Старый дом под черепичной крышей

– Так всегда бывает, – подтвердил Антон, – когда позарез нужно, то и нет.

– Диман мне диск обещал дать, надо сходить, – сказал Костя, – пойдёшь? – обратился он к брату.

– Не-а…

– Почему?

– Я лучше здесь, на пруду посижу.

– Чего здесь делать, на козлятник смотреть?

«Козлятником» жители этого микрорайона называли дом культуры, что стоял рядом с прудом. Дело в том, что он был построен в том месте, где раньше паслись козы. Коз потом повывели, а название осталось.

– Почему Пал Палыча нет? – буркнул недовольно Антон. – Как не надо, так всё время в «Спутнике», а как надо… – он не договорил, душила обида.

– Ладно,… сиди, а я сбегаю к Диману, – сказал Костя, а то куда-нибудь тоже утопает.

– Иди… – и Антон стал смотреть на набегавшие на берег волны.

Так он сидел, пока не бросил взгляд на прибитый к берегу волнами круглый деревянный плот. Антон встал, подошёл к берегу, ступил на плот и, оттолкнувшись палкой от берега, поплыл. Он не заметил, как оказался на средине пруда. Плот мог выдержать и троих ребят, таких как Костя, а одного Антона он держал хорошо. Верхние доски на плотике были сухие и даже тёплые от пригревавшего солнышка. Антон лёг на плотик и стал смотреть в небо.

Редкие облака плыли в нежной синеватой зыби. Справа они цеплялись за коллективные антенны на крышах девятиэтажек, а слева – за макушки высоких деревьев, обрамлявших пруд и отделявших его от строящегося спортивного комплекса. Солнце смежило глаза и, пропуская его лучи сквозь ресницы, мальчик удивлялся разнообразию свечений.

Антон склонил голову набок и стал смотреть то на камыши около берега, то на гребешки волн. Когда ты лежишь почти на воде, то впечатление от этих камышей, зеленоватых волн и трепещущих крылышками над водой бабочек, совсем иное, нежели когда наблюдаешь всё это с берега. С плотика всё выглядело сказочно красиво. Камыш был похож на великанов, которые в погоне за мальчиком наткнулись на водное препятствие и, зайдя по колено в воду, и не решаясь дальше преследовать беглеца, только стоят и качают головами, а обрывистый бережок в это время вырастает в размерах до неприступного горного массива.

И вдруг Антон увидел, как по краю его круглого плотика скачет самый настоящий человеко-конь с трезубцем в одной руке и со щитом в другой. «Так это наша находка, – подумал Антон, – а, может быть, я просто сплю и мне всё это представляется? Но, я же не сплю, я вижу камыши, деревья, волны. Тогда что это? Такого не бывает…»

– Такого не бывает, – проговорил он вслух. Но, тут же у самого уха он ясно услышал голос: «Бывает,… бывает,… да приди в себя,… ты, лежебока».

Антон встрепенулся, и пристально посмотрел перед собой. Нет, ему ничего не почудилось. Перед ним действительно скакал по жёлтым доскам плота тот самый кентавр, которого они нашли на чердаке старого дома. Для убедительности Антон сунул руку в карман. В кармане игрушки не было.

– Что-о, почива-ешь, Тоша!? Не время почивать, да под лучами светила нежиться, – услышал он тоненький, но пронзительный голосок.

– А ты что, разве настоящий, а не игрушка!?– спросил Антон удивлённо.

– Мамушка ненастоящих не лепила, и потом, мне некогда здесь болтать, а надо выручать из беды товарищей, – проговорил кентавр.

– Постой. Какая мамушка? Какие товарищи? Как тебя зовут? Ты что, пришелец из прошлого?

– Причаливай скорее к берегу, мальчик. Я не смог от тебя ускакать только из-за этой воды. Я страшно её боюсь.

– Отчего же ты её боишься?

– Потому, что я так сделан.

– Я не понимаю,… нет-нет,… нет. Я догадался. Ты не обожженная игрушка. Нам Пал Палыч об этом рассказывал, да и мы сами чаще всего лепим сушки. Мы всё это в кружке узнали, – похвастал Антон.

– Вот видишь, какой ты умный и знающий человек, – проговорил кентавр.

– А как тебя зовут? – поинтересовался Антон.– Ты меня по имени называешь, а я не знаю как тебя называть…

– Меня зовут Свистопляс. Я самая древняя игрушка.

– А почему Свистопляс?

– Потому, что я умею очень хорошо свистеть, а скачу так, что ни одна лошадь за мной не угонится. Встаю на дыбы, то есть, на одни задние ноги. Могу развернуться на копытах задних ног на 360 градусов. В сражении я использую все эти приёмы и издали кажется, что я пляшу, вот и прозвали меня Свистоплясом.

– Так почему ты от меня хотел сбежать?

И тут кентавр перешёл на шёпот. Он подскакал к лицу Антона и тихо заговорил:

– У меня в старом доме остались друзья, много друзей. Пегас и Муха обнаружили нас, но взяли только одного Гуделку, а вы меня. Неровен час, они вернутся и возьмут всех остальных.

– Откуда ты знаешь про Пегаса и Муху?

– Они так себя называли, когда залезли на чердак, а вы с товарищем стояли за трубой.

– Это не товарищ, а Костя, мой родной брат.

– Ты прости, я пока в родственных отношениях мало чего понимаю.

– Кто эти твои друзья?.. Откуда?.. Как попали на чердак?.. – спросил Антон.

– На чердак их отнёс в ящике дворник Никита.

– Мы знаем дворника Никиту. Он нам сам разрешил залезть на чердак, – сказал Антон.

– А мы подумали, что вы воры… или люди нового хозяина дома.

– Какого хозяина?

– Да греби ты к берегу и не останавливайся… – укоризненно сказал Свистопляс.

После этого Антон, ещё в полной мере не осознавая широту проблемы, усиленно заработал палкой, а Свистопляс, забыв, что он может размокнуть, склонился и пытался, лежащей на плотике веточкой достать дна, но дна не было. А, в общем, какое там дно, когда для Свистопляса пруд был – целое море.

– Какого хозяина? – переспросил Антон, – продолжая грести.

– Такого хозяина… Мы слышали и видели, что дом купил толстенький господин с круглой головой и в белых брюках. На вид добрячок. Мы его даже и прозвали «добрячок». С ним была красивая на личико синеволосая девица, её глиняши прозвали «Барби». Сначало они нам добренькими показались, а потом… – и губы Свистопляса задрожали. – Они хотят дом сломать, а на его месте построить коттедж. Не знаю, что это такое. Ясно только одно, что нашего старого дома не будет, а над моими братьями нависла опасность. Они ведь сидят в ящике из-под мыла. Мы их с Глиней хотели выручить… А тут эти мальчишки Пегас с Мухой, унесли моего друга Глиню.

– Какого Глиню?

Тут плотик стукнулся о береговую кромку. Антон и Свистопляс спрыгнули на берег.

– Мне надо идти выручать друзей, – проговорил кентавр, – счастливо оставаться, Тоша, – и он, было, направился прочь, но Антон его остановил.

– Я тоже с тобой пойду!

– Зачем тебе?