Агапыч

Тетки Варвары дома не было, что настроило Агапыча на лирический лад. Ведь она могла бы, чего он опасался, послать его вместе со шкафом куда-нибудь подальше. А если бы еще про оплату узнала…

Насвистывая какую-то еле знакомую мелодию, Агапыч, любовно похлопывая по стенкам, стал осматривать шкаф. Шкаф был обыкновенный. Как раз подошел бы для душа на дачу. Сверху только бачок для воды установить и готово. Вот только непонятно, для чего внутри закреплена панель с кнопками и ручками.

Агапыч забрался в шкаф, захлопнул дверцу. Свет, пробивавшийся сквозь маленькие оконца, вполне освещал внутренности. Агапыч покрутил рычаги, понажимал на кнопки. Ничего не произошло, только, как показалось ему, мигнул свет.

– Надо убрать их, чтобы не мешались, – подумал он, выходя. И обмер.

Комнаты не было. Агапыч вместе со шкафом оказался в степи, заросшей высокой, по колено, травой. Тут и там, пробившись сквозь густую поросль, тянулись к небу большие бутоны диковинных алых, желтых, синих цветов. Такие цветы Агапыч видел впервые. Ошеломленный, инстинктивно ухватившись за дверцу шкафа, единственную реальную вещь в этом иллюзорном мире, он стал осматриваться, готовый в любой момент юркнуть в спасительный сумрак шкафа.

Невдалеке возвышалась одинокая скала. За ней темнела широкая полоса леса, над которым кое-где возвышались округлые пологие горы. С остальных сторон степь тянулась до самого горизонта. Вокруг не было ни души, только в непривычно чистом, синем безоблачном небе крохотной точкой парил орел.

– Куда это я попал? – стал размышлять Агапыч. – У нас таких цветов нет, да и степь, похоже, целинная. Наши-то степи все еще при Никитке распахали, всю красоту изничтожили. Может, это Африка или Америка? Но там же леса, джунгли, как в книгах пишут. Вот в Австралии степи. Пожалуй, это Австралия, – утвердился он в мысли, приметив на опушке леса скачущее двуногое хвостатое существо довольно крупных размеров, – вон и кенгуру прыгает. Надо бы кенгуренка поймать, – прикинул Агапыч, – экзотика, как-никак. Да и цветов набрать побольше, – на базаре хорошо пойдут. И жена насчет шкафа тогда шуметь не будет. Не возвращаться же, в самом деле, с пустыми руками. А как же возвратиться-то? – всполошился тут он и залез в шкаф.

– Ай да шкаф! – восторженно бормотал Агапыч, разглядывая панель, – получше самолета будет. Раз – и ты в Австралии. Ни денег не надо, ни паспорта заграничного с визами.

– Наверно, вот эта красная кнопка для возврата, – решил он после недолгих исследований, – потом проверю. Надо сначала дело сделать.

Неспешно, то и дело наклоняясь и срывая понравившийся цветок, изредка оглядываясь, чтобы убедиться, что шкаф не исчез, а все еще стоит на своем месте, Агапыч направился в сторону скалы. Палящие лучи солнца жгли сквозь пиджак и рубашку спину. Незнакомый приторный аромат цветов дурманил голову. Безбрежные просторы навевали спокойствие. Не мудрено, что Агапыч потерял бдительность. Уже подходя к скале, он краем глаза уловил сбоку какое-то движение и оглянулся. Со стороны леса к нему гигантскими скачками приближался кенгуру. Агапыч некоторое время приглядывался, затем вскрикнул, выронил часть собранного букета и опрометью бросился вперед, к скале – единственной защите на этой равнине. До шкафа он добежать все равно бы не успел.

Кенгуру оказалось вовсе не кенгуру, а страшным чудовищем, какое и во сне не приснится. Имея массивное туловище на мощных ногах с маленькими передними лапами, прижатыми к телу, гибким сильным хвостом и плоской головой с зубастой пастью, оно походило на ящерицу, поднявшуюся на задние лапы, только в сотни раз крупнее. В намерениях этого чудовища разобраться было несложно. Поэтому Агапыч, обнаружив в себе зачатки спринтера, стрелой донесся до скалы и как муравей вскарабкался по почти отвесной стене на самую вершину.

Зверь, лязгнув с разбегу зубами о скалу, обиженно взревел. Подпрыгнув, он чуть не схватил за башмак вовремя подтянувшего ноги Агапыча. Следя за бесновавшимся внизу ящером, Агапыч затравленно огляделся. Он оказался на плоской верхушке скалы. Рядом была навалена большая охапка сучьев, перемешанная в беспорядке с сухой травой и мусором.

Выше лезть было некуда. Агапыч смирился с неизбежностью и стал наблюдать за зверем. Тот то пытался допрыгнуть до него, то в ярости начинал грызть скалу. Где-то Агапыч уже видел что-то подобное, только вот вспомнить не мог. Да, фильм какой-то был про динозавров. По спине Агапыча пробежал холодок. Это же динозавр, как пить дать! Но они ведь давно все вымерли, еще до человека. Почему этот живой? Неужто в прошлое попал? Вроде все сходится – и цветы, и степь, и динозавр этот. Выходит, шкаф этот не самолет вовсе, а еще похлеще – машина времени. И перенесло его не в Австралию, а в далекое прошлое, к динозаврам. Какой же это век, и не припомнишь даже.

Серая морщинистая голова не унимавшегося внизу динозавра, длинные острые клыки, торчащие из багровой пасти, мелькавшей у самых ног при прыжках ящера, внушали ужас. Агапыч, трясясь мелкой дрожью и судорожно цепляясь руками за все, что попадалось под руку, взобрался на сучья и свалился с обмершим сердцем в оказавшееся там углубление. Динозавра отсюда видно не было, только рев да скрежет зубов напоминали о его присутствии.

– Как же теперь быть? – задумался Агапыч. – Ведь этому ублюдку не скажешь, что ты человек, хомо этот, как его…, в общем, царь природы. Сжует за милую душу и не подавится. Надо ждать. Может, устанет камни грызть и уйдет.

Немного успокоившись, Агапыч осмотрелся. Вокруг валялись кости и останки каких-то мелких животных. Сучья заляпаны чьим-то пометом. На дне углубления лежало несколько серых округлых валунов размеров с яблоко. Чтобы не чувствовать себя совсем безоружным, Агапыч засунул парочку валунов в карман. К своему удивлению, он только сейчас обнаружил, что до сих пор сжимает в руке остаток букета с помятыми, поломанными цветами. Агапыч нервно рассмеялся, но выбрасывать букет не стал, – жалко.

Тут он почувствовал, что чего-то не хватает. Прислушался. Вокруг стояла тишина. Рева ящера не было слышно.

– Никак подбирается откуда-нибудь потихоньку, – решил он. Выкарабкался из углубления и осторожно выглянул наружу.

Динозавра под скалой не было. Потеряв из вида свою жертву, он отправился отводить душу на какой-нибудь другой невинной жертве. Агапыч заметил его уже около самого леса. Через некоторое время из леса донесся рев, визг и треск ломающихся деревьев. К великому ужасу Агапыча горы, которые он заметил над лесом, вдруг зашевелились и стали расходиться в разные стороны.

– Вот это махины! – восхищенно прошептал он. – От такой уж точно спасения не будет.

Хриплый клекот, раздавшийся над головой, прервал его наблюдения. Будто смерч обрушился на его голову. Резкий удар в затылок отбросил его в сторону, по ребрам прошлись, будто лопатой плашмя. Мелькнуло что-то черное, зубастое, с красными глазами. Агапыч перекатился на живот, натянул на голову пиджак и замер, стоически перенося удары, укусы и царапины. Это его и спасло. Экзекуция закончилась быстро. Нечто ужасное, победно каркнув, захлопало крыльями и взлетело.

– Из огня да в полымя! – постанывал Агапыч, боясь пошевелиться, чтобы не вызвать еще один шквал. – Это же орел, который в небе кружил. И гнездо его. Хотя на орла-то он не очень похож. Да кто их здесь разберет, доисторических?

Тут кто-то резко выдернул из руки букет. Над головой послышалось хрумканье.

– А вот цветы я бы не советовал трогать! – зарычал, вскакивая, Агапыч.

Над ним на толстой длинной шее нависала гигантская змеиная голова размером с него самого. Блаженно прикрыв глаза, она водила туда-сюда челюстью, из которой высовывались цветы.

– Конец! – прошептал Агапыч, с ужасом взирая на этого гигантского удава. – Ну уж нет! Я так просто не сдамся. Я все-таки человек! Ты слышишь? – заорал он яростно, – я человек!

Удав, не обращая внимания на его крики, дожевал цветы и потянулся за следующей порцией. Агапыч, решив, что наступил его черед, принял последний бой. С безумной яростью он бросился навстречу голове и стал наотмашь хлестать по наглой морде остатками букета. Удав обиженно замычал, голова сдвинулась в сторону, и мимо скалы слоновьей поступью прошествовала гора. Одна из тех, которые Агапыч заметил в лесу.

Задрав голову и раскрыв от удивления рот, он проводил ее взглядом и истерически захохотал.

– Спасения нет! – выкрикивал он между приступами смеха, – от этой-то коровы! Да я сам с ней что хошь… Вот и динозавр их гонял…

Вспоминание о динозавре вернуло Агапыча к действительности. Надо убираться отсюда, из этого нецивилизованного мира, подобру-поздорову. Не то вдруг вернется ящер или эта летающая напасть.

Срываясь, обдирая в кровь локти и колени, Агапыч с трудом спустился со скалы, удивляясь, как он умудрился на нее взобраться. Вот что значит сила страха. И на скалу залез, и эту гору с головой удава прогнал.

Поминутно оглядываясь, вздрагивая от каждого шороха, Агапыч помчался к шкафу. Добежав, он облегченно вздохнул, оглянулся. Ничего подозрительного, только цветы манили своей неземной красотой.

– Ну уж нет, дудки! – сказал себе Агапыч. – Не соблазните. Я и так из-за вас чуть с жизнью не распростился, – и вошел в шкаф. Помедлив мгновение, нажал красную кнопку. Потом раскрыл осторожно дверцу.

Перед шкафом, уперев руки в бока, стояла тетка Варвара. Выражение ее лица не предвещало ничего хорошего.

– Женушка! Родная! – завопил радостно Агапыч и, схватив жену в обнимку, закружил по комнате.

Тетка Варвара опешила и, сглотив нелестные слова, готовые было вырваться из ее горла, безропотно позволила себя кружить.

– Знаешь, где я был? – успокоившись, торжественно заговорил Агапыч. – Вовек не поверишь.

– Да уж догадываюсь! – саркастически усмехнулась жена, разглядывая его изорванный костюм и ободранные, кровоточащие руки и ноги.

– В прошлом я был. С динозаврами воевал…

– А теперь я с тобой буду воевать, – подступила к нему жена. – А ну, дыхни!

– Да ты что? – откачнулся Агапыч. – Не пил я. Действительно там был. Вот на этой машине времени.

– Кто ж тебе даст машину времени, – рассмеялась тетка Варвара, – алкоголик несчастный!?

– На свалке нашел. Выбросил кто-то.

– Ну-ну, уже и машины времени на свалках валяются. Уже и всякие динозаврики, змии зеленые мерещиться начинают, – заплакала тетка Варвара. – Ох, доведешь ты меня до греха, отправлю кое-куда лечиться… – она вышла, громко хлопнув дверью, из комнаты.

Агапыч отрешенно уставился на шкаф.

Агапыч и парадокс

Удивленный, Агапыч замер на пороге комнаты. Перед шкафом, притащенным со свалки и оказавшимся на самом деле машиной времени, стоял пузатый лысый незнакомец. Вернее, не совсем незнакомец. Лицо и одежда его были Агапычу знакомы. Где-то он встречал этого человека, но где, – припомнить не мог.

– Ты кто? – ринулся Агапыч к незнакомцу, – и как сюда попал? Стучаться надо!

Незнакомец ошеломленно пожевал ртом и, не сводя изумленных глаз с Агапыча, выдавил:

– А ты кто?