Школа. Никому не говори. Том 5

– Блузка, что на тебе, и юбка – материны? Старомодные, пипец. Давай перешьём! Я приду к тебе на кружок – вместе похимичим!

Поспелова от неожиданного предложения аж затормозила. Она очумело уставилась на приятеля и, покачав головой, искренне позавидовала его самооценке.

– Сэро, там лишь я да ещё пара девочек! Тебе будет некомфортно. Все парни прутся поглазеть в модельный, на пение, танцы и в театральный!

– Пусть прутся, дальше что?.. И мой комфорт зависит только от меня, – отрезал повеса, задрав нос. – Жди, скоро заявлюсь! Может, даже на неделе, если мама освободится. Я торговлей вместо неё в одни руки занимаюсь. На пару часов к тебе щас едва вырвался!

– А Имир на себя часть твоей нагрузки почему не берёт? – невольно вырвалось у Любы, тут же решившей прощупать почву относительно своей безопасности. Девочка аккуратно покосилась на брюнета да понадеялась, что он не сможет прочитать её истинные мотивы.

– Имир с отцом вагоны разгружает. Как я понял, прибыли товарняки с любопытным грузом не для всех. Контрабанда или другой нелегал… Работают на разгрузке только свои, посторонним не доверяют. Родаки твои ничего об этом не говорили?

– Они только сегодня утром из Краснодара с похорон тётки явились.

– Понятно. Любители вы по поминкам шастать!

– Блин, Сэро, и ты туда же! Я-то в чём виновата?!

– Ни в чём, ты права. Просто я подумал, вдруг ты чего от предков слышала… Неважно! Щас через ж/д много интересного проплывает. Бывает, целые составы пропадают неизвестно куда.

– Про это я в курсе! – похвалилась Люба.

– Я тоже. Так наш вагон с вещами при переезде с Новосиба в воздухе растворился! Короче, Имиру не до меня. Отец позвал – он откликнулся. Платят неплохо, а деньги, сама знаешь, никогда лишними не бывают. В пятницу братуха у какой-то кисуни затусил, а вчера опять остался на станции. Короче, брата я толком не вижу, как и он – меня. Щас до Солнечного доведу тебя и тоже поеду к отцу в ночь на подмогу: сегодня ещё поезд ждут.

– Как раз с братом и пообщаешься.

– Конечно, ага! Наивная! Дай Бог завтра утром встать и до школы доползти… Хотя Имир – чувак строптивый, доползёт! Ещё и меня пинками туда погонит… Кстати, о работе: вернёшься в нашу команду с Оглы? Или в капусте больше не нуждаешься?

– Я… Эм! Не знаю даже… – Поспелова замялась и тут же с подозрением надулась: – Ты, наверно, и помириться решил только ради ваших делишек в Краснодаре, да? Что, замену мне так и не нашли?..

Сэро остановил велосипед наперерез, выпустил сигаретный дым, схватил подругу за плечо и с упрёком ответил:

– Замену тебе мы даже и не искали. А я действительно соскучился по твоей чопорной, важной моське… Знаешь ли, Люба, слишком уж ты мнительная и недоверчивая! Я заговорил про старые дела потому, что Илья желает скорейшего твоего возвращения в нашу банду. Без тебя доход упал. Илюха считает тебя ответственным человеком, хорошо выполняющим поставленные задачи. На тебя можно положиться, ты проверенный элемент, понимаешь? Но, если не хочешь с нами работать, никто настаивать не будет.

Поспелова задумчиво посмотрела по сторонам, зная, что Сэро ждёт её комментария, затем, скрестив руки на груди и встав в оборонительную позу, заявила:

– Могу к вам вернуться при одном условии…

– Говори.

– Ты оставляешь в покое мою одноклассницу Камиллу.

– Пфф!.. Всего-то? А я-то ожидал!.. Как скажешь, только возвращайся!

– Что за халатность, Сэро?! – выпалила ровесница. – Что у тебя с ней сейчас?

– Ничего, – небрежно отозвался он.

– Тогда какого лешего ты её на коротком поводке держишь и золотые браслеты даришь?! Она же на что-то надеется! Камилла уверена, что у вас отношения и большая любовь! Только о тебе на весь кабинет и трындит, браслетом по всей школе хвастается!

– Ах-ах-ах, Люба, это её трудности! – отмахнулся юноша. – Я ничего Виноградовой не обещал, а на короткий поводок она сама себя прицепила, без моего участия. Тебе-то браслет понравился?

– Конечно, понравился… – Поспелова засмущалась, робко взглянула на него: – У нас в классе все девчонки восхищались и завидовали! Больно подарок щедрый…

– Ясненько, – усмехнулся повеса, довольный услышанным. – Я тебе таких же с десяток куплю, даже лучше! Хочешь?

– Вот уж нет, спасибочки! – тут же, обидевшись, задрала нос тихоня. – На дух не надо! Я тебе не Камилла, чтобы то же самое дарить! Не хочу быть в её роли! Вообще твои подарки не нужны!

– Как скажешь, настаивать не буду! Носик-то свой с небес спусти, воображала! – рассмеялся Ибрагимов, глядя на нахохлившуюся ровесницу. Он нежно щёлкнул её по носу, затем обнял за талию, притянул слегка к себе, и наклонился, чтобы поцеловать.

Люба, перепугавшись, резко вырвалась и отпрыгнула на добрых пару шагов, не понимая, что заставило его опять потянуться за поцелуем. Помня наизусть о роковой ошибке с Имиром, школьница решила больше на одни и те же грабли ни под каким предлогом не наступать.

Отвергнутый второй раз за вечер, Сэро изрядно удивился и вопросительно уставился на неё. Прочитав в её глазах страх и отторжение, Ибрагимов быстро сделал трезвый вывод, что тихоне его персона не по сердцу. Осознание, что он умудрился зря надеяться и что реальность оказалась намного прозаичнее, чем ночные грёзы, тут же оставило горькое, несъедобное послевкусие. Справившись силой воли с ушатом неприятных чувств, уже начавших отражаться на его красивом лице, парень вдохнул полной грудью, а, выдохнув, обаятельно улыбнулся, чтобы разрушить нелепую удручающую тишину, повисшую в воздухе тёплого апрельского вечера.

– Вопрос с Виноградовой уже закрыт, не переживай. На днях предупрежу о вылазке в город. Так что готовься! Да, мы подошли почти к переулку, так что я прощаюсь, и…

– Сэро, – несмело произнесла школьница, взяв себя в руки после неудавшегося поцелуя. – Знаю, что болтаю не к месту, но я вспомнила про наш разговор об Алине Мстиславовне…

Парень, решивший было стартануть, перенёс ногу с педали на асфальт и замер в ожидании.

– Ты ведь понял, что поступил не очень… Не думал извиниться перед учительницей?

– Думал. Но делать этого не буду.

– Почему?

– Потому что англичанка тоже обязана передо мной извиниться. Во-первых, за то, что закатила истерику на пустом месте в первый рабочий день и ввязала в свои хотелки моего классрука и директора, а потом впарила ею же придуманные индивидуальные, которые мне нахер не впёрлись. Во-вторых, за то, что, не гнушаясь, использовала любые способы и возможности, дабы затащить меня в пустой кабинет, включая провокации, двойбаны и угрозы в сторону предков. В-третьих, за мою пострадавшую репутацию и попытку выгнать меня из школы через свои связи чисто ради мести. Фишка в том, Любонька, что к заварухе я причастен меньше всего: яму себе выкопала именно училка, а гавнеца залила туда паршивый сморчок трудовичка! Твоя ненаглядная Мстиславовна из-за своей недалёкости никогда не поймёт логическую цепочку бардака, что с ней недавно произошёл. Она считает себя невинной жертвой злых людей и обвиняет меня во всех смертных грехах. Гениальная мысль, что надо извиниться передо мной за своё непристойное поведение, пустую её головушку навряд ли посетит! А если вперёд извинюсь я, то это окончательно утвердит мадам во мнении, что ей можно и дальше не дружить с мозгами. Понятно?

– Куда уж понятнее! – вздохнула Люба. – Комментарии излишни.

– Тогда пока! В школе на днях встретимся. – Ибрагимов оттолкнулся и, ловко маневрируя велосипедом без рук, уехал прочь.

– Надеюсь, что не встретимся, – мрачно прошептала Поспелова, чувствуя, как гадкое настроение возвращается назад.

Поздней ночью мокрый от пота Сэро, разгружая пыльный вагон, размышлял о встрече с ученицей 10 «А». Он понял, что приукрасил образ сухой и зажатой неумехи, не стоившей его мечтаний, дал эмоциям из сна овладеть собой – игра не стоила свеч, да и перемирие было проще пареной репы. А Люба в это же время ворочалась в кровати, казавшейся неудобной, потому что никак не получалось уснуть. Девочка ненавидела себя за трусость, слабость и опрометчивость да горько-горько плакала, что нельзя теперь ничего уже изменить.

Глава 4.

«Пятый урок – и всё спокойно. Перемена большая тоже была без происшествий. Зря столовую пропустила, теперь живот ноет. А может, и не зря».

Поспелова наблюдала, как на соседнем ряду Картавцев подобострастно крутится виноватым ужом перед гордой Юлей Близнюк.

Переволновавшись в понедельник почём зря, так как пути её и Ибрагимовых в коридорах не пересеклись, Люба считала минуты до окончания уроков вторника. В голове её, ожидавшей разборок по свою грешную душу, вертелись самые неожиданные идеи по спасению чести.

«Если Сэро бросит предъяву, какого хмурого я прицепилась к его брату, скажу, что всегда была в Имира влюблена и мечтала быть вместе… Блин, вот ядрён батон! Никто в это враньё не поверит! Имиру я нахрен не сдалась, он просто использовал удобный шанс и мою тупость (поверила Наташе, дура!). Будут вдвоём ржать на всю школу, что я, дешёвка, с голодухи и отчаяния на каждого встречного повеситься готова. Сэро на пушечный выстрел к себе не подпустит: предупреждал же, чтобы к друзьям не мылилась, а тут родной брат… Чёрт побери! – девушка прикрыла глаза. – Думай, Люба! Лучше притвориться, что мечтаешь встречаться с Имиром, чем огребать пилюли от Сэро… А от него я в любом случае огребу».

10 «А», разморенный усталостью после физкультуры, сонно жужжал параллельно учительнице, что громким голосом объясняла новую тему.

«А если идея выстрелит? Сэро поверит, придётся иметь дела с Имиром, а встречаться с ним я желанием не горю. Тогда Имир мне башку оторвёт за враньё! Попала так попала меж двух огней! – Школьница инстинктивно закрыла двумя руками рот. Пережитый за выходные стресс сделал своё дело, но зачатки хладнокровных мыслей всё же просачивались сквозь каламбур истеричного хаоса. – Так, успокойся, пожалуйста! Паника не спасёт. Ты можешь только ждать действий от братьев. Если всё развернётся хуже некуда, вытащишь заначки да сбежишь в другой город подальше отсюда, а там уже сообразишь по ходу событий».