Бродяги

– А-а, ты про тот огонь, что горит в глазах нежити? Не знала, что он так называется. Как думаешь, зачем Рыжику вырвали язык? Почему просто не убили, если боялись, что он разболтает какие-то секреты?

– Может, поиздеваться хотели? Знаешь что, не говори про него Кедару. Сначала сами разберемся.

– И не собиралась. – На кухне Дилла придвинула табуретку к очагу. Сказала, глядя в огонь: – Хочешь, я тебе волосы расчешу? А то совсем свалялись.

– Давай, – охотно согласился Лейн. Вытащил свой нарядный гребень и сел на пол у её ног. Голову на колени не положил, но у Диллы и без того счастливо потеплело внутри.

– Я завтра с утра уйду. Присмотришь за Рыжиком? Я травы оставлю для отвара, на случай, если у него лихорадка начнется.

– На Дороги пойдёшь? – Настроение Диллы разом испортилось. – Давай вместе сходим.

– И оставим дом на Рыжика? В городе наверняка суматоха из-за твоего огненного представления. Вдруг Кедар отчёт потребует? Нельзя нам обоим исчезать.

– Тогда я схожу.

– Дилла, поверь, со мной ничего не случится, – Лейн повернулся, заглядывая ей в глаза. – Я вернусь к обеду, в крайнем случае, к вечеру. Слово даю.

– Если не вернешься, я тебя из-под земли достану и голову оторву!

Он засмеялся.

– Верю. Ай, раньше времени-то не отрывай!

Дилла невольно улыбнулась. А может, прямо сейчас признаться? Ну да, и всё испортить! У неё никогда таких, как Лейн, не было. Да и вообще, ни разу она не влюблялась вот так – всем нутром, когда страшно лишнее слово сказать. Рукой коснуться – уже праздник. И одно остаётся – смотреть и радоваться, что он есть на свете.

Глава 15. Дела домашние

"У кого есть дети, у того много забот".

Английская пословица

Лейн ушел перед рассветом. Лестница даже не скрипнула, но Дилла сразу проснулась. Под боком мирно спал, посвистывая носом, Рыжик. Она полежала немного, заставляя себя успокоиться. Лейн не первый раз на Дорогах. И обольщать девиц он не будет, ему ведь нужна девственница. Да и не проявлял он до сих пор интерес к человеческим женщинам. К нечеловеческим, в её лице, впрочем, тоже.

Успокоиться не удалось. Дилла тихонько, чтобы не потревожить Рыжика, поднялась, вышла в коридор. Дверь в комнату Лейна была закрыта. На ручке висел кусок доски с намалеванным углём предупреждением: "Не входить! Или пеняйте на себя!"

Дилла улыбнулась. На душе немного полегчало. Она съехала по перилам лестницы, задвинула засов на двери парадного входа, потом развела огонь в очаге. На кухонном столе обнаружилась миска, полная синевато-чёрных ягод. Не иначе, Лейн их ночью собирал.

Дилла попробовала одну. Кисло-сладкая, вкус приятный. Можно в кашу добавить. Она достала воду, повесила котелок над огнём. Пока крупа варилась, Дилла всё время прислушивалась, но наверху было тихо. Будет ли Рыжик кашу или надо добыть ему свежее мясо? Яйца варить или сырыми съест?

В дверь постучали – быстро и уверенно. Бор, кто же ещё? Только гоблин умеет приближаться настолько неслышно. И плющ его не задерживает.

Дилла приоткрыла дверь, решив не впускать незваного гостя в дом. Нечего ему здесь вынюхивать.

– Ох ты! – Она всплеснула руками. Бор щеголял в нарядной безрукавке из алого бархата с обильным золотым шитьем и таких же шароварах. Шёлковая рубашка переливалась всеми оттенками заката. – Что, Кедар расщедрился и одарил верного слугу?

– И тебе доброго утра, – Бор протянул ей корзинку. – Лейн просил занести свежий хлеб и молоко.

– Очень мило с его стороны. И с твоей тоже. – Дилла взяла корзину и неохотно посторонилась. – Зайдешь? У меня каша сейчас сварится.

Нос гоблина дёрнулся.

– Сварится? Она подгорит сейчас!

Дилла чертыхнулась и кинулась к очагу. Бор просунул голову в дверь, но входить не стал.

– Лейн передал, что вернётся к полудню. Я его за ближайший поворот Дороги отправил. В аккурат к обители тамошних поклонниц Великого Безначалия выйдет.

– Это что за ересь?

– Да обычная дурь человеческая. Ежедневное умерщвление плоти, чистота внутри и снаружи… Девственницу он там точно найдет. Хотя бы одну. Ладно, я пошёл. Дела, знаешь ли… Ах да, что Кедару доложить?

– Что всё идёт по плану. – Дилла сняла котелок и поставила на пол. – Не боишься, что твоего драгоценного Живоглота в лесу сожрут?

– Подавятся! – Гоблин посуровел. – Ты вот что… От единорога подальше держись. Они демонов на дух не переносят. Если совсем припрет, крикни "Дика!" Это имя её. Может, не сразу кинется. И поглядывайте там. Если заметите таких… – Он показал рукой на уровне своего плеча. – Вроде фавнов – рыжих, с рожками – не трогайте. Ни в коем случае.

– Ясно. – Дилла спокойно кивнула. – А кто они?

– Потом объясню. Главное – не трогайте. Они любопытные, но невредные.

– И много их?

– Было трое. Сколько сейчас – не знаю. Если Кедар про них спросит, а он точно спросит, скажите, что видели мельком кого-то похожего. Если попросит поймать – соглашайтесь, но выполнять заказ не спешите. Лес большой, там неделями блуждать можно.

– Ты слишком много командуешь и слишком мало объясняешь, – Дилла уловила наверху легкий шорох и повысила голос. – Так дальше продолжаться не может!

– В жизни всё может быть, – Бор кисло усмехнулся. – Главное, чтобы жизнь продолжалась. Увидимся.

И он закрыл за собой дверь. Дилла задвинула засов, выглянула в окно, убедилась, что Бор действительно ушёл, и побежала на второй этаж, перепрыгивая через три ступеньки. Рыжик стоял возле двери в комнату Лейна, опасливо тыкал пальцем в табличку и тут же отдергивал руку. От таблички каждый раз отскакивала искра.

– Нельзя! – Дилла шлепнул его по руке. – А то Лейн рассердится и посадит тебя в бочку с водой!

Рыжик взвизгнул и обхватил Диллу за ногу. Потерся об неё мордочкой. Короткий, как у олененка хвостик смешно закрутился.

– Ах ты, подлиза! – Дилла потрепала его по ушам и подтолкнула к лестнице. – Пошли, завтракать будем.

Рыжик кубарем скатился вниз. Подпрыгнул и снова взбежал наверх. Ступеньки сыграли что-то бесшабашно-весёлое. Рыжик замычал, явно пытаясь подпевать. И козленком заскакал туда-сюда по лестнице. Дилла терпеливо ждала. Спешить некуда, а смешные ужимки этого чудика отвлекают от непростых мыслей.

Наконец Рыжик спустился окончательно, погладил нижнюю ступеньку и подскочил к Дилле, вопросительно заглядывая в глаза.

– Поешь, и хоть весь день по лестнице бегай, – сказала она, мысленно прощаясь с тишиной в доме. Но что поделаешь? Выпускать Рыжика нельзя, а норов у него беспокойный, пусть хоть чем-то займется. Как там Бор выразился? "Любопытные, но невредные"? И весьма ценные, должно быть, если нужны Кедару. Неужели их всех изувечили?

На кухне Рыжик уверенно забрался на табуретку и схватил ложку.

– Так ты домашний? – Дилла успокоилась. Значит, охотиться ради него за синими курами не придётся. – Сейчас кашу дам. Только сначала вымой руки.

Рыжик неохотно положил ложку. К лохани подобрался бочком, с опаской. Мазнул кончиками пальцев по воде, потер ладошки и продемонстрировал Дилле. Кисти рук у него были без шерсти, с по-детски нежной кожей.

– Ладно уж, лопай. – Дилла поставила на стол две тарелки с кашей. Свою посолила, Рыжику добавила ягод.