Запах дождя

И ведь именно здесь я мечтал работать, с ожесточением подумал Денис. В школе учился – мечтал. Закончил школу, поступил на юридический в Университет. Все пугали абитуриента Дениску конкурсом и армией – а он мечтал. Сдавал сессии, получал пятёрки. Ему пророчили огромные деньжищи в адвокатуре, или наоборот: сделаться ментом, на перекрёстке стоять с полосатой палочкой в руке. А он по-прежнему мечтал.

Под тупым лезвием карманного ножика карандашный графит опять сломался. А к подъезду тремя этажами ниже плавно подкатил автомобиль с широкой двуспальной крышей.

«Джип, – немедленно подумал Денис. – И дорогой джип, прошлогоднего выпуска».

Один из однокашников Дениса ещё на третьем курсе устроился юрисконсультом к каким-то бандитам. Через полгода купил вот точно такое же, ещё через год слетел на этом чёрном танке с шоссе где-то в Карелии и – насмерть.

Те, кто в танке, не знают ещё, что ошиблись адресом. До Нового года в облупленном особнячке помещался таможенный отдел. А теперь тут «Центр по борьбе», начальником которого нынешней весной назначен майор угрозыска Алексей Фёдорович Лисицын.

Выпускник всё того же юридического факультета, где отучился Дениска. Легендарная личность.

Денис Пелевин со школьных лет мечтал ловить преступников. И не просто преступников, а убийц. И не тех, кто убивает по пьянке или из мелочной корысти, не грабителей и не шпану с ножами. А тех, кто убил – потому что нравится убивать. Серийников, как называют их в уголовном розыске.

Ещё в школе Денису попался в руки номер осмелевшего за перестройку столичного «Огонька». Журнал был посвящён раскрытию ленинградскими сыщиками громкого дела «Автотрасса». На обложке красовался фотопортрет сурового человека в штатском, но с милицейской выправкой, которого школьник по неопытности Дениска сперва принял за убийцу. Но это был А. Ф. Лисицын, матёрый сыскарь, некогда пострадавший за принципиальность, уволенный, а затем восстановленный в должности и поймавший-таки убийцу с пригородной автотрассы. Капитану Лисицыну, если верить журналистам, вот-вот дадут новое звание и поручат ловлю маньяков в масштабе города, а может, и страны.

На университетском юрфаке Алексея Лисицына, помнили многие. Без особой гордости вспоминали и называли почему-то Комсоргом. На вопросы восторженного первокурсника, мечтавшего попасть «к нему в отдел», отвечали: нет такого отдела в угрозыске, никто его Комсоргу не даст, и не работать тебе там никогда. Короче, закатай губу, Дениска!

Сам Пелевин должности комсорга, то есть руководителя студенческой комсомольской организации, уже не застал. И предположил, что позже прославившийся принципиальностью сыщик в студенческие годы был бог весть каким занудой.

Что оказалось верно лишь отчасти. Просто А. Ф. Лисицын слишком долго ждал, когда его начнут воспринимать всерьёз. Заработал на этом язву, остался холостяком и сделался мрачным неприветливым человеком.

Отдел ему поручили возглавить зимой этого года. Там по штату полагался стажёр.

Пока Денис предавался воспоминаниям, из машины внизу вылезли. Двое, как и положено бандитам из джипа, широкоплечие, лысые, упакованные в костюмы и, если глядеть сверху, почти неотличимые. Третий смотрелся рядом с ними неуместно: сверху было видно, что волосы у него пышные, пшенично-белые, уложенные в замысловатый вихрь модельной причёски. Как будто два папика везли великовозрастного сыночка из парикмахерской на теннисный корт и ошиблись дорогой.

Блондин подошёл к подъезду и уверенно ткнул в кнопку, оставшуюся со времён таможенного отдела. Ну-ну.

Мелодичный, прямо-таки малиновый перезвон раздался в глубине здания, где до того слышался только приглушённый грохот. Там начальник отдела по борьбе, он же Комсорг, уже битых полчаса тщетно пытается найти шкаф с целыми полками. Чтобы, чёрт возьми, работать было можно.

Здание, выделенное А. Ф. Лисицыну под борьбу с маньяками, напоминало дворянский особняк в первые послереволюционные годы, то есть выглядело разграбленным и непригодным ни для чего, кроме разведения в комнатах костров из поломанной мебели. Подвал затоплен. Звонок у нижней двери мелодичен, но ни ответить в переговорное устройство, ни нажать кнопку для открытия дверей невозможно – их вырвали из стены и унесли с собой жадные таможенники. Замка в нижней двери всё равно нету. На лестнице много дверей – но все заперты, пройти внутрь можно только через ту комнату, где на подоконнике сейчас сидит Дениска.

– Это Эдвард!..

Денис вздрогнул, услышав хриплый голос над самым плечом. Начальник отдела – высокий, широкоплечий, но при этом сутулый и с вечно хмурым лицом человек. И правда, чем-то напоминает несгораемый шкаф – старый, послевоенных лет, крашеный серой краской. На работу является в милицейской форме с завязанным галстуком. Волосы к своим годам сохранил густые, с проседью. И с перхотью.

Но при всём том ходит майор Лисицын совершенно бесшумно. По асфальту, по хрустким веткам в лесу, по рассохшимся полам заброшенного особняка. Да везде.

– Это Эдвард их прислал! – зловеще повторил он, глядя, как самый широкий из бандитов внизу садится обратно за руль джипа, а двое других входят в дом.

– Кто прислал? – не понял Денис, но ответа, конечно же не дождался. Майор просто хлопнул дверью и снова скрылся в глубине здания. Взял и бросил собственного стажёра одного на растерзание двум бандитам, подумал Пелевин. В воспитательных, очевидно, целях. Что ж меня все так воспитывать любят?

В дверь просунулась рука в белом рукаве, сжимающая ядовито-жёлтую шуршащую упаковку. Костяшки пальцев побарабанили по двери с внутренней стороны. Вроде как, постучался.

Энергичный блондин оказался в белой футболке, белых штанах, белых теннисных туфлях, а в целлофане у него были картофельные чипсы, запах которых мигом распространился по всей приёмной. Он деловито огляделся, как будто прибыл сюда на постоянное жительство. Посмотрел на стены, на плинтуса, на закопчённый давно выкуренными сигаретами потолок и бодро изрёк:

– Нет, и в церкви всё не так! Всё не так, как надо!

Следом за ним вошёл человек, не отличающийся ни молодостью, ни спортивным телосложением. Зато в приличном костюме, сшитом на заказ. Явно бизнесмен, не мелкий, но и не из самых крупных. В депутаты не избирался, лично из автомата конкурентов не расстреливал. Оптовые поставки рыбы, или умывальников, или туристическая фирма у него, навскидку прикинул Денис. Лицо бритое, холёное, но на скулах проступает склеротическая синева.

Странная парочка. Делец с секретарём? Отец с сынишкой, которого не с кем дома оставить? Партнёры по теннису?

Денис слез с подоконника и вежливо сказал:

– Здравствуйте. Слушаю вас.

Как будто он, Денис, и правда настоящий сыщик. Такой, к которому идут за помощью невинно заподозренные джентльмены и юные девицы, опасающиеся преследования. Мечты сбываются.

– Вы здесь работаете? – щурясь после тёмной лестницы, посетитель постарше отодвинул руку подальше и прочёл по буквам, как первоклассник: – Цэ-Бэ-Сэ-О-Дэ?

Один такой блокнотик стоит примерно столько же, сколько заплатят Пелевину за месяц стажёрской работы.

– Центр по социально опасным деяниям, – кивнул Денис. – Это мы. Недавно въехали. Таможни тут больше нет.

– Это вы майор Лисицын?

– Нет! – блондин уже стоял у стола, не без иронии разглядывал вывеску и жевал. – Нет, это не майор Лисицын. Алексей Фёдорович Лисицын гораздо крупнее.

«Алексей Фёдорович» он произносил кратко, как «Сейфёдыч».

– Я сотрудник центра, – спокойно сказал Денис, испытывая чувство ничем не заслуженной вины от того, что помещение мало напоминает отдел угрозыска. – Моя фамилия Пелевин. Денис Пелевин. Алексей Фёдорович вышел, но он в здании.

– Рахманов, – представился человек с синевой на скулах. Денис стряхнул карандашные очистки на листок бумаги и отряхнул ладонь перед тем как пожать протянутую руку. А может, и не бизнесмен, а композитор? – пришла в голову идиотская мысль. Вряд ли. Композитор-то был Рахманинов.

Рука у посетителя оказалась горячая и вялая, с тонким обручальным кольцом и массивным перстнем на пальцах.

– «Центр»! – почтительно сказал блондин, постучав пальцем по выпуклым буквам на вывеске. – «По борьбе с социально опасными», это ж надо же! Сейфёдыч достиг вершин!

Лицо у любителя чипсов энергичное, скуластое, сжатое с боков, как нос гоночного катера. Щёки чуть подкрашены ультрафиолетом солярия. Тридцати ещё не исполнилось. С таким мужчиной нельзя знакомить свою девушку, неожиданно для себя подумал Денис, – уведёт. Хорошо, что у меня нет девушки.

– Говоря коротко: розыск маньяков, – расшифровал замысловатое название Пелевин и тут же пожалел о сказанном. Хотелось ответить весомо и с юмором. Хотелось как-то поддержать эту странную беседу. Поскорее перейти к вопросу «а что вам, собственно, здесь надо?».

– Розыск маньяков…

Лицо бизнесмена Рахманова от услышанного дёрнулось. Стали видны резкие глубокие складки у рта и следы седой щетины на подбородке. Стало отчётливо видно: дяде под пятьдесят. И никакой он сейчас не бандит. Испуганный человек никогда не выглядит бандитом.

– Меня направили к вам, – неуверенно сказал бизнесмен, цепляясь за свой блокнот, – на консультацию…

Он оглянулся на блондина. Тот уже стащил с подоконника пару тяжеленных картонных коробок, набитых документами и обмотанных скотчем. Никого не спросив, поставил одну на другую у стола, в виде табуретки. Сел и уже сидя посмотрел на Дениса остренько, как будто тот ляпнул чего не следовало.

– На консультацию к майору Сейфёдычу Лисицыну, – уточнил он и, услышав тяжёлую поступь за дверью, добавил в речь эстонского акцента: – А вот-т и о-он!

Дверь, украшенная прошлогодним календарём таможенной службы, грохнула с риском вышибить косяк. Комсорг Лисицын появился в ужасном настроении. Видеть его в другом настроении Денису пока что не доводилось. В руках легендарный начальник ЦБСОД волок два стула с пыльной бархатной обивкой, а плечи его форменного кителя казались припорошенными снегом. Майору тоже под пятьдесят. И это любой заметит сразу.

– Да? – рявкнул он вместо приветствия.

Бизнесмен Рахманов оторопел. Он всё-таки не ожидал, что легендарный сыщик в собственную приёмную вламывается как в воровскую малину. Денис попытался было что-то сказать, но, конечно, не успел. Молодой блондин заговорил первым, и поскольку он сидел, а остальные стояли, казалось, что он тут теперь главный, причём навсегда:

– Познакомьтесь. Это Сейфёдыч Лисицын, завотделом по маньякам. Это Теймур Ильхамович Рахманов. У него дочь пропала. Четырнадцати лет.