Агапыч

– Мадемуазель! – оборвала его рыбка и принялась запихивать в кармашек свой парфюм. – Я еще замужем не была, не видишь, что ли?

– Пардон, извиняемся, – смутился вконец Агапыч. Пятясь, отполз от ведра и сел в сторонке обдумать свою дальнейшую стратегию и тактику. На ум ничего не приходило.

– Ишь, пигалица болотная! – в сердцах выругался он, – расфуфырила тут хвост. Бедный будет тот мужик, которому она в жены достанется.

Рыбка, между тем сложив все в кармашек и замаскировав его чешуйками, сожалеюще поглядела на зеркало и высунула голову:

– Эй, дед! Давай на мировую!

Агапыч радостно подскочил к ведру.

– Ну, как будем? Аквариум или три желания? – храбрясь, бодрым голосом спросила рыбка. – Только имей в виду, в аквариуме от меня ни единого слова не услышишь.

– Дак желания, они, конечно, лучше, – пробормотал добитый последним доводом Агапыч. – Гарантию бы только…

– Мое слово, больше никаких гарантий представить не могу, к сожалению. Ну, хочешь, ведро жемчугом наполню. Не искусственным, натуральным, морским. Проверишь, обманываю или нет.

– Нет, насчет желаний мне надо хорошенько подумать, посоветоваться. Ладно, – решился он, – поверю тебе. Да и Александр Сергеевич обманывать не стал бы.

– Ну, тогда выпускай.

Агапыч еще не прочь был подумать, взвесить варианты, но пришлось смириться. Он сунул было руку в ведро, но, махнув рукой, схватил ведро и выплеснул содержимое в реку. Освобожденные рыбешки обрадовано сиганули в разные стороны, по растревоженной поверхности разбежались волны, и все затихло. Лишь по течению медленно плыло ведро. Агапыч, застыв на берегу, отрешенно смотрел в воду. Словно ожидая чего0то.

– Старый дурак! – сквозь зубы процедил он. – Вокруг пальца обвела, хмарь болотная! Даже «спасибо» не сказала.

– Спасибо! – зазвенел сбоку голосок, и из кустов осоки выплыла золотая рыбка. – Испугался? Не волнуйся, все будет «о-кей». Да, уговор, – если исполнятся желания, принеси на это место зеркал. Договорились?

– Если исполнятся, – принесу, – пообещал Агапыч.

– Ну и ладно. Поплыву я. Времени-то сколько? – спросила рыбка.

– Полтретьего, – посмотрел Агапыч на часы.

– Ой, опаздываю. Заболталась с тобой. Ну, прощай, дед! – рыбка нырнула, вынырнула, крикнула. – Ведро забери! – и исчезла уже насовсем.

Агапыч постоял немного, вздохнул и побрел за ведром. Вытянув полузатонувшее, тяжелое ведро, он обнаружил там четверку здоровенных, с ладонь карасей.

– Ай да рыбка! – воскликнул Агапыч, откинув последние сомнения, и, наскоро собравшись, бодрой походкой двинулся домой.

Солнце ласково пригревало затылок, ветерок приветливо махал ветками деревьев. Даже осы, кружившие над ведерком и нагло садящиеся на пахнувшую рыбой руку, не вызывали раздражения.

Весело сбегая с пригорка, Агапыч не заметил на тропинке булыжника, споткнулся и растянулся во весь рост. Ведерко упало, караси, вывалившись из него, лениво запрыгали по земле.

– Чтоб тебя черти взяли! – с досады выругался Агапыч.

Внезапно земля задрожала, на тропинке появилась, медленно расширяясь, трещина. Из нее повалил густой дым, и высунулась костлявая рука, заросшая длинными черными волосами. Рука вслепую похлопала по земле, нащупала булыжник, схватила его и исчезла в трещине.

– Свят-свят-свят! – зашептал Агапыч, крестясь и по-паучьи отползая подальше. Хотя ранее он не замечал за собой приверженности к христианской вере.

Трещина медленно сошлась, сыпучий песок заровнял следы.

Агапыч выждал немного, встал и осторожно, с опаской приблизился к тому месту, где только что была трещина. Никакого намека на нее не осталось.

– Почудилось, что ли? – невольно подумал он.

Но нет, не почудилось. Булыжника-то не было. Исчез.

– Это что же получается? Никак рыбка мое желание исполнила? Какой кошмар! Два всего осталось! – разволновался Агапыч. – Но я ведь не хотел, не желал. Это нечаянно у меня вырвалось. Что мне теперь и подумать ни о чем нельзя?

Осознав весь ужас, всю нелепость создавшегося положения, Агапыч собрал скользких вертлявых карасей и вприпрыжку побежал домой, мучительно отгоняя от себя малейшие мысли, как назло упорно лезшие в голову.

Тетка Варвара встретила его на пороге, вылив сразу же на голову ушат нелестных выражений и рискованных сравнений относительно пойманной рыбы и самой рыбалки в частности, отчего Агапыч, взвинченный уже до предела, не выдержал и рявкнул:

– Да замолчишь ты, наконец, когда-нибудь!

Тетка Варвара, открывшая было рот, чтобы пополнить израсходованный запас кислорода, внезапно захлопнула его и замерла, испуганно вращая вытаращенными глазами и пытаясь выдавить из себя хоть словечко. Агапыч, подхватив перепуганную, плачущую жену в охапку, уложил ее на диван и влил в трясущийся рот валерьянки. Жена порывалась что-то сказать, но только беззвучно шевелила губами.

И тогда до Агапыча дошло, что это исполнилось его второе желание.

– Господи! – схватился он за голову и забегал по комнате, – одно единственное желание осталось. На что я их израсходовал! Не думать, не думать, не думать…

К вечеру в голове от постоянного «недуманья» стучали чугунные молоточки. Блуждающий взгляд, взъерошенные волосы выдавали крайнюю степень изнеможения. Да к тому же гнетущая тишина, повисшая в квартире, которая раньше была постоянно заполнена голосом жены, давила на психику. Агапыч все чаще останавливал взгляд на осунувшемся лице тетки Варвары, полускрытом мокрым полотенцем, и на сердце у него все больнее скреблись кошки.

– Эх, – наконец горестно вздохнул он, – не видать мне ни роллс-ройса, ни мешка с деньгами, ни ананасов в шоколаде. Ты моя единственная драгоценность, Варя. Хочу, чтобы ты говорила, как раньше, чего уж там…

Ни тетка Варвара, никто другой так и не узнали первопричины всех этих событий. Агапыч предпочел все сохранить в тайне. Для собственного же спокойствия. Только однажды, вызвав изумление и пересуды продавщиц соседнего галантерейного магазина, закупил дюжину дамских зеркал и отнес их куда-то.

Агапыч и Царевна-лягушка

Грибы попадались редко. Чаще встречались торчащие из земли пеньки от них да искромсанные в надежде отыскать не изъеденный червями кусочек старые сыроежки и валуи.

Агапыч раздраженно выругался. Надо же было так случиться! Не захотел спозаранку вставать, переспал чуточку, вот тебе и пожалуйста. Ведь совсем недавно здесь грибники прошли, все грибы собрали. И что им не спится? Придется домой с полупустой кошелкой возвращаться.

Агапыч огляделся. Безрезультатные поиски завели его к самому болоту, где и в помине грибы не водились.

– Надо поворачивать, – подумал он, – не то здесь так можно заплутать, что и не выберешься.

Возвращаться, делать большой крюк не хотелось. Прикинув по солнцу направление, Агапыч решил идти к городу напрямую. Закинув кошелку за спину, он сноровисто запрыгал с кочки на кочку.

Шло время, а сухая земля не появлялась. Только кочек становилось все больше и больше. Меж ними стала поблескивать стоячая зеленоватая вода. Умаявшись, Агапыч присел отдохнуть. Ситуация не нравилась. Похоже, пошел не в ту сторону и заблудился.

Сердце защемило. Нет, Агапыч не боялся, что сгинет в этом высохшем наполовину болоте. Такое только в старину могло случиться, с разными там кикиморами, водяными, лешими и прочей доисторической чепухой. В наш цивилизованный век это невозможно. Зайца в лесу не встретишь, не то что нечисть какую-нибудь. Та уж давно вся повымерла. Да и леса уже не те. Дремучие все повырубили, а что осталось, так то только с большой натяжкой можно назвать лесом. Потому пропасть теперь в лесу при всем желании невозможно. Да и народу в лесу много, на каждый квадратный метр по грибнику, чтоб их неладная! Можно, конечно, покричать. Кто-нибудь обязательно отзовется. Вот только не очень приятно будет, когда на крик из-под соседнего куста вылезет грибник и покрутит пальцем у головы.

– Нет, буду сам выбираться, – решил Агапыч и, выбрав новое направление, вновь запрыгал по кочкам.

Кочки упорно не хотели кончаться. Густые заросли ивняка не давали возможности рассмотреть, что находится впереди и по бокам. Приходилось идти вслепую. Через час Агапыч, изрядно заплутав и совсем выбившись из сил, устало опустился на кочку и загрустил. По всем статьям выходило, что заблудился и без посторонней помощи не обойтись.

– Эй, – несмело подал он голос, – есть здесь кто-нибудь?