. Всё обеспечивается Дружиной и то, что их от арповских орд отделял горный хребет, охраняемый легионом и Республикой.

Джаэль же чувствовал дикое напряжение здесь, пальцы сжимались и разжимались от гнева. Он не мог поверить, что его дом теперь держится не властной рукой Святого ордена, а управляется местными сепаратистами. Он не хотел идти сюда, не желал даже видеть город, а когда узрел его, то память увязла в картинах прошлого – образы прогулок с Эссой, радостных вечеров с семьёй, игр с дочерью. Он вспомнил, как встретил будущую жену, как ухаживал за ней и как вскоре они сыграли свадьбу и венчание, проведённое Вилдасом; ум трепало прошлое – какая волна радости захлестнула его при новости о беременности и о том, как гулял по этому поводу. Но вместе месте с этим пришло и горе – безумие, смерть и утрата.

Ему казалось, что сама одежда воспаляет в нём чувства и ярость по ушедшему прошлому сдавливала горло. Незримое напряжение ощутил и Мирро. Наученный искусству псионики он протянул руку, прошептал мыслеформулы и тонкие нити покоя коснулись души Джаэля, вселяя в неё тень покоя.

«Как они могли променять наше славное единое прошлое на что-то другое?» – крутилась мысль в голове бывшего лейтенанта.

– Тьфу, – сплюнул Джаэль, – я не могу принять это всё.

– Что именно?

– Речное… вы Окаменелые должны знать политическую обстановку.

– Ах, ты о том, что Святой орден был низложен, а его место заняли местные власти по всей территории континента? – бесстрастно произнёс ассасин. – Так если судить по документам, то Речное во времена Святого ордена представляло не лучшее явление. А сейчас, – Мирро указал на новенькие дома, с широким срубом, огороды и поля пшеницы, на то, как выросли новые белокаменные церкви с позолоченными куполами.

– У нас было единство… единая земля, – парирует Джаэль. – Святой орден защищал всю страну, он был залогом мира. Прошлый мир…

– Так Эндерал теперь намного стал дружнее, – без эмоций твердит Мирро. – Мне кажется, ты просто скучаешь по прошлым временам, где у тебя было то, почём ты скорбишь сейчас и единство страны, лишь одна из ассоциаций минувшего.

Речное сильно изменилось и Джаэль не находил, что против этого сказать, сильно обозлившись словам ассасина… они цепляли за душу. Практически за два месяца оно из провинциального городища превращается в центр целого княжества. Лиловые знамёна с чёрным грозным львом сменили полотнища с золотым оком, стражники полка Армии Арка давно покинули свои посты, отдав их дружинникам Речного. Глаз Джаэля касается второго яруса, на который они взошли и видит, что деньги княжества и Союза потрачены не зря – целая гряда новых построек в плавном, но геометрически прямом стиле, украшенные богатой резьбой и ярко-красочными изображениями растений, солнца и животных.

Они вышли на рынок и увидели, что он стал намного шире и больше. Теперь купцы в ало-фиолетовых кафтанах предлагают широчайший ассортимент. Джаэлю необычно видеть, что на прилавках сверкают златобродские клинки, расставлены бочки мёда и лавки ломятся от хлеба; финики из Дюнного, специи, ятаганы и жемчуг стали вообще диковинкой, собиравшей толпы народа.

«Тут я стоял… смотрел на торгующих… и… и… гулял с ними… почему мне так плохо здесь?» – злобная мысль скрутила его живот.

«Погасись», – думал Мирро и усилил псионическое вторжение, выпустив практически весь запас магии.

Джаль почувствовал чужое ментальное касание и желал подчиниться ему. Фанатичная пламенность отступила, когда он выбрал прохладу в душе и смог дальше более спокойно продолжить ход.

Тут же Мирро приметил, как у прилавка с зельями ходит высокий золотокожий аэтерна, накинувший плащ зелёного цвета, на его груди сверкает золотой символ пузатого бутылька. Он тщательно рассматривал флаконы зелья и что-то эмоционально расспрашивал у торговца.

– Представитель Гильдии алхимиков, – посмотрев, вымолвил, Джаэль. – Раньше лишь Орден мог диктовать правила варки, а теперь качество читай в циркулярах Гильдии, а правила торговли тебе поведает Ост-Эндеральская.

– Это всего лишь последствия, – Мирро взглянул направо и увидел, что большое деревянное строение в конце рынка окутано строительными лесами и вскоре станет торговым постом Компании, что станет душой и мозгом здешней экономики. – Последствия того, что при Ордене половина рынка была завалена прогорклыми старыми зельями.

– Но ведь это… неправильно… не должно так быть, – машет головой Джаэль. – Не вижу смысла подчиняться не власти, а какой-то Гильдии.

– Как знаешь. А Орден апотекариев?

– Лекарства и состояние мест лечения теперь в его распоряжении… у них отобрали власть над бутылочками, – усмехнулся Джаэль. – Представь себе, вот ирония… у тех, кто должен лечить нет прав по нормам зелий. Они должны исцелять тем, что утвердят гильдейцы.

Мирро не стал ничего отвечать. Ассасин решил оставить слово при себе. Его холодный и аналитический ум, лишённый ненужных эмоций, проник в тайны души Джаэля и сделал вывод – он не согласится ни с какими выводами, ибо старый мир для него приятней, там осталось его счастье.

Несколько минут им понадобилось, чтобы пройти бурно растущую оживлённую площадь, и выйти на возвышение. Впереди в гору вгрызалась часовня из обелённого камня, украшенная позолоченным луковичным куполом.

– Говорят, что часовня была заложена ещё при первых вассалах. А потом возле неё выросла деревня, ставшая городком, – вспомнил о хрониках Речного Джаэль.

– История Речного по истине интересна… часовня при Вассалах, деревенька на окраине Эндерала, центр войск на юге в войне Кровавой луны и в конце концов перевалочный пункт для армий в битве с сепаратистами в этой области, – Мирро посмотрел на Терем князя – могучая деревянная крепость, строгая и плавная, не уступающая в красках и орнаменте церквям, воплощение военной и гражданской власти красилось стягами, флажками, подле ворот стояли воины в ламеллярных доспехах, луками и стрелами с широколейзвенными бердышами. – Я читал об истории этого города.

– Тогда вы должны помнить, что при Святом ордене нас мог защитить Арк, а теперь же мой дом… моя родина одна.

– Зато теперь закладывают новые города. Предлесское и Горное вроде… разве при власти Святого ордена это могло бы быть? – риторический вопрос задал Мирро.

Оба прошли к часовне, где у входа их уже ждут. Двое мужчин – один в алой жреческой одежде с изображением языков пламени, а второй в чёрной латной броне с символом чаши на груди.

«А ведь когда-то тут поклонялись Рождённым светом, а теперь возносят молитву Единому», – подумал Джаэль.

– Жрец, что вы выяснили? – холодно спросил Мирро. – Вы тут уже целый день с моими людьми.

– Да, – задумался Вилдас. – Князь, выслушав нас и посмотрев на бумаги от Союза, дал нам право вести тут следствие и привлекать местную дружину.

– Я спросил, что вы выяснили, – холодно настаивает Мирро, сложив руки на груди.

– Практически ничего, – ответил Сигизмунд, потерев подбородок. – Зацепка в виде браслетов может быть вообще уловкой… или вести в никуда. Мирро, единственное, что вынюхали твои парни, так это то, что местный женатый хлебопекарь пытается ухлёстывать за княжеской служанкой… которая замужем. О, Единый, и насколько же его ухаживания жалки.

– Морские потроха, – по-милийски выругался Мирро, не разрушая хладности слова. – Так мои парни ещё неплохо работают.

– Что? – смутился Сигизмунд. – Ты реально думаешь, что за неуклюжими ухаживаниями стоит нечто существенное?

– Тэльматхаати[20 - Тэльматхаати – милейское название «бога тьмы». В легендах Миле он известен как герой повести «Рождение и падение мира», где он соблазнил первых людей восстать против светлого бога и в конце времён поведёт демонов против ангелов в последнюю битву.] кроется в деталях, – тихо произнёс Мирро и вспомнил информацию, полученную из политического обзора. – Учитывая приверженность князя делу праведности и Правде Речного[21 - Правда Речного – кодифицированный акт уголовного, гражданского и семейного права в Княжестве, разработанный Баяррской Думой и Церковью.], где напрямую говорится – «аще, тому, кто волочится с помыслами срамными за женой мужа, установить пять гривен князю и три гривны Кардосу».

– И? – осторожно спросил Вилдас.

– Человек, знакомый с законами Княжества едва дли бы стал бы ухаживать за замужней женщиной здесь… он не местный?

– Да… ты прав, – почесал голову огнепоклонник. – По разговорам он с полмесяца здесь… приехал с севера. Но пойми! – тут же вспылил Вилдас. – Мы не можем в чём-то подозревать человека только потому, что он…

– Почему? – спросил в лоб «окаменелый». – Представь себе… неведомо откуда пришедший мужчина, начинает сразу же нарушать законы страны… причем он должен знать о них.

– Что ж, это звучит безумно, – задумался Сигизмунд. – Единый, помоги нам.

– О, огонь, просвети этого человека, – взмолился Вилдас, указывая на Мирро. – Тьма окутала его.

– Я бы оценил твою иронию, – бесстрастие в словах Мирро удивила Джаэля. – Только вот у меня нет эмоций, чтобы это сделать. Теперь же перейдём к проблемам насущным. Если у вас есть лучше идеи, то предлагаю озвучить. «Весы» – это не просто культ, не просто секточка, а тайная ложа фанатиков, существующая долгие столетия. В борьбе с ней нужно цепляться за любые детали и мелочи.

– Парни! – раздался звонкий женский крик и обернувшись, сердце Джаэля дрогнула – ему навстречу, словно поедая его глазами, шла огневолосая девушка.

Одежду послушницы Святого ордена сменила походная одёжа – кожаная укреплённая плечевыми накладками куртка, обтягивающие штаны, подчеркнувшие объёмность бёдер, сапоги под самое колено. Сапфирово-синими глазами она впилась в Джаэля и пристально смотрит за ним… настолько это заметно, что холодно-отточенные черты лица Мирро одёрнулись в подобии зловещей ухмылки.