Мы, кто катит этот мир

Прикрепил лист с кодом на панель управления. Быстро упаковался в скафандр. Устроился, пристегнулся, набрал длинную комбинацию цифр. Подтвердил введенные данные, щелкнул тумблером, приготовился к расстыковке.

Вопреки ожиданиям капсула отделилась практически неощутимо. Если бы не изменившаяся картина на панели, и не Земля, которая величественно выплыла из абсолютной тьмы, можно было подумать, что ничего и не произошло.

На фоне удивительной яркости потерялся корабль, в таком ракурсе он выглядел мрачным гигантом, исполином на фоне маленькой беззащитной планеты. В одно мгновение ему показалось, что он видит улыбающиеся лица друзей-космонавтов, поглядывающих на него в иллюминаторы, но это была лишь иллюзия.

Корабль растворился на фоне темного неба. Впереди была только она – родная планета. Он бегло взглянул на цветную комбинацию веселых огоньков и расслаблено откинулся на спинку кресла. Волноваться не о чем, снижение идет штатно…

– И опять-таки возникает вопрос! Я пилот, пусть только второй, но зачем я нужен? Все делает компьютер, единственное, что доверено человеку – сидеть, смотреть на то, как перемигиваются лампочки, просто-таки безобразие… – сдержать глупую мысль не удалось, вырвалась она на свободу.

В тот же миг, подтверждая очевидный факт, что мысли материальны, ситуация кардинально изменилась.

Первыми среагировали индикаторы. Привычная умиротворяющая картина из подмигивающих зеленых и синих звездочек сменилась насыщенным красным свечением. Они синхронно замигали. Увеличивая концентрацию страха, запищал зуммер. В дополнение к писку и светопреставлению где-то в глубине панели управления зазвучало тиканье, отчетливое, размеренное, не иначе как обратный отсчет.

Пытаясь вспомнить все то, чему учили, он принялся барабанить по клавишам, двигать тумблеры, вертеть ручки. Результата не было, как минимум, положительной его составляющей. Лампы по-прежнему мигали, зуммер выводил из равновесия. Кроме всего прочего размеренное тиканье сменилось электрическим треском, из-под одной из панелей пробилась струйка густого седого с синеватым отливом дыма.

А тем временем в иллюминаторе увеличивалась, разрастаясь, прекрасная планета, синий с белыми вкраплениями облаков шар, что стал колыбелью человечества. Красиво, вот только пилоту было не до того…

– Земля, Земля! У меня проблема! Возгорание изоляции силового кабеля, – он отчетливо ощутил, как холодок пробежал по спине, отвратительное чувство, особенно в скафандре. – Прошу помощи, Земля!

– Слушаю вас, что произошло? – совершенно спокойный голос лишь немного напоминал голос тренера.

– Возгорание… электричество…

– Понятно. Выход один, вам необходимо полностью обесточить модуль и перейти на ручное управление.

– Хорошо, но как это сделать?

– Как обесточить? На центральном пульте найдите красный рубильник, он закрыт плексигласом, видите?

– Большой красный выключатель, под ним надпись «Не отключать». Этот?

– Он самый. Снимите крышку, наберите на клавиатуре код: три, семь, девять, один. Есть? Приготовились, двигайте рычажок на себя!

Раздался ухающий звук. Треск стих, все выключилось: освещение, приборы, связь…

– Готово, что дальше? Земля! – он со злостью ударил кулаком по пульту, прекрасно понимая, что радиостанции нужно электричество, то самое, собственными руками отключенное. – Ладно, сам, значит, сам!

Включил фонарик на шлеме. Осмотрелся в его тусклом свете. Мрачная картина. Пусть клаустрофобия не его проклятие, в таких условиях она легко может развиться. Тесное пространство, агрессивные тени, порождения колеблющегося луча, что мечется в дыму, яркий иллюминатор, в нем приближающаяся планета, единственный светлый и доброжелательный объект средь абсолютной темноты, плюс ко всему тишина, полная и безграничная.

Попытка вернуть переключатель в исходное положение ничего не дала. Не было даже щелчка. Очевидный выход оказался тупиком, но время шло, надо было что-то делать, причем уже сейчас, не откладывая.

Появилась мысль разобраться с проводкой. Умная идея! Открутил боковую крышку. Оттуда повалил дым. Густой и едкий, казалось, он проникает даже в герметичный скафандр.

– Вот и причина, – пробормотал он, вытягивая из ниши толстый кабель с совершенно выгоревшей изоляцией. Огромное количество проводов перепутались они, переплелись. – Значит, электричества не будет, как и всех благ, которые оно дает. Плохо!

Идеально круглой планеты, что недавно заглядывала в иллюминатор, уже не было, слишком уж уменьшилось расстояние. Зато были видны удивительные ее ландшафты, узкая полоска атмосферы, облака, вода и суша. Коричневые с зеленью материки, белоснежные шапки гор, синяя бездна огромного океана. Манящая картина, прекрасные пейзажи, вот только приближались они слишком быстро.

– Если я собираюсь что-то предпринять, то это лучшее время, – пробормотал он и медленно обернулся. – Я кто, пилот? Пилот, значит, должно быть что-то, с помощью чего я могу управлять этим летательным… падающим аппаратом.

Его внимание привлек подлокотник, большой коробчатый, как оказалось, съемный. Он все понял. Упал в кресло, пристегнулся. Кулаком, облаченным в огромную перчатку, стукнул по пластиковому коробу, тот отскочил. Там оказалось то, чего ему на самом деле не хватало – маленький джойстик с круглой ручкой. Не штурвал, конечно, но это уже кое-что! Сразу вспомнилось детство. Старенький компьютер, к нему нечто подобное прилагалось…

Осторожничать смысла не было, надо было здорово постараться, чтобы ухудшить и без того отвратительную ситуацию. Он решительно потянул ручку на себя. Аппарат вздрогнул и завибрировал. Пейзаж, шикарный вид на землю, который лишь немного портил густой дым, заполнявший пространство внутри капсулы также задрожал и начал медленно меняться.

– Вот, совсем другое дело. Пусть это все еще падение, но уже падение, можно сказать, контролируемое… – он подвинул ручку в сторону, аппарат снова задрожал. То ли это видимость, то ли реальность, но падение замедлилось, что точно не вызывало сомнений – аппарат сдвинулся немного в сторону.

Луч фонарика забегал по стенам, осветил панель управления, опустился на пол.

– Хоть бы какую-нибудь карту оставили! – пробормотал он, после того, как лишний раз убедился в том, что командирской сумки с точным планом местности поблизости не наблюдается. Недоработка, словом… – Тогда не обессудьте, буду приземляться туда, куда получится и так, как получится. Не хотелось бы мне свалиться в океан, в особенности Ледовитый, не любитель я холодных ванн…

Цветная картинка, что «транслировал» иллюминатор, кардинально изменилась. Больше не было зелени лесов и синевы морей. Был лишь яркий насыщенный красно-оранжевый свет. Отблески языков пламени, вылизывающих гладкие стены спасательной капсулы. Аппарат вошел в плотные слои атмосферы и единственное, что мог сделать пилот – отдаться на волю провидения.

– А вот неплохо было бы свалиться где-нибудь… чтоб поближе к ней… – успел подумать он до того, как капсулу закружило. В голове затуманилось, он потерял сознание.

Глава 10

Приближалась зима. Календарная. Осень, та, реальная, исполненная лирики пора, что балует взор буйством ярких красок и благоприятствует благородной меланхолии, давно миновала, а в окрестностях заброшенной на край света метеостанции, можно сказать, и не начиналась. Чуть не через день островок засыпало снегом, который на следующий же день превращался в черную кашицу и неспешно таял. Исчезал снежный покров, но ненадолго, только до следующего дня, до следующего снегопада, когда камни и редкий мох вновь скроются под свежим зимним покрывалом.

С каждым новым днем утро ленилось все больше. Все позже приходило оно, все стремительнее перетекало в полдень, который моментально превращался в вечер. Вне всякого сомнения, очень скоро светового дня как такового и вовсе не станет, останется лишь краткий миг условного рассвета, что тут-таки перетекает в якобы закат. Придет период вечной тьмы, сменяющейся неуверенными блеклыми сумерками.

Перемены погоды, как и приближение полярной ночи, отражались на самочувствии. С каждым днем все труднее было реагировать на навязчивые требования будильника, все труднее было заставить себя выбраться из-под такого теплого и нежного одеяла. Что же будет дальше!

В один из последних дней осени календарной стихия обрушилась на маленький островок всей своей мощью. Похоже, «печальная пора» решила попрощаться, громко хлопнув дверью, так громко, чтобы о скором ее уходе все узнали, а о том, чтобы она поскорее воротилась, даже и не мечтали.

Как часто бывает, ненастье пришло ночью, сразу после полуночи. Разверзлись небеса, повалил снег, налетел ураган, разбушевались волны, мерно задрожал маленький островок.

Ее разбудил шум. Множество разных, но одинаково ужасающих звуков пробрались в домик сквозь закрытые окна и запертые двери. Заполнил страшный гул помещения метеостанции, прокрался в спальню, заглянул под одеяло, туда, где пряталась она, укрывшись с головой. В тот самый миг пропало все очарование затерянного в ледяном океане клочка суши, остался только ужас и осознание собственной ничтожности. Все-таки что бы ни думал о себе человек, что бы ни воображал, а противопоставить стихии ему нечего.

Да, звуки напугали ее, но ненадолго. Почти сразу пришло понимание ситуации – это всего лишь ветер. Сильный, ураганный, сметающий все на своем пути, но это всего лишь ветер. Нет ничего страшного в перетекании воздушных масс разной плотности, правда, если находишься за надежными стенами.

«Мало что может так воодушевить и ободрить, как понимание природы вещей. Знания великая сила!» – улыбнувшись своим мыслям, она повернулась на бок, громко зевнула, укрылась с головой, хихикнула. Засыпая, подтянула колени к груди, сразу почувствовала себя совершенно спокойной, было что-то в этой детской позе приятное, наивное и по-настоящему доброе…

Обычная ситуация для высоких широт – ураганная ночь сменилась свежим безоблачным утром. Кажется, даже солнце поднялось чуточку выше, чем должно было и задержалось на небе чуточку дольше, чем планировало.

Резкая перемена погоды подействовала и на нее. Стало необычайно легко, вернулось отличное настроение, а тут еще и предчувствие! Еще бы, ведь в такой день обязательно что-то случится, хорошее что-то и обязательно приятное.

Время же мчалось вперед, не планировало оно остановок, не в его правилах оглядываться назад. Вот и пик светлого времени суток наступил. Кульминация дня. За окном удивительной чистоты небо. Синее, насыщенное, густое и бездонное. Половинкой круга низко над горизонтом повисло солнце. Замерло оно неподвижное, такое далекое, такое холодное. Не было видно ни лучика, виднелась только частичка шара, желтая с малиновым отливом…

Закрывая солнце и жиденькую дорожку, созданную его тусклым светом, набежала тучка, белая, пушистая. Казалось, облачко решило прогуляться, пользуясь отличной погодой, спустилось непоседливое с неба, упало на избушку, укутало жилище людей туманной ватой. Странное облако, шевелилось оно, покачивалось, будто и вправду живое.

Она отстранилась от окна. Ступила шаг, другой, случайно толкнула табуретку. Та со страшным грохотом рухнула на пол. Звук немного поплутал в практически пустой лаборатории и просочился наружу. Услышав его, тучка вздрогнула. Мигнула черными, как угольки глазами и превратилась в недавнего ее знакомого, в пушистого медвежонка, что каким-то непостижимым образом умудрился забраться на отлив – металлическое «отражение» подоконника и балансировал, держась длинными когтями за откосы.

Виновник столь шумного происшествия понимающе кивнул, соскочил на землю, отошел от стены, остановился с таким расчетом, чтобы его было видно целиком. Поднялся на задние лапы. Призывно мотнул головой, улыбнулся неподражаемой медвежьей улыбкой. Снова стал на четвереньки. Медленно, постоянно оглядываясь, побрел прочь от дома. Подошел к тому месту, где дощатый настил расходился на две дорожки, повернул на ту, что спускалась с плато к морю. Остановился, сел и махнул ей лапой…

Она удивленно замигала глазами. Атмосфера домика метеорологов заметно изменилась. Наука, долгие годы жившая внутри, потеснилась, уступая место сказке. Доброй детской и чуточку наивной.

Медвежонок снова махнул лапкой, не переставая улыбаться своей неповторимой улыбкой. Логика подсказывала, что такого быть в принципе не может, но ведь было же! Нет, в другой ситуации все возможно, но ведь она сама…

Понять себя получалось с трудом, да она не очень-то и старалась. Оставила логику в лаборатории, сама же вышла наружу. Пошла по следам пушистого проводника. Миновала развилку, направилась вниз, к морю.